История создания «Энеиды».

Главным делом жизни Вергилия была «Энеида». Во времена жизни и творчества Вергилия в обществе ощущалась потребность в литературном произведении, которое бы своей масштабностью и совершенностью соответствовало политическому и военному величаю Рима. Август следил за тем, как продвигалась работа Вергилия, и всячески ее стимулировал. Вергилий даже путешествовал в Грецию, чтобы посмотреть на родину Гомера и на территорию, где проходили события, описываемые им. Но по возвращении из Греции Вергилий скончался. Перед смертью он попросил друзей сжечь «Энеиду», поскольку считал рукопись не до конца отработанной. Однако Август предотвратил гибель шедевра и велел его издать.

Замысел. Жанр и композиция.

Замысел Вергилия – прославить Рим, римлян, Августа – требовал достойной художественной формы. «Энеида» связана не только с гомеровскими поэмами, но и со всем комплексом легенд и мифов о разрушении Трои, о судьбах воевавших под Троей героев. Мифологический элемент иллюстрирует божественное происхождение Рима.

Для осуществления своего предназначения Эней, по замыслу Вергилия, должен пройти школу самоотречения – от своей воли и своих страстей, как бы ни были они по-человечески понятны, возвышенныи благородны. И, взяв на себя это бремя римской судьбы, вступив в новые по своей сущности отношения с могучим государством, которое осознается автором уже как существующее в действительности и подчиняющее всех и каждого своей власти, Эней как бы становится первым гражданином этого грядущего Рима, а как литературный образ – первым героем, наделенным сложным внутренним миром, борением чувств, которые в финале должны быть им же самимусмирены и подчинены суровому долгу римлянина-квирита.

Мифологическая основа.

Эней – сын Анхиза и Венеры, он также родственник троянского царя Приама: оба они вели свою родословную от Дардана, сына Зевса, таким образом, Эней имеет божественное происхождение.

Мотив о храброй борьбе Энея, защищающего Трою, присутствует в народных преданиях об Энеи. Римские поэты Невий и Энний также упоминают Энея как основателя Рима и выходца из Трои.

Прародителем Рима считается италийский город Альба Лонга, основатель которого был Асканий, сын Энея, получивший имя Юл. Он основатель легендарного рода Юлиев, к которому принадлежит Юлий Цезарь, а также и Октавион Август.

Мифологические герои в поэме существуют с реальными историческими лицами. Во время посещения подземного мира Эней наблюдает там много деятелей римской истории.

Композиция.

Поэма состоит из 12 книг, которые образуют две части. Книги с 1 по 6 – это странствия Энея от падения Трои до высадке в Италии. Эта часть напоминает «Одиссею», Эней может быть сопоставлен с хитромудрым и многострадательным Одиссеем. В 7-12 книгах Эней в Италии, воюет с местными племенами: здесь преобладают батальные сцены. Эта часть схожа с «Илиадой», а герой уподобляется Ахиллесу. Каждая книга поэмы имеет определенную самостоятельность и может существовать как отдельно произведение.

Художественные особенности.

Книга первая, как и «Илиада» сразу вводит читателя в гущу событий: перед нами Эней, покинувший Трою.

Изображение остродраматических сцен. с самой развязки поэмы Вергилий являет себя мастером изображения остродраматических сцен . «Повеливатель бурь и туч дожденосных», Эои обрушивает неистовство природы на флот Энея:

Меж тем ураганом ревущая буря

Яростно рвет паруса и валы до звезд воздымает.

Сломаны весла; корабль, повернувшись, волнам подставляет

Борт свой; несется вослед крутая гора водяная.

- Ретроспектива . В книге второй Вергилий вслед за Гомером (рассказ Одисс на пиру у царя Алкиная) пользуется приемом ретроспективы . Эней на перу у Дидоны рассказывает о своих странствиях.

- Слияние настоящего и прошлого.

- Видения . Ночью к Энею приходит тень Гектора, который заклинает героя: «сын богини, беги из огня, спасайся».

- Общение с богами . Венера приходит е Энею: «Бегством спасайся, мой сын, покинь сражение».

Боги в эпосе Вергилия уже значительно отличаются от тех, которые изображены в «Илиаде» и «Одиссее». Так, Юпитер и Юнона не только не похожи на обыкновенных людей, они величественны и беспорочны, но и пользуются абсолютным почитанием всех смертных, а могущество Юпитера заключается и в его даре пророчества «без времен и пределов»: в начале поэмы в беседе с Юноной он предрекает судьбу потомков Энея – вплоть до создания Римской империи.

- Пророчества . Могущество Юпитера заключается и в его даре пророчества «без времен и пределов»: в начале поэмы в беседе с Юноной он предрекает судьбу потомков Энея – вплоть до создания Римской империи. Второе же пророчество провозгласит Анхиз, когда Эней и кумская Сивилла спускаются в царство мертвых (VI книга). Как известно, поводом для создания «Энеиды» было желание Октавиана Августа возвести свой род Юлиев к Иулу, таково было второе имя Аскания, сына Энея.

- Явление духов . Когда Эней бежит из Трои он теряет свою жену Креусу, позднее она является к нему и просит не «предаваться скорби безумной».

- Элемент чудесного . Во время остановки во Фракии Эней слышит доносящийся из-под земли голос Полидора, убитого фракийским царем. Это заставляет Эней быстро с «преступной земли удалится».

- Любовь . Любовь – это страсть, которая подчиняет себе человека. Юнона и Венера не соперничают, а помогают Энею и Дидоне. У Вергилия любовь подобна пагубной страсти:

Первой причинной бед и первым гибельным шагом

Был этот день. Забыв о молве не хочет думать Дидона:

Браком зовет свой союз и словом вину прикрывает.

Принят Дидоной он был и ложа ее удостоен.

Долгую зиму теперь они проводят в распутстве,

Царства свои позабыв в плену у страсти постыдной.

Вергелий ставит героя перед выбором: любовь или долг, Эней покорен воле богов.

В «Одиссее» подобная ситуация, но разрыв Одиссея с нимфой Кампосой ради родного дома и Пенеллопы, не носит трагический характер, как у Энея и Дидоной.

Стиль и язык.

Вергилий тяготеет к сгущению красок. Герои проявляют чувства бурно, неистово. Речи героев исполнены патетикой.

Ученость поэмы, насыщенность текста мифологическими и историческими реалиями, символами и намеками.

Образ Энея.

В образе Энея, созданном Вергилием, находят обобщенное выражение те моральные качества, которые были присущи героям древности и должны вновь возродиться у современных правителей Рима. Поэт рисует своего героя "идеальным римлянином", почитающим богов, уважающим старших, ставящим интересы государства превыше всего, мужественным и снисходительным к слабостям других. Читатель восхищается героем, волнуется за его судьбу, однако в целом образ Энея несколько схематичен. Стремление Вергилия дать обобщенный образ, исходя из выработанного традицией и стоической философией идеала, приводит подчас к некоторому обеднению художественного образа.

Дополнение. Вергилий и Гомер.

Римский поэт использовал отдельные образы и мотивы поэм Гомера. "Илиада" и "Одиссея" всегда являлись в древности образцами эпопеи, и каждый поэт, создававший большое эпическое произведение, считал своим долгом примкнуть к гомеровской традиции. Как Одиссей рассказывает о себе на пиру у царя Алкиноя, так и Эней повествует о своих скитаниях и гибели Трои на пиру у карфагенской царицы Дидоны (2-3-я кн.). Одиссей спускается в царство мертвых, в преисподнюю нисходит и Эней (6-я кн.). В "Илиаде" даются сцены кровавых сражений и единоборств знаменитых героев, во второй части "Энеиды" даны подобные же описания. В поэму Гомера включен знаменитый "каталог кораблей", в котором перечисляются прибывшие под Трою греческие герои; так же поступает и Вергилий, рассказывая о многочисленных отрядах италийских племен, готовых к сражению (7-я кн.). Олимпийский план есть в той и другой поэме. Венера - мать Энея - помогает любимому сыну. Юнона противодействует Энею, она - покровительница города Карфагена и озабочена его дальнейшей судьбой. Ей известно, что Рим должен некогда победить и разрушить Карфаген, поэтому она всячески противится основанию Италийского царства. Она задерживает Энея в Карфагене, помогает царице Карфагена Дидоне, а в Италии покровительствует врагу Энея - Турну. Верховный правитель богов - Юпитер направляет судьбу героев. Судьба (fatum) - главная пружина действия в поэме Вергилия. "Энеида" начинается такими строками:

Битвы и мужа пою. Он первый из Трои далекой

Роком гонимый пришел в Италию к брегу Лавина

Герои "Энеиды" выполняют предписания судьбы: одних она приводит к победам, других губит. Эней вынужден во имя долга, исполняя веления рока, отказаться от своей любви к Дидоне и покинуть Карфаген. Необходимость подчиняться року вносит в образ Энея черты отрешенности и грусти. Трагическое мировосприятие отличает "Энеиду" от светлых жизнерадостных поэм Гомера с их стихийным реализмом. Но гуманизм поэм Гомера характерен и для эпоса Вергилия. Римский поэт, преклоняясь перед законами рока, в то же время с сочувствием, теплотой и тонким пониманием раскрывает внутренний мир героев.

«ЭНЕИДА» ВЕРГИЛИЯ

Во вступлении к третьей книге «Георгик» Вергилий дает обещание прославить Цезаря Августа и его победы. Он это исполнил в третьем своем сочинении — поэме «Энеида», представляющей обработку мифа об Энее; за этим трудом он провел остаток жизни. Пока Вергилий обрабатывал свой труд, уже ходили слухи, что должно появиться нечто великое. Проперций уже писал — «дайте дорогу, римские писатели и греки, должно появиться нечто большее, чем Илиада». Когда «Энеида» появилась, она сразу получила признание величайшего творения на латинском языке, и позже Макробий сказал: «Слава Марона такова, что к ней ничего не могут прибавить чьи-либо похвалы и ничего от нее не могут отнять чьи-либо порицания».

Древние понимали и признавали эпическую поэзию в том виде, как ее дал Гомер. И Вергилию было важно сохранить в своем произведении тон и краски Гомера. Он доставил себе эту возможность тем, что действие своей поэмы отнес к доисторическим временам.

Герой поэмы Вергилия, Эней, уже у Гомера представлял определенную личность. Он находился в родстве с Приамом и был близок к династии, которая правила Троей; он принадлежал к младшей линии этого рода. Эней представлен пастушеским царем, он сражается вместе с троянцами и спасается вместе со своими людьми. У Гомера в уста Посейдона вложено пророчество, что Эней и его потомки будут впоследствии править Троей.

Позже год основания Рима был вычислен астрономически — 754 г. до Р. Х., — и между временем Троянской войны и годом основания Рима образовался промежуток. Но знатные римские фамилии вели свою генеалогию от Трои, считая родоначальником легендарного основателя города. У римлян сохранилась вера, что те предвещания, которые были даны Посейдоном Энею, перешли к Риму, и когда римляне вели свои войны с греками, они выступали как исполнители этих предвещаний.

Стало быть, определенный героический образ был придан Энею не Вергилием, а еще до его поэмы народными легендами. Вергилий воспользовался этим образом для своего произведения.

«Энеида» Вергилия содержанием своим разделяется на две части. Первая часть (песни 1—6) изображает скитальчество Энея, и материал для нее заимствован у Гомера и у позднейших поэтов и историков греческих. Вторая часть (песни 7—12) изображает утверждение Энея в Италии и, так как материала для этой части у греков не было, Вергилий заимствует его из своей учености. Поэму свою Вергилий отделывает очень долго, но она не была закончена; это мы видим из целого ряда умолчаний, противоречий и т. д. Если бы Вергилий сам издавал эту поэму, то, конечно, все это было бы отделано. Но поэт не успел этого сделать, и поэму после его смерти по повелению Августа издали Варий и Тукка.

Обратимся к содержанию «Энеиды».

Первая песнь. После обычного для эпического поэта обращения к музе, Вергилий изображает нам Энея и его людей, бежавших из Трои и странствующих уже седьмой год, плывущими на кораблях из Сицилии к Италии; Юнона, враждебно относившаяся к троянцам, просит Эола выпустить на Энеевы корабли ветры, тот исполняет просьбу, и троянцам грозит гибель. Но Нептун успокаивает море, троянцы благополучно пристают к берегам Ливии, где царица Дидона строит новый город (Карфаген). Здесь мать Энея, богиня Венера, старается о том, чтобы возбудить в Дидоне любовное чувство к Энею. Дидона приглашает всех троянцев к себе и устраивает пир. На пиру она просит Энея рассказать ей о Троянской войне и о собственных скитаниях героя.

Вторая песнь. Эта песня начинается рассказом Энея. Он говорит о падении Трои (здесь Вергилий воспользовался подобным рассказом Одиссея у Гомера). Греки ушли из-под Трои, оставив исполинского деревянного коня; троянцы ввели коня в город, но в нем скрывались греческие воины, которые ночью помогли остальным грекам войти в Трою. Когда греки овладели дворцом Приама, Эней решился с троянцами бежать; он берет с собою своего отца Анхиза, жену Креузу и сына Аскания. Но жена теряется по дороге и, когда Эней, возвратясь, находит ее, она заявляет мужу, что воля богов повелевает ей погибнуть вместе с городом.

Третья песнь . Здесь Эней продолжает свой рассказ. Он говорит, что построил вместе с беглецами у подножья Иды флот, отправился затем во Фракию, основал там город Энеаду; затем посетил оракула на острове Делос, решил отправиться на Крит, но, повинуясь предсказаниям, отправился в Италию; по дороге со скитальцами было много приключений, наконец, они были загнаны бурей к владениям Дидоны. — На этом кончается рассказ Энея.

Четвертая песнь . Материал ее принадлежит самому Вергилию; он не взят у греков. Вергилий описывает здесь страсть, какой воспылала Дидона к Энею. Юнона и Венера покровительствуют этой любви. Во время общей охоты, в пещере Дидона отдается Энею. Но Меркурий передает Энею повеление Юпитера отплыть из Ливии, и Эней до рассвета покидает Дидону и уезжает со своим флотом. Дидона в отчаянии кончает жизнь самоубийством, сжигая себя на костре.

Пятая песнь. Троянцы, отплыв от берегов Карфагена, видят зарево: то зарево костра, на котором сожгла себя Дидона. Буря отбрасывает флот Энея к Сицилии; здесь он гостит у троянца Ацеста; здесь же троянцы устраивают различные игры, между прочим, игры, представляющие кавалерийское сражение, так называемые ludi troiani (троянские игры). Троянки в это время, чтобы заставить мужей остаться в земле Ацеста, поджигают флот Энея. Но Эней успевает умолить Юпитера, и сгорает лишь четыре корабля. После этого Эней уезжает с троянцами снова к Италии.

Шестая песнь. Эней останавливается со своим флотом у Кум. Здесь он приносит жертву Аполлону, а затем отправляется к кумской Сивилле. Сивилла предсказывает ему новые опасности, уже на суше, а не на море, а затем ведет его в элизиум, подземное царство, чтобы Эней мог увидеться с покойным своим отцом Анхизом. Эней проходит по подземному царству, видит несчастные тени самоубийц, жертв неблагодарной любви, и среди них Дидону, слышит стоны из жилищ преступников, наконец, доходит до жилища блаженных и здесь среди других видит своего отца. Анхиз показывает Энею всех его потомков и говорит о будущих высоких судьбах, какие предназначены Риму и римлянам. Тогда Эней, не теряя времени, отплывает со своим флотом в Италию, в страну, где еще Посейдоном предречено было троянцам возрождение и владычество. — Этим заканчивается шестая песня и вместе с тем первая половина «Энеиды».

Седьмая песнь . Сделав на пути стоянку в гавани Гаэты и проехав мимо острова Цирцеи, с которого слышны были крики, Эней въезжает в устье Тибра и здесь решает высадиться. Так начинается новое в истории Энея: он вступает в Италию, о которой говорили ему пророчества. Это новое Вергилий отмечает такими словами: «Теперь, Эрато, помоги мне рассказать, какие были цари, каково состояние дел, каково положение старого Лациума в те времена, когда к прекрасным нивам Авзонии впервые пристал чужеземец с войском... Начинается для меня теперь высшая задача; я принимаюсь за большой труд» (строки 37 и след.).

Затем Вергилий сообщает, что в городе Лавренте царствовал в это время царь Латин, правнук Сатурна. У Латина не было сына, но была лишь одна дочь Лавиния. Эней, приплыв к Италии, отправил послов к Латину и попросил земли для новых поселенцев. Латин, имевший предсказание оракула, дал охотно землю и предложил Энею свою дочь. Но Юнона, давний враг троянцев, возбудила жену Латина, Амату, против Энея, и та не соглашается отдать Лавинию за Энея, а хочет выдать ее за царя рутулов Турна, уже получившего прежде отказ. Однако Латин остается непреклонен. Тогда Аллекто возбуждает самого Турна против Энея; против Энея возбуждаются также и вожди многих других латинских городов, и Вергилий подробно перечисляет всех их.

Восьмая песнь . Пока Турн собирал союзников против Энея, Эней имел вещий сон. Во сне бог Тибра — Тиберин — посоветовал Энею обратиться к царю Эвандру. Эней отправился к нему и застал его за жертвоприношением Геркулесу; Эвандр был царем местности, где потом возник Рим, и упоминаемый здесь Вергилием жертвенник Геркулесу является следом давних сношений с греческими купцами. Эвандр принимает Энея благосклонно и проводит его через то место, где будет Рим, в свой дворец. Тут Вергилий имеет возможность назвать все холмы и замечательные местности Рима. Эвандр дает Энею четыреста всадников во главе с сыном своим Паллантом (в связи с названием Палатина).

Мать Энея, Венера, обращается за помощью к Гефесту (Вулкану), и тот выковал Энею щит и доспехи (это Вергилий заимствует у Гомера: щит Ахиллеса 1). Вергилий заставляет Вулкана выковать на щите Энея всю будущую славу Рима и дает здесь намеки на разные позднейшие события Рима. Начиная с 678 стиха он говорит об Августе как восстановителе Сатурнова века и изображает картину Актийской битвы и Августа, ведущего итальянцев на войну, с сенаторами и народом, с великими богами и пенатами, стоящего на корме корабля, когда вокруг него пылает огонь и блистает ему с высоты отцовская звезда. — Конец восьмой песни, таким образом, выходит из рамок эпоса; здесь Вергилий отдается субъективному прославлению Августа.

Девятая песнь. Пока Эней гостил у Эвандра, Юнона через Ириду возбудила Турна и его союзников, и те осадили троянцев, в то время как Эней отсутствовал. Троянцы в отсутствие вождя не вышли на битву, и союзники подожгли их флот; но корабли обратились в морских нимф и улетели. В то время, как троянцы были осаждены, двое троянских юношей, Низ и Эвриал, взялись известить об этом Энея. Они благополучно прошли ночью чрез стан врагов, но захотели воспользоваться случаем и стали избивать спящих; союзники проснулись, и юноши погибли. Вергилий очень чувствительно описывает неутешное горе матери Эвриала, оплакивающей сына. Эти строки также выходят из рамок эпоса. Девятая песня кончается описанием нападения Турна на лагерь троянцев и бегства его вплавь через Тибр.

Десятая песнь . Юпитер созвал на совет богов и советовал им примириться. Венера говорит обо всем, что претерпели троянцы, но Юнона возражает ей. Наконец, голоса богов разделяются, и Юпитер предоставляет решить дело воюющих сторон судьбе. В это время Эней явился к своему войску с тридцатью союзными кораблями; он вступил в битву с Турном, и в начале боя пал Паллант, сын союзного царя Эвандра. Тогда Эней в негодовании бросается на Турна, которого спасает Юнона. Вслед за тем падают от руки Энея Лавз, сын царя Мезенция, союзника Турна, и сам Мезенций.

Одиннадцатая песнь. Эней посвящает доспехи Мезенция Марсу и отсылает тело Палланта к отцу. Затем объявляется перемирие на двенадцать дней. Латиняне обратились за помощью к греческому герою Диомеду, но тот посоветовал им примириться поскорее с Энеем. Союзники соглашаются на это, но Турн отказывается. Снова начинается битва, троянцы устраивают засаду, и погибает бывшая в рядах союзников Турна героиня вольсков Камилла.

Двенадцатая песнь . У воюющих сторон возникает мысль решить спор единоборством. Турн согласен на это. Войска строятся без оружия. Но Юнона не хочет с этим примириться; она устраивает побоище, в котором Эней ранен. Троянцы осаждают латинян; Турн приходит латинянам на помощь, но, будучи ранен, отказывается от невесты (Лавинии). Эней готов пощадить Турна, но видит у него перевязь Палланта и убивает его. Этим кончается поэма Вергилия 2

Таким образом, здесь поэт изобразил судьбу Энея от гибели Трои до соединения его с латинянами и возрождения идеи миродержавия. Перенеся свой сюжет — прославление судеб Рима и дела Августа — в доисторическое время и идя, таким образом, по пути Гомера, Вергилий имел в распоряжении огромный материал и великие поэтические краски. Но по существу он был далек от того эпического спокойствия, какое было у Гомера; у Вергилия говорят чувство и страсть; это особенно заметно в четвертой песне, где описывается страсть Дидоны и ее сближение с Энеем, а также в девятой песне, где горько плачет мать о погибших юношах. В свое изложение внес Вергилий и речи. Но они не похожи на речи героев Гомера; в них есть большой элемент риторики, и толкователи Вергилия рассматривали их как образцовые произведения риторики. Древние не ставили недостатка эпического спокойствия Вергилию в вину. Наоборот, они ценили его выше Гомера. Мы, конечно, уже не можем судить так, но и для нас «Энеида» Вергилия является величайшим произведением.

Помимо художественных достоинств, «Энеида» имела для римлян еще и то значение, что давала пророчества о событиях римских, и эти пророчества говорили о славе и величии Рима. В первой песне (стих 279) Юпитер говорит: «Для них (троянцев) я ни пределов их власти, ни времени, ни сроков не полагаю. Им я дал беспредельную власть». В третьей песне говорится: «Здесь дом Энея будет господствовать над всеми пределами». В той же третьей песне (ст. 157): «Мы, прошедшие с тобой чрез бурное море на кораблях, поднимем грядущих потомков над морем и дадим им владычество». В шестой песне (стих 852 и след.), Вергилий говорит о греках и римлянах, отдает должное первым, но высоко ставит вторых, и говорит: «Другие будут создавать прозу, а ты, римлянин, помни: твое дело — держать мир в руках».

Такие заявления сделали Вергилия царем римского самосознания. Он стал школьным писателем, и очень рано стали появляться толкования Вергилия. Должно назвать из комментаторов Вергилия [Тиберия Клавдия] Доната, которому принадлежит и биография поэта, и Сервия, грамматика конца IV века. Комментарии Доната кратки, но комментарии Сервия распространенно объясняют «Буколики», «Георгики» и «Энеиду».

Примечания.

1. См. об этом щите: Г. Г. Павлуцкий. О жанровых сюжетах в греческом искусстве до эпохи эллинизма. Изд. 2!е, испр. и доп. Киев, 1897. С. 53-63. Любопытны также рассуждения о щите Геракла (Там же. С. 75-80), а равно о щите Августа (А. Б. Егоров. Добродете! ли щита Августа // Античный мир: Проблемы истории и культуры: Сб. науч. ст. к 65-ле!тию со дня рождения проф. Э. Д. Фролова. СПб, 1998. С. 280-293). — Ред.

2. См. также аналитическое изложение поэмы: Н. В. Морева-Вулих. Римский классицизм. С. 94-183. - Ред.

Текущая страница: 1 (всего у книги 19 страниц) [доступный отрывок для чтения: 5 страниц]

Вергилий
Энеида

ВЕРГИЛИЙ

КНИГА ПЕРВАЯ

Битвы и мужа пою, кто в Италию первым из Трои Роком ведомый беглец – к берегам приплыл Лавинийским. Долго его по морям и далеким землям бросала Воля богов, злопамятный гнев жестокой Юноны. 5 Долго и войны он вел,– до того, как, город построив, В Лаций богов перенес, где возникло племя латинян, Города Альбы отцы и стены высокого Рима. Муза, поведай о том, по какой оскорбилась причине Так царица богов, что муж, благочестием славный, 10 Столько по воле ее претерпел превратностей горьких, Столько трудов. Неужель небожителей гнев так упорен? Город древний стоял – в нем из Тира выходцы жили, Звался он Карфаген – вдалеке от Тибрского устья, Против Италии; был он богат и в битвах бесстрашен. 15 Больше всех стран, говорят, его любила Юнона, Даже и Самое забыв; здесь ее колесница стояла, Здесь и доспехи ее. И давно мечтала богиня, Если позволит судьба, средь народов то царство возвысить. Только слыхала она, что возникнет от крови троянской 20 Род, который во прах ниспровергнет тирийцев твердыни. Царственный этот народ, победной гордый войною, Ливии гибель неся, придет: так Парки судили. Страх пред грядущим томил богиню и память о битвах Прежних, в которых она защищала любезных аргивян. 25 Ненависть злая ее питалась давней обидой, Скрытой глубоко в душе: Сатурна дочь не забыла Суд Париса, к своей красоте оскорбленной презренье, И Ганимеда почет, и царский род ненавистный. Гнев ее не слабел; по морям бросаемых тевкров, 30 Что от данайцев спаслись и от ярости грозной Ахилла, Долго в Лаций она не пускала, и многие годы, Роком гонимы, они по волнам соленым блуждали. Вот сколь огромны труды, положившие Риму начало.

Из виду скрылся едва Сицилии берег, и море 35 Вспенили медью они, и радостно подняли парус, Тотчас Юнона, в душе скрывая вечную рану, Так сказала себе: "Уж мне ль отступить, побежденной? Я ль не смогу отвратить от Италии тевкров владыку? Пусть мне судьба не велит! Но ведь сил достало Палладе 40 Флот аргивян спалить, а самих потопить их в пучине Всех за вину одного Оилеева сына Аякса? Быстрый огонь громовержца сама из тучи метнула И, разбросав корабли, всколыхнула ветрами волны. Сам же Аякс, из пронзенной груди огонь выдыхавший, 45 Вихрем вынесен был и к скале пригвожден островерхой. Я же, царица богов, громовержца сестра и супруга, Битвы столько уж лет веду с одним лишь народом! Кто же Юноны теперь почитать величие станет, Кто, с мольбой преклонясь, почтит алтарь мой дарами?" 50 Так помышляя в душе, огнем обиды объятой, В край богиня спешит, ураганом чреватый и бурей: Там, на Эолии, царь Эол в пещере обширной Шумные ветры замкнул и друг другу враждебные вихри, Властью смирив их своей, обуздав тюрьмой и цепями. 55 Ропщут гневно они, и горы рокотом грозным Им отвечают вокруг. Сидит на вершине скалистой Сам скиптродержец Эол и гнев их душ укрощает, Или же б море с землей и своды высокие неба В бурном порыве сметут и развеют в воздухе ветры. 60 Но всемогущий Отец заточил их в мрачных пещерах, Горы поверх взгромоздил и, боясь их злобного буйства, Дал им владыку-царя, который, верен условью, Их и сдержать, и ослабить узду по приказу умеет.

Стала Эола молить Юнона такими словами: 65 "Дал тебе власть родитель богов и людей повелитель Бури морские смирять или вновь их вздымать над пучиной. Ныне враждебный мне род плывет по волнам Тирренским, Морем в Италию мча Илион и сраженных пенатов. Ветру великую мощь придай и обрушь на корму им, 70 Врозь разбросай корабли, рассей тела по пучинам! Дважды семеро нимф, блистающих прелестью тела, Есть у меня, но красой всех выше Деиопея. Я за услугу твою тебе отдам ее в жены, Вас на все времена нерушимым свяжу я союзом, 75 Чтобы прекрасных детей родителем стал ты счастливым".

Ей отвечает Эол: "Твоя забота, царица, Знать, что ты хочешь, а мне надлежит исполнять повеленья. Ты мне снискала и власть, и жезл, и Юпитера милость, Ты мне право даешь возлежать на пирах у всевышних, 80 Сделав меня повелителем бурь и туч дожденосных".

Вымолвив так, он обратным концом копья ударяет В бок пустотелой горы,– и ветры уверенным строем Рвутся в отверстую дверь и несутся вихрем над сушей. На море вместе напав, до глубокого дна возмущают 85 Воды Эвр, и Нот, и обильные бури несущий Африк, вздувая валы и на берег бешено мча их. Крики троянцев слились со скрипом снастей корабельных. Тучи небо и день из очей похищают внезапно, И непроглядная ночь покрывает бурное море. 90 Вторит громам небосвод, и эфир полыхает огнями, Близкая верная смерть отовсюду мужам угрожает. Тело Энею сковал внезапный холод. Со стоном Руки к светилам воздев, он молвит голосом громким: "Трижды, четырежды тот блажен, кто под стенами Трои 95 Перед очами отцов в бою повстречался со смертью! О Диомед, о Тидид, из народа данайцев храбрейший! О, когда бы и мне довелось на полях илионских Дух испустить под ударом твоей могучей десницы, Там, где Гектор сражен Ахилла копьем, где огромный 100 Пал Сарпедон, где так много несло Симоента теченье Панцирей, шлемов, щитов и тел троянцев отважных!"

Так говорил он. Меж тем ураганом ревущая буря Яростно рвет паруса и валы до звезд воздымает. Сломаны весла; корабль, повернувшись, волнам подставляет 105 Борт свой; несется вослед крутая гора водяная. Здесь корабли на гребне волны, а там расступились Воды, дно обнажив и песок взметая клубами. Три корабля отогнав, бросает Нот их на скалы (Их италийцы зовут Алтарями, те скалы средь моря,110 Скрытый в пучине хребет), а три относит свирепый Эвр с глубины на песчаную мель (глядеть на них страшно), Там разбивает о дно и валом песка окружает. Видит Эней: на корабль, что вез ликийцев с Оронтом, Падает сверху волна и бьет с неслыханной силой 115 Прямо в корму и стремглав уносит кормчего в море. Рядом корабль другой повернулся трижды на месте, Валом гоним, и пропал в воронке водоворота. Изредка видны пловцы средь широкой пучины ревущей, Доски плывут по волнам, щиты, сокровища Трои. 120 Илионея корабль и Ахата прочное судно, То, на котором Абант, и то, где Алет престарелый, Все одолела уже непогода: в трещинах днища, Влагу враждебную внутрь ослабевшие швы пропускают.

Слышит Нептун между тем, как шумит возмущенное морс 125 Чует, что воля дана непогоде, что вдруг всколыхнулись Воды до самых глубин,– и в тревоге тяжкой, желая Царство свое обозреть, над волнами он голову поднял. Видит: Энея суда по всему разбросаны морю, Волны троянцев гнетут, в пучину рушится небо. 130 Тотчас открылись ему сестры разгневанной козни. Эвра к себе он зовет и Зефира и так говорит им: "Вот до чего вы дошли, возгордившись родом высоким, Ветры! Как смеете вы, моего не спросив изволенья, Небо с землею смешать и поднять такие громады? 135 Вот я вас! А теперь пусть улягутся пенные волны, Вы же за эти дела наказаны будете строго! Мчитесь скорей и вашему так господину скажите: Жребием мне вручены над морями власть и трезубец, Мне – не ему! А его владенья – тяжкие скалы, 140 Ваши, Эвр, дома. Так пусть о них и печется И над темницей ветров Эол господствует прочной". Так говорит он, и вмиг усмиряет смятенное море, Туч разгоняет толпу и на небо солнце выводит. С острой вершины скалы Тритон с Кимотоей столкнули 145 Мощным усильем суда, и трезубцем их бог поднимает, Путь им открыв сквозь обширную мель и утишив пучину, Сам же по гребням валов летит на легких колесах. Так иногда начинается вдруг в толпе многолюдной Бунт, и безродная чернь, ослепленная гневом, мятется. 150 Факелы, камни летят, превращенные буйством в оружье, Но лишь увидят, что муж, благочестьем и доблестью славный, Близится,– все обступают его и молча внимают Слову, что вмиг смягчает сердца и душами правит. Так же и на море гул затих, лишь только родитель, 155 Гладь его обозрев, пред собою небо очистил И, повернув скакунов, полетел в колеснице послушной.

Правят свой путь между тем энеады усталые к суше Лишь бы поближе была! – и плывут к побережьям Ливийским. Место укромное есть, где гавань тихую создал, 160 Берег собою прикрыв, островок: набегая из моря, Здесь разбивается зыбь и расходится легким волненьем. С той и с другой стороны стоят утесы; до неба Две скалы поднялись; под отвесной стеною безмолвна Вечно спокойная гладь. Меж трепещущих листьев – поляна, 165 Темная роща ее осеняет пугающей тенью. В склоне напротив, средь скал нависших таится пещера, В ней – пресноводный родник и скамьи из дикого камня. Нимф обиталище здесь. Суда без привязи могут Тут на покое стоять, якорями в дно не впиваясь. 170 Семь собрав кораблей из всего их множества, в эту Бухту входит Эней; стосковавшись по суше, троянцы На берег мчатся скорей, на песок желанный ложатся, Вольно раскинув тела, увлажненные солью морскою. Тотчас Ахат из кремня высекает яркую искру, 175 Листья сухие огонь подхватили, обильную пищу Дали сучья ему – от огнива вспыхнуло пламя. Вынув подмоченный хлеб и благой Цереры орудья, Люди, усталость забыв, несут спасенные зерна, Чтоб, на огне просушив, меж двух камней размолоть их. 180 Сам Эней между тем, на утес взобравшись высокий, Взглядом обводит простор: не плывут ли гонимые ветром Капис или Антей, кораблей не видать ли фригийских И не блеснут ли щиты с кормы Каика высокой. Нет в окоеме судов! Но над морем,– заметил он,– бродят 185 Три оленя больших; вереницею длинной за ними Следом все стадо идет и по злачным долинам пасется. Замер на месте Эней, и Ахатом носимые верным Быстрые стрелы и лук схватил он в руки поспешно. Прежде самих вожаков уложил, высоко носивших 190 Гордый убор ветвистых рогов; потом уже стадо Стрелами он разогнал врассыпную по рощам зеленым. Кончил не раньше Эней, чем семь огромных оленей Наземь поверг, с числом кораблей число их сравнявши. В гавань оттуда идет победитель, меж спутников делит 195 Вина, что добрый Акест поднес, кувшины наполнив, В дар троянским гостям, покидавшим Тринакрии берег. Всех вином оделив, он скорбящих сердца ободряет: "О друзья! Нам случалось с бедой и раньше встречаться! Самое тяжкое все позади: и нашим мученьям 200 Бог положит предел; вы узнали Сциллы свирепость, Между грохочущих скал проплыв; утесы циклопов Ведомы вам; так отбросьте же страх и духом воспряньте! Может быть, будет нам впредь об этом сладостно вспомнить. Через превратности все, через все испытанья стремимся 205 В Лаций, где мирные нам прибежища рок открывает: Там предначертано вновь воскреснуть троянскому царству. Ныне крепитесь, друзья, и для счастья себя берегите!" Так он молвит друзьям и, томимый тяжкой тревогой, Боль подавляет в душе и глядит с надеждой притворной. 210 Спутники тут за добычу взялись, о пире заботясь: Мясо срывают с костей, взрезают утробу, и туши Рубят в куски, и дрожащую плоть вертелами пронзают, Ставят котлы на песке, и костры разводят у моря. Все, возлежа на траве, обновляют пищею силы, 215 Старым вином насыщая себя и дичиною жирной. Голод едой утолив и убрав столы после пира, Вновь поминают они соратников, в море пропавших, И, колеблясь душой меж надеждой и страхом, гадают, Живы ль друзья иль погибли давно и не слышат зовущих. 220 Благочестивый Эней об отважном тоскует Оронте, Плачет тайком о жестокой судьбе Амика и Лика, Также о храбром скорбит Гиасе и храбром Клоанте.

Кончился пир; в этот миг с высоты эфира Юпитер, Парусолетных морей равнину, простертые земли 225 И племена обозрев, широко расселенные в мире, Встал на вершине небес и на Ливии взгляд задержал свой. Тут к Отцу, что в душе был таких забот преисполнен, Грустная, слезы в глазах блестящих,– подходит Венера, Молвит такие слова: "Нам делами бессмертных и смертных 230 Вечная власть тебе вручена и молнии стрелы, Чем виноват пред тобой мой Эней, о Родитель? Троянцы Чем виноваты, скажи? Почему для них, претерпевших Столько утрат, недоступен весь мир, кроме стран Италийских? Знаю: годы пройдут, и от крови Тевкра старинной 235 Там, в Италии, род победителей-римлян восстанет, Будут править они полновластно морем и сушей, Ты обещал. Почему же твое изменилось решенье? Видя Трои закат и крушенье, я утешалась Мыслью, что тевкров судьбу иная судьба перевесит. 240 Но и поныне мужей, испытавших столько страданий, Та же участь гнетет. Где предел их бедам, властитель? Мог ведь герой Антенор, ускользнув из рук у ахейцев, В бухты Иллирии, в глубь Либурнского царства проникнуть И без вреда перейти бурливый Источник Тимава 245 Там, где, сквозь девять горл из глубин горы вырываясь, Он попирает поля, многошумному морю подобен. Там Антенор основал Патавий – убежище тевкров, Имя племени дал и оружье Трои повесил; В сладостном мире теперь он живет, не зная тревоги. 250 Мы же – потомство твое, нам чертог небесный сулил ты, Мы, потеряв корабли, из-за гнева одной лишь богини (Страшно молвить) вдали от Италии вновь оказались. Вот благочестью почет! Ты так нашу власть возрождаешь?"

Ей улыбнулся в ответ создатель бессмертных и смертных 255 Светлой улыбкой своей, что с небес прогоняет ненастье, Дочери губ коснулся Отец поцелуем и молвил: "Страх, Киферея, оставь: незыблемы судьбы троянцев. Обетованные – верь – ты узришь Лавиния стены, И до небесных светил высоко возвеличишь Энея 260 Великодушного ты. Мое неизменно решенье. Ныне тебе предреку,– ведь забота эта терзает Сердце твое,– и тайны судеб разверну пред тобою: Долго сраженья вести он в Италии будет, и много Сломит отважных племен, и законы и стены воздвигнет, 265 Третье лето доколь не узрит, как он Лацием правит, Трижды зима не пройдет со дня, когда рутул смирится. Отрок Асканий, твой внук (назовется он Юлом отныне, Илом был он, пока Илионское царство стояло), Властвовать будет, доколь обращенье луны не отмерит 270 Тридцать великих кругов; перенесши из мест лавинийских Царство, могуществом он возвысит Долгую Альбу. В ней же Гекторов род, воцарясь, у власти пребудет Полных трижды сто лет, пока царевна и жрица Илия двух близнецов не родит, зачатых от Марса. 275 После, шкурой седой волчицы-кормилицы гордый, Ромул род свой создаст, и Марсовы прочные стены Он возведет, и своим наречет он именем римлян. Я же могуществу их не кладу ни предела, ни срока, Дам им вечную власть. И упорная даже Юнона, 280 Страх пред которой гнетет и море, и землю, и небо, Помыслы все обратит им на благо, со мною лелея Римлян, мира владык, облаченное тогою племя. Так я решил. Года пролетят, и время настанет: Род Ассарака тогда Микенами славными, Фтией 285 Будет владеть и в неволе держать побежденных аргивян. Будет и Цезарь рожден от высокой крови троянской, Власть ограничит свою Океаном, звездами – славу, Юлий – он имя возьмет от великого имени Юла, В небе ты примешь его, отягченного славной добычей 290 Стран восточных; ему воссылаться будут молитвы. Век жестокий тогда, позабыв о сраженьях, смягчится, С братом Ремом Квирин, седая Верность и Веста Людям законы дадут; войны проклятые двери Прочно железо замкнет; внутри нечестивая ярость, 295 Связана сотней узлов, восседая на груде оружья, Станет страшно роптать, свирепая, с пастью кровавой".

Так он сказал и с небес посылает рожденного Майей, Чтоб Карфагена земля и новая крепость для тевкров Дверь отворила свою, чтоб Дидона перед гостями, 300 Воле судеб вопреки, ненароком границ не закрыла. Мчится, плывя на крылах, по воздуху в Ливию вестник, Там исполняет приказ: по веленью бога пунийцы Тотчас жестокость свою позабыли; первой царица, Сердцем к миру склонясь, дружелюбьем исполнилась к тевкрам.

305 Благочестивый Эней, от забот и дум не сомкнувший Глаз во всю ночь, поутру, лишь забрезжил рассвет благодатный, Все решил разузнать: куда их забросило ветром, Кто владеет страной (невозделано было прибрежье) Люди иль звери одни,– и спутникам тотчас поведать. 310 Флот под сводом лесов укрыв в углубленье скалистом, Там, где деревья вокруг нависают пугающей тенью, В путь пустился Эней, с собою взяв лишь Ахата; Шел он, зажавши в руке две пики с жалом железным. Мать явилась ему навстречу средь леса густого, 315 Девы обличье приняв, надев оружие девы Или спартанки, иль той Гарпалики фракийской, что мчится Вскачь, загоняя коней, настигая крылатого Эвра. Легкий лук за плечо на охотничий лад переброшен, Отданы кудри во власть ветеркам, свободное платье 320 Собрано в узел, открыв до колен обнаженные ноги. Первой молвит она: "Эй, юноши, мне вы скажите, Может быть, видели вы сестер моих? Здесь они бродят, Каждая носит колчан и одета шкурой пятнистой Рыси; гонят они кабана свирепого с криком".

325 Так Венере в ответ сказал рожденный Венерой: "Нет, я здесь не видал и не слышал сестер твоих, дева, Как мне тебя называть? Ты лицом не похожа на смертных, Голос не так звучит, как у нас. Ты, верно, богиня, Или Феба сестра, иль с нимфами крови единой. 330 Счастлива будь, кто б ты ни была! Облегчи нам заботу: Где мы, под небом каким, на берег края какого Нас занесло, ты открой. Ни людей, ни места не зная, Здесь мы блуждаем, куда нас прибило волнами и ветром. Мы ж пред твоим алтарем обильные жертвы заколем".

335 Им отвечает она: "Я чести такой недостойна. Девушки тирские все колчаны носят такие, Ходят, ноги обвив ремнем пурпурных котурнов. Царство пунийцев ты зришь, Агеноров город тирийский; Прежде подвластен был край ливийцам, в бою необорным, 340 Ныне правит страной Дидона, от брата из Тира В этот бежавшая край. Велика обида, и так же Повесть о ней велика: лишь о главном вам расскажу я. Был ей мужем Сихей, богатейший среди финикийцев. Крепко любила его жена, впервые вступивши 345 В брак, ибо отдал отец непорочной злосчастную замуж. Царствовал в Тире тогда Дидоны брат вероломный Пигмалион, в преступных делах превзошедший всех смертных. Распря меж них началась, и он, нечестивый, Сихея Тайно пред алтарем сразил коварным железом, 350 Чувства сестры он презрел, ослеплен лишь золота жаждой. Долго злодейство свое от вдовы тосковавшей скрывал он, Тщетной надеждой хитро сестру влюбленную тешил. Но однажды во сне явился ей призрак супруга Непогребенного. Лик, на диво бледный, подъемля, 355 Грудь пред ней обнажив пронзенную, всё ей открыл он Про оскверненный алтарь, про убийство, скрытое в доме. Призрак ее убедил скорей покинуть отчизну И, чтобы бегству помочь, старинный клад указал ей Золото и серебро, в потайном зарытые месте. 360 Мужу послушна, жена для побега спутников ищет, Все, в ком страх был силен или ненависть злая к тирану, Сходятся к ней. Захватив корабли, что готовы к отплытью Были, золотом их нагружают. Увозят скупого Пигмалиона казну. Возглавляет женщина бегство. 365 В эти приплыли места, где теперь ты могучие видишь Стены, где ныне встает Карфагена новая крепость. Здесь купили клочок земли, сколько можно одною Шкурой быка охватить (потому и название Бирса). Но расскажите и вы, от каких берегов вы плывете, 370 Кто вы, стремитесь куда?" И Эней на это ответил, Голос его из груди со вздохом вырвался тяжким: "Если с первых причин начать рассказ мой, богиня, Летопись наших трудов не успеешь выслушать за день, Прежде чем Веспер взойдет и ворота Олимпа запрутся. 375 Мы из Трои плывем (и до вашего слуха, быть может, Имя Трои дошло); по волнам, по водным равнинам Всюду носимся мы; сюда нас буря примчала. Благочестивым зовусь я Энеем; спасенных пенатов Я от врага увожу, до небес прославлен молвою. 380 Род от Юпитера мой; в Италию отчую плыл я, Следуя воле судьбы. Мать-богиня мне путь указала. На двадцати кораблях я в просторы Фригийские вышел, Ныне осталось их семь, разбитых волнами и ветром. Я же, безвестен и сир, по Ливийским пустыням скитаюсь, 385 Нет мне в Европу пути, и в Азию нет мне возврата". Тут прервала его мать, не в силах жалобы слышать: "Верю: кто ни был бы ты,– не против воли всевышних 388 Воздух живительный пьешь, если в город тирийцев ты прибыл. 390 Я возвещаю тебе, что вернутся спутники с флотом, Ветер изменит свой бег и примчит их в надежную гавань, Если меня не вотще научили предки гаданью. Видишь: там дважды шесть лебедей летят вереницей. Пав с высоких небес, Юпитера спутник крылатый 395 Их разогнал; а ныне они ликующим строем Или стремятся к земле, иль, спустившись, ее озирают. Вот они все собрались, заплескали крыльями шумно, Снова вся стая взвилась, небосклон опоясала с кликом. Так же твоих друзей корабли иль стоят на причалах, 400 Или, подняв паруса, вплывают в широкие устья. Ты же прямо иди, не сворачивай с этой дороги".

Молвив, направилась вспять,– и чело озарилось сияньем Алым, и вкруг разлился от кудрей амвросии запах, И соскользнули до пят одежды ее, и тотчас же 405 Поступь выдала им богиню. В то же мгновенье Мать узнал Дарданид и воскликнул вслед убегавшей: "Сына вводила зачем, жестокая, обликом лживым Ты в заблужденье не раз? Почему ни руку с рукою Соединить не дала, ни твой подлинный голос услышать?" 410 Так он с укором сказал и путь свой к стенам направил. Воздухом темным тогда окружила Венера идущих, Облака плотный покров вкруг них сгустила богиня, Чтоб ни один человек ни увидеть, ни тронуть не мог их Иль задержать по пути и спросить о причине прихода. 415 После в Пафос удалилась сама дорогой воздушной В свой любезный приют, где курится в храме сабейский Ладан на ста алтарях и венки аромат разливают.

В путь пустились меж тем мужи, повинуясь тропинке, Всходят по склону холма, что над городом новым вздымался 420 И взирал с высоты на растущую рядом твердыню. Смотрит Эней, изумлен: на месте хижин – громады; Смотрит: стремится народ из ворот по дорогам мощеным. Всюду работа кипит у тирийцев: стены возводят, Города строят оплот и катят камни руками 425 Иль для домов выбирают места, бороздой их обводят, 427 Дно углубляют в порту, а там основанья театра Прочные быстро кладут иль из скал высекают огромных Множество мощных колонн – украшенье будущей сцены. 430 Так по цветущим полям под солнцем раннего лета Трудятся пчелы: одни приплод возмужалый выводят В первый полет; другие меж тем собирают текучий Мед и соты свои наполняют сладким нектаром. Те у сестер прилетающих груз принимают, а эти, 435 Выстроясь, гонят стада ленивых трутней от ульев: Всюду работа кипит, и от меда плывут ароматы. "Счастливы те, для кого уж возводятся крепкие стены!" Так восклицает Эней и на кровли глядит городские. Входит он в город, покрыт (о, чудо!) облаком плотным, 440 В гущу вступает толпы, незримым для всех оставаясь.

В городе роща была; под ее приветливой сенью В день, когда в Ливию их забросило ветром и бурей, Знак тирийцы нашли, явленный царицей Юноной: Быстрого череп коня,– затем, что много столетий 445 Будет их род отважен в бою и нужды не узнает. Здесь величавый храм возводила Дидона Юноне, Был он дарами богат и любовью взыскан богини; Медные к входу вели ступени; балки скреплялись Медью, скрипели шипы дверные из меди блестящей. 450 Только лишь храм меж дерев очам пришельцев открылся, Страх Энея утих: на спасенье надеяться снова Смеет герой и средь бед опять в грядущее верить. В храма преддверье войдя, в ожиданье прихода Дидоны Смотрит диковины он, изумленный богатствами царства, 455 Ловким рукам мастеров и трудам их искусным дивится. Тут одну за другой илионские битвы он видит, Слух о которых молва разнесла по целому свету: Здесь и Атрид, и Приам, и Ахилл, обоим ужасный. Став перед ними, Эней со слезами молвит Ахату: 460 "Где, в какой стороне не слыхали о наших страданьях? Вот Приам. Он и тут награжден хвалою посмертной. Слезы – в природе вещей, повсюду трогает души Смертных удел; не страшись: эта слава спасет нас, быть может". Молвит и душу свою услаждает картиной бесплотной, 465 Плачет, и слезы лицо орошают обильным потоком, Ибо видит он вновь под Пергамом грозные битвы: Вот ахейцы бегут, а юноши Трои теснят их, Вот на фригийцев Ахилл налетел в своей колеснице, Шлемом косматым блестя; а там со слезами узнал он 470 Белые Реса шатры на картине: многих, объятых Первым предательским сном, тут убил Диомед кровожадный, В греческий лагерь увел горячих коней, не успевших С пастбищ троянских травы и воды из Ксанфа отведать. Вот на картине другой Троил, свой щит обронивший: 475 Отрок несчастный бежит от неравного боя с Ахиллом, Навзничь упал он, но мчат скакуны колесницу пустую; Не выпуская вожжей, по земле он влачится затылком, И наконечником пыль бороздит копье боевое. К храму идут между тем беспощадной Паллады троянки, 480 Кудри свои распустив, несут покрывало богине, Скорбно молят ее, ладонями в грудь ударяя; Но отвернулась от них и потупила взоры Минерва. Гектора трижды влачит Ахилл вкруг стен илионских, Тело его продает он за золото старцу Приаму,485 Громкий вырвался стон из груди Энея, едва лишь Он увидел доспех, колесницу и друга останки, Только узрел, как Приам простирал безоружные руки. Также узнал он себя в бою с вождями ахейцев, Рядом – пришельцев из стран Зари – Мемноновы рати. 490 Вот амазонок ряды со щитами, как серп новолунья, Пентесилея ведет, охвачена яростным пылом, Груди нагие она золотой повязкой стянула, Дева-воин, вступить не боится в битву с мужами.

Тою порой, как дарданец Эней смотрел и дивился, 495 Не отводя ни на миг от картин изумленного взора, К храму царица сама, прекрасная видом Дидона, Шла, многолюдной толпой окруженная юношей тирских. Так на Эврота брегах или Кинфа хребтах хороводы Водит Диана, и к ней собираются горные нимфы: 500 Тысячи их отовсюду идут за нею,– она же Носит колчан за спиной и ростом их всех превосходит (Сердце Латоны тогда наполняет безмолвная радость), Так же, веселья полна, средь толпы выступала Дидона, Думы трудам посвятив и заботам о будущем царстве. 505 В храма преддверье вступив, под сводчатой кровлей царица Тотчас садится на трон, и стражи ее окружают; Суд вершит и законы дает мужам и работы Поровну делит она иль по жребию их назначает. Вдруг увидел Эней: средь большого стеченья народа 510 Храбрый Клоант и Антей и Сергест приближаются к храму, Тевкры следом идут, которых свирепые ветры, По морю врозь разбросав, отнесли к другим побережьям. Замер Эней, поражен, изумленный Ахат содрогнулся; Страшно и радостно им: обретенным спутникам руку 515 Жаждут скорее пожать, но смущает сердца неизвестность. Чувства свои подавив, из-за облака слушают оба, Что испытали друзья, для чего явились к тирийцам, Где оставили флот. Ибо с каждого судна посланцы К храму спешили сейчас и молили о милости громко.

520 После того как ввели их к царице и дали им слово, Илионей, старейший из них, промолвил степенно: "О царица, тебе даровал Юпитер воздвигнуть Город и диких племен надменность смирить правосудьем! Молят троянцы тебя, по морям гонимые ветром: 525 Жалких, нас пощади, корабли спаси от пожара! Чтит всевышних наш род,– так взгляни на нас благосклонно. Мы пришли не с мечом – разорять карфагенских пенатов, Не для того, чтоб, ограбивши вас, умчаться с добычей, Чуждо насилие нам, и надменности нет в побежденных! 530 Место на западе есть, что греки зовут Гесперией, В древней этой стране, плодородной, мощной оружьем, Прежде жили мужи энотры; теперь их потомки Взяли имя вождя и назвали себя "италийцы". Путь мы держали туда. 535 Вдруг тученосный восстал Орион над пучиной морскою, Дерзкие ветры снесли корабли на скрытые мели, Буря, нас всех одолев, размела по волнам и по скалам Непроходимым суда; лишь немногие здесь оказались... Что тут за люди живут, коль ступить на песок не дают нам? 540 Что за варварский край, если нравы он терпит такие? Нам, угрожая войной, сойти запрещают на берег! Если людей презираете вы и оружие смертных, Бойтесь бессмертных богов, что помнят и честь и нечестье. Нашим царем был Эней: справедливостью, храбростью в битвах 545 И благочестьем никто не мог с ним в мире сравниться. Если его пощадила судьба, если воздухом дышит Он, если видит эфир и к жестоким теням не спустился, Страха в нас нет. Да и ты не раскаешься, если услугу Первая нам оказать поспешишь: в краях Сицилийских 550 Есть города и войска, и Акест – троянец по крови. Пусть нам позволят лишь флот подвести, ураганом разбитый, Бревна из леса добыть, их приладить, вытесать весла. Если вновь мы найдем царя и спутников, если Сможем в Италию плыть – то радостно путь свой направим 555 В Лаций, в Италию мы. Но если в море Ливийском Ты погиб, наш отец, и нет надежды для Юла, Мы к сицилийским пойдем проливам, откуда приплыли, Будем готовых искать пристанищ в царстве Акеста". Молвил Илионей, и опять вскричали дарданцы 560 Все, как один.

Скромно взор опустив, отвечала им кратко Дидона: "Тевкры, отбросьте страх, прогоните заботы из сердца! Молодо царство у нас, велика опасность; лишь это Бдительно так рубежи охранять меня заставляет. 565 Кто ж, энеады, о вас и кто о Трое не знает, Кто не слыхал о пожаре войны, об отваге троянцев? Нет, не настолько сердца очерствели в груди у пунийцев, Прочь не гонит коней от тирийского города Солнце. Если в великую вы Гесперию, к пашням Сатурна, 570 Или к Эриксу плыть захотите, в царство Акеста, Вам помогу, припасы вам дам, отпущу невредимо. Если же в царстве моем захотите со мною остаться, Город, что я возвожу,– он ваш! Корабли приводите! Будут равны предо мной всегда троянец с тирийцем. 575 Если б и царь ваш Эней, ураганом тем же подхвачен, Прибыл сюда! А я разошлю по всему побережью Вестников и прикажу обыскать до крайних пределов Ливию: может быть, он по лесам иль селеньям блуждает".

Храбрый Ахат и родитель Эней от речи царицы 580 Духом воспрянули вмиг и прорваться сквозь облако жаждут. Первым Энея Ахат ободряет: "Отпрыск богини, Дума какая, скажи, у тебя в душе зародилась? Видишь, опасности нет, и спутники с флотом вернулись. Только один не вернулся корабль: мы видели сами, 585 Как он тонул. В остальном же сбылись предсказанья Венеры". Чуть лишь промолвил он так,– и тотчас же вкруг них разлитое Облако разорвалось и растаяло в чистом эфире. Встал пред народом Эней: божественным светом сияли Плечи его и лицо, ибо мать сама даровала 590 Сыну кудрей красоту и юности блеск благородный, Радости гордый огонь зажгла в глазах у героя. Так слоновую кость украшает искусство, и ярче Мрамор иль серебро в золотой блистают оправе. Взорам нежданно представ, к собранью всему и к царице 595 Так обращается он: "Троянец Эней перед вами, Тот, кого ищете вы, из Ливийского моря спасенный. Ты, Дидона, одна несказанными бедами Трои Тронута, нас, беглецов, уцелевших от сечи данайской, Нас, лишенных всего, испытавших в морях и на суше 600 Столько тяжких трудов, принимаешь в дом свой и в город. Сил нам не хватит теперь воздать тебе благодарность, Всем, сколько в мире их есть, не сделать этого тевкрам. Если всевышние чтят благочестье и есть справедливость Здесь, на земле,– то мысль, что ты поступила как должно, 605 Будет наградой тебе. Неужели тебя породивший Век не счастлив? Ужель не достойны родители славы? Реки доколе бегут к морям, доколе по склонам Горным тени скользят и сверкают в небе светила, Имя дотоле твое пребудет в хвале и почете, 610 Земли какие бы нас ни призвали". Промолвив, Сергеста Обнял он левой рукой, а правой – Илионея, Храброго после привлек Гиаса с храбрым Клоантом.

Легендарная поэма «Энеида» входит в обязательную школьную программу не зря. Она насколько богата образами, мифологическими элементами и историческими событиями, что ее можно назвать настоящей энциклопедией античного мира. К тому же Вергилий в поэме «Энеида» писал не только о скитаниях и боях. Часть произведения посвящена искренней всепоглощающей любви, что не оставит равнодушными читателей.

О поэте

В конце минувшего века в городе Сусе (Современная Италия) была случайно раскопана настенная мозаика, благодаря которой мы можем видеть образ Вергилия. Поэт был изображен там одетым в белую тогу, а рядом с ним находились музы истории и трагедии. Лицо Вергилия изображено простым, как позже опишут его литературоведы и историки - «селянским», но при этом очень светлым и одухотворенным.

Полное имя этого великого поэта - Публий Вергилий Марон. Он появился на свет в 70 году до н. э. в небольшом селе поблизости от Мантуи в семье землевладельца. Окруженный и трудолюбивыми крестьянами, он рос любящим и уважающим труд простого человека. Образование будущий поэт получал в Милане и Риме. Позже именно о Риме создаст свою гениальную поэму Вергилий («Энеида», краткое содержание которой можно найти в статье).

После преждевременной смерти отца поэт вернулся в родную усадьбу, чтобы занять место ее хозяина. Вследствие междоусобных войн усадьба будет отобрана, а Вергилий - изгнан из собственного дома.

В 30 году до н. э. выходит сборник «Буколики», которым интересуется известный нам Гай Цилиний Меценат. Позже увидит свет сборник «Георгики», после которого будет начат монументальный труд - поэма Вергилия «Энеида». Этой работе поэт отдаст последнее десятилетие своей жизни.

Кратко о произведении

Создавалась грандиозная поэма Вергилия «Энеида» десять лет. Мастер много раз переделывал свое произведение, иногда меняя его целыми частями.

Чтобы изобразить места действия в поэме максимально реалистично, писатель отправляется в путешествие. В его планах было посетить много городов Греции и Азии, но его поездку оборвала болезнь, после которой в 19 году до н. э. Вергилий ушел из жизни. Тем не менее гениальный поэт успел создать это известное во всем мире произведение, вложить в него все свои знания и душу.

Мифологические источники «Энеиды» Вергилия

Известно, что великая поэма имела под собой мифологическую основу. Считается, что история о путешествиях Энея является памяткой даже не римской, а иной культуры. Позже с легкой руки греческого поэта Стесихора и Дионисия Галикарнасского Эней стал основателем Рима. Предание о храбром юноше было широко известно, что и вдохновило Вергилия. «Энеида» была создана на основе легенды, однако она является полностью самостоятельным произведением. Это творение самобытно и оригинально, вмещает в себя как исторические факты, легенды и действительно произошедшие события, так и авторский стиль, выверенные сюжетные ходы и живых неординарных персонажей.

Стоит также сказать, что римляне свято чтили память Энея. Многие аристократические роды пытались довести свое происхождение от этого героя. Тем самым они хотели утвердить то, что являются потомками богов, так как сам Эней был сыном богини Венеры.

Троянский цикл мифов

Мифологическая основа поэмы Вергилия «Энеида» - это На их основе созданы «Илиада» и «Одиссея» Гомера. Это приблизительно сорок мифов, которые рассказывают о начале гибели Трои и дальнейшей судьбе героев.

В первом мифе «Пелей и Фетида» рассказывается о свадьбе морской богини и простого смертного. На торжество были созваны все жители Олимпа, но приглашение не послали богине ссор Ириде. В порыве обиды и злости она бросила на стол, где сидели три богини: Афина (Минерва), Гера (Юнона) и Афродита (Венера). На яблоке было написано: «Самой красивой». Конечно же, богини стали спорить, кому же положен этот дар. Рассудить их попросили юного троянца Париса, и он, искушенный обещанием Афродиты получить самую красивую женщину, отдал яблоко ей. Две другие небожительницы возненавидели и самого Париса, и его город. Позже Парис выкрадет самую красивую женщину античного мира - жену спартанского царя Елену. Ее муж, вооружившись поддержкою двух обиженных богинь, пойдет войной на Трою и уничтожит ее.

Отсюда берет свои истоки нелюбовь Геры-Юноны к Энею, сыну Афродиты. Последствия этой неприязни хорошо описал в своей поэме Вергилий. «Энеида», краткое содержание которой мы рассматриваем, расскажет вам о препятствиях и бедах, что пришлось пережить главному герою.

Многие ученые задаются вопросом о том, почему Вергилий хотел сжечь «Энеиду».

Оказывается, когда произведение было готово, поэт часто возвращался к нему, меняя отдельные слова, части и даже общую структуру. Когда Вергилий тяжело заболел и слег, сил продолжать работу над поэмой не было. Она казалась ему незавершенной и несовершенной. В безумном порыве недовольства собою и своим творчеством великий древнеримский поэт хотел сжечь свое творение. Существует две версии, почему он этого не сделал. Возможно, его остановили друзья, а может, он все же передумал сам, и, к счастью, величественная памятка римской литературы была сохранена.

Параллели с гомеровскими произведениями

Поэма Вергилия «Энеида» состоит из двух частей, по шесть книг каждая.

Первая часть рассказывает о блужданиях главного героя - Энея. Здесь литературоведы очень часто проводят параллели с гомеровской «Одиссеей». Эней так же, как Одиссей, возвращается с Троянской войны, так же, как и царь Итаки, пытается спасти свой флот вопреки воле неблагосклонных к нему богов. Он мечтает обрести покой и не скитаться по свету.

Еще одна общая тенденция - это тема щита в поэмах. В гомеровской «Илиаде» щиту Ахилла уделена целая песня, так же и у Вергилия в восьмой главе второй части вмещено детальное изображения щита Энея, на котором изображено основание Рима. В первых шести книгах будут описаны скитания героя по морю и суше, его пребывание у карфагенской царицы Дидоны, моральные искания межу волею свыше и собственными желаниями.

Вторая часть посвящена богам Рима, что вызывает ассоциации с «Илиадой». Здесь рассказывается о новой войне, где придется сражаться Энею, и о вмешательстве высших сил.

Первая часть

Поэма Вергилия «Энеида», краткое содержание которой мы представляем вашему вниманию, начинается традиционным для жанра «запевом». В нем поэт обращается к музам и рассказывает о нелегкой судьбе Энея, виной которой был гнев богини Юноны (в греческой мифологии - Геры). Далее следует рассказ о том, что боги в век героев очень часто спускались с Олимпа на землю. Они шли к смертным женщинам, чтобы те родили им сыновей. Богини же не жаловали смертных людей. Исключением были Фетида (у которой от союза со смертным родился Ахилл) и Афродита, что родила Энея, о котором и пойдет речь.

Действие поэмы переносит нас на морские глади, которые рассекает корабль главного героя. Он плывет к юному городу Карфагену. Но Юнона не дремлет и насылает страшную бурю. За шаг от верной гибели экипаж Энея спасает Нептун, которого попросила сделать это мать героя - Венера. Чудом уцелевшие корабли прибиваются к незнакомому берегу. Оказывается, что это побережье Африки и земли царицы Дидоны, которая прибыла сюда с Финикии, где чуть не погибла от руки родного брата и вынуждена была спастись бегством. Она возводит тут величественный город Карфаген, в центре которого сверкает роскошный храм Юноны.

Дидона принимает беглецов мирно и готовит для них пир, где Эней, очарованный красотой и гостеприимством царицы, рассказывает о Троянской войне и последних днях Трои. Он описывает, как хитроумные ахейцы (греки) создали фигуру знаменитого и, спрятавшись внутри «подарка», ночью открыли врата обескровленной Трои. Так мы снова видим параллели с гомеровской «Илиадой» у Вергилия. «Энеида» ни в коем случае не копирует грека, а лишь основана не тех же мифах, что и его поэмы.

Ночью Эней видит тревожные сны, в которых пророчества сплетаются с воспоминаниями: как мать Венера помогла спастись Энею с его сыном и старым отцом. С ними наш герой уплывает от Трои, но к какому берегу пристать - не знает. Везде преграды, к которым прикладывает руку злобная Юнона. За шесть лет вынужденного скитания Энея ждет много трудностей и смертельных опасностей. Это побег из города, зараженного чумой, спасение от двух морских чудовищ - Сциллы и Харибды. Отчаявшийся герой ищет путь в пророчествах оракулов, но их предсказания путаны. Один пророчит ему царствование в Риме, другой - гибель от голода всего флота. Корабли полуразрушены, воины потеряли надежду, а в одной из бухт гибнет старый отец Анхиз. Рассказ заканчивается насланной Юноной бурей.

Дидона с открытым сердцем слушает и сочувствует Энею. Между ними вспыхивает сильное чувство. Природа поддерживает их сверканием молний, что сравнивает поэт со свадебными факелами. Свое чувство пара осознает во время охоты в грозу. Образ Энея в «Энеиде» Вергилия наиболее ярко раскрывается в чувствах к царице Карфагена. Мы видим его не только храбрым воином и справедливым предводителем, но и любящим мужчиной, который способен отдаваться всем сердцем.

Но влюбленным не суждено быть вместе. Юпитер приказывает Энею плыть в Рим. Герой не желает этого, он хочет остаться с любимой, но при этом знает, что не сможет противостоять воле богов. Дидона, увидев отдаляющиеся мачты флотилии Энея, бросается на меч.

Героя ждут дальнейшие скитания. Возле Сицилии жены матросов поджигают флот, чтобы их мужья не уплыли от них. Эней теряет четыре корабля, но продолжает завещанный богами путь. В Италии он встречается с пророчицей, которая посылает его в подземное царство Аид, к отцу Анхизу. Только он может раскрыть все о потомках героя.

Эней спускается в Аид, где видит погибших своих воинов и любимую Дидону с кровавой раной в груди, которая смотрит укоризненно, но не говорит с ним. Найдя дух отца, герой понимает, что его потомкам суждено основать величайший город и навсегда войти в историю. Возвратившись на землю, Эней узнает от Сивиллы, что его скитания продолжатся и на суше. Так завершает первую часть своей поэмы Вергилий. «Энеида» продолжается в следующих книгах.

«Энеида». Краткое содержание второй части

В начале второй части измученные воины продолжают свой путь, пока не останавливаются вблизи Лация. Здесь они ужинают печеными овощами, положив их на лепешки из хлеба. Когда путники съедают и лепешки, сын главного героя шутит: «Вот и съели мы столы». Удивленный Эней вскакивает, он вспоминает пророчество, в котором говорилось «столы от голода будете грызть». Теперь герой знает, что прибыл к своей цели. Здесь стоит заметить, что поэма Вергилия «Энеида» насыщена мистическим чувством предсказаний и пророчеств.

Обрадовавшись, что он достиг своего места назначения, Эней отправляет посланцев к царю с просьбой руки его дочери. Тот радостно принимает предложение, так как ему известно предсказание, в котором говорится, что потомкам его дочери и чужеземца суждено покорить полмира и основать могущественное царство.

Казалось бы, Энея и его воинов ждут мир и покой. Но Юнона не дремлет и насылает тень войны на Лаций. Случайно воины Энея убивают оленя, чем наносят оскорбление царю Латину. К тому же уязвленный отвергнутый претендент на руку Лавинии Турн собирается идти войной на соперника Энея.

Венера просит бога Гефеста создать прочные латы Энею. Бог-кузнец выковывает могущественный щит, на котором изображает историю Рима. Этому щиту уделяет много места в поэме Вергилий. «Энеида» (краткое содержание по главам, к сожалению, не дает полного описания щита) показывает нам будущее и прошлое могущественного Рима.

Начало новой войны. Завершение поэмы

Пока наш герой занят приготовлениями к предстоящей войне, Турн хитро идет с тыла. Но двое воинов родом из павшей Трои - Эвриал и Нис - пробираются ночью через стоянку врага, чтобы предупредить Энея. Ночь будто помогает им: луна спрятана за тучами и не дает ни лучика. Весь вражеский стан повергнут в сон, и воины проходят, оставляя после себя бесшумно убитые тела врагов. Но храбрецы не успевают до рассвета, и Эвриала схватывают, а Нис идет против трех сотен воинов, но погибает достойно.

Юнона вдыхает в Турна свою божественную мощь, но разъяренный ее своеволием Юпитер ограничивает его силу. Юнона и Венера в гневе обвиняют друг друга в развязке очередной войны и стремятся помочь своим фаворитам. Их спор останавливает Юпитер и говорит, что раз война начата, то пусть идет по воле рока. Так объясняет позицию богов Вергилий. «Энеида» же показывает их злобными и в то же время милосердными. В различных ситуациях они действуют так же, как люди, повинуясь своим чувствам.

Возвращается отряд нашего героя, и начинается страшный бой. Турн убивает соратника и близкого друга Энея Паланта и, ослепленный временной победой, забирает его пояс. Эней врывается в самую гущу боя и почти настигает Турна, но Юнона вмешивается и защищает его.

Оплакивая лучших своих воинов и внимая плачу старого Латина, Турн идет на сделку с Энеем. Он предлагает не воевать, а сойтись в поединке. Если победа будет за Энеем, ему останется эта земля, а соперник уйдет. Эней соглашается, объявлено временное перемирие, но вдруг в небе орел нападает на стаю лебедей. Храбрые птицы стаей защищаются, и сраженный орел обращается в бегство. Безумный старый предсказатель Латина кричит, что это знамение их победы над пришедшим Турном, и бросает копье в лагерь врага. Снова завязывается бой между войсками.

Все это видит с Олимпа Юнона и просит Юпитера не дать троянцам навязать Италии свои нравы и позволить, чтобы имя Троя погибло вместе с павшим городом. Царь богов соглашается и говорит, что со всех племен родится один народ и овеет своей славой весь мир.

В кипящем бою, наконец, находят друг друга Эней и Турн. Они сходятся в последнем поединке, и их удары подобны грому. В небе над могущественными воинами стоит Юпитер, держа в руках весы с жизнями героев. После первого удара копье Турна ломается о кованный Гефестом-Вулканом щит, и раненный в бедро противник падает. Эней готов уже убить его, заносит над ним меч, но его враг просит пощады ради старого отца. Эней останавливается, но глаза его видят пояс Паланта на Турне. И он, вспомнив убитого друга, сражает противника насмерть. Этой последней сценой заканчивается поэма Вергилия.

Анализ произведения

«Энеида» Вергилия, традиция и новаторство которой тесно переплелись и, казалось бы, неразделимы, действительно очень прогрессивна для своего времени. Традиционным для поэмы является обращение к мифологии как к источнику сюжетных ходов, а также ее структура с привычным использованием лирического вступления и краткого обращения к читателю с описанием будущих событий.

Новаторство произведения заключается в изображении главного героя - Энея. В отличие от эпических поэм, написанных до «Энеиды», здесь персонажи очень искренние, настоящие. Сам Эней является не только храбрым воином, он - преданный друг, хороший отец и достойный сын. К тому же герой умеет любить. Несмотря на то что он по воле богов вынужден оставить возлюбленную Дидону, он искренне сожалеет об этом и не хочет уезжать.

Достаточно много проблем поднимает «Энеида» Вергилия. Анализ поэмы достаточно сложен, так как произведение многогранно и охватывает много идей. Важное место в произведении занимает тема пророчества. Персонажи верят предсказателям и действуют, как предписано им в откровениях оракулов и провидцев. И если даже кто-то из них не верит пророчеству, оно все равно сбывается. Но здесь все наполнено несколько иным содержанием, чем в «Одиссее» Гомера. В поэме великого грека речь шла о предсказанной тяжелой судьбе самого Одиссея, а в «Энеиде» герою предсказана не судьба, а его предназначение - основать новое великое царство. Несмотря на то что Энею предстоит пережить много тревог и несчастий, он, не дрогнув, идет к своей цели.

Влияние воли богов на судьбу не только человека, но и целого народа традиционно для произведений античного Рима. Однако в «Энеиде» это обретает новый смысл. Здесь боги не только ищут свои выгоды в виде почтения их и воздвижения храмов, но и способны сочувствовать и сопереживать смертным героям и народам, к которым благосклонны.

Также стоит отметить момент путешествия Энея в подземное царство Плутона. Сама тема является достаточно традиционной, но новаторским является восприятие героем увиденных душ и услышанного отцовского пророчества в Аиде.

Вместо выводов

Поэма «Энеида» - это эпическое сильнейшее произведение даже не литературы, а искусства. В произведении тесно переплетены человеческие судьбы и судьбы целых народов, баталии и личные переживания героев, дружба и любовь, простые человеческие желания и воля богов, высшее предназначение.

Десять лет писал гениальную поэму Вергилий. «Энеида» по главам в переводе читается довольно легко. Поэма будет интересна всем, кто хочет знать об истории и культуре древнего Рима.

Битвы и мужа пою, кто в Италию первым из Трои -Роком ведомый беглец – к берегам приплыл Лавинийским. Долго его по морям и далеким землям бросалаВоля богов, злопамятный гнев жестокой Юноны.5 Долго и войны он вел, – до того, как, город построив,В Лаций богов перенес, где возникло племя латинян,Города Альбы отцы и стены высокого Рима.Муза, поведай о том, по какой оскорбилась причинеТак царица богов, что муж, благочестием славный,10 Столько по воле ее претерпел превратностей горьких,Столько трудов. Неужель небожителей гнев так упорен?Город древний стоял – в нем из Тира выходцы жили,Звался он Карфаген – вдалеке от Тибрского устья,Против Италии; был он богат и в битвах бесстрашен.15 Больше всех стран, говорят, его любила Юнона,Даже и Самос забыв; здесь ее колесница стояла,Здесь и доспехи ее. И давно мечтала богиня,Если позволит судьба, средь народов то царство возвысить.Только слыхала она, что возникнет от крови троянской20 Род, который во прах ниспровергнет тирийцев твердыни. Царственный этот народ, победной гордый войною,Ливии гибель неся, придет: так Парки судили.Страх пред грядущим томил богиню и память о битвахПрежних, в которых она защищала любезных аргивян. 25 Ненависть злая ее питалась давней обидой,Скрытой глубоко в душе: Сатурна дочь не забылаСуд Париса , к своей красоте оскорбленной презренье,И Ганимеда почет, и царский род ненавистный. Гнев ее не слабел; по морям бросаемых тевкров ,30 Что от данайцев спаслись и от ярости грозной Ахилла,Долго в Лаций она не пускала, и многие годы,Роком гонимы, они по волнам соленым блуждали.Вот сколь огромны труды, положившие Риму начало.Из виду скрылся едва Сицилии берег, и море35 Вспенили медью они, и радостно подняли парус,Тотчас Юнона, в душе скрывая вечную рану,Так сказала себе: "Уж мне ль отступить, побежденной?Я ль не смогу отвратить от Италии тевкров владыку?Пусть мне судьба не велит! Но ведь сил достало Палладе40 Флот аргивян спалить, а самих потопить их в пучинеВсех за вину одного Оилеева сына Аякса? Быстрый огонь громовержца сама из тучи метнулаИ, разбросав корабли, всколыхнула ветрами волны.Сам же Аякс, из пронзенной груди огонь выдыхавший,45 Вихрем вынесен был и к скале пригвожден островерхой.Я же, царица богов, громовержца сестра и супруга,Битвы столько уж лет веду с одним лишь народом!Кто же Юноны теперь почитать величие станет,Кто, с мольбой преклонясь, почтит алтарь мой дарами?"50 Так помышляя в душе, огнем обиды объятой,В край богиня спешит, ураганом чреватый и бурей:Там, на Эолии, царь Эол в пещере обширнойШумные ветры замкнул и друг другу враждебные вихри, -Властью смирив их своей, обуздав тюрьмой и цепями. 55 Ропщут гневно они, и горы рокотом грознымИм отвечают вокруг. Сидит на вершине скалистойСам скиптродержец Эол и гнев их душ укрощает, -Или же б море с землей и своды высокие небаВ бурном порыве сметут и развеют в воздухе ветры.60 Но всемогущий Отец заточил их в мрачных пещерах,Горы поверх взгромоздил и, боясь их злобного буйства,Дал им владыку-царя, который, верен условью,Их и сдержать, и ослабить узду по приказу умеет.Стала Эола молить Юнона такими словами:65 "Дал тебе власть родитель богов и людей повелительБури морские смирять или вновь их вздымать над пучиной.Ныне враждебный мне род плывет по волнам Тирренским, Морем в Италию мча Илион и сраженных пенатов.Ветру великую мощь придай и обрушь на корму им,70 Врозь разбросай корабли, рассей тела по пучинам!Дважды семеро нимф, блистающих прелестью тела,Есть у меня, но красой всех выше Деиопея.Я за услугу твою тебе отдам ее в жены,Вас на все времена нерушимым свяжу я союзом,75 Чтобы прекрасных детей родителем стал ты счастливым".Ей отвечает Эол: "Твоя забота, царица,Знать, что ты хочешь, а мне надлежит исполнять повеленья.Ты мне снискала и власть, и жезл, и Юпитера милость,Ты мне право даешь возлежать на пирах у всевышних,80 Сделав меня повелителем бурь и туч дожденосных".Вымолвив так, он обратным концом копья ударяетВ бок пустотелой горы, – и ветры уверенным строемРвутся в отверстую дверь и несутся вихрем над сушей.На море вместе напав, до глубокого дна возмущают85 Воды Эвр, и Нот, и обильные бури несущийАфрик , вздувая валы и на берег бешено мча их.Крики троянцев слились со скрипом снастей корабельных.Тучи небо и день из очей похищают внезапно,И непроглядная ночь покрывает бурное море.90 Вторит громам небосвод, и эфир полыхает огнями,Близкая верная смерть отовсюду мужам угрожает.Тело Энею сковал внезапный холод. Со стономРуки к светилам воздев, он молвит голосом громким:"Трижды, четырежды тот блажен, кто под стенами Трои95 Перед очами отцов в бою повстречался со смертью!О Диомед, о Тидид, из народа данайцев храбрейший!О, когда бы и мне довелось на полях илионскихДух испустить под ударом твоей могучей десницы,Там, где Гектор сражен Ахилла копьем, где огромный100 Пал Сарпедон, где так много несло Симоента теченье Панцирей, шлемов, щитов и тел троянцев отважных!"Так говорил он. Меж тем ураганом ревущая буряЯростно рвет паруса и валы до звезд воздымает.Сломаны весла; корабль, повернувшись, волнам подставляет105 Борт свой; несется вослед крутая гора водяная.Здесь корабли на гребне волны, а там расступилисьВоды, дно обнажив и песок взметая клубами.Три корабля отогнав, бросает Нот их на скалы(Их италийцы зовут Алтарями, те скалы средь моря, -110 Скрытый в пучине хребет), а три относит свирепыйЭвр с глубины на песчаную мель (глядеть на них страшно),Там разбивает о дно и валом песка окружает.Видит Эней: на корабль, что вез ликийцев с Оронтом,Падает сверху волна и бьет с неслыханной силой115 Прямо в корму и стремглав уносит кормчего в море.Рядом корабль другой повернулся трижды на месте,Валом гоним, и пропал в воронке водоворота.Изредка видны пловцы средь широкой пучины ревущей,Доски плывут по волнам, щиты, сокровища Трои.120 Илионея корабль и Ахата прочное судно,То, на котором Абант, и то, где Алет престарелый, -Все одолела уже непогода: в трещинах днища,Влагу враждебную внутрь ослабевшие швы пропускают.Слышит Нептун между тем, как шумит возмущенное море,125 Чует, что воля дана непогоде, что вдруг всколыхнулисьВоды до самых глубин, – и в тревоге тяжкой, желаяЦарство свое обозреть, над волнами он голову поднял.Видит: Энея суда по всему разбросаны морю,Волны троянцев гнетут, в пучину рушится небо.130 Тотчас открылись ему сестры разгневанной козни.Эвра к себе он зовет и Зефира и так говорит им:"Вот до чего вы дошли, возгордившись родом высоким,Ветры! Как смеете вы, моего не спросив изволенья,Небо с землею смешать и поднять такие громады?135 Вот я вас! А теперь пусть улягутся пенные волны, -Вы же за эти дела наказаны будете строго!Мчитесь скорей и вашему так господину скажите:Жребием мне вручены над морями власть и трезубец,Мне – не ему! А его владенья – тяжкие скалы,140 Ваши, Эвр, дома. Так пусть о них и печетсяИ над темницей ветров Эол господствует прочной".Так говорит он, и вмиг усмиряет смятенное море,Туч разгоняет толпу и на небо солнце выводит.С острой вершины скалы Тритон с Кимотоей столкнули145 Мощным усильем суда, и трезубцем их бог поднимает,Путь им открыв сквозь обширную мель и утишив пучину,Сам же по гребням валов летит на легких колесах.Так иногда начинается вдруг в толпе многолюднойБунт, и безродная чернь, ослепленная гневом, мятется.150 Факелы, камни летят, превращенные буйством в оружье,Но лишь увидят, что муж, благочестьем и доблестью славный,Близится, – все обступают его и молча внимаютСлову, что вмиг смягчает сердца и душами правит.Так же и на море гул затих, лишь только родитель,155 Гладь его обозрев, пред собою небо очистилИ, повернув скакунов, полетел в колеснице послушной.Правят свой путь между тем энеады усталые к суше -Лишь бы поближе была! – и плывут к побережьям Ливийским.Место укромное есть, где гавань тихую создал,160 Берег собою прикрыв, островок: набегая из моря,Здесь разбивается зыбь и расходится легким волненьем.С той и с другой стороны стоят утесы; до небаДве скалы поднялись; под отвесной стеною безмолвнаВечно спокойная гладь. Меж трепещущих листьев – поляна,165 Темная роща ее осеняет пугающей тенью.В склоне напротив, средь скал нависших таится пещера,В ней – пресноводный родник и скамьи из дикого камня.Нимф обиталище здесь. Суда без привязи могутТут на покое стоять, якорями в дно не впиваясь.170 Семь собрав кораблей из всего их множества, в этуБухту входит Эней; стосковавшись по суше, троянцыНа берег мчатся скорей, на песок желанный ложатся,Вольно раскинув тела, увлажненные солью морскою.Тотчас Ахат из кремня высекает яркую искру,175 Листья сухие огонь подхватили, обильную пищуДали сучья ему – от огнива вспыхнуло пламя.Вынув подмоченный хлеб и благой Цереры орудья, Люди, усталость забыв, несут спасенные зерна,Чтоб, на огне просушив, меж двух камней размолоть их.180 Сам Эней между тем, на утес взобравшись высокий,Взглядом обводит простор: не плывут ли гонимые ветромКапис или Антей, кораблей не видать ли фригийских И не блеснут ли щиты с кормы Каика высокой.Нет в окоеме судов! Но над морем, – заметил он, – бродят185 Три оленя больших; вереницею длинной за нимиСледом все стадо идет и по злачным долинам пасется.Замер на месте Эней, и Ахатом носимые вернымБыстрые стрелы и лук схватил он в руки поспешно.Прежде самих вожаков уложил, высоко носивших190 Гордый убор ветвистых рогов; потом уже стадоСтрелами он разогнал врассыпную по рощам зеленым.Кончил не раньше Эней, чем семь огромных оленейНаземь поверг, с числом кораблей число их сравнявши.В гавань оттуда идет победитель, меж спутников делит195 Вина, что добрый Акест поднес, кувшины наполнив,В дар троянским гостям, покидавшим Тринакрии берег.Всех вином оделив, он скорбящих сердца ободряет:"О друзья! Нам случалось с бедой и раньше встречаться!Самое тяжкое все позади: и нашим мученьям200 Бог положит предел; вы узнали Сциллы свирепость,Между грохочущих скал проплыв; утесы циклопов Ведомы вам; так отбросьте же страх и духом воспряньте!Может быть, будет нам впредь об этом сладостно вспомнить.Через превратности все, через все испытанья стремимся205 В Лаций, где мирные нам прибежища рок открывает:Там предначертано вновь воскреснуть троянскому царству.Ныне крепитесь, друзья, и для счастья себя берегите!"Так он молвит друзьям и, томимый тяжкой тревогой,Боль подавляет в душе и глядит с надеждой притворной.210 Спутники тут за добычу взялись, о пире заботясь:Мясо срывают с костей, взрезают утробу, и тушиРубят в куски, и дрожащую плоть вертелами пронзают,Ставят котлы на песке, и костры разводят у моря.Все, возлежа на траве, обновляют пищею силы,215 Старым вином насыщая себя и дичиною жирной.Голод едой утолив и убрав столы после пира,Вновь поминают они соратников, в море пропавших,И, колеблясь душой меж надеждой и страхом, гадают,Живы ль друзья иль погибли давно и не слышат зовущих.220 Благочестивый Эней об отважном тоскует Оронте,Плачет тайком о жестокой судьбе Амика и Лика,Также о храбром скорбит Гиасе и храбром Клоанте.Кончился пир; в этот миг с высоты эфира Юпитер,Парусолетных морей равнину, простертые земли225 И племена обозрев, широко расселенные в мире,Встал на вершине небес и на Ливии взгляд задержал свой.Тут к Отцу, что в душе был таких забот преисполнен,Грустная, слезы в глазах блестящих, – подходит Венера,Молвит такие слова: "Нам делами бессмертных и смертных230 Вечная власть тебе вручена и молнии стрелы, -Чем виноват пред тобой мой Эней, о Родитель? ТроянцыЧем виноваты, скажи? Почему для них, претерпевшихСтолько утрат, недоступен весь мир, кроме стран Италийских?Знаю: годы пройдут, и от крови Тевкра старинной235 Там, в Италии, род победителей-римлян восстанет,Будут править они полновластно морем и сушей, -Ты обещал. Почему же твое изменилось решенье?Видя Трои закат и крушенье, я утешаласьМыслью, что тевкров судьбу иная судьба перевесит.240 Но и поныне мужей, испытавших столько страданий,Та же участь гнетет. Где предел их бедам, властитель?Мог ведь герой Антенор , ускользнув из рук у ахейцев,В бухты Иллирии, в глубь Либурнского царства проникнутьИ без вреда перейти бурливый Источник Тимава 245 Там, где, сквозь девять горл из глубин горы вырываясь,Он попирает поля, многошумному морю подобен.Там Антенор основал Патавий – убежище тевкров,Имя племени дал и оружье Трои повесил;В сладостном мире теперь он живет, не зная тревоги.250 Мы же – потомство твое, нам чертог небесный сулил ты,Мы, потеряв корабли, из-за гнева одной лишь богини(Страшно молвить) вдали от Италии вновь оказались.Вот благочестью почет! Ты так нашу власть возрождаешь?"Ей улыбнулся в ответ создатель бессмертных и смертных255 Светлой улыбкой своей, что с небес прогоняет ненастье,Дочери губ коснулся Отец поцелуем и молвил:"Страх, Киферея , оставь: незыблемы судьбы троянцев.Обетованные – верь – ты узришь Лавиния стены,И до небесных светил высоко возвеличишь Энея260 Великодушного ты. Мое неизменно решенье.Ныне тебе предреку, – ведь забота эта терзаетСердце твое, – и тайны судеб разверну пред тобою:Долго сраженья вести он в Италии будет, и многоСломит отважных племен, и законы и стены воздвигнет,265 Третье лето доколь не узрит, как он Лацием правит,Трижды зима не пройдет со дня, когда рутул смирится.Отрок Асканий , твой внук (назовется он Юлом отныне, -Илом был он, пока Илионское царство стояло), -Властвовать будет, доколь обращенье луны не отмерит270 Тридцать великих кругов; перенесши из мест лавинийскихЦарство, могуществом он возвысит Долгую Альбу.В ней же Гекторов род, воцарясь, у власти пребудетПолных трижды сто лет, пока царевна и жрицаИлия двух близнецов не родит, зачатых от Марса.275 После, шкурой седой волчицы-кормилицы гордый, Ромул род свой создаст, и Марсовы прочные стены Он возведет, и своим наречет он именем римлян.Я же могуществу их не кладу ни предела, ни срока,Дам им вечную власть. И упорная даже Юнона,280 Страх пред которой гнетет и море, и землю, и небо,Помыслы все обратит им на благо, со мною лелеяРимлян, мира владык, облаченное тогою племя.Так я решил. Года пролетят, и время настанет:Род Ассарака тогда Микенами славными, Фтией285 Будет владеть и в неволе держать побежденных аргивян. Будет и Цезарь рожден от высокой крови троянской,Власть ограничит свою Океаном, звездами – славу,Юлий – он имя возьмет от великого имени Юла,В небе ты примешь его, отягченного славной добычей290 Стран восточных; ему воссылаться будут молитвы.Век жестокий тогда, позабыв о сраженьях, смягчится,С братом Ремом Квирин, седая Верность и Веста Людям законы дадут; войны проклятые двери Прочно железо замкнет; внутри нечестивая ярость,295 Связана сотней узлов, восседая на груде оружья,Станет страшно роптать, свирепая, с пастью кровавой".Так он сказал и с небес посылает рожденного Майей, Чтоб Карфагена земля и новая крепость для тевкровДверь отворила свою, чтоб Дидона перед гостями,300 Воле судеб вопреки, ненароком границ не закрыла.Мчится, плывя на крылах, по воздуху в Ливию вестник,Там исполняет приказ: по веленью бога пунийцыТотчас жестокость свою позабыли; первой царица,Сердцем к миру склонясь, дружелюбьем исполнилась к тевкрам.305 Благочестивый Эней, от забот и дум не сомкнувшийГлаз во всю ночь, поутру, лишь забрезжил рассвет благодатный,Все решил разузнать: куда их забросило ветром,Кто владеет страной (невозделано было прибрежье) -Люди иль звери одни, – и спутникам тотчас поведать.310 Флот под сводом лесов укрыв в углубленье скалистом,Там, где деревья вокруг нависают пугающей тенью,В путь пустился Эней, с собою взяв лишь Ахата;Шел он, зажавши в руке две пики с жалом железным.Мать явилась ему навстречу средь леса густого,315 Девы обличье приняв, надев оружие девы -Или спартанки, иль той Гарпалики фракийской, что мчитсяВскачь, загоняя коней, настигая крылатого Эвра.Легкий лук за плечо на охотничий лад переброшен,Отданы кудри во власть ветеркам, свободное платье320 Собрано в узел, открыв до колен обнаженные ноги.Первой молвит она: "Эй, юноши, мне вы скажите,Может быть, видели вы сестер моих? Здесь они бродят,Каждая носит колчан и одета шкурой пятнистойРыси; гонят они кабана свирепого с криком".325 Так Венере в ответ сказал рожденный Венерой:"Нет, я здесь не видал и не слышал сестер твоих, дева, -Как мне тебя называть? Ты лицом не похожа на смертных,Голос не так звучит, как у нас. Ты, верно, богиня, -Или Феба сестра, иль с нимфами крови единой.330 Счастлива будь, кто б ты ни была! Облегчи нам заботу:Где мы, под небом каким, на берег края какогоНас занесло, ты открой. Ни людей, ни места не зная,Здесь мы блуждаем, куда нас прибило волнами и ветром.Мы ж пред твоим алтарем обильные жертвы заколем".335 Им отвечает она: "Я чести такой недостойна.Девушки тирские все колчаны носят такие,Ходят, ноги обвив ремнем пурпурных котурнов.Царство пунийцев ты зришь, Агеноров город тирийский;Прежде подвластен был край ливийцам, в бою необорным,340 Ныне правит страной Дидона, от брата из ТираВ этот бежавшая край. Велика обида, и так жеПовесть о ней велика: лишь о главном вам расскажу я.Был ей мужем Сихей, богатейший среди финикийцев.Крепко любила его жена, впервые вступивши345 В брак, ибо отдал отец непорочной злосчастную замуж.Царствовал в Тире тогда Дидоны брат вероломныйПигмалион, в преступных делах превзошедший всех смертных.Распря меж них началась, и он, нечестивый, СихеяТайно пред алтарем сразил коварным железом,350 Чувства сестры он презрел, ослеплен лишь золота жаждой.Долго злодейство свое от вдовы тосковавшей скрывал он,Тщетной надеждой хитро сестру влюбленную тешил.Но однажды во сне явился ей призрак супругаНепогребенного. Лик, на диво бледный, подъемля,355 Грудь пред ней обнажив пронзенную, все ей открыл онПро оскверненный алтарь, про убийство, скрытое в доме.Призрак ее убедил скорей покинуть отчизнуИ, чтобы бегству помочь, старинный клад указал ей -Золото и серебро, в потайном зарытые месте.360 Мужу послушна, жена для побега спутников ищет, -Все, в ком страх был силен или ненависть злая к тирану,Сходятся к ней. Захватив корабли, что готовы к отплытьюБыли, золотом их нагружают. Увозят скупогоПигмалиона казну. Возглавляет женщина бегство.365 В эти приплыли места, где теперь ты могучие видишьСтены, где ныне встает Карфагена новая крепость.Здесь купили клочок земли, сколько можно одноюШкурой быка охватить (потому и название Бирса). Но расскажите и вы, от каких берегов вы плывете,370 Кто вы, стремитесь куда?" И Эней на это ответил, -Голос его из груди со вздохом вырвался тяжким:"Если с первых причин начать рассказ мой, богиня,Летопись наших трудов не успеешь выслушать за день,Прежде чем Веспер взойдет и ворота Олимпа запрутся.375 Мы из Трои плывем (и до вашего слуха, быть может,Имя Трои дошло); по волнам, по водным равнинамВсюду носимся мы; сюда нас буря примчала.Благочестивым зовусь я Энеем; спасенных пенатовЯ от врага увожу, до небес прославлен молвою.380 Род от Юпитера мой; в Италию отчую плыл я,Следуя воле судьбы. Мать-богиня мне путь указала.На двадцати кораблях я в просторы Фригийские вышел, -Ныне осталось их семь, разбитых волнами и ветром.Я же, безвестен и сир, по Ливийским пустыням скитаюсь,385 Нет мне в Европу пути, и в Азию нет мне возврата".Тут прервала его мать, не в силах жалобы слышать:"Верю: кто ни был бы ты, – не против воли всевышних388 Воздух живительный пьешь, если в город тирийцев ты прибыл.389 390 Я возвещаю тебе, что вернутся спутники с флотом,Ветер изменит свой бег и примчит их в надежную гавань,Если меня не вотще научили предки гаданью.Видишь: там дважды шесть лебедей летят вереницей.Пав с высоких небес, Юпитера спутник крылатый 395 Их разогнал; а ныне они ликующим строемИли стремятся к земле, иль, спустившись, ее озирают.Вот они все собрались, заплескали крыльями шумно,Снова вся стая взвилась, небосклон опоясала с кликом.Так же твоих друзей корабли иль стоят на причалах,400 Или, подняв паруса, вплывают в широкие устья.Ты же прямо иди, не сворачивай с этой дороги".Молвив, направилась вспять, – и чело озарилось сияньемАлым, и вкруг разлился от кудрей амвросии запах,И соскользнули до пят одежды ее, и тотчас же405 Поступь выдала им богиню. В то же мгновеньеМать узнал Дарданид и воскликнул вслед убегавшей:"Сына вводила зачем, жестокая, обликом лживымТы в заблужденье не раз? Почему ни руку с рукоюСоединить не дала, ни твой подлинный голос услышать?"410 Так он с укором сказал и путь свой к стенам направил.Воздухом темным тогда окружила Венера идущих,Облака плотный покров вкруг них сгустила богиня,Чтоб ни один человек ни увидеть, ни тронуть не мог ихИль задержать по пути и спросить о причине прихода.415 После в Пафос удалилась сама дорогой воздушной -В свой любезный приют, где курится в храме сабейскийЛадан на ста алтарях и венки аромат разливают.В путь пустились меж тем мужи, повинуясь тропинке,Всходят по склону холма, что над городом новым вздымался420 И взирал с высоты на растущую рядом твердыню.Смотрит Эней, изумлен: на месте хижин – громады;Смотрит: стремится народ из ворот по дорогам мощеным.Всюду работа кипит у тирийцев: стены возводят,Города строят оплот и катят камни руками425 Иль для домов выбирают места, бороздой их обводят,426 Дно углубляют в порту, а там основанья театраПрочные быстро кладут иль из скал высекают огромныхМножество мощных колонн – украшенье будущей сцены.430 Так по цветущим полям под солнцем раннего летаТрудятся пчелы: одни приплод возмужалый выводятВ первый полет; другие меж тем собирают текучийМед и соты свои наполняют сладким нектаром.Те у сестер прилетающих груз принимают, а эти,435 Выстроясь, гонят стада ленивых трутней от ульев:Всюду работа кипит, и от меда плывут ароматы.«Счастливы те, для кого уж возводятся крепкие стены!»Так восклицает Эней и на кровли глядит городские.Входит он в город, покрыт (о, чудо!) облаком плотным,440 В гущу вступает толпы, незримым для всех оставаясь.В городе роща была; под ее приветливой сеньюВ день, когда в Ливию их забросило ветром и бурей,Знак тирийцы нашли, явленный царицей Юноной:Быстрого череп коня, – затем, что много столетий445 Будет их род отважен в бою и нужды не узнает.Здесь величавый храм возводила Дидона Юноне, -Был он дарами богат и любовью взыскан богини;Медные к входу вели ступени; балки скреплялисьМедью, скрипели шипы дверные из меди блестящей.450 Только лишь храм меж дерев очам пришельцев открылся,Страх Энея утих: на спасенье надеяться сноваСмеет герой и средь бед опять в грядущее верить.В храма преддверье войдя, в ожиданье прихода ДидоныСмотрит диковины он, изумленный богатствами царства,455 Ловким рукам мастеров и трудам их искусным дивится.Тут одну за другой илионские битвы он видит,Слух о которых молва разнесла по целому свету:Здесь и Атрид, и Приам, и Ахилл, обоим ужасный. Став перед ними, Эней со слезами молвит Ахату:460 "Где, в какой стороне не слыхали о наших страданьях?Вот Приам. Он и тут награжден хвалою посмертной.Слезы – в природе вещей, повсюду трогает душиСмертных удел; не страшись: эта слава спасет нас, быть может".Молвит и душу свою услаждает картиной бесплотной,465 Плачет, и слезы лицо орошают обильным потоком,Ибо видит он вновь под Пергамом грозные битвы:Вот ахейцы бегут, а юноши Трои теснят их,Вот на фригийцев Ахилл налетел в своей колеснице,Шлемом косматым блестя; а там со слезами узнал он470 Белые Реса шатры на картине: многих, объятыхПервым предательским сном, тут убил Диомед кровожадный,В греческий лагерь увел горячих коней, не успевшихС пастбищ троянских травы и воды из Ксанфа отведать.Вот на картине другой Троил , свой щит обронивший:475 Отрок несчастный бежит от неравного боя с Ахиллом,Навзничь упал он, но мчат скакуны колесницу пустую;Не выпуская вожжей, по земле он влачится затылком,И наконечником пыль бороздит копье боевое.К храму идут между тем беспощадной Паллады троянки,480 Кудри свои распустив, несут покрывало богине,Скорбно молят ее, ладонями в грудь ударяя;Но отвернулась от них и потупила взоры Минерва.Гектора трижды влачит Ахилл вкруг стен илионских,Тело его продает он за золото старцу Приаму, -485 Громкий вырвался стон из груди Энея, едва лишьОн увидел доспех, колесницу и друга останки,Только узрел, как Приам простирал безоружные руки.Также узнал он себя в бою с вождями ахейцев,Рядом – пришельцев из стран Зари – Мемноновы рати. 490 Вот амазонок ряды со щитами, как серп новолунья,Пентесилея ведет, охвачена яростным пылом,Груди нагие она золотой повязкой стянула,Дева-воин, вступить не боится в битву с мужами.Тою порой, как дарданец Эней смотрел и дивился,495 Не отводя ни на миг от картин изумленного взора,К храму царица сама, прекрасная видом Дидона,Шла, многолюдной толпой окруженная юношей тирских.Так на Эврота брегах или Кинфа хребтах хороводыВодит Диана, и к ней собираются горные нимфы:500 Тысячи их отовсюду идут за нею, – она жеНосит колчан за спиной и ростом их всех превосходит(Сердце Латоны тогда наполняет безмолвная радость), -Так же, веселья полна, средь толпы выступала Дидона,Думы трудам посвятив и заботам о будущем царстве.505 В храма преддверье вступив, под сводчатой кровлей царицаТотчас садится на трон, и стражи ее окружают;Суд вершит и законы дает мужам и работыПоровну делит она иль по жребию их назначает.Вдруг увидел Эней: средь большого стеченья народа510 Храбрый Клоант и Антей и Сергест приближаются к храму,Тевкры следом идут, которых свирепые ветры,По морю врозь разбросав, отнесли к другим побережьям.Замер Эней, поражен, изумленный Ахат содрогнулся;Страшно и радостно им: обретенным спутникам руку515 Жаждут скорее пожать, но смущает сердца неизвестность.Чувства свои подавив, из-за облака слушают оба,Что испытали друзья, для чего явились к тирийцам,Где оставили флот. Ибо с каждого судна посланцыК храму спешили сейчас и молили о милости громко.520 После того как ввели их к царице и дали им слово,Илионей, старейший из них, промолвил степенно:"О царица, тебе даровал Юпитер воздвигнутьГород и диких племен надменность смирить правосудьем!Молят троянцы тебя, по морям гонимые ветром:525 Жалких, нас пощади, корабли спаси от пожара!Чтит всевышних наш род, – так взгляни на нас благосклонно.Мы пришли не с мечом – разорять карфагенских пенатов,Не для того, чтоб, ограбивши вас, умчаться с добычей,Чуждо насилие нам, и надменности нет в побежденных!530 Место на западе есть, что греки зовут Гесперией ,В древней этой стране, плодородной, мощной оружьем,Прежде жили мужи энотры; теперь их потомкиВзяли имя вождя и назвали себя «италийцы».Путь мы держали туда. 535 Вдруг тученосный восстал Орион над пучиной морскою,Дерзкие ветры снесли корабли на скрытые мели,Буря, нас всех одолев, размела по волнам и по скаламНепроходимым суда; лишь немногие здесь оказались…Что тут за люди живут, коль ступить на песок не дают нам?540 Что за варварский край, если нравы он терпит такие?Нам, угрожая войной, сойти запрещают на берег!Если людей презираете вы и оружие смертных,Бойтесь бессмертных богов, что помнят и честь и нечестье.Нашим царем был Эней: справедливостью, храбростью в битвах545 И благочестьем никто не мог с ним в мире сравниться.Если его пощадила судьба, если воздухом дышитОн, если видит эфир и к жестоким теням не спустился, -Страха в нас нет. Да и ты не раскаешься, если услугуПервая нам оказать поспешишь: в краях Сицилийских550 Есть города и войска, и Акест – троянец по крови.Пусть нам позволят лишь флот подвести, ураганом разбитый,Бревна из леса добыть, их приладить, вытесать весла.Если вновь мы найдем царя и спутников, еслиСможем в Италию плыть – то радостно путь свой направим555 В Лаций, в Италию мы. Но если в море ЛивийскомТы погиб, наш отец, и нет надежды для Юла,Мы к сицилийским пойдем проливам, откуда приплыли,Будем готовых искать пристанищ в царстве Акеста".Молвил Илионей, и опять вскричали дарданцы560 Все, как один.Скромно взор опустив, отвечала им кратко Дидона:"Тевкры, отбросьте страх, прогоните заботы из сердца!Молодо царство у нас, велика опасность; лишь этоБдительно так рубежи охранять меня заставляет.565 Кто ж, энеады, о вас и кто о Трое не знает,Кто не слыхал о пожаре войны, об отваге троянцев?Нет, не настолько сердца очерствели в груди у пунийцев,Прочь не гонит коней от тирийского города Солнце.Если в великую вы Гесперию, к пашням Сатурна,570 Или к Эриксу плыть захотите, в царство Акеста, -Вам помогу, припасы вам дам, отпущу невредимо.Если же в царстве моем захотите со мною остаться, -Город, что я возвожу, – он ваш! Корабли приводите!Будут равны предо мной всегда троянец с тирийцем.575 Если б и царь ваш Эней, ураганом тем же подхвачен,Прибыл сюда! А я разошлю по всему побережьюВестников и прикажу обыскать до крайних пределовЛивию: может быть, он по лесам иль селеньям блуждает".Храбрый Ахат и родитель Эней от речи царицы580 Духом воспрянули вмиг и прорваться сквозь облако жаждут.Первым Энея Ахат ободряет: "Отпрыск богини,Дума какая, скажи, у тебя в душе зародилась?Видишь, опасности нет, и спутники с флотом вернулись.Только один не вернулся корабль: мы видели сами,585 Как он тонул. В остальном же сбылись предсказанья Венеры".Чуть лишь промолвил он так, – и тотчас же вкруг них разлитоеОблако разорвалось и растаяло в чистом эфире.Встал пред народом Эней: божественным светом сиялиПлечи его и лицо, ибо мать сама даровала590 Сыну кудрей красоту и юности блеск благородный,Радости гордый огонь зажгла в глазах у героя.Так слоновую кость украшает искусство, и ярчеМрамор иль серебро в золотой блистают оправе.Взорам нежданно представ, к собранью всему и к царице595 Так обращается он: "Троянец Эней перед вами,Тот, кого ищете вы, из Ливийского моря спасенный.Ты, Дидона, одна несказанными бедами ТроиТронута, нас, беглецов, уцелевших от сечи данайской,Нас, лишенных всего, испытавших в морях и на суше600 Столько тяжких трудов, принимаешь в дом свой и в город.Сил нам не хватит теперь воздать тебе благодарность, -Всем, сколько в мире их есть, не сделать этого тевкрам.Если всевышние чтят благочестье и есть справедливостьЗдесь, на земле, – то мысль, что ты поступила как должно,605 Будет наградой тебе. Неужели тебя породившийВек не счастлив? Ужель не достойны родители славы?Реки доколе бегут к морям, доколе по склонамГорным тени скользят и сверкают в небе светила, -Имя дотоле твое пребудет в хвале и почете,610 Земли какие бы нас ни призвали". Промолвив, СергестаОбнял он левой рукой, а правой – Илионея,Храброго после привлек Гиаса с храбрым Клоантом.Гостя увидев едва, в изумленье застыла Дидона,Тронута страшной судьбой, и ему она так отвечала:615 "Что за жребий, скажи, через столько опасностей гонит,Сын богини, тебя? К берегам этим диким какаяСила тебя занесла? Ты – Эней, Анхиз – твой родитель,В крае Фригийском, вблизи Симоента, рожден ты Венерой.Помню доныне, как Тевкр в Сидон явился однажды:620 Изгнан из края отцов, стремился он новое царствоС помощью Бела добыть; а Бел, мой отец, плодородныйКипр тогда разорил и под властью держал, победитель.С этого времени мне известны бедствия Трои,Ведомо имя твое и царей имена пеласгийских. 625 Тевкрам хоть был он врагом, но о них с похвалой отозвалсяИ утверждал, что рожден от корня старинного тевкров. Что ж, поспешите, мужи, и под кров мой войдите скорее!Бедствий таких же сама я изведала много: повсюдуНас Фортуна гнала и лишь здесь осесть разрешила.630 Горе я знаю – оно помогать меня учит несчастным".Вымолвив это, она увела Энея в палатыЦарские; в храме богам назначив почетные жертвы,К берегу двадцать быков отправляет царица троянцам,Сотню огромных свиней со щетиной жесткой и сотню635 Жирных ягнят и овец; и с ними веселого богаДар посылает она.Дом изнутри между тем убирают с роскошью царской;Пир в покоях дворца готовят; ковры расстилают:Тканы искусно они и украшены пурпуром гордым.640 Стол отягчен серебром, на золоте кубков чеканныхВыбиты длинной чредой деянья славные предковПодвиги многих мужей от начала древнего рода.Тотчас Эней (ведь в сердце отца не знает покояК сыну любовь) проворного тут посылает Ахата,645 Чтобы Аскания он известил и привел его в город:Полон родитель всегда об Аскании милом заботы.Также велит он дары принести, что из гибнущей ТроиИм спасти удалось: от шитья золотого тяжелыйПлащ и шафранный покров с узором из листьев аканта, -650 В дар получила его спартанка Елена от Леды,Но, из Микен устремляясь в Пергам к беззаконному браку,Дивный убор увезла. И еще принести приказал онЖезл, что в прежние дни всегда Илиона носила,Старшая дочь Приама-царя, и с ним ожерелье655 Из жемчугов, и венец золотой, сверкавший камнями.Быстро двинулся в путь Ахат, к кораблям поспешая.Замысел новый меж тем питает в душе Киферея,Новый готовит обман: чтоб к Дидоне, плененной дарами,Вместо Юла пришел Купидон, изменивший обличье,660 Сердце безумьем зажег и разлил в крови ее пламя,Ибо Венеру страшит двоедушье тирийцев двуличных, Гнев Юноны гнетет всю ночь богиню тревогой.С речью такою она обратилась к крылатому сыну:"Сын мой, ты – моя мощь, лишь в тебе моя власть и величье,665 Сын, ты Юпитера стрел не боишься, сразивших Тифона,Я прибегаю с мольбой к твоей божественной силе!Знаешь ты: брат твой Эней, гонимый злобой Юноны,Долго по глади морской и по всем побережьям блуждает.Сам ты об этом скорбел со мною скорбью единой.670 Ныне Дидона его задержать стремится словамиЛьстивыми. Я же боюсь Юнонина гостеприимства:Чем обернется оно? Ужель она случай упустит?Вот и задумала я, упредив ее козни, царицеПламенем сердце зажечь, чтоб никто не мог из всевышних675 Чувства ее изменить, чтоб, как я, любила Энея.Выслушай замысел мой, как все это можно устроить:Царственный мальчик сейчас (о нем всех больше пекусь я),Вызванный милым отцом, собирается в город сидонский.Дар он несет, что спасен был из волн и пламени Трои.680 Мальчика я, усыпив, умчу на высоты КиферыИли укрою в своем идалийском священном приюте,Чтобы моих он козней не знал и не мог помешать им.Ты на одну только ночь свой облик изменишь обманно;Мальчик сам, ты прими привычный мальчика образ,685 Чтобы, лишь только тебя на колени посадит Дидона,Здесь же, на царском пиру, среди возлияний Лиэя ,Только обнимет тебя, поцелуй тебе сладкий подарит, -Тайное пламя вдохнуть в нее, отравив ее тайно".Матери милой словам повинуется бог, и снимает690 Крылья, и радостно в путь выступает Юла походкой.Внука Венера меж тем погружает в сладкую дремуИ на руках уносит его в Идалийские рощи, Где меж высоких дерев, овеваемый запахом сладким,Спит он в душистой тени прекрасных цветов майорана.695 Весело шел Купидон к тирийцам вслед за Ахатом,Царские нес им дары, повинуясь матери слову.Прибыли оба, когда на завешенном гордою тканьюЛоже своем золотом возлегла посредине царица.Рядом родитель Эней, троянские юноши рядом,700 Все за столом возлегли на пурпурных пышных покровах.Слуги воду для рук и корзины с дарами ЦерерыПодали; следом несут полотенца со стриженой шерстью.В доме рабынь пятьдесят чередою длинной носилиРазные яства гостям, благовонья курили пенатам,705 Сто рабынь и столько же слуг, им возрастом равных,Ставили блюда на стол, подавали емкие чаши.Много тирийцев в тот день веселый чертог посетило.Всем царица велит на ложа возлечь расписные,Все дивятся дарам Энея, дивятся на Юла,710 Речи притворной его и лицу цветущему бога,Смотрят на плащ, и покров с узором из листьев аканта.Пристальней всех остальных финикиянка бедная смотрит,Не наглядится никак, обреченная будущей муке:Сердце ее распалили дары и мальчик прекрасный.715 Он же, за шею обняв Энея, краткое времяПобыл с мнимым отцом, чтоб любовь его только насытить,После к царице пошел. А та глядит неотрывно,Льнет всей грудью к нему, и ласкает его, и не знает,Бедная, что у нее на коленях бог всемогущий.720 Он же, наказ не забыв, начинает память о мужеВ ней понемногу стирать, чтобы к новой любви обратилисьПраздная дума ее и любить отвыкшее сердце.Кончили все пировать; убирают столы челядинцы,Емкий приносят кратер, до краев наполняются кубки.725 Шум по чертогам течет, и возгласы в воздухе реют;Ярко лампады горят, с потолков золоченых свисая,Пламенем мрак одолев, покой озаряют обширный.Тут велела подать золотую чашу царица,Множеством ценных камней отягченную, – Бела наследье,730 Чистым вином налила, – и молчанье вокруг воцарилось."Ты даровал чужеземным гостям права, о Юпитер!Сделай же так, чтобы радость принес и тирийцам и тевкрамНынешний день. Пусть память о нем сохранят и потомки!О Юнона и Вакх, податель веселья, пребудьте735 С нами! Вы же наш пир благосклонно почтите, тирийцы!"Молвила так и, на стол пролив почетную влагу,Первой коснулась она губами чаши священной,Битию в руки ее отдала и пить пригласила.Пенную чашу сполна осушил он до дна золотого;740 Прочие гости – за ним. Золоченую взявши кифару,Тут Иопад заиграл, Атлантом великим обучен. Пел о блужданьях луны, о трудных подвигах солнца,Люди откуда взялись и животные, дождь и светила,Влажных созвездье Гиад , Арктур и двойные Трионы,745 Зимнее солнце спешит отчего в Океан окунуться,Летняя ночь отчего спуститься медлит на землю.Плеском ладоней его наградили тирийцы и тевкры.Так, возлежа меж гостей и ночь коротая в беседах,Долго впивала любовь несчастная Тира царица.750 Все о Приаме она и о Гекторе все расспросила,То пытала, в каких Мемнон явился доспехах,То каков был Ахилл, то о страшных конях Диомеда."Но расскажи нам, мой гость, по порядку о кознях данайцев,Бедах сограждан твоих и о ваших долгих скитаньях, -755 Молвит Энею она, – ибо вот уж лето седьмоеНосит всюду тебя по волнам морским и по суше".