История изучает следы человеческой деятельности. Объект-человек.

Функции исторического знания:

Научно-познавательный

Прогностический

Воспитательный

Социальная память

Метод (способ исследования) показывает, как происходит познание, на какой методологической основе, на каких научных принципах. Метод – это путь исследования, способ построения и обоснования знаний. Более двух тысячелетий назад возникли два основных подхода в исторической мысли, которые существуют и поныне: это идеалистическое и материалистическое понимание истории.

Представители идеалистической концепции в истории считают, что дух и сознание первичны и более важны, чем материя и природа. Тем самым они утверждают, что человеческая душа и разум определяют темпы и характер исторического развития, а другие процессы, в том числе и в экономике, вторичны, производны от духа. Таким образом идеалисты делают вывод, что в основе исторического процесса находится духовное нравственное совершенствование людей, а человеческое общество развивает сам человек, в то время как способности человеку даны Богом.

Сторонники материалистической концепции утверждали и утверждают противоположное: так как материальная жизнь первична по отношению к сознанию людей, то именно экономические структуры, процессы и явления в обществе определяют все духовное развитие и другие отношения между людьми.

Для западной исторической науки более характерен идеалистический подход, для отечественной – материалистический. Современная историческая наука основана на диалектико-материалистическом методе, который рассматривает общественное развитие как естественноисторический процесс, который определяется объективными закономерностями и вместе с тем находится под воздействием субъективного фактора посредством деятельности масс, классов, политических партий, вождей, лидеров.

Существуют также специально-исторические методы исследования:

хронологический – предусматривает изложение исторического материала в хронологической последовательности;

синхронный – предполагает одновременное изучение событий, происходящих в обществе;

дихронный – метод периодизации;

историческое моделирование;

статистический метод.

2. Методы изучения истории и современная историческая наука.

Эмпирический и теоретический уровни познания.

Исторический и логический

Абстрагирование и абсолютизация

Анализ и синтез

Дедукция и индукция и др.

1.Историко-генетическое развитие

2.Историко-сравнительный

3.историко-типологическая классификация

4.историко-системный метод (все в системе)

5. Биографический, проблемный, хронологический, проблемно-хронологический.

Современная историческая наука отличается от исторической науки всех предшествующих эпох тем, что она развивается в новом информационном пространстве, заимствуя из него свои методы и сама влияет на его формирование. Сейчас на первый план выходит задача не просто написания исторических трудов на ту или иную тему, а создание верифицированной истории, проверяемой большими и надежными базами данных, создаваемыми усилиями творческих коллективов.

Особенности современная исторической науки.

1. Социокультурное развитие

2. Духовно-ментальные основы

3. Этно-демографические особенности

4. Природно-географические особенности

5. Политико-экономические аспекты

6. Провиденциализм (по воле Бога)

7. Физиократы(природные явления, не Бог, а человек)

8. Географические, общественные, социальные факторы.

9. Междисциплинарные подходы(антропология социальная, гендерные исследования).

3. Человечество в эпоху первобытности.

Первобытное общество (также доисторическое общество) - период в истории человечества до изобретения письменности, после которого появляется возможность исторических исследований, основанных на изучении письменных источников. В широком смысле слово «доисторический» применимо к любому периоду до изобретения письменности, начиная с момента возникновения Вселенной (около 14 млрд лет назад), но в узком - только к доисторическому прошлому человека.

Периоды развития первобытного общества

В 40-е годы XX века советские учёные Ефименко, Косвен, Першиц и др. предложили системы периодизации первобытного общества, критерием которых была эволюция форм собственности, степень разделения труда, семейные отношения и т. д. В обобщенном виде такую периодизацию можно представить так:

1.эпоха первобытного стада;

2.эпоха родового строя;

3.эпоха разложения общинно-родового строя (возникновение скотоводства, плужного земледелия и обработки металлов, зарождение элементов эксплуатации и частной собственности).

Каменный век

Каменный век - древнейший период в истории человечества, когда основные орудия труда и оружие изготавливались, главным образом, из камня, но употреблялось также дерево и кость. В конце каменного века распространилось использование глины (посуда, кирпичные постройки, скульптура).

Периодизация каменного века:

Палеолит:

Нижний палеолит - период появления древнейших видов людей и широкого распространения Homo erectus.

Средний палеолит - период вытеснения эволюционно более продвинутыми видами людей, включая современного человека. В Европе в течение всего среднего палеолита господствуют неандертальцы.

Верхний палеолит - период господства современного вида людей на всей территории земного шара в эпоху последнего оледенения.

Мезолит и эпипалеолит; Период характеризуется развитием техники производства каменных орудий труда и общей культуры человека. Керамика отсутствует.

Неолит - эпоха появления сельского хозяйства. Орудия труда и оружие по-прежнему каменные, однако их производство доводится до совершенства, широко распространяется керамика.

Медный век

Медный век, медно-каменный век, халколит или энеолит- период в истории первобытного общества, переходный период от каменного века к бронзовому веку. Приблизительно охватывает период 4-3 тыс. до н. э., но на некоторых территориях существует и дольше, а на некоторых отсутствует вовсе. Чаще всего энеолит включают в бронзовый век, но иногда считают и отдельным периодом. Во времена энеолита были распространены медные орудия, но преобладали по-прежнему каменные.

Бронзовый век

Бронзовый век - период в истории первобытного общества, характеризующийся ведущей ролью изделий из бронзы, что было связано с улучшением обработки таких металлов как медь и олово, получаемых из рудных месторождений, и последующим получением из них бронзы. Бронзовый век является второй, поздней фазой эпохи раннего металла, сменившей медный век и предшествовавшей железному веку. В целом, хронологические рамки бронзового века: 5-6 тыс. лет до н. э.

Железный век

Железный век - период в истории первобытного общества, характеризующийся распространением металлургии железа и изготовлением железных орудий. У цивилизаций бронзового века выходит за рамки истории первобытного общества, у других народов цивилизация складывается в эпоху железного века.

Термин «железный век» обычно применяется к «варварским» культурам Европы, существовавшим синхронно великим цивилизациям античности (Древняя Греция, Древний Рим, Парфия). От античных культур «варваров» отличало отсутствие или редкое использование письменности, в связи с чем сведения о них дошли до нас либо по данным археологии, либо по упоминаниям в античных источниках. На территории Европы в эпоху железного века М. Б. Щукин выделял шесть «варварских миров»:

кельты (латенская культура);

протогерманцы (в основном ясторфская культура + юг Скандинавии);

в основном протобалтские культуры лесной зоны (возможно, включавшие протославян);

прото-финно-угорские и протосаамские культуры северной лесной зоны (в основном вдоль рек и озёр);

степные ираноязычные культуры (скифы, сарматы и др.);

пастушеско-земледельческие культуры фракийцев, даков и гетов.

Методы изучения истории и современная историческая наука.

Эмпирический и теоретический уровни познания.

Исторический и логический

Абстрагирование и абсолютизация

Анализ и синтез

Дедукция и индукция и др.

1.Историко-генетическое развитие

2.Историко-сравнительный

3.историко-типологическая классификация

4.историко-системный метод (все в системе)

5. Биографический, проблемный, хронологический, проблемно-хронологический.

Современная историческая наука отличается от исторической науки всех предшествующих эпох тем, что она развивается в новом информационном пространстве, заимствуя из него свои методы и сама влияет на его формирование. Сейчас на первый план выходит задача не просто написания исторических трудов на ту или иную тему, а создание верифицированной истории, проверяемой большими и надежными базами данных, создаваемыми усилиями творческих коллективов.

Особенности современная исторической науки.

1. Социокультурное развитие

2. Духовно-ментальные основы

3. Этно-демографические особенности

4. Природно-географические особенности

5. Политико-экономические аспекты

6. Провиденциализм (по воле Бога)

7. Физиократы(природные явления, не Бог, а человек)

8. Географические, общественные, социальные факторы.

9. Междисциплинарные подходы(антропология социальная, гендерные исследования).

Человечество в эпоху первобытности.

Первобытное общество (также доисторическое общество) - период в истории человечества до изобретения письменности, после которого появляется возможность исторических исследований, основанных на изучении письменных источников. В широком смысле слово «доисторический» применимо к любому периоду до изобретения письменности, начиная с момента возникновения Вселенной (около 14 млрд лет назад), но в узком - только к доисторическому прошлому человека.

Периоды развития первобытного общества

В 40-е годы XX века советские учёные Ефименко, Косвен, Першиц и др. предложили системы периодизации первобытного общества, критерием которых была эволюция форм собственности, степень разделения труда, семейные отношения и т. д. В обобщенном виде такую периодизацию можно представить так:

1.эпоха первобытного стада;

2.эпоха родового строя;

3.эпоха разложения общинно-родового строя (возникновение скотоводства, плужного земледелия и обработки металлов, зарождение элементов эксплуатации и частной собственности).

Каменный век

Каменный век - древнейший период в истории человечества, когда основные орудия труда и оружие изготавливались, главным образом, из камня, но употреблялось также дерево и кость. В конце каменного века распространилось использование глины (посуда, кирпичные постройки, скульптура).

Периодизация каменного века:

Палеолит:

Нижний палеолит - период появления древнейших видов людей и широкого распространения Homo erectus.

Средний палеолит - период вытеснения эволюционно более продвинутыми видами людей, включая современного человека. В Европе в течение всего среднего палеолита господствуют неандертальцы.

Верхний палеолит - период господства современного вида людей на всей территории земного шара в эпоху последнего оледенения.

Мезолит и эпипалеолит; Период характеризуется развитием техники производства каменных орудий труда и общей культуры человека. Керамика отсутствует.

Неолит - эпоха появления сельского хозяйства. Орудия труда и оружие по-прежнему каменные, однако их производство доводится до совершенства, широко распространяется керамика.

Медный век

Медный век, медно-каменный век, халколит или энеолит- период в истории первобытного общества, переходный период от каменного века к бронзовому веку. Приблизительно охватывает период 4-3 тыс. до н. э., но на некоторых территориях существует и дольше, а на некоторых отсутствует вовсе. Чаще всего энеолит включают в бронзовый век, но иногда считают и отдельным периодом. Во времена энеолита были распространены медные орудия, но преобладали по-прежнему каменные.

Бронзовый век

Бронзовый век - период в истории первобытного общества, характеризующийся ведущей ролью изделий из бронзы, что было связано с улучшением обработки таких металлов как медь и олово, получаемых из рудных месторождений, и последующим получением из них бронзы. Бронзовый век является второй, поздней фазой эпохи раннего металла, сменившей медный век и предшествовавшей железному веку. В целом, хронологические рамки бронзового века: 5-6 тыс. лет до н. э.

Железный век

Железный век - период в истории первобытного общества, характеризующийся распространением металлургии железа и изготовлением железных орудий. У цивилизаций бронзового века выходит за рамки истории первобытного общества, у других народов цивилизация складывается в эпоху железного века.

Термин «железный век» обычно применяется к «варварским» культурам Европы, существовавшим синхронно великим цивилизациям античности (Древняя Греция, Древний Рим, Парфия). От античных культур «варваров» отличало отсутствие или редкое использование письменности, в связи с чем сведения о них дошли до нас либо по данным археологии, либо по упоминаниям в античных источниках. На территории Европы в эпоху железного века М. Б. Щукин выделял шесть «варварских миров»:

кельты (латенская культура);

протогерманцы (в основном ясторфская культура + юг Скандинавии);

в основном протобалтские культуры лесной зоны (возможно, включавшие протославян);

прото-финно-угорские и протосаамские культуры северной лесной зоны (в основном вдоль рек и озёр);

степные ираноязычные культуры (скифы, сарматы и др.);

пастушеско-земледельческие культуры фракийцев, даков и гетов.

ИСТОКИ РИМСКОЙ ЦИВИЛИЗАЦИИ

Римляне гордились тем, что в отличие от многих других народов знают историю своей страны до глубокой древности, начиная с того дня, когда, по преданию был основан Рим - 21 апреля 753 г. до н. э. На самом деле древнейший период римской истории хранит много загадок, которые и по сей день вызывают споры между учеными.

Апеннинский полуостров

Римская цивилизация, как и древнегреческая, была морской. Апеннинский полуостров, отгороженный от материка Альпами, омывается с запада Тирренским морем, а с востока - Адриатическим, которые являются частями Средиземного моря. Правда, в отличие от Греции береговая линия Италии изрезана гораздо меньше: там нет большого количества удобных гаваней и островов, которые так облегчали жизнь греческим мореплавателям. Но это не помешало Риму стать крупнейшей морской державой. Самые удобные бухты были в Неаполитанском заливе и в устье Тибра.

Климат в Италии мягкий и теплый, только на севере бывают суровые зимы. Самыми плодородными были долины рек По, Тибра, Арно. Условия для земледелия были не так благодатны, как, например, в Египте или в Междуречье, хотя многие античные историки с похвалой отзывались об изобильной растительности и других природных богатствах Италии.

Обозначим самые важные условия, благодаря которым римляне в настоящее время поднялись до такой высоты. Первое из этих условий состоит в том, что Италия наподобие острова окружена, как верною оградою, морями, за исключением только немногих частей, которые, в свою очередь, защищены труднопроходимыми горами. Второе условие то, что, хотя большая часть ее берегов не имеет, гаваней, зато существующие гавани обширны и весьма удобны. Одно из них особенно выгодно для отражения нашествий извне; другое полезно для нападений на внешних врагов и для обширной торговли.

Римляне и их соседи

В древнейшие времена Апеннинский полуостров населяло множество племен: среди них были лигуры, умбры, венеты, а также латины, жившие в нижнем течении Тибра. Эта область, отделенная от соседей невысокими горами, называлась Лаций. Именно здесь возник центр будущей римской цивилизации.

В VIII в. до н. э., т. е. в эпоху зарождения римской цивилизации, все эти племена еще не вышли окончательно из состояния первобытности. Но рядом с ними жили и другие народы, стоявшие на более высокой ступени развития, - греческие, карфагенские поселенцы и племя этрусков.

В VIII-VI вв. до н. э. греческие колонисты расселялись по берегам Южной и Средней Италии, а также в Сицилии. Там возникли города, среди них Неаполь и Сиракузы - крупные торговые и культурные центры. Это сыграло большую роль для развития будущей римской цивилизации. Ведь в городах-колониях устанавливались те же формы управления государством, что и в самой Греции, расцветали философия, литература и искусство. Греческая техника, мифология, алфавит, навыки ведения сельского хозяйства, политическое устройство - все это в той или иной степени оказывало влияние на племена, населявшие Италию.

Западная часть Сицилии была колонизирована карфагенянами. Карфаген - в будущем главный враг Рима - был самой крупной североафриканской колонией финикийцев. Он находился на территории современного Туниса. Карфаген - важнейший центр посреднической торговли, был фактически самостоятелен и сам рассылал колонистов по берегам Средиземного моря. Карфагеняне были грозными противниками греков: в VII-VI вв. до н. э. они вели с ними упорную борьбу за Сицилию и сумели покорить значительную часть острова.

С племенем этрусков связано много загадок: неизвестно его происхождение, хотя большинство историков считают, что этруски пришли в Италию откуда-то с Востока. Этруски пользовались греческим алфавитом, но расшифровать их язык до сих пор не удалось. И все-таки от культуры этрусков сохранилось достаточно много, чтобы судить о ее высоком уровне. Этруски были ближайшими соседями римлян: они занимали область, которая называлась Этрурией (в районе современной Тосканы). Там воздвигались города с правильной прямоугольной планировкой и каменными домами и храмами. Этруски занимались земледелием, торговлей и морским пиратством, ремеслом.

Этруски оказали сильное влияние на римлян: это проявилось в искусстве, религии, в планировке городов, в особой архитектуре домов - с внутренним двориком. От этрусков римляне взяли знаки царской власти - пучки прутьев с вложенными в них топориками. Через этрусков перенималась греческая культура. Связи с Этрурией были сильны: туда посылали учиться юношей из знатных семей, в VI в. до н. э. цари этрусской династии правили римлянами, а в самом Риме даже возник особый квартал, где жили переселенцы из Этрурии.

По мере того как возрастало могущество римлян, этруски утрачивали свое значение. К середине I в. до н. э., потерпев ряд поражений от римлян, они уже не играли никакой роли в истории древней Италии, и их язык вскоре был забыт. Похожая судьба постигла и греческие города-колонии: они стали терять силу в V-IV вв. до н. э. Среди соседей римлян самыми грозными противниками вплоть до середины II в. до н. э. оставались только карфагеняне.

Итак, не только природные условия благоприятствовали становлению Рима: римляне начали свою историю, находясь в окружении греков, карфагенян, этрусков, стоявших на более высоком уровне культуры. Общение с ними давало возможность воспользоваться «чужими» достижениями, а это ускоряло темп развития римской цивилизации.

ПУТЬ К РЕСПУБЛИКЕ

Патриции и плебеи

После установления республиканского строя конфликты в римском обществе обострились. Главными противоборствующими силами были патриции и плебеи. Положение патрициев после свержения монархии значительно улучшилось. Из их числа выбирались консулы - два высших должностных лица в государстве, которые выполняли функции прежних царей. Только патриции могли быть выбраны в сенат - главный орган римской республики, который решал важнейшие вопросы внешней и внутренней политики. Только патриции могли становиться жрецами. Они знали все тонкости судопроизводства и держали его в своих руках. Кроме того, у патрициев скапливалось все больше земли: они обладали правом занимать участки из земельного фонда своей общины - фонда, который постоянно увеличивался по мере того, как Рим одерживал военные победы. Так у патрициев появлялись крупные земельные владения.

Плебеи были лишены этой привилегии, многие из них разорялись и даже превращались в рабов за долги. Решить эту проблему можно было только одним способом - уравняться в правах с патрициями. В этом случае плебеи получили бы и доступ к управлению государством.

Исход конфликта во многом зависел от особенностей жизни Рима. Уже первые века своей истории Рим провел в бесконечных войнах с соседями, терпя поражения или одерживая победы, да и в дальнейшем оставался военизированным государством. В начальный период истории этой цивилизации военные походы проводились каждый год, начинаясь в марте и заканчиваясь в октябре. Каждый гражданин был обязан участвовать в 20 военных походах в пехоте или в 10, если был в кавалерии. Уклонение от военной службы грозило продажей в рабство. Собрать сильное войско без участия в нем плебеев было невозможно; патриции, таким образом, оказывались в зависимости от плебеев.

В 494 г. до н. э. плебеи отказались выступить в военный поход и в полном вооружении ушли из Рима, разбив лагерь на Священной горе, одном из соседних с Римом холмов. Эта тактика подействовала - патриции вынуждены были уступить, и плебеи добились права иметь народных трибунов - защитников своих интересов. Личность трибуна считалась неприкосновенной. В дальнейшем плебеи не раз использовали тот же способ давления, и патриции всегда шли на уступки.

Одним из самых важных достижений было появление первых письменных законов в Риме. В 449 г. до н. э. законы были записаны на двенадцати медных таблицах и выставлены на всеобщее обозрение на Форуме - главной площади Рима. Так было покончено с произволом патрициев, которые прежде судили «по обычаю». Но борьба за политические права и землю еще не завершилась. Только к III в. до н. э. плебеи в конце концов уравнялись в своих правах с патрициями. Браки между патрициями и плебеями более не запрещались; решения, которые принимали собрания плебеев, имели силу закона; один из консулов обязательно выбирался из плебеев. Долговое рабство отменялось, а право владения общественной землей ограничивалось: теперь каждый гражданин мог получить участок не более 125 га.

В III в. до н. э. окончательно сложилась гражданская община Рима. К этому времени изменилась и ее внутренняя жизнь, и расширился состав - патрицианская община превратилась в патрицианско-плебейскую.

Гражданская община Рима

В римской общине, как и в греческой, сочеталось коллективное и частное землевладение; все граждане имели равные права и являлись не только земледельцами, но и воинами. Понятия «хороший земледелец», «хороший воин» и «хороший гражданин» долго сливались в одно целое в сознании римлян.

Из земледельцев выходят храбрейшие мужи и самые предприимчивые воины, а земледелие есть занятие наиболее благочестивое и устойчивое...

Жизнь общины была организована так, чтобы поддерживалось равновесие между личной и общественной пользой. В Риме не было налогов, за счет которых содержался бы государственный аппарат. Люди, занимавшие высшие должности, не получали жалованья и должны были за свой счет устраивать пиры, игры, строить храмы, обеспечивать бедных граждан наделами земли. Путь наверх был открыт прежде всего для нобилитета, в который входили патриции и плебейская верхушка. С другой стороны, чем богаче был гражданин, тем больше средств он был обязан тратить на общую пользу.

Служба в армии была обязанностью для граждан, но обязанностью почетной. Человек не мог стать государственным деятелем, не имея военного стажа. Лишь в IV в. воинам стали выплачивать жалованье: до этого они довольствовались плодами своих побед и должны были сами заботиться о вооружении и пропитании. Когда начиналась война, у граждан брали заем, который возвращался после победы. Военная добыча переходила в собственность общины, и ею пользовались все граждане. Отнятая земля присоединялась к общественной, а потом делилась между солдатами и безземельными. Драгоценные металлы и другая дань шли в казну общины. Остальное распределялось между солдатами, которых одаривали также и полководцы.

Нобилитет - от латинского слова «нобилис» - «знатный, благородный».

Большое значение в жизни римлян имела религия. Древнейшими богами были двуликий Янус - творец Вселенной, Юпитер - бог неба, Марс - бог войны. Римляне почитали Весту - хранительницу домашнего очага и государства, Юнону - богиню луны и покровительницу женщин, Минерву - богиню мудрости, покровительницу ремесел. Было и множество других богов, причем количество их все время возрастало. Римляне охотно принимали «чужих» богов - этрусских, греческих, а потом и восточных.

Религиозные обряды были своего рода общественной обязанностью граждан: члены общины должны были участвовать в обрядах своей фамилии, почитая «семейных» богов, и в обрядах общегосударственных. Любое дело в Древнем Риме начиналось с того, что испрашивалась воля богов.

Римскую религию историки называют рациональной и практичной. Отношения с богами имели, так сказать, деловой характер: следовало соблюдать верность богам, строго выполнять обряды и различные запреты, а взамен можно было рассчитывать на их помощь.

Высший суд над человеком в Древнем Риме осуществляли не боги, а общество - сограждане давали оценку поступкам человека, высказывали одобрение или неодобрение. Лучшие граждане были образцом для подражания, на их подвиги, совершенные ради общего блага, должен был ориентироваться человек.

Таким образом, идея «общей пользы» определяла и порядки в гражданской общине, и поведение каждого отдельного ее члена. Обязательства римского гражданина были четко установлены: на первом месте стоял долг перед обществом, на втором - перед семьей и на последнем - забота о своем личном благе.

В общественной жизни Рима большую роль играли народные собрания. Постановления народных собраний имели силу закона. Кроме того, высокими полномочиями обладали трибуны: они имели право наложить запрет на решения суда, сената и высших должностных лиц, если эти решения ущемляли интересы плебеев. Двери дома трибуна должны были оставаться открытыми и днем, и ночью, чтобы любой плебей мог найти там защиту.

Важнейшим органом управления был сенат, состоявший из патрициев и верхушки плебса: он ведал вопросами внутренней-политики и определял внешнюю, под контролем сената были финансы и религиозный культ. Сенат был аристократическим органом. Историки считают, что, несмотря на все значение народных собраний, именно он в конечном счете и руководил государством. В этом отношении римская демократия отличалась от афинской.

В республиканском Риме сохранились и традиции, унаследованные от монархии. Высшая власть принадлежала двум консулам. Правда, они ежегодно переизбирались, но их полномочия практически ничем не отличались от тех, что прежде были у царей. Консулам после их избрания даже вручались символы царской власти. Вне Рима, во время войн, власть консулов была непререкаема, но в городе она ограничивалась сенатом и народными собраниями. Древние историки осознавали своеобразие своей государственности и считали ее самой совершенной.

I Республика - в буквальном переводе с латыни «общественное дело». Государство, в котором власть принадлежит людям, выбранным обществом на определенный срок.

Первым из них был Полибий (201- 120гг. до н. э.), грек по происхождению, много лет проживший в Риме и ставший восторженным его поклонником. Полибий создал теорию, которая объясняла, почему римляне сумели возвыситься над многими народами. По его мнению, в Риме была лучшая форма правления - смешанная, сочетающая и демократию (народные собрания), и монархический принцип (консулы), и аристократический (сенат). Ни один из этих принципов правления не подавлял остальные, а взятые вместе, они составляли единое гармоничное целое.

Путь к мировому господству

В IV в. до н. э. римляне завладели всей территорией Средней Италии.

Римляне покорили своей власти почти весь известный мир и подняли свое могущество на такую высоту, какая немыслима была для предков и не будет превзойдена потомками.

Большинство завоеванных италийских племен римляне объявили своими союзниками. Это означало, что они должны были платить Риму военный налог, выставлять отряды в помощь римскому войску. Во внутренние дела союзников Рим не вмешивался, но не разрешал им заключать договоры между собой. На территории всей Италии стали появляться римские колонии. Благодаря им решались две задачи: неимущие римляне получали землю и с помощью колоний местное население удерживалось от выступлений против Рима.

Покорив огромные территории, Рим оставался относительно замкнутым городом-государством: римское гражданство имела лишь очень небольшая часть населения Италии.

ВIII в. до н. э. пришла очередь Южной Италии, где находились богатые греческие колонии, а затем - Сицилии. Из-за этого плодородного острова римлянам пришлось не одно десятилетие вести жестокие войны с Карфагеном. Пунические войны (римляне называли карфагенян пуннами), начавшиеся в середине III в. до н. э., продолжались с перерывами вплоть до середины II в. до н. э.; только в 146 г. город Карфаген был захвачен и в буквальном смысле стерт с лица земли - сожжен дотла.

II век до н. э. ознаменовался победой над Грецией. Сокрушив двух самых серьезных противников и соперников, Рим во II-I вв. до н. э. стал мировой державой, охватывающей все Средиземноморье, и в дальнейшем продолжал расширять границы.

Военные успехи и расширение территории вызвали глобальные изменения в самых разных сферах римской цивилизации. Победы над Карфагеном и Грецией обогатили Рим. С покоренных народов взимались огромные контрибуции, на невольничьи рынки стал поступать поток рабской силы.

Завоеванные страны (вне Италии) превращались в провинции Рима и облагались налогом. С богатыми провинциями стали быстро устанавливаться торговые связи.

Социально-экономический кризис общины

Расцвет торговли и прямое ограбление новых владений дали важный результат - в Риме стали активно развиваться товарно-денежные отношения.

Товарно-денежные отношения и резкое увеличение числа рабов многое изменили в жизни римского крестьянства. До II в. до н. э. в Италии была масса мелких и средних крестьянских хозяйств, в которых трудились в основном члены семьи (фамилии), обеспечивая самих себя. Во II-I вв. до н. э. такие натуральные хозяйства стали погибать и вытесняться другими, более крупными, в которых использовался труд рабов, а продукция частично шла на рынок.

Новые хозяйства назывались виллами; по рассказам современников мы знаем, что они собой представляли. Выдающийся политический деятель той эпохи Катан Старший описал собственное поместье, которое считал образцовым. У Катона было комплексное хозяйство: оливковая роща, виноградник, пастбище для скота и поле с зерновыми культурами. Чтобы обслужить такую виллу, требовался труд многих людей, в основном рабов: за оливками ухаживали 13 человек, за виноградником - не менее 16. Катона очень интересовала рентабельность его виллы, возможность продавать свою продукцию. «Хозяин должен стремиться к тому, чтобы поменьше покупать и побольше продавать», - писал он.

Мелкое и среднее крестьянство разорялось или просто насильно лишалось земли, в то время как рабы стали превращаться в основных производителей, вытесняя труд свободных. Древние историки с тревогой и негодованием писали о том, что был забыт старый закон, по которому гражданину положено иметь не более 125 га земли. Греческий историк Плутарх подробно восстановил картину этого процесса: «Богатые стали переводить на себя аренду с помощью подставных лиц и, в конце концов, открыто закрепили за собой большую часть земель».

Крестьяне, лишенные земли, становились арендаторами или батраками. Однако батраки не могли обеспечить себе постоянного заработка: их работа была сезонной. И огромная масса крестьян хлынула в города, увеличивая число городского плебса. Эти новые плебеи уже мало походили на своих предшественников, свободных земледельцев, которые добивались прав в борьбе с патрициями. Одни сумели устроиться ремес-ленниками или строительными рабочими, другие образовали особый слой - античный люмпен-пролетариат - и существовали за счет государственных раздач хлеба, денег или щедрот политических деятелей, которые завоевывали голоса избирателей.

Рабы, которые в ту эпоху превратились в особый класс, тоже не были однородны. Численность их невероятно возросла по сравнению с прежними временами, когда рабство было домашним. Только на острове Делос, одном из крупнейших центров работорговли, в день иногда продавалось около 10 тысяч рабов. Некоторая их часть становилась государственными рабами, но в основном они переходили в руки частных владельцев, тоже образуя две группы - сельскую и городскую.

Средства труда делят на три части: орудия говорящие, издающие нечленораздельные звуки и орудия немые; к говорящим относятся рабы, к издающим нечленораздельные звуки - волы, к немым - телеги. Марк Варрон, римский писатель, 116-27 гг. до н. э.

Среди городских рабов, которые, конечно, были в более привилегированном положении, попадалось много образованных, квалифицированных людей. Через ученых рабов-греков, для которых, кстати, римляне оставались варварами, в Рим проникла эллинистическая культура. «Рабская интеллигенция» создавала технические усовершенствования: трубы, по которым шел пар и обогревал помещения, особую полировку мрамора, зеркальную черепицу и т. п.

Трансформации произошли и в высших слоях общества. Римский нобилитет стала теснить новая денежная аристократия - всадники. Всадники принадлежали, как правило, к незнатным, но состоятельным горожанам, разбогатевшим на торговле или сборах на-логов в провинциях.

В обществе происходили значительные сдвиги, его структура усложнилась, а, следовательно, усложнились и взаимоотношения между различными слоями. Например, возникло соперничество между нобилитетом и всадниками за право эксплуатировать провинции. Кроме того, всадники рвались к высшим должностям, практически недоступным для них в то время. Нарастал конфликт между крупными и средними, а также мелкими землевладельцами. Уже во II в. до н. э. произошло первое восстание рабов (на Сицилии) - открылся еще один важнейший очаг социального напряжения.

Серьезные проблемы были связаны и с провинциями. Перед Римом встал вопрос: как управлять ими? В провинцию назначался наместник, который в течение года, пока не заканчивался его срок, обладал всей полнотой власти и фактически бесконтрольно распоряжался там, как в своей вотчине. Провинциалов разоряли и сборщики налогов, которые вносили в казну положенную сумму, а потом обирали население уже в свою пользу. В сущности, управление сводилось к грабежу провинций, а это было нерентабельно даже с точки зрения самих римлян.

У жителей провинций были другие проблемы, и главная - из них - как получить права гражданства? Население провинций, в том числе и римские колонисты, имели в большей или меньшей степени урезанные права, а то и вовсе никаких, и это, разумеется, было, источником недовольства и конфликтов.

Превратившись в огромную державу, Рим уже не мог оставаться общиной. Первые признаки разрушения ее традиционной структуры, норм общинной жизни проявились во II в. до н. э., а в скором времени этот процесс развернулся в полную силу.

Поиски выхода

Ответом на приближавшийся кризис была, реформа Тиберия и Гая Греков. Потомок старинного плебейского рода, принадлежавшего к римскому нобилитету, Тиберий Граях, избранный народным трибуном, в!33г. дон. создал проект реформы земельной собственности. Он решил воскресить принцип уравнительности в пользовании землей. Поэтому главный пункт его программы состоял в том, чтобы из аще можно было брать лишь строго определенную норму участков. Была организована специальная комиссия, которая должна была отобрать излишки у крупных землевладельцев и распределить их между безземельными гражданами.

Эта программа вызвала сильное сопротивление у членов сената. Атмосфера была накалена, и во время одного из народных собраний между противниками и сторонниками Гракха произошло вооруженное столкновение, в котором народный трибун был убит. На улицах Рима впервые за всю его историю развязалась гражданская война, правда, в небольших масштабах, - грозный признак неблагополучия в обществе.

Реформу Тиберия Гракха в какой-то степени удалось реализовать его брату. Гай Гракх возобновил деятельность комиссии, успев наделить землей 50-75 тысяч семей, но и его ждало поражение. Борьба вновь дошла до вооруженного столкновения, в котором погибло около 3 тысяч человек, а Гракх приказал своему рабу убить себя.

Братья Гракхи хотели воскресить и сохранить старую общину, но сделать это «административным» путём (как, впрочем, и любым другим) было невозможно. А конфликт из-за земли между тем разгорался, поканаконец, не вспыхнуло грандиозное восстание италийского населения - Союзническая война (90- 88 гг. до н. э.). Рим вынужден был пойти на уступки: италийское население получило права римскихгрыждан, а, следовательно, и возможность участвовать в политической жизни. Однако уравнение в правах не означало возвращения к уравнительности в пользовании землей.

Результат Союзнической войны был очень важен: теперь Рим уже не был единственным центром, в котором концентрировались полноправные граждане; его население лишилось былых привилегий. Рим как гражданская община закончил свое существование.

У истоков имперской власти

Последние десятилетия существования республики были полны потрясений: Рим пережил Союзническую войну, волнения в провинциях, грандиозное по масштабам восстание рабов под предводительством Спартака, в сражениях с которыми римские легионы долго терпели поражения, наконец, борьбу политических группировок за власть, которая вылилась в гражданские войны.

В эти неспокойные годы стала зарождаться новая форма правления, разрушавшая принципы республиканского строя, - единоличная власть диктатора или императора. Такие титулы существовали в Риме и раньше, но они использовались лишь в экстраординарных обстоятельствах и непродолжительное время (обычно в случае войны). В I в. до н. э. дважды повторилась ситуация, когда они давались пожизненно, без ограничения срока.

Первым диктаторской власти добился талантливый полководец Сулла, вторым - Цезарь (100-44 гг. до н. э.), чья слава военачальника и стратега пережила века. И тот и другой опирались прежде всего на армию, и это не случайно: войско в ту эпоху превращалось в самую надежную силу, которую использовали не только для усмирения врага, но и для разрешения внутренних политических споров.

Диктатура Суллы и Цезаря продержалась недолго. Но переход к имперскому правлению был уже неотвратим.

Только с помощью сильной единоличной власти можно было сохранить политическое единство огромной и пестрой по составу империи, упорядочить управление провинциями, удовлетворить интересы различных слоев общества.

Окончательно императорская единоличная власть установилась в 27 г. до н. э., когда Октавиан, родственник Цезаря, получил от сената звание пожизненного императора, а также титулы августа, т. е. «возвеличенного божеством», и «сына бога», как это было и в восточных деспотиях.

Какое же значение для римской цивилизации имела смена системы правления? А. Тойнби считал, что создание империи - это стремление уже погибающей цивилизации избежать своей судьбы. Для Тойнби имперский Рим - это цивилизация, которую покинул «творческий дух». Но, как ни парадоксально, людям той эпохи империя и все заведенные в ней порядки казались вечными и идеальными, их «эфемерность» была незаметна современникам.

«Золотой век» империи

Начало имперской эпохи было блестящим, особенно по сравнению с предшествующим неспокойным, смутным временем внутренних конфликтов. Во многом это было связано с личностью Октавиана Августа, который по праву считается одним из самых ярких политических деятелей Рима.

Август получил всю полноту власти: он распоряжался казной, вел переговоры с другими государствами, решал вопросы войны и мира, выдвигал кандидатов на высшие государственные должности. Однако сам Август, ставший первым человеком в государстве и имевший огромные полномочия, очень мудро пользовался ими. Он называл себя принцепсом, т. е. первым лицом в списке сенаторов, подчеркивая этим уважение к сенату и традициям республиканского Рима (поэтому эпоха правления Августа и его преемников называется «принципат»). Более того, Август его сторонники утверждали, что восстановили республику. В сознании римлян республика не исключала единоличного правления, если это не противоречило принципу «общей пользы».Юпитер, громы мечущий, - верим мы - царит на небе: здесь на земле к богам причтется Август...

Гораций

В определенной степени этот принцип и лежал в основе деятельности Октавиана Августа, который пытался стабилизировать отношения между различными слоями общества. Укрепляя централизованную власть, он вместе с тем делал уступки, от которых выигрывали в той или иной мере все, кроме рабов.

Сенаторы оставались привилегированным слоем, хотя были послушны воле Августа. Одновременно Октавиан привлекал на свою сторону новую торгово-денежную знать, всадников, назначая их на высокие должности. Сохранились и народные собрания, несмотря на то, что они стали терять свое значение еще до правления Августа. Неимущие граждане ежемесячно бесплатно получали зерно.

Август хотел воскресить древнюю чистоту нравов и ввел законы об ограничении роскоши; суровые наказания ждали всех, кто был виновен в супружеской неверности. Император лично подавал пример мягкого, гуманного обращения с рабами.

Уважая интересы общества, Август не забывал и об укреплении имперской власти: он расширял административный аппарат, под его началом были специальные войска, которые поддерживали порядок в Риме и на границах.

В эту эпоху римская цивилизация переживала взлет: в обществе была достигнута определенная стабильность, необычайно высокого расцвета достигла римская литература, в которой появилась целая плеяда талантливых оригинальных поэтов, сочетавших и греческие, и исконно римские традиции (Овидий, Вергилий, Гораций, Тибулл). Август был покровителем искусства и науки, при нем в Риме был проложен водопровод, развернуто строительство великолепных храмов, украшавших город. Современники воспринимали эту эпоху как « золотой век».

Империя после Августа

Однако после смерти Августа (14 г. н. э.) довольно быстро стало очевидно, что созданная им система правления не столь уж совершенна. Единоличная власть открывала возможности для проявлений деспотизма и произвола и время от времени оборачивалась тиранией, против которой мало кто осмеливался протестовать. Яркий пример попрания старых республиканских традиций и законности - это отношение сената к императору Нерону (правил с 54 по 68 г.), виновному в убийстве жены и матери. Сам Нерон был удивлен, когда сенат, несмотря на совершенные императором злодеяния, приветствовал его; по преданию, Нерон воскликнул: «До сих пор еще ни один принцепс не знал, как далеко он может зайти!»

Разумеется, не все императоры шли по стопам Нерона; и в имперском Риме основой власти считалась законность. Многие правители прославились своей мудростью и гуманизмом (например, императоры династии Антонинов, Марк Аврелий - «философ на троне»), и их деятельность вновь воскрешала мечты о «золотом веке». В эпоху империи несколько смягчилось положение рабов,

От редакции: Благодарим Издательство Европейского университета в Санкт-Петербурге за предоставленную возможность публикации фрагмента из книги историка Ивана Куриллы «История, или Прошлое в настоящем» (СПб., 2017).

Давайте теперь поговорим об исторической науке - насколько она страдает от бурных штормов в историческом сознании общества?

История как научная дисциплина испытывает перегрузки с разных сторон: состояние исторического сознания общества является внешним вызовом, в то время как накопившиеся проблемы внутри науки, ставящие под сомнение методологические основания дисциплины и ее институциональную структуру, представляют собой внутреннее давление.

Множественность субъектов («История в осколках»)

Уже в XIX веке история начала дробиться по предмету исследования: в дополнение к политической истории появилась история культуры, экономики, а позднее к ним добавились социальная история, история идей и множество направлений, изучающих различные аспекты прошлого.

Наконец, самым неуправляемым процессом стало дробление истории по субъекту исторического вопрошания. Можно сказать, что процесс дробления истории подталкивает описанная выше политика идентичности. В России фрагментация истории по социальным и гендерным группам происходила медленнее, чем по этническим и региональным вариантам.

Вкупе с дроблением используемой историками методологии эта ситуация привела к фрагментации не только исторического сознания в целом, но и поля самой исторической науки, которая к концу века представляла собой, по выражению московского историка М. Бойцова (в нашумевшей в профессиональной среде в 1990-е годы статье), груду «осколков» . Историки пришли к констатации невозможности единства не только исторического нарратива, но и исторической науки.

Читатель уже понял, конечно, что представление о возможности единственно верного исторического нарратива, единственно правильной и окончательной версии истории противоположно современному взгляду на суть истории. Часто можно услышать обращенные к историкам вопросы: ну, а как же было на самом деле, какова же правда? Ведь если один историк пишет о каком-то событии так, а другой - по-другому, то значит, кто-то из них ошибается? Могут ли они прийти к компромиссу и понять, как было «на самом деле»? Запрос на такой рассказ о прошлом в обществе существует (из таких ожиданий растет, наверное, и недавняя попытка популярного писателя Бориса Акунина стать «новым Карамзиным», и, в какой-то мере, споры о «едином учебнике» истории). Общество как бы требует от историков договориться, наконец, написать единый учебник, в котором будет изложена «вся правда».

В истории и впрямь есть такие проблемы, в понимании которых можно найти компромисс, но есть и такие, в которых это невозможно: это, как правило, история, рассказанная «разными голосами», связанная с идентичностью той или иной социальной группы. История авторитарного государства и история жертв какого-нибудь «великого поворота» вряд ли создадут когда-нибудь «компромиссный вариант». Анализ интересов государства поможет понять, почему принимались те или другие решения, и это будет логичное объяснение. Но его логика никак не «сбалансирует» историю тех людей, кто в результате этих решений потерял состояние, здоровье, а иногда жизнь, - и эта история тоже будет правдой о прошлом. Эти два взгляда на историю можно изложить в разных главах одного и того же учебника, но таких точек зрения гораздо больше, чем две: трудно бывает, например, примирить историю разных регионов в большой многонациональной стране. Более того, прошлое предоставляет историкам возможность создания множества нарративов, и носители разных систем ценностей (так же как разные социальные группы) могут написать собственный «учебник истории», в котором смогут описать историю с точки зрения национализма или интернационализма, государственничества или анархии, либерализма или традиционализма. Каждая из таких историй будет внутренне непротиворечива (хотя, вероятно, в каждом таком рассказе будет присутствовать умолчание о каких-то сторонах прошлого, важных для других авторов).

Единый и непротиворечивый рассказ об истории, объединяющий все точки зрения, создать, по-видимому, невозможно - и это одна из важнейших аксиом исторической науки. Если на «единстве истории» историки поставили крест уже довольно давно, то осознание имманентной противоречивости истории как текста - явление относительно новое. Оно связано с упомянутым выше исчезновением зазора между настоящим и недавним прошлым, с вмешательством памяти в процесс исторической рефлексии современного общества.

Перед современными историками встает проблема с этим множеством нарративов, множеством рассказов о прошлом, которые произведены разными социальными группами, разными регионами, идеологами и государствами. Некоторые из этих нарративов конфронтационны и в потенции несут в себе зародыш социальных конфликтов, но выбор между ними приходится делать не на основании их научности, а на основании этических принципов, тем самым устанавливая новую связь между историей и моралью. Одна из новейших задач исторической науки - работать на «швах» между этими нарративами. Современное представление об истории в целом похоже скорее не на некий единый поток, а на сшитое из разных лоскутов одеяло. Мы обречены жить одновременно с разными интерпретациями и уметь налаживать разговор об общем прошлом, сохраняя разногласия или, скорее, многоголосицу.

Исторические источники

Любой историк согласится с тезисом, сформулированным еще позитивистами, что опора на источники - главная черта исторической науки. Это остается верным для современных историков в такой же степени, как это было для Ланглуа и Сеньобоса . Именно методам поиска и обработки источников учат студентов на исторических факультетах. Однако за сто с небольшим лет содержание этого понятия изменилось, а основной профессиональной практике ученых-историков был брошен вызов .

Чтобы понять разницу в отношении к источникам исторической науки и предшествующей ей практики, надо напомнить, что то, что мы называем фальсификацией документов, было нередким явлением в Средние века и совершенно не осуждалось. Вся культура была выстроена на уважении к авторитету, и если авторитету приписывалось что-то, им не сказанное, но безусловно благое, то оснований подвергать это сомнению не было. Таким образом, главным критерием истинности документа было благо, которое этот документ обеспечивал.

Впервые доказавший подлог «правильного документа» Лоренцо Валла не решился опубликовать свое «Размышление о вымышленном и ложном дарении Константина» - работа увидела свет лишь спустя полвека после смерти автора, когда в Европе уже началась Реформация.

На протяжении нескольких веков историки вырабатывали все более тонкие способы определения истинности документа, его авторства, датировки, чтобы исключить использование фальшивок в своей работе.

«Прошлое», как мы выяснили, - проблематичное понятие, но тексты источников реальны, их можно буквально потрогать руками, перечитать, проверить логику предшественников. Вопросы, формулируемые историками, адресованы именно этим источникам. Первыми источниками были живые люди со своими рассказами, и этот вид источников (ограниченный временем и пространством) и по сей день важен при работе с недавней и современной историей: проекты «устной истории» XX века принесли весомые результаты.

Следующим видом источников стали официальные документы, остающиеся от повседневной деятельности разного рода бюрократии, включая законодательство и международные договоры, но также и многочисленные регистрационные бумаги. Леопольд фон Ранке предпочитал дипломатические документы из государственных архивов другим видам документов. Статистика - государственная и коммерческая - позволяет применять количественные методы в анализе прошлого. Личные воспоминания и мемуары традиционно привлекают читателей и так же традиционно считаются весьма недостоверными: мемуаристы по понятным причинам рассказывают нужную им версию событий. Тем не менее, при учете заинтересованности автора и после сравнения с другими источниками эти тексты могут многое дать для понимания событий, мотивов поведения и деталей прошлого. Материалы периодической печати с момента ее появления стали использоваться историками: никакой другой источник не позволяет так понять синхронность разных событий, от политики и экономики до культуры и локальных новостей, как страницы газет. Наконец, школа «Анналов» доказала, что источником для историка может стать любой объект, несущий на себе следы человеческого воздействия; не останутся в стороне сад или парк, разбитые по определенному плану, или выведенные человеком сорта растений и породы животных. Накопление значительных объемов информации и развитие математических методов ее обработки обещает большие прорывы в исследованиях прошлого с началом использования историками инструментов обработки Big Data.

Однако важно понимать, что сами по себе, до момента попадания в поле интереса историка, текст, информация или материальный объект источниками не являются. Только вопрос, заданный историком, делает их таковыми.

В последней трети ХХ века, однако, этой практике был брошен вызов. Постулировав недоступность прошлого, постмодернисты свели работу историков к преобразованию одних текстов в другие. И в этой ситуации вопрос об истинности того или иного текста отошел на второй план. Гораздо большее значение стало придаваться проблеме, какую роль текст играет в культуре и обществе. «Константинов дар» определял государственно-политические отношения в Европе на протяжении многих веков и был разоблачен лишь тогда, когда уже потерял свое реальное влияние. Так какая разница, был ли он фальшивкой?

Профессиональная практика историков вступила в противоречие и с инструментальным подходом к истории, распространяющемся в обществе: если за прошлым не признается самостоятельной ценности и прошлое должно работать на настоящее, то источники не важны. Показателен конфликт, разыгравшийся летом 2015 года между директором Государственного архива РФ Сергеем Мироненко, предъявившим документальные свидетельства сочиненности «подвига 28 панфиловцев» в битве за Москву 1941 года, и министром культуры РФ Владимиром Мединским, защитившим «правильный миф» от его проверки источниками.

«Любое историческое событие, завершившись, становится мифом - положительным или отрицательным. Это же можно отнести и к историческим личностям. Наши руководители госархивов должны вести свои исследования, но жизнь такова, что люди оперируют не архивными справками, а мифами. Справки могут эти мифы упрочить, разрушить, перевернуть с ног на голову. Ну, а общественное массовое сознание всегда оперирует мифами, в том числе и в отношении истории, поэтому относиться к этому нужно трепетно, бережно, осмотрительно» .
Владимир Мединский

По сути дела, политики не только высказывают свои претензии контролировать историю, но и отрицают право историков на экспертное суждение о прошлом, уравнивая профессиональное знание, основанное на документах, с «массовым сознанием», основанным на мифах. Конфликт архивиста с министром можно было бы отнести к курьезам, если бы он не укладывался в логику развития исторического сознания современного общества, приведшую к доминированию презентизма.

Так, расставшись с позитивизмом, мы вдруг оказались перед лицом нового средневековья, в котором «благая цель» оправдывает фальсификацию источников (или пристрастный их отбор).

Законы истории

В конце XIX века спор о научности истории сосредоточился на ее способности открыть законы человеческого развития. На протяжении XX века эволюционировало само понятие науки. Сегодня науку часто определяют как «область человеческой деятельности, направленную на выработку и систематизацию объективных знаний о действительности» или же как «описание с помощью понятий». В эти определения история, безусловно, вписывается. Помимо этого, в разных науках используется исторический метод или исторический подход к явлениям. Наконец, надо понимать, что это разговор о соотношении понятий, выработанных самой европейской цивилизацией, и эти понятия историчны, т.е. меняются со временем.

И все же - существуют ли исторические законы, «законы истории»? Если говорить о закономерностях развития общества, то этот вопрос надо, очевидно, переадресовать социологии, которая изучает законы развития человечества. Законы развития человеческих обществ, безусловно, существуют. Некоторые из них носят статистический характер, некоторые позволяют увидеть причинно-следственные связи в повторяющейся последовательности исторических событий. Именно такого рода законы чаще всего объявляются сторонниками статуса истории как «строгой науки» «законами истории».

Однако эти «законы истории» чаще всего разрабатывались («открывались») не историками, а учеными, занимавшимися смежными науками об обществе, - социологами и экономистами. Более того, многие исследователи выделяют отдельную область знания - макросоциологию и историческую социологию, которые считают «своими» классиками таких ученых, как Карл Маркс (экономист) и Макс Вебер (социолог), Иммануил Валлерстайн и Рэндалл Коллинз (макросоциологи), Перри Андерсон и даже Фернан Бродель (лишь последнего из списка историки также считают своим классиком). Кроме того, сами историки очень редко в своих трудах предлагают формулы законов истории или каким-то образом на такие законы ссылаются. Вместе с тем вопросы, поставленные в рамках макросоциологических, а также экономических, политологических, филологических и прочих общественно-научных и гуманитарных дисциплин, историки с большим удовольствием задают прошлому, перенося таким образом теории смежных наук на материал прошлого.

Проще говорить об исторических открытиях. Открытия в истории бывают двух типов: открытие новых источников, архивов, мемуаров либо постановка новой проблемы, вопроса, подхода, превращающих в источники то, что раньше источниками не считалось, либо позволяющих в старых источниках найти новое. Таким образом, открытием в истории может быть не только обнаруженная при раскопках берестяная грамота, но и по-новому поставленный исследовательский вопрос.

Остановимся на этом моменте немного подробнее. Со времен школы «Анналов» историки начинают свою работу с постановки исследовательского вопроса - это требование представляется сегодня общим для всех наук. В практике исторического исследования, однако, постоянно происходит многократное уточнение и переформулировка вопроса в процессе работы над ним.

Историк в соответствии с моделью герменевтического круга постоянно уточняет свой исследовательский вопрос на основании данных, получаемых им из источников. Итоговая формулировка исследовательского вопроса историка становится формулой отношения настоящего к прошлому, установленной ученым. Получается, что исследовательский вопрос сам является не только отправной точкой, но и одним из важнейших результатов исследования.

Это описание хорошо иллюстрирует представление об истории как науке о взаимодействии современности с прошлым: правильно поставленный вопрос определяет «разность потенциалов», поддерживая напряжение и устанавливая связь между современностью и изучаемым периодом (в отличие от тех социальных наук, которые стремятся найти ответ именно на первоначально поставленный вопрос).

Примерами законов истории могут быть повторяющиеся закономерности использования прошлого в современных дебатах (отбор в прошлом сюжетов и проблем, помогающих в решении сегодняшних задач или в борьбе за групповое видение будущего; ограничения такого отбора, влияние научных трудов и публицистики на формирование исторического сознания общества), а также способы постановки задач и получения исторических знаний.

Примечания

1. Клиометрия - направление в исторической науке, опирающееся на систематическое применение количественных методов. Расцвет клиометрии пришелся на 1960–70-е годы. Опубликованная в 1974 году книга «Время на кресте: экономика американского негритянского рабства» Стэнли Энгермана и Роберта Фогеля (Fogel R.W., Engerman S.L. Time on the Cross: The Economics of American Negro Slavery. Boston; Toronto: Little, Brown, and Company, 1974) стала причиной ожесточенных споров (выводы об экономической эффективности рабства на юге США были восприняты частью критиков как оправдание рабовладения) и показала возможности клиометрии. В 1993 году один из авторов книги Роберт Фогель был удостоен Нобелевской премии по экономике, в том числе за это исследование.

6. Памятники культурного наследия - стратегический приоритет России // Известия. 2016. 22 нояб.

7. Герменевтический круг описал Г.-Г. Гадамер: «Понять нечто можно лишь благодаря заранее имеющимся относительно него предположениям, а не когда оно предстоит нам как что-то абсолютно загадочное. То обстоятельство, что антиципации могут оказаться источником ошибок в толковании и что предрассудки, способствующие пониманию, могут вести и к непониманию, лишь указание на конечность такого существа, как человек, и проявление этой его конечности» (Гадамер Г.-Г. О круге понимания // Актуальность прекрасного. М.: Искусство, 1991).

Тема 29. Характеристика состояния исторической науки России на современном этапе.

1.Вхождение российского исторического сообщества в мировую историческую науку. Общность проблем.

2.Разрыв и преемственность российской и советской исторической науки.

3. Разработка теоретико-методолгических вопросов.

4.Тематика, проблематика, направления и перспективы современных исторических исследований в России.

Литература:

Дашкова Т. Гендерная проблематика: подходы к описанию.//Исторические исследования в России – II.Семь лет спустя / Под ред. Г.А. Бордюгова. – М.: АИРО-ХХ, 2003.С.203-245.

Исторические исследования в России: тенденции последних лет. М.,1996//Под редакцией Г.А. Бордюгова.

История повседневности: Сборник научных работ. СПб., 2003.

Кром М.М. Историческая антропология. СПб.,2004.

Кром М. Отечественная история в антропологической перспективе. .//Исторические исследования в России – II.Семь лет спустя / Под ред. Г.А. Бордюгова. – М.: АИРО-ХХ, 2003.С. 179-202.

Кравцов В.Н. Трансформация оснований профессионализма исторического знания в современном историографическом процессе.//Образы историографии: Сборник статей /Научн. ред. А.П. Логунов. М.:РГГУ, 2000.

Мифы и мифология в современной России/Под редакцией К.Аймермахера, Ф.Бомсдорфа, Г.Бордюгова. М.,2003.

Наумова Г.Р. Историография истории России: учеб. пособие для студ. Высш.учеб.заведений/ Г.Р.Наумова, А.Е.Шикло. М.,2009. С.225-240.

Соколов А.К. Путь к современной лаборатории изучения Новейшей истории России.//История и философия отечественной исторической науки. М., 2007. С.275-341

Чубарьян А.О. Историческая наука в России к началу ХХI в.// Новая и новейшая история 2003. №3.

1. В чем на ваш взгляд проявляются разрыв и преемственность российской и советской исторической науки?

2. Как связаны современные российская и зарубежная историческая науки?

3. Какие теоретико-методологические вопросы разрабатываются современными российскими историками?

4. Охарактеризуйте тематику, проблематику, направления и перспективы современных исторических исследований в России.

Тема 30. Б.Н.Миронов.

Семинарское занятие:

1.«Социальная история России периода империи» как первое в мировой историографии обобщающее исследование социальной истории.

2.Методология исследования социальной истории России.

3.Модернизационная концепция истории России Б.Н. Миронова.

4.Пересмотр Б.Н. Мироновым устоявшихся положений советской историографии о роли самодержавия в социальных изменениях, о его связи с общественностью и т.п.

Литература:

Гетрел П., Мэйси Д. , Фриз Г. Социальная история как метаистория.// Миронов Б.Н. Социальная история России периода империи (XVIII – нач. XX в.): в 2т., 3-е изд. Испр., доп. –СПб: “Дмитрий Буланин”, 2003., т. 1, С. I – XIV.

Дискуссия вокруг «Социальной истории России периода империи».// Миронов Б.Н. Социальная история России периода империи (XVIII – нач. XX в.): в 2т., 3-е изд. Испр., доп. –СПб: “Дмитрий Буланин”, 2003., т. 1, С. XV-ХL.

Миронов Б.Н. Социальная история России периода империи (XVIII – нач. XX в.): в 2т., 3-е изд. Испр., доп. – СПб: “Дмитрий Буланин”, 2003.

Контрольные задания, проблемные вопросы и упражнения:

1.Какие методологические подходы и принципы использует Миронов для исследования социальной истории России? В чем состоит преимущество этих подходов и принципов и в чем проявляется их ограниченность?

2. Назовите основные положения концепции истории России Б.Н. Миронова. Каковы особенности истории России и особенности модернизации в России?

3. Какие устоявшиеся положения советской историографии опровергаются Б.Н.Мироновым? Прочитайте одну из глав «Социальной истории России» и проанализируете как Б.Н. Миронов достигает пересмотра традиционных представлений.

4. Каковы причины и характер Октябрьской революции по концепции Б.Н. Миронова?

5. Как Б.Н.Миронов характеризует и оценивает Советскую модернизацию?

6. Каковы перспективы исторического развития России с позиций исторической концепции Б.Н.Миронова?

7. На какие идеи дореволюционных российских, советских, постсоветских и иностранных историков опирается автор «Социальной истории России»?

Борис Николаевич Миронов

Биографические сведения. Б. Н. Миронов в 1959 г. поступил на экономический факультет Санкт-Петербургского государственного университета. В 1961 г. исключен из университета за антимарксистские взгляды. В том же году ректором университета А.Д. Александровым восстановлен студентом на историческом факультете. После окончания в 1965 г. истфака служил в армии. В 1966 г. поступил в аспирантуру Ленинградского отделения Института истории СССР. В 1969 г. защитил кандидатскую диссертацию, в 1984 г. докторскую. С 1970 г. работает в Санкт-Петербургском институте истории РАН и преподает в петербургских вузах и за рубежом. Автор семи книг и более ста статей, многие из которых изданы за рубежом.

«Социальная история России периода империи (XVIII – начало ХХ в.) Генезис личности, демократической семьи, гражданского общества и правового государства». Главный научный труд Б.Н. Миронова посвящен социальной истории. Так называемая «новая социальная история» обращается к исследовательскому арсеналу социологии в описании внутреннего состояния общества, его отдельных групп и отношений между ними. Она родилась во второй половине ХХ в.

В социальную историю вводятся подходы, заимствованные из антропологии и социальной психологии. Неотъемлемым компонентом анализа социальной системы становится реконструкция характерной для данной человеческой общности картины мира или совокупности образов, представлений, ценности которыми руководствовались в своем поведении члены той или иной социальной группы.

Особое внимание в социальной истории уделяется содержательной стороне сознания людей, своими действиями формирующих социальную реальность. Поэтому социальная история это еще история ментальностей. Под ментальностями, как отмечает Б.Н. Миронов, подразумеваются социально-психологические стереотипы, автоматизмы сознания и привычки, заложенные воспитанием и культурными традициями, ценностные ориентации, значимые представления и взгляды, принадлежащие не отдельным личностям, а тому или иному сословию или социальной группе.

Одним из руководящих принципов социальной истории стала междисциплинарность: «использование понятий, концепций и методологии социологии, политической экономии, географии, антропологии, психологии, демографии, статистики, политологии».

Социальная история не описывает события в их последовательности. Социальная история анализирует преимущественно прочные социальные структуры, системы, институты, длительные социальные процессы и явления. Общество рассматривается как целостный организм, в котором все элементы взаимодействуют в сложной системе резонансных, прямых и обратных связей, исключающих возможность редукции и нахождения какого-либо одного, способного определять все историческое развитие. Социальная история опирается на структуралистский подход. Миронов следует ему и выстраивает модель и трактует фундаментальные процессы и силы, которые изменяли российское общество и государство в течение императорского периода. Исследование состоит из двух частей: – в первой речь идет о социальной динамике, во второй – о праве, государстве и гражданском обществе. При этом он находит в развитии России «некоторую степень исторической неизбежности» (прогресс), но не указывает конкретно, что управляет этим процессом.

Социальная история осмысливается и концептуализируется в духе модернизации. Миронов не ограничивается периодом империи и дает метаописание российской истории, чтобы продемонстрировать ее «нормальность». Выявляя модели в социальном развитии отдельных сфер демографии, структуры семьи и т.д. автор показывает, что Россия, правда с некоторым опозданием, следовала общей схеме развития свойственной Западной Европе.

Наличие отставания России от Западной Европы, по Миронову, отнюдь не означает, что она является отсталой страной. Миронов отмечает, что у психологов есть понятие «социально запущенный ребенок» Этот ребенок родился нормальным, но в трудной семье. Бедные родители пьянствовали, ребенком не занимались, поэтому его развитие затормозилось. Умственное развитие ребенка запаздывает и в школе он не может справиться с программой. Но при благоприятных обстоятельствах социально запущенный ребенок может догнать основную массу сверстников, но не лучших. Согласно Миронову говорить, что Россия отсталая страна это то же, что назвать ее социально запущенным ребенком. Так в киевское время русичи были нормальными европейцами, но в середине ХIII в. на 250 лет попала в тяжелые условия монголо-татарского ига (тяжелое детство). Освободившись от ига, Россия на 250 лет попала под крепостной гнет (тяжелое отрочество). Это все затормозило и сделало Россию недоразвитой, которая не может догнать ровесников из западноевропейских стран. Миронов с таким подходом не согласен.

Историк говорит, что Россия с опоздание проходит те же процессы, но не потому что является умственно отсталой или социально запущенной, а потому, что Россия как государство и цивилизация просто родилась позднее западноевропейских. Уже Киевская Русь не являлась феодальным государством в европейском смысле этого понятия. Феодальные черты появились несколькими столетиями позже в XIII – XVI вв. Но Россия всегда, по крайней мере, последнюю тысячу лет, когда возникла государственность, бежала так же быстро, как и ее соседи на Западе. Поэтому ученый утверждает: Россия не отсталая, а молодая и быстро растущая страна и сравнивать ее с Западной Европой все равно, что сравнивать взрослого и подростка.

Миронов настаивает на несостоятельности идеи о самобытности исторического развития России. Несмотря на периодические кризисы и отклонения, с точки зрения Б.Н.Миронова, Россия в целом следовала дорогой модернизации вместе с Западом.

Главное различие между Россией и Европой состоит в асинхронности развития, а не в существе процесса развития. Самодержавие стремилось ускорить процесс развития и вносило невероятное напряжение в социальную жизнь. Так было и при осуществлении советского проекта модернизации.

Ученый дает благоприятный прогноз относительно будущего России, если она продолжит свое развитие по западноевропейской модели и в свое время достигнет благосостояния и установятся правовое государство и гражданское общество.

Автор стремиться, избегая как негативизма, так и апологетики в отношении национальных достижений, пересмотреть многие положения и мифы отечественной историографии, не отличающиеся позитивностью в отношении нашей истории. Особенно не повезло в нашей историографии, как подчеркивает Миронов, российским реформаторам и правительственной политике. Их достижения занижались и даже обесценивались. Например: отмена крепостного права в 1861 г. не считается достижением, так как в Западной Европе это произошло несколькими столетиями раньше и лучше. На эту проблему Миронов предлагает посмотреть шире и глубже, с точки зрения соответствия государственной политики экономическим, социальным, психологическим и прочим возможностям общества. А также подумать, чтобы произошло, если бы в России была реализована западноевропейская модель. Причем причины негативных оценок собственной истории Миронов усматривает в том, что они создавались в эпоху борьбы общества с авторитаризмом государственной власти во имя утверждения в России правового общества и государства еще в дореволюционной историографии и затем были подхвачены советской историографией. Историк отмечает: нигилистические настроения среди интеллигенции всегда были в моде в России (здесь явная аналогия идеи Миронова с мыслями т.н. историков «консерваторов» на этот счет), осуждать российские порядки и историю считалось и до сих пор считается хорошим тоном, даже если для этого не оснований.

Миронов опровергает положения о том, что:

Россия была типичной колониальной империей, угнетавшей населяющие ее народы.

Российское общество являлось закрытым.

Русские не знали самоуправления.

Крепостное право блокировало социально-экономическое развитие страны.

В России правили не законы, а люди.

Государство и бюрократия не заботились об обществе и народе.

Все или почти все реформы были несостоятельными.

Самодержавие в XVIII – ХХ в. было институтом, который мешал развитию страны.

В судах царил произвол.

Автор пишет, что социальные институты делались более «рациональными», все более полагались на определенные юридические нормы, а не на обычай и традицию. Узкое и ограниченное социальное взаимодействие менялось на все более открытое и широкое. Реальные достоинства, а не привилегии становились основой для продвижения по службе. Личность получала большие возможности для своего проявления, индивидуумы успешно утверждали свое достоинство и протестовали против вмешательства корпорации в личную жизнь, будь это вмешательство основано на власти патриарха в рамках большой семьи или на власти традиционной земельной общины. Или других корпоративных институтов.

Самодержавие было позитивной и движущей силой социальных изменений в стране, идя, как правило, впереди общества. Самодержавие по большей части работало в сотрудничестве с общественностью. В основном в императорский период процесс модернизации шел успешно. В начале ХХ в. Россия превратилась в правовое де-юре государство, а гражданское общество находилось в процессе формирования. Почему же самодержавное государство не выдержало Первой мировой войны. Дело в том, что модернизация успешно продвигалась при лидирующей роли государства, а сдерживалась народом, также участвовавшем в этом процессе, но его менталитет менялся крайне медленно. Это усиливало разрыв между европеизированной элитой и народом и порождало асинхронность и напряженность в социальных процессах и явлениях. Революция, с точки зрения Миронова, была естественным явлением. Революция – нормальная, даже позитивная реакция, как временное социальное бедствие модернизации, призванное гармонизировать традиционные российские ценности с ценностями рыночной экономики. Октябрьская революция была не марксистской прогрессивной революцией, за которую, как полагали революционеры, они боролись, а скорее революцией против модернизации и в защиту традиции. Тем не менее, советское правительство продолжило процесс модернизации и создало условия, которые обеспечили мирный переход к заключительной стадии модернизации, формированию открытого и демократического общества.

Специалистов поражает огромная источниковедческая база книги. Автор опирается на методологию и достижению дореволюционных российских, советских, постсоветских, американских, канадских, австралийских и европейских ученых, а также и на собственные изыскания по широкому кругу проблем в архивах и библиотеках России. Ученый освоил массив накопленных данных по социальной истории России и творчески их переработал уже на основе собственной концепции. Миронов прекрасно владеет клиометрией и приводит обширные статистические данные. Его работа имеет беспрецедентный научный аппарат, включающий сноски, библиографию в алфавитном порядке, предметный указатель и указатель имен, иллюстраций, таблиц.

Однако не надо забывать, что модернизационная модель – одна из возможных в представлении динамики общества. Она имеет тенденцию рассматривать прошлое сквозь призму дихотомий традиция/современность, статичность/подвижность, что не ограничивает понимание и минимизирует поиск своеобразия исторического развития России. К тому же даже зарубежные специалисты отмечают, что понятие «нормальности» исторического развития России находится в рискованной близости к абсолютизации западноевропейских и американских стандартов политического и социального развития. Не является аксиоматическим, что эта западная модель является желательной и что ей уготовлена длительная жизнь.

Экзаменационные вопросы:

1. Состояние исторического сознания и историко-научное сообщество России в конце 19-начале 20 вв.

2. Петербургская и московская школы историков в конце 19-начале 20 вв.

3. Д.И. Иловайский (научные интересы, методологические ориентации, общая концепция российской истории и пр.)

4. Феномен Н.И. Костомарова в отечественной историографии.

5. В.О. Ключевский. Основные труды и идеи.

6. В.О. Ключевский о предмете и методе исторического познания.

7. В.О. Ключевский. «Курс русской истории и его концепция». Концепция истории России.

8. История России XIX в. в трудах А.А. Корнилова.

9. Влад в историческую науку А.А. Кизеветтера.

10. П.Н. Милюков как общественный деятель и историк. Преемственность и новизна в его иисторико-научном творчестве. История России как история русской культуры.

11. С.Ф. Платонов Особенности личности и историко-научного творчества.

12. С.Ф. Платонов «Лекции по русской истории» (теоретико-методологические и концептуальные основы).

13. С.Ф. Платонов. Концепция истории Смуты в России.

14. А.Е. Пресняков как представитель научного реализма.

15. Труды А.Е. Преснякова по истории Киевской Руси, великорусского государства.

16. Европоцентризм в концепции истории России Е.Ф. Шмурло

17. Исследование феодализма в трудах Н.П. Павлова-Сильванского.

18. Вклад Н.П. Павлова-Сильванского.в изучение истории общественного движения.

19. Мастера биографического жанра в историческом исследовании – Н.К. Шильдер и великий князь Николай Михайлович.

20. Историк-дипломат С.С. Татищев.

21. Историческая концепция К.Н. Леонтьева.

22. Историческая концепция Л.А. Тихомирова.

23. Методология и философия истории в трудах А.С. Лаппо-Данилевского.

24. Историческая концепция А.С. Лаппо-Данилевского.

25. Разработка теоретико-методологических основ источниковедения А.С. Лаппо-Данилевским.

26. Марксизм и дореволюционная историческая наука.

27. «Легальный марксизм». Спор о роли насилия в истории. П.Б. Струве, М.И. Туган-Барановский и др.

28. «Субъективная школа» в отечественной историографии. П.Л. Лавров, Н.К. Михайловский и др.

29. Историософия В.С. Соловьева.

30. Н.И. Бердяев как представитель религиозно-философской парадигмы истории.

31. Евразийская концепция российской истории (Г.В. Вернадский, Н.С. Трубецкой, П.Н. Савицкий, Р.О. Якобсон)

32. Общая характеристика исторической науки в советский период.

a. Периодизация исторической науки советского периода.

33. Светская историческая наука в1920-х –1930-х гг.

34. Социологический метод исследования исторического процесса в трудах Н.А. Рожкова.

35. М.Н. Покровский и его роль в становлении марксистского облика исторической науки.

36. Б.Д. Греков, М.Н. Тихомиров, Л.В. Черепнин как исследователи истории древнейшей и средневековой Руси.

37. М.Н. Дружинин как исследователь крестьянского вопроса в России.

38. А.Л. Сидоров. Личность историка и приоритеты научного поиска.

39. М.В. Нечкина. Вклад в исследование революционного движения, историю исторической науки и популяризацию исторического знания.

40. П.А. Зайончковский. Тематика и особенности творчества историка.

41. И.Д. Ковальченко – методолог, источниковед, историк-исследователь.

42. Л.Н. Гумилев. Теория этногенеза и концепция истории России.

43. Отечественая историография второй половины 80 – начала 90-х гг.

44. Современное состояние исторической науки в России.

45. Б.Н. Миронов. Социальная история России.

46. И.Я. Фроянов – исследователь Древней и средневековой Руси. Работы по новейшей истории Россию.

Транс…(от лат. trans- сквозь, через, за) первая часть сложных слов означающая здесь: 1). Движение через какое-либо пространство, пересечение его; 2). Обозначение передачи через посредство чего-либо. Вторая часть сложного слова «форма» означает, что корреспонденция проявлений одних и тех же признаков или различных признаков в одних и тех же проявлениях осуществляется через и в новой конфигурации связей, высшей конфигурацией которых выступает Смысл.

Распад «целостной личности» происходит не только в результате нормативно и процедурно организованной техники мышления, но также и в результате специализации и технологизации материального производства. Вопрос о превращении человека в придаток машины в условиях дифференцированного капиталистического производства активно обсуждался представителями «субъективной школы» (П.Л.Лавров, Н.К. Михайловский, Н.И.Кареев и др.) Узкого специалиста Михайловский уподоблял «пальцу от ноги».

См. Бердяев Н.А. Смысл творчества. – Харьков: Фолио, М.: АСТ, 2002.С.36.

В состояниях со-бытийности презентативная, целостнообразующая и мирообразующая связь выступает как рождающаяся, возникающаяся и образующаяся.

В русской философии идея о разрыве непрерывности выдвигалась представителями Московской философско-математической школы в теории аритмологии задолго до М.Фуко. В сфере мышления аритмология, в отличие от аналитики, проявляется в творческом акте – озарения, интуитивного схватывания смысла, в социальной сфере – в катастрофах, революциях, переворотах, прерывающих линейную эволюцию. Аритмология может быть понята как возникновение новых импульсивных центров с присущими им ритмами, перераспределение энергии и новую настройку ритмов в целом.

В западной историографии первенство в концептуальном оформлении принципа многофакторности исторического развития принадлежит французской исторической школе «Анналов».

Карсавин Л.П. Философия истории / Л.П. Карсавин. – СПб.: АО Комплект. 2003. С.31.

Карсавин Л.П. Философия истории / Л.П. Карсавин. – СПб.: АО Комплект. 2003.С.97-98.

Ключевский В.О. Русская история: Полный курс лекций. Т.1. / В.О. Ключевский - Мн.: Харвест, 2003. С.16.

См. Леонтьева О.Б. Марксизм в России на рубеже ХIХ-ХХ веков. Проблемы методологии истории и теории исторического процесса / О.Б. Леонтьева. - Самара: Изд-во «Самарский университет», 2004.

В эмиграции российские ученые выступили с концепцией евразийства.

Бердяев Н.А. Смысл истории. Новое средневековье / Н.А. Бердяев. – М.: 2002. С.183.

Сами они выдвигали этический критерий прогресса, тем самым подчеркивали роль ментальных состояний в динамике социальной реальности.

См. Румянцева М.Ф. Теория истории / М.Ф. Румянцева. – М.: Аспект Пресс, 2002. С.23-30.

См. Копосов Н.Е. Хватит убивать кошек! Критика социальных наук / Н.Е. Копосов. – М.: Новое литературное обозрение, 2005.С.142-157.

Различные варианты нелинейной «глобальной» или «тотальной» истории предложены представителями школы «Анналов».

Надо заметить, что идеологические и политические воззрения и знания, как и любые другие обязательно включены в контекст свободной и спонтанной активности историка. Однако целенаправленное нормативное проведение идеологических и политических установок в историческом исследовании снижает его научный потенциал.

Иловайский был дважды женат. Первую свою жену и всех детей от первого брака он похоронил. Последней в в 1890 г. умерла дочь Варвара, в замужестве Цветаева. Зять Иловайского И.В. Цветаев женился во второй раз. и в этом браке родилась М.И.Цветаева.

Похожая информация.

Фактически к настоящему моменту сформировалась и требует своего разрешения проблемная область отечественной историографии.

В идеологическом плане российская историография расколота на западническую (либеральную) и национально-державную, социал-демократическую и другие «левые» парадигмы развития объяснения прошлого. Каждая из них включает в себя большой набор теорий.

Либеральная теория в современной российской историографии достаточно противоречива и имеет собственную российскую логику применения. Не случайны дискуссии внутри этой теории. Например, "Государство и эволюция" Е.Гайдара и "Российская государственность" Ахиезера и Ильина. У Гайдара главный тезис – частная собственность - фундамент либеральной политики государства. Стержнем теории А. Ахиезера является утверждение, что в историческом плане российское государство и общество застряли в состоянии "раскола».

Сегодня мы можем констатировать наступление новой волны консерватизма в российской общественной мысли и российской историографии. Он наступил как реакция на политические процессы в России, начало которых относится ко второй половине 1980-х годов. Для него характерно три родовых признака: антизападничество, отстаивание идеалов Православия и вытекающих из него норм социального общежития, идеал мощ­ного централизованного государства. (М. Назарова, Л. Бородина, Э. Володина, Митрополита Иоанна, А. Дугина, И. Шафаревича, А. Гулыги, С. Кургиняна, В. Кожинова и др.) по вопросам отношения к русской эмиграции, российской государственности и социалистическому прошлому.

Национально-державная парадигма как и либеральная имеет не меньший разброс. (Н. Нарочницкая «О России и русских», А. Панарин «Стратегии нестабильности». Институт социологии РАН - О. Яницкий. «Социология рисков», Институт философии РАН (Т. Ойзерман. «Марксизм и утопизм»).

Институт социально-политических исследований Российской Академии наук (ИСПИ РАН) и его директор, член-корреспондент РАН В. Кузнецов и его команда выдвинули и обосновали идеологический манифест российской державности, а также комплексную программу формирования идеологии власти. Лидирующим в современной отечественной историографии современной истории России является стремление обосновать «особый путь России», выделить Россию как особую цивилизациюи вычленить её за пределы закономерностей, свойственных историческому развитию Запада. Литература этого направления чрезвычайно многочисленна.

Отмечу неоднородность этого направления.

Альтернативой идеи особого пути развития России, России как особой цивилизации, выступает концепция тоталитаризма в российской современной литературе, которая восходит к работам Л. фон Мизеса, Л.Шапиро, М.Файнсода, Р. Пайпса, Э. Каррер д"Анкосс, Р. Конквеста, многократно издававшимся в России и их отечественных последователей. В нашей отечественной историографии идея тоталитаризма стала на определенном этапе политически почти официальной. Это работы А.Н. Яковлева, Д.А. Волкогонова, Ю.Н.Афанасьева. Она попадает в огромном количестве в учебную литературу, появляются работы «Тоталитаризм в Европе XX века. История идеологии, движений, режимов», подготовленные Институтом всеобщей истории и др.

Теория тоталитаризма быстро устарела и в связи со своими явно идеологическим запалом перестала срабатывать. Закономерным стало появление направления так называемых «ревизионистов», вынужденных констатировать несовпадение теоретических концепций тоталитаризма - реальностям истории России. Следующая концепция, получившая распространение при объяснении современной истории России – это теория модернизации. Основатели этой школы – У.Ростоу, Ш.Айзенштадт и другие исходили из идеи распространения ценностей либерализма в мире.

Теория модернизации, попадая в новую качественную среду- постсоветскую Россию – приобрела новые методологические признаки, в частности, о «цивилизационном своеобразии российских модернизаций». Следует признать достижения в отечественной историографии истории современной России в работах по истории повседневности . Это направление, историографически связанное со «школой Анналов», получило своё продолжение в исследованиях по социальной истории современности (работы А.К. Соколова, А.В. Шубина С.В. Журавлева, Е.Ю. Зубковой, М.Р. Зезиной, В.А. Козлова).

В функциональном плане российская историография также расколота. С одной стороны, она, казалось бы, востребована: мы видим, как интенсивно историческое прошлое эксплуатируется политиками, как исторические сюжеты «вплетаются» в тексты других гуманитарных наук, в результате чего размываются предметные области различных дисциплин. С другой стороны, знания об этом прошлом, вытесняются на периферию гуманитарного образования. История как профессия не престижна.

Противоречия между реальным использованием исторического нарратива по разным направлениям и реальным низко статусным состоянием в системе гуманитарных дисциплин налицо. Причина состоит в политической установке на технократизм практической политики, исключающий значимость для модернизации страны исторического знания. Это происходит потому, что предшествующий период российской истории – советский - рассматривается преимущественно в либеральной версии, а также потому, что и в мировом гуманитарном пространстве преобладают постмодернистские представления об истории как литературном писательском продукте субъекта в субъективистском пространстве времени.

В содержательном плане состояние исторической науки характеризуется тенденцией к описательности, мелкотемью, снижению уровня концептуальных обобщений. Сменилась парадигма исторического познания. Раскрытие истории как концепции сменилось ее подачей в качестве информации.

Уровни исторического исследования – доминирования микроистории над макроисторией. Внутридисциплинарное многотемье: История повседневности. Гендерная и устная история. Демографическая и экологическая истории. Интеллектуальная история и т.д.

3) Российская историческая наука отстает от модернизационных задач российского общества и реформы образования. Почему? Во-первых, ощутим поколенческий «разрыв» в корпорации историков.«Уход» поколения ученых советского типа, реорганизация факультетов, изменение состава научного сообщества в силу различных причин, девальвация истории как профессии в условиях рыночных отношений, отсутствие коммерческой составляющей самой профессии истории – разрушили само «бытие» дисциплины. Осознание этого и принятие мер по модернизации исторической науки – одна из реальностей ее характеризующих.

Во-вторых, «столкновение» с западной историографией, активное включение в арсенал новых теорий, схем, идей, терминов, в основном не привело к рождению собственных новых исследовательских концепций, а превратило российскую историческую науку в «производство по переработке» старых для Запада теорий.

В-третьих, складывание «новых историографий» в постсоветском пространстве поставило на повестку дня вопрос о реагировании российских историков на критицизм и нигилизм по отношению ко всему наследству советской исторической науки, на часто необоснованные приоритеты только национально-этнического наследия.

В-четвертых, неопределенность статуса исторической науки в контексте эволюции системы исторического образования и развития университетской науки как равноправной академической науке. Следовательно – изучение Университета как носителя и производителя исторического знания, как « фабрики» по производству новых поколений гуманитариев, способных выполнять свои социальные задачи.

Хотелось бы отметить такое важное направление работы как написание истории РГГУ, а для этого анализ того интеллектуального продукта, который он производит (дипломные и диссертационные исследования, их практическая значимость, публикации в научных изданиях, деятельность РГГУ в СМИ, востребованность на рынке труда), иными словами – «портрет» РГГУ как субъекта образовательного и научного пространства современной России.

Необходима самоидентификация университетской корпорации историков, определение линии дальнейшего развития исторического образования - главного механизма воспроизводства научного сообщества – наш вклад в политику и практику модернизации страны.

В-пятых, неосмысленна в полной мере роль и значение региональной историографии как историографического явления. Эта культурная проекция общероссийской историографии и одновременно структура, имеющая собственное проблемное поле исторических исследований, это региональное сообщество ученых-историков региона, научные школы и направления, система исторических учреждений, подготовка кадров-историков, исследовательские проекты, местные источники, архивы и библиотечные фонды, научные связи, формы коммуникации; общественный интерес к истории в местной социокультурной среде, формы организации и деятельности историков-любителей, взаимосвязь профессиональной науки с сообществом исследователей-непрофессионалов, поддержка исторической науки со стороны администрации региона, «региональное меценатство» и т.д. Для приобретения лекарства Токсимин не нужно отправляться в аптеку – в свободной продаже препарат отсутствует. Единственный вариант покупки – сделать заказ через интернет у официальных представителей и получить по почте.

Задача исторической науки в экстраполяции знаний о прошлом на современность. Императив исторического познания: опираясь на опыт прошлого, объяснять настоящее, прогнозировать и выстраивать в соответствии с достигнутым пониманием будущее. А для этого нужна общеисторическая теория. Как ее выработать в условиях методологического плюрализма, мировоззренческих споров?

Наконец, факторами направленности развития российской историографии выступает социальный заказ со стороны государства, оппозиции, разных политических сил. На повестке дня кардинальная проблема историографии: как выглядит национальная история российского государства и вообще имеет ли она право быть? Эта проблема с очевидностью проявилась с середины 1990-х гг., когда властью была поставлена задача найти национальную идею на пути продвижения России к намеченной рыночной экономике и обществу западного образца. Российские историки включились в ее поиск. Было признано, что, используя высказывание французского специалиста по современным нациям Эрнеста Ренана «Забвение… искаженное восприятие собственной истории, - это существенный фактор в процессе формирования нации» российские историки стали разрабатывать проблемы национальной истории и столкнулись с необходимостью решать их вместе с политологами, отвечая на вопрос «Можно ли серьезно говорить о «национальной истории», как научной дисциплине в многонациональной стране России?»

И вновь стали возникать мифы, о которых еще Фуко писал как неизбежности национальных историй. При этом, некоторые авторитетные исследователи, предлагают «забыть о нации». Параллельно идет негативная тенденция к возврату к прежней «республиканской истории», например, «Истории Татарстана».

Сложившееся положение в российских СМИ получило название «войной историй», которая в виде «холодной войны» продолжается и по сей день. Сам факт появления альтернативных трактовок истории - разрушает единое информационное общефедеральное поле.

Сегодня мы должны признать, что историческое наследие – это, наряду с языком, религией и культурой – важнейший элемент общенациональной консолидации, и для его изучения и требуется создание комплексной программы.

Видимо, не следует пренебрегать и достижениями советского времени, например, в области того же источниковедения, или научных результатов московско-тартусской школы “семиотики культуры”, разработавшей интереснейшую методологию изучения культурных структур как символических систем общественных представлений.

Совершенно в забвении находится теоретическая база анализа российских реалий. Историки не разработали никакой самостоятельной концепции изучения своеобразного развития постсоветской России. В основном есть попытки «подогнать» этот период истории под модели “теории демократизации”, “транзитологии”, “конф­ликтологии”, “теории элит” и др.

Подводя итоги, скажу, что важнейшим условием развития исторической науки как науки является совершенствование преподавания на исторических факультетах университетов истории, развитие новых направлений в методологии, методике, усиленное внимание к истории философии, повышенное внимание к курсам историографии. Другое важнейшее условие развития российской исторической науки - это формирование новой культуры источниковедческого исследования, обусловленность ее новыми реалиями современного мира.