Петр во время распятия Иисуса на кресте Согласно самому раннему евангельскому тексту, единственными последователями Иисуса, которые издали видели, как его распяли, были несколько женщин, сопровождавших его во время странствия из Галилеи в Иерусалим для ежегодного

Петр признает Иисуса Мессией 13 Придя в окрестности Кесарии Филипповой, Иисус стал спрашивать учеников Своих: «За кого принимают люди Сына Человеческого?»14 И они сказали: «Одни - за Иоанна Крестителя, другие - за Илию, а иные - за Иеремию или одного из пророков».15 «А вы? -

Петр признает Иисуса Мессией (Мк. 8:27–30; Лк. 9:18–21)13 Когда Иисус пришел в окрестности Кесарии Филипповой, Он спросил Своих учеников:- За кого люди принимают Сына Человеческого?14 Ученики ответили:- Одни говорят, что Ты - Иоанн Креститель, другие - что Илия, а третьи - что

Петр признает Иисуса Христом (Мат. 16:13–16; Мк. 8:27–29)18 Однажды, когда Иисус молился в одиночестве и недалеко от Него были Его ученики, Он спросил их:- За кого принимает Меня народ?19 Они ответили:- За Иоанна Крестителя; другие же говорят, что Ты Илия, а третьи - что один из

ГЛАВА 23. Путешествие Иисуса в Иерусалим на праздник кущей. Толки о Нем. Речь Иисуса о Себе. Приказ первосвященников и фарисеев схватить Иисуса Приближался праздник Иудейский - поставление кущей, установленный в воспоминание сорокалетнего странствования евреев в

Сегодня мы прославляем всех святых Церкви нашей, которые святы святостью Божией. И все мы призваны к этой святости. Для того мы крещены во имя Отца и Сына и Святаго Духа, для того мы приобщаемся святых Таин Христовых, где перед самым причастием мы слышим: «Святая святым». Кто не свят, говорит по этому поводу святой Кирилл Иерусалимский, — да не приступает. «Един свят, един Господь, Иисус Христос», и святые отцы-монахи из своих пустынь, которые были полем их духовной битвы, вместе с мучениками говорят каждому из нас об единственной тайне жизни: «Отдай кровь, и приими Дух». Где нам взять эту силу самоотдачи? Только у Господа. Мы должны принять в Евхаристии кровь Первомученика, Первосвятого, единого святого Господа нашего Иисуса Христа, через Него приобщиться Божественному Духу, с тем, чтобы быть способными отдавать себя и быть святыми, Христовыми.

«Всякий, кто исповедует Меня перед людьми, — говорит нам сегодня в Евангелии Спаситель, — Я исповедую его перед Отцом Моим Небесным, и всякий, кто отвержется Меня перед людьми, того отвергнусь Я перед Отцом Моим Небесным». Вот эта верность перед лицом страданий, перед лицом смерти — то, что определяет святых. Быть верующим — значит быть верным, и этим только Церковь жива. Нам надо сегодня услышать эти слова Спасителя о том, что мы можем отречься от Христа нашего, и можем оказаться лишенными Царства святости, жизни Божественной. Как мы отрекаемся? Мы отрекаемся от Христа словами, когда говорим, что не знаем Его. Неужели мы такое можем сказать? Как рассказывала одна женщина, с покаянием рассказывала, что когда в 30‑е годы прошлого века была перепись населения, там, где в анкете стоял вопрос о вероисповедании, она написала: «неверующая». И миллионы как будто бы ходящих в церковь, отреклись в те страшные годы от своего Господа. Это отречение может быть как бы не прямым. В «Древнем патерике» рассказывается об одном монахе, который отправился в город по послушанию, чтобы купить что-то для монастыря. Там он встретил одного иудея, очень красноречивого, который стал рассказывать ему о своей вере. Он слушал его и сказал как-то очень отвлеченно, отсутствующе: «Может быть, и правда то, что ты говоришь». Когда он вернулся в монастырь, его духовный отец сказал ему: «Ты больше не христианин. Ты отрекся от Господа. Какой мрак я вижу в твоей душе!» Это отречение может быть и таким, как было оно у одного очень ученого, весьма образованного человека. Однажды его спросили, как он, такой просвещенный, такой образованный человек, может верить в Бога: «Неужели вы правда верите во Христа?» Да, ответил он, — но не фанатично. Это означало, что вера его — сама собой, а мир — само собой, одно другого не касается, мир может не беспокоиться — он не доставит никаких неприятностей своей верой этому миру, он не потревожит мир ничем, чтобы заставить уважать те смутные принципы, на которых зиждется его вера.

Нам нужно абсолютно ясно увидеть, что мы тогда только верующие, когда отличаемся от мира. Само слово «святой» означает «отличающийся от мира», святой — это тот, кто посвящен Богу. Мы знаем, что храм — свят, он отличается от всех других зданий, потому что он Богу посвящен. Суббота в Ветхом Завете была свята — она отличалась от всех других дней, потому что она была посвящена Богу. Христианин — это человек, который посвящен Богу, и потому он должен отличаться от других людей. Самое ужасное — когда мы ничем не отличаемся от них. Еще не так давно многие христиане спокойно отдавали своих детей в пионеры, комсомольцы, не задумываясь даже, что это — участие в организации, которая официально и обязательно исповедует атеизм, то есть косвенное отречение от Бога. Точно так же сейчас многие из нас готовы отдавать своих детей на какое угодно растерзание, каким угодно программам, телевизионным и другим, еще более глобальным программам воспитания человека с полным истреблением самого главного, что есть в человеке, — разума, стыда и совести. И при этом мы как будто верующие. Мы живем в мире, но мы призваны не сливаться с этим миром, не смешиваться с ним. Побеждать мир мы можем только тем, чем мы отличаемся от мира, то есть Божиим присутствием в нас, тем Христовым, Божественным и подлинно человеческим, которое не уступает зверю-растлителю ничего в нашей вере.

Еще отрекаться от Христа можно не словами, а просто молчанием. Снова и снова жизнь дает нам возможность заступиться за нашего Господа, когда Он снова поруган, когда снова вокруг — бесчестие, кощунство, богохульство, и возможность выступить против зла, уже открытого, наглого, в котором — явное присутствие диавола, человекоубийцы, отца лжи. И мы снова и снова храним молчание. Когда появилась возможность для Церкви говорить, когда объявили как будто бы все свободы, неужели это была свобода говорить только полуправду-полуложь, только ложь, а не слово правды! Раньше Церковь нашу называли «Церковью молчания», потому что насильно был замкнут рот. Неужели она может быть и теперь этой Церковью молчания! Если бы с самого начала так называемой перестройки Церковь возвысила свой голос против этого страшного сатанинского растления, которое совершается в нашем Отечестве, не молчала, то, конечно, многое сейчас было бы иным. Тогда авторитет Церкви был самым высоким, по всем опросам социологов. Люди за годы безбожного коммунизма изголодались по слову высшей правды, тогда разврат еще ужасал, шокировал нормальное сознание, еще не привыкли к нему так, как сейчас. То, что упущено, уже не вернешь. И сейчас, если мы будем продолжать хранить это молчание, которое может обществом восприниматься как знак согласия с беззаконием, плохо, конечно, будет и нам, и всем, кто ждет от Церкви спасения.

Но бывает еще отречение от Христа всей жизнью своей. Мы так живем, что непрестанно отрекаемся от Христа. Слишком часто мы оказываемся только слушателями Слова Божия, а не делателями его. Из-за вас, как говорит апостол Павел именно о таком отречении, Имя Божие хулится, подвергается поруганию у язычников. И, конечно же, если все слова о правде, о чистоте, о любви, которые мы произносим, в нашей жизни не осуществляются, то они делаются подозрительными для тех, кто слушает нас. И Имя Божие, и Церковь Христова снова подвергаются бесчестию. Это исповедание, эта верность Христу дорого стоит. Как в Евангелии Христос говорит: «Кто хочет быть Моим учеником, тот должен взять крест». Это означает, что мы всегда стоим перед выбором, всегда должны принести в жертву либо Христа, заповедь Его, либо себя и свое благополучие. Не бывает такого, чтобы мы смогли сохранить и то, и другое. И до тех пор, пока в нашей жизни не будет решимости: «Да будет воля Твоя!» — не только во всех обстоятельствах, самых страшных и скорбных, которые посылает нам Господь, но во всем, что мы исполняем в жизни, говоря: «Да исполнится с Твоей, Господи, помощью и силой заповедь, которую Ты мне дал!» — до тех пор наше исповедание не будет истинным. Господь предупреждает нас о том, что кто хочет жизнь свою, душу свою сохранить, сберечь в этом мире, тот погубит ее. И мы знаем, что именно так всегда бывает, и в те годы великих гонений очень многие хотели сберечь свою жизнь, потому и отрекались от Христа, и потому погубили свою жизнь.

Сейчас мир самым главным принципом жизни считает именно то, как сохранить свою жизнь, сберечь ее и приобрести все, что необходимо для этой жизни (как мир это понимает). Но при этом невозможно не видеть, что теряется единственное, что делает эту жизнь драгоценной, то, благодаря чему действительно стоит жить, потому что без Христа, без любви к Нему жизнь бессмысленна и пуста, и только через жизнь по вере, через бескорыстную любовь ко Господу и к людям, через отдачу себя, через трату своей жизни ради этого, мы приобретаем ее. Мы очень немощны и слабы, и никто из нас не может сказать, что он сильнее Петра, который из-за одного слова служанки отрекся от своего Спасителя. И каждый из нас должен сегодня увидеть, сколько раз он отрекался от Христа или словом, или молчанием, или жизнью своей. И мы должны все обратиться к святым нашим, которые тоже были немощны и хрупки. У них тоже были порой колебания в вере, некоторые даже отрекались от Господа, но они знали, что Господь, если всем своим сердцем, с покаянием обращаться к Нему, все может восстановить. Эти святые напоминают нам, что хотя по естеству своему мы не имеем порой сил противостоять самым малым скорбям и искушениям, но когда придет самое главное испытание, то будет действовать в нас Христос. Господь Духом Святым дает утешение всякому страданию и крепость всякой немощи человеческой. Он говорит нам: «Не бойся, малое стадо!» Он говорит нам: «Посмотрите, не множество ли птиц продаются за два ассария, но всякая из них в памяти Отца Небесного, Который заботится о них и знает, что с каждой из них произойдет, не дороже ли вы этих малых птиц?» «Не бойтесь убивающих тело и потом не могущих ничего более сделать». Неужели меч или гонения, говорит нам вся Церковь святых, — или мука какая-нибудь, или какое-либо горе могут одолеть любовь Божию, которую Он имеет к каждому из нас? Будем верны нашему Господу заступничеством всех наших святых. А Господь всегда будет нам верен, ибо Он не может, как говорит Писание, на быть верным Себе.

Протоиерей Александр Шаргунов , настоятель храма свт. Николая Чудотворца в Пыжах

Вопрос №550

В чем разница между отречением Апостола Петра и предательством Иуды?

Vladimir L. , France
13/02/2003

Батюшка, проясните, пожалуйста, такие вопросы.
Апостол Петр отрекся от Христа, покаялся и был прощен Господом.
Иуда Искариотский предал Христа, раскаялся, но удавился.

1) Одинаковая ли степень греха Ап.Петра и Иуды (с первого взгляда оба вроде предали);
2) Оба покаялись, но результат первого покаяния – прощение Господом, результат второго – удавление. В чем духовная разница таких вроде одинаково внешних покаяний, чтобы понять и каяться правильно?

Спаси Бог за пояснения.

Ответ отца Олега Моленко:

1) Грех отречения Петра и грех предательства Иуды Иск. – это близкие по тяжести, но разные по происхождению, направлению и духовному качеству грехи. Отречение Петрово, которое живет в каждом человеке (вот почему его нужно покаянием обнаружить и избавиться от него до смерти своей), – это грех человеческой НЕМОЩИ, а грех предательства и продажи (за нечто материальное) Христа – это грех человеческого ВЫБОРА. В этом принципиальное различие этих похожих грехов, которое и ведет к противоположным результатам.

Ап.Петр не хотел и не думал отрекаться от Христа. Он даже при всех остальных апостолах заверял, что если и все отрекутся, то он не отречется даже до тюрьмы и смерти. Это было искреннее желание и заявление, но по действию разгорячения. Господь предсказал отречение всех учеников, а о Петре, что отречется трижды, но Он не переставал считать их Своими. О предательстве Иуды Иск. Господь тоже предсказал, но назвал его диаволом. При этом Господь сказал, что только один из 12-ти предаст Его. Значит, Петр и другие были вне подозрения.

Когда кровь остыла, а опасность быть схваченным, вверженным в тюрьму и казненным стала для Петра реальностью, в нем (как и в каждом из нас) проявилась греховная немощь человеческого естества, предсказанная Господом, и он спонтанно отрекся СТРАХА ради. Это отречение опытно открыло ему бездну греховности человека, который уже сознательно выбрал Господа, исповедал Его Богом, все оставил ради Него и решил следовать за Ним. Это неожиданно обнаруженное Божиим попущением отречение показывает, что недостаточно человеку уверовать во Христа как в Бога и Спасителя своего (как это нелепо утверждают протестанты), недостаточно видеть Его чудеса и преображение, недостаточно самому идти по водам силою Божиею, недостаточно быть избранным в ученики и апостолы Самим Христом, недостаточно быть со Христом, есть пить с Ним, слушать Его, молиться с Ним, причащаться Его Тела и Крови (что Петр сделал на Тайной Вечери до своего отречения), недостаточно видеть святых Его в славе (Моисей и Илия на Фаворе), ибо все это не сохраняет от живущего в сердце человека БОГООТРЕЧЕНИЯ. Человек рождается с этой лютой болезнью, именуемой ГРЕХОПАДЕНИЕМ, корнем которой является БОГООТРЕЧЕНИЕ (ведь и первые люди Адам и Ева отреклись Бога, поверив сатане) на основании гордости. Наша задача –заповеданным Богом покаянием и даруемой за него благодатью Духа Святого постепенно исцелиться от этой лютой болезни и изжить свое богоотречение.

Иуда вынашивал планы предательства, искал удобного времени и набивал цену Безценному. Он не просто ПРЕДАЛ Господа в руки Его врагов, но ПРОДАЛ Его за деньги. Иуда действовал вполне сознательно и корыстно. Это был его сознательный выбор и проявление его отношения к Господу Богу. Писание говорит нам, что он был ВОР. А вор – это жизненный выбор. Это выбор богоборческой и человеконенавистнической идеологии и практики, основанной на ней. Воровство – это выбор гордеца-миролюбца, превозносящегося над другими, завистника, невера и нетерпеливца. От воровства один шаг до Бого- и человеко- убийства. Не случайно сатана назван в Писании отцом лжи, человекоубийцей и вором. Каков отец, таковы и дети его. Дополняя Писание, преподобный Нил Мироточивый Афонский в своих посмертных вещаниях сообщает нам, что Иуда Искариотский сожительствовал со своей матерью и убил своего отца. Так что это был вполне сформированный богоборец и нечестивец, т.е. дьявол, как его справедливо назвал Господь. А свойством дьявола является всяческое оправдывание себя с обвинением во всем Бога и совершенного убийства в себе способности к покаянию или к благому изменению.

Необратимость, безпокаянство и отверженность – вот несмываемая печать дьявола и дьяволов во плоти (таких как Иуда Иск., Юлиан Отступник, архиереи Анна и Каиафа, м.Сергий Страгородский, Алексий Симанский, Пимен Извеков, Алексий Ридигер и прочие главари современного отступничества). Не случайно этот тяжкий грех иудова предательства и отступничества духовенства отражается в Писании такими словами:

Иерем.7:
1 Грех Иуды написан железным резцом, алмазным острием начертан на скрижали сердца их и на рогах жертвенников их.

Сердца у отступников, как каменные скрижали, а грех богоотступничества написан на нас железным резцом с алмазным наконечником, что говорит о неизгладимости этого греха и о необратимости этих богопредателей.

2) Соответственно разности происхождения грехов Петра и Иуды происходило у них и сожаление о соделанном поступке. Иуда именно СОЖАЛЕЛ, ЖАЛЕЛ, ДОСАДОВАЛ, ЗЛИЛСЯ НА СЕБЯ – именно так должно понимать слово "раскаивался" для Иуды – за совершенный им поступок. Ничего общего с истинным ПОКАЯНИЕМ эта досада на себя не имела. Это было греховное ОТЧАЯНИЕ, на которое подвиг его сатана, вошедший в его сердце по куску хлеба, принятому им из рук Господа. Преподобный Нил Мироточивый дополняет, что Господь нагибал дважды ветки дерева, на котором Иуда повесился, но Иуда перебрасывал петлю на следующую высшую ветку, пока с третьего раза не повесился окончательно. Этим удавлением он лишь обнаружил свое давнишнее духовное удавление, удавление от пристрастия к материальному и презрения к заповедям Божиим ("Не воруй", "не пожелай того, что у ближнего твоего").

На примере Иуды Искариотского мы видим, как опасно коснение в греховной страсти (у Иуды ведущая страсть сребролюбие) и в страстных помыслах. Такое коснение ослепляет человека, предает его в лапы бесов, а те доводят по действию страсти до Богопредательства (по возможности и по случаю) и затем повергают в отчаяние и окончательную погибель.

Покаяние во исправление и во спасение дает Бог, а раскаяние во отчаяние и в погибель дает бес.

При руководимом бесами раскаянии человек не кается в своем состоянии и не ищет милости Божией для выхода из него, но лишь СОИЗМЕРЯЕТ свой поступок или дело и цену его и, видя явное несоответствие, сильно огорчается и досадует на себя, приходит в отчаяние и, не терпя по гордости своей насмешки и надругательства над собой в виде этого несоответствия "цены" и "дела", накладывает на себя руки. Например, грабитель разработал тщательный план ограбления крупного банка, лелеет в мечтах иметь огромную сумму денег, идет, ведомый бесами, на дело, а его ждет подставка, или вместо денег обнаруживается "кукла", т.е. бумага, и он, раскаявшись от отчаяния, убивает себя.

Так было и у Иуды. Предавая Господа за 30 сребреников в руки искавших Его священноначальников иудейских, Иуда, ослепленный сребролюбием, полагал, что Иисуса лишь посадят на время в тюрьму, в крайнем случае "побьют немного". Он не предполагал, что его Учителя так быстро убьют позорной смертью на кресте. Когда бесы привлекают человека ко греху – они увеличивают приобретение (у Иуды – это деньги) и его важность, но оправдывают и умаляют сам грех. После соделывания греха, они умаляют приобретенное (Иуда вернул сребреники первосвященникам) и безконечно увеличивают размер содеянного греха и его тяжесть ("предал кровь невинную"), показывая Бога при этом немилостивым Судьей. Бесы и первосвященники легко обманули ослепшего от страсти Иуду, предав Господа на смерть. Это-то и сильно возмутило Иуду, почему он и ПОВЕРГ с гневом деньги на землю перед первосвященниками, укоряя их за обман в цене. Иуда не каялся за свой страшный грех, но сожалел о допущенном просчете в результате его поступка. Таким бывает Иудово раскаяние.

Совсем другое дело у Петра. Он согрешил по общечеловеческой немощи, проявленной в неожиданных и напряженных условиях. Господь попустил проявиться этой немощи у Петра. Для этого Он отнял Свою помощь и благодать. Это было особое промыслительное действие Господа, которым Он приуготовлял Петра в верховного Апостола. Это Богооставление было попущено для истинного смирения Петра, для опытного познания им глубины падения и греховности человеческого естества, изгнанного за эту болезнь из Рая. Без этого опытного самопознания не может быть в человеке твердого основания для смирения, нищеты духовной, истинного покаяния и плача, сострадания другим людям, познания величия и значимости искупительного дела Христа. Подобными богооставлениями Господь посещает душу каждого истинно кающегося подвижника, ибо цель у Господа – открыть нам наше истинное жуткое состояние и от лицезрения этой погибели привести нас к истинному покаянию, настоящему исповеданию Спасителя и Искупителя во Христе Иисусе, подлинному смирению, реальному очищению от греха и исправлению, исцелению души, благодарению Бога за Его домостроительство нашего спасения, состраданию к другим людям, с выходом из осуждения их.

Троекратность отречения, с усугублением греха на каждой ступени: "Не знаю...", "Клянусь, что не знаю...", "Клянусь Богом, что не знаю...", нужна была, чтобы довести человека до глубины познания живущего в нем греха. Без этого (т.е. видя малую степень греховности) человек не сможет истинно покаяться и горько плакать о своей удаленности от Бога. Удивительная картина: Петр физически стоит рядом с Господом, а духовно в сердце своем далеко от Него. Так бывает и с современными "православными", физически они бывают в церкви, в храмах, на святынях, а сердцем далеки от Бога и не знают даже о живущем в них отречении. Вот почему при случае они легко отрекаются, предают и продают Господа или Истину, Путь, Жизнь за какую-нибудь малостоящую временную вещь.

Господь, мерно попустивший Петру богооставление, Сам и выводит из него, обращая в истинное, непритворное и нелицемерное покаяние и даруя горький очистительный и единственно утешающий душу плач:

Лк.22:
61 Тогда Господь, обратившись, взглянул на Петра, и Петр вспомнил слово Господа, как Он сказал ему: прежде нежели пропоет петух, отречешься от Меня трижды.
62 И, выйдя вон, горько заплакал.

Мы видим цепочку Божьих действий: предсказание Господа о троекратном отречении от Него Петром – богооставление, приведшее к проявлению скрытого внутри богоотречения, – обращение к согрешившему Петру – Божественный взгляд на Петра, приводящий его в сознание греха, – действие Божьей благодати, преодолевающее забвение Петра и напоминающее ему слова Господни (Писания), – исход Петра на деятельное покаяние – дарование покаянного очистительного плача.

Писание не доносит до нас, что было с Петром после этого, вплоть до восстановления его Господом в апостольском достоинстве во время трапезы, приготовленной Самим Господом. На этой беседе (Ин.20) выясняется, что Петр любит Господа, причем больше, чем остальные ученики (ибо Господь спрашивал – любит ли Петр больше них, а не вообще о любви к Себе, в чем Он не сомневался) и ссылается в этом на Самого Господа:

Ин.20:
15
16 Петр говорит Ему: так, Господи! Ты знаешь, что я люблю Тебя. ...
17 Господи! Ты все знаешь; Ты знаешь, что я люблю Тебя.

Троекратное вопрошение Петра о том, любит ли он Господа было необходимо для троекратного заявления об этой любви со стороны Петра и о знании Господа об этой любви. Это троекратное свидетельство о любви нужно было для свидетельства троекратного покаяния Петра за его троекратное отречение от Господа. Посредством этого покаяния и плача Петр перешел от внешнего благочестивого отношения к Господу, в котором сильны порывы крови, разгорячения, ревность не по разуму и прочие подобные проявления ветхого человека, к внутреннему духовному отношению. Это соединение человека с Богом в один дух есть плод истинного покаяния (как перерождения в нового человека по Христу). В таком покаянии человек по-настоящему познает себя и своего Бога, смиряется пред Ним, становится поклонником Бога в духе и истине и начинает любить Господа Иисуса Христа, Бога Отца и Святого Духа от всего сердца, ума и крепости своей. Именно в таком покаянии происходит примирение человека с Богом, интимное личностное познание Бога человеком и человека Богом, взаимная любовь между Богом и человеком.

Потому-то Петр и опечалился, услыхав от Господа вопрос о любви в третий раз, что он испугался за достаточность своего покаяния. Ведь он-то знал из опыта своего, что Господь его простил, что они примирились, что Бог явил ему Свою любовь в ответ на покаянную любовь Петра. Для чего же Господь вопрошает так, как будто ничего этого не было? И преодолевая свою печаль от недоумения, Петр к третьему своему заявлению добавляет: "Господи! Ты все знаешь; " – напоминая Господу о их встречах любви на его покаянии. Этим Петр как бы говорит: Господи ты же все знаешь! Ты же знаешь как я безумно согрешил против Тебя, как опомнился, как каялся затем, как скорбел, как сокрушался, как горько плакал и рыдал, как терзался, как окаявал и поносил себя, как томился по Тебе, как обрел Тебя в покаянии, как Ты посещал меня, поддерживал и утешал, как Ты помиловал меня, как простил этот тяжкий грех и другие грехи, как исцелил душу мою, как мы примирились, как я возлюбил Тебя от всего естества и существа моего!

Дай же Господи и нам покаяние Петра, да познаем Тебя в плаче нашем, да примиримся с Тобой, да содружимся, да возлюбим Тебя от всего исцеленного существа нашего!

Должно знать и то, что кроме пути Иуды и пути Петра существует путь для редких из редких на земле людей – это путь любимейшего ученика Господа Великого Иоанна Богослова. Он (как и Пречистая Матерь Иисуса Христа) единственный из учеников не отрекся Своего Господа и не оставил Его до креста и погребения. Он раньше Петра уверовал в Его славное воскресение. Именно ему, а не Петру, Господь доверил опекать Свою Пречистую Матерь, усыновив его Ей с креста. Вот почему ошибочно мнение некоторых, которые утверждают, что Господь в лице Иоанна Богослова усыновил Богородице все человечество. Нет! Девственный Иоанн Богослов и Приснодева Мария – это особый духовный род. К этому роду принадлежали и великие русские святые: преподобный Серафим Саровский (о котором еще в отрочестве его Сама Матерь Божия, явившаяся с Иоанном Богословом сказала: "Сей нашего рода") и праведный пророк Иоанн Кронштадтский. Этому роду не лежит покаяние (хотя они иногда и пользовались им по смирению своему), ибо они из чрева матери своей избирают Господа (пример Предтечи Иоанна) и принадлежат Господу, извергая своим еще внутриутробным выбором отречение от Него.

Эти люди для нас дивны, чудны, прекрасны и непостижимы. Они не нуждались в покаянии. Они возлюбили Господа от чрева матери раз и навсегда. Их связь с Господом – это великая тайна. Каждый из них – это тоже великая тайна.

Нам же, порченых грехом, остается путь Петрового покаяния или путь крестного исповедания благоразумного разбойника.

Господь Иисус Христос был взят под стражу в Гефсиманском саду. Все апостолы оставили Спасителя и в страхе разбежались. Только двое из них, Пётр и Иоанн, издали следовали за Ним.

Была глубокая ночь. Вооружённые воины и храмовая стража привели связанного Спасителя на суд к первосвященникам: к престарелому Анне и его зятю, действующему первосвященнику Каиафе.
Апостол Иоанн, знакомый первосвященнику, вошёл во двор, а затем ввёл и Петра. Увидев Петра, служанка, стоявшая при дверях, спросила его: " " Пётр ответил: " ". Ночь была холодная. Служители развели во дворе костёр и грелись. Вместе с ними стоял у огня и Пётр.

Вскоре другая служанка, указывая на Петра, сказала служителям: "и этот был с Иисусом Назореем".

Но Пётр опять отрёкся, сказав, что не знает этого Человека. Приближался рассвет, и служители, стоявшие во дворе, снова стали говорить Петру: " ". Тут же подошёл родственник того самого Малха, которому Пётр отсёк ухо, и сказал, что видел Петра вместе со Христом в Гефсиманском саду.

Тогда Пётр начал клясться и божиться: " ".

В это время запел петух. И вспомнил Пётр слова Спасителя, сказанные Им на Тайной Вечери: "Прежде, чем пропоёт петух, ты трижды отречёшься от Меня".
В эту самую минуту Господь, которого вывели из дома, посмотрел на Петра. Взгляд Спасителя проник в самое сердце ученика. Стыд и жгучее раскаяние охватили его душу. Апостол вышел со двора первосвященника и горько заплакал о своём грехе.

С той минуты Пётр никогда не забывал своего падения. Святой Климент, ученик Петра, рассказывает, что апостол всю свою последующую жизнь, при первом пении петуха, становился на колени и, обливаясь слезами, каялся в своём отречении, хотя Сам Господь, вскоре по воскресении Своём, простил его.
Наступило утро пятницы. Для суда над Иисусом собрался весь синедрион во главе с первосвященником Каиафой. Господь Иисус Христос был осуждён на смерть за то, что называл Себя Сыном Божиим.

Когда Иуда-предатель узнал о смертном приговоре, то понял весь ужас своего безумного поступка. Ослеплённый сребролюбием, он не думал о том, к чему приведёт его предательство. Мучительное раскаяние овладело его душой. Но это раскаяние было соединено в нём с отчаянием, а не с надеждой на милосердие и прощение Божие.
Иуда пошёл к первосвященникам и старейшинам и возвратил им тридцать сребреников, которые получил от них за предательство Сына Божия. Холодно и насмешливо отнеслись они к Иуде. "Что нам до того, - сказали они, - сам отвечай за свои дела".

Мучения совести без надежды на Божие прощение и веры в Его любовь оказались бесплодны. Иуда не мог своими человеческими силами исправить содеянное. Не найдя сил бороться с душевной мукой, в ту же ночь он повесился.
Первосвященники решили купить на деньги, возвращённые Иудой, участок земли для погребения странников.