Философия — дело тонкое. Представляем вашему вниманию 10 всемирно известных и признанных философских книг .

Являясь сутью всей ведической мудрости, является полным и законченным произведением, открывающим тайны бытия, законы природы, взаимоотношения между Богом и живым существом. » Бхагавад-Гита » — была настольной книгой, таких великих людей, как Лев Толстой, Энштейн, Махатма Ганди. Ценность Гиты состоит в ее исключительной способности воздействовать на духовное развитие человека, которое проявляется в этическом, социальном и психологичеком аспектах. Через решение проблемы «Кто я?» Гита дает правильный ответ на вопрос «Что делать?» и открывает способы достижения особого внутреннего состояния, в котором можно не только постичь непреходящие духовные ценности, но и претворить их в жизнь. В Гите дается разрешение проблем смысла человеческого существования, столкновения личных и общечеловеческих представлений о морали. Учение Гиты затрагивает самые разные стороны бытия, начиная с обыденной, житейской, и до метафизической, духовной. Читаешь эту удивительную книгу и легкие наполняются воздухом вечности и бессмертия.

2. Джон Мильтон - «Потерянный рай»

Джон Мильтон (1608-1676) . один из величайших поэтов Англии. Поэзия Мильтона всегда отличалась возвышенностью, ее величавая красота, ценимая такими поэтами, как Пушкин, Байрон, Гёте, не может оставить безразличным и современного читателя, несмотря на то, что нас разделяют и время, и различие культур, и разные художественные понятия и вкусы. Три вошедшие в этот сборник поэмы. «Потерянный рай», «Возвращенный рай» и «Самсон- борец» — стали итоговыми для Мильтона, они были написаны под конец его жизни, после многолетнего перерыва в творчестве.

3. Федор Достоевский - «Записки из подполья»

Федор Достоевский - «Записки из подполья»

«Записки из подполья» — увертюра Достоевского к его пятикнижию; в повести нашли свое выражение великие прозрения художника-мыслителя; здесь впервые в русской литературе сформулированы основы философии экзистенциализма. «Записки из подполья» — повесть точно поставленных вопросов и точно найденных интонаций. Боль пронизывает слово героя, оно бьется в стремительных перепадах его настроений, в бесконечных волнениях, в тягостных переживаниях и в неразрешимых тупиках.

4. Элиас Канетти - «Масса и власть»

Элиас Канетти - «Масса и власть»

Монументальный труд, который Элиас Канетти писал порядка двадцати лет. Сложно сказать насколько этот текст является научным, не смотря на множественное цитирование этнографов, социологов и психиатров. Скорее это имманентное исследование, построенное на творческих эпифаниях.
Очень простая (в плане понимания) и тем и замечательная книга, которая позволяет понять, как люди манипулируют друг другом и кое-что о себе.

5. Стендаль - «Пармская обитель»

Стендаль - «Пармская обитель»

«Пармская обитель» — роман, написанный Стендалем всего за 52 дня, получил мировое признание. Динамизм действия, интригующий ход событий, драматичная развязка в сочетании с изображением сильных характеров, способных на все ради любви, — ключевые моменты произведения, которые не перестают волновать читателя до последних строк. Судьба Фабрицио, главного героя романа, свободолюбивого молодого человека, наполнена неожиданными перипетиями, происходящими в период исторического перелома в Италии в начале XIX века.

6. Серен Кьеркегор - «Страх и трепет»

Серен Кьеркегор - «Страх и трепет»

Рассмотреть источник веры, ее специфику — задача трактата «Страх и трепет». Кьеркегор выводит главным героем — рыцарем веры — библейского Авраама и стремится показать экзистенцию Авраама и его поступки сердцем. Рассмотрение веры, которую олицетворяет Авраам, позволяет увидеть его неповторимую единственность, несущую чудо.

7. Генри Адамс - «Воспитание Генри Адамса»

Генри Адамс - «Воспитание Генри Адамса»

Книга Генри Адамса (1838 — 1920), историка, писателя и общественного деятеля США конца XIX — начал XX столетия, принадлежит автобиографическому жанру. «Воспоминание Генри Адамса» дает богатейшую панораму развития политической, научной, культурной и общественной жизни США. По тонкости наблюдения и меткости характеристик, по отточенности и афористичности языка эта книга принадлежит к лучшим образам англоязычной мемуарной прозы.

8. Томас Гоббс - «Левиафан»

Томас Гоббс - «Левиафан»

Томас Гоббс (1588-1679) - классик политической и правовой мысли, выдающийся английский философ. В своем основном произведении `Левиафан` впервые в Новое время разработал систематическое учение о государстве и праве. Оно оказало серьезное влияние на развитие общественной мысли Европы и до сих пор остается источником оригинальных социальных идей.

9. Иммануил Кант - «Критика чистого разума»

Иммануил Кант — величайший философ Западной Европы, один из ведущих мыслителей эпохи Просвещения, родоначальник немецкой классической философии, основатель критического идеализма, внесший неоценимый вклад в развитие современной философской традиции, оказавший огромное влияние на умы европейцев и работы позднейших идеалистов — Фихте, Шеллинга, Гегеля. «Критика чистого разума» — фундаментальный труд Канта, ставший поворотной точкой в истории мировой научной и философской мысли.

Октавио Пас (Paz), поэт и публицист, вырос на окраине Мехико, столицы Мексики, в доме, который он сам описывал как «один из тех старинных обветшалых особняков, где сад превращался в джунгли и где имелась громадная комната, битком набитая книгами».
Мировую известность получила его первая же книга прозы - сборник эссе о национальной истории и мексиканском народе.
Лауреат Национальной литературной премии (1977), Иерусалимской премии (1977), испанской премии «Мигель де Сервантес» (1981), Нейштадтской премии университета Оклахома (1982), международной премии Альфонсо Рейеса (1986), премии Британской энциклопедии (1988), премии Алексиса де Токвиля (за гуманизм) (1989), Нобелевской премии по литературе (1990), других национальных и международных премий.

Лучшие книги по философии вобрали в себя всю мудрость веков, которую удалось великим мыслителям изложить на бумаге. Они учат человека быть мудрым, заставляют мыслить совсем иначе и освещают вопросы, которые находились за завесой тайны на протяжении нескольких столетий. Мировая библиотека хранит множество философских работ, которые являются настоящим достоянием всего человечества. В ниже представленный список вошла лишь самая малая часть лучших трудов великих мыслителей всех времен.

Мишель Фуко

(Мишель Фуко) открывает список лучших книг по философии. Это единственный труд философа на сегодняшний день, который доступен на русском языке. Одна из самых неоднозначных и сложных творческих работ Фуко, где рассматривается мыслителем сдвиг в истории западного знания. Рассматривается вопрос о том, что в западной культуре 19 столетия возникла определенная форма мышления, которая свойственна гуманитарным наукам. Писатель отдельно выделяет три различных конфигурации знания - это ренессансная, классическая и современная.

Анри Бергсон

«Творческая эволюция» (Анри Бергсон) - одна из лучших философских работ. Можно смело сказать, что данная книга сосредоточивает в себе не только взгляды самого мыслителя, но и представляет собой идею целого философского направления. Одна из ключевых работ французского философа претендует на звание трактата по философии эволюции. По мнению самого мыслителя эволюция дает осознание того, что материя «скорее течение, чем вещь», а двигателем эволюции является «жизненный порыв». Книга содержит большое количество фраз, которые превратились в «крылатые» и стали афоризмами.

Сэм Харрис

(Сэм Харрис) - один из лучших философских трудов великого мыслителя. Эта книга в которой освещаются такие вопросы, как: имеется ли на самом деле у человека свобода воли и несет ли он неоспоримую ответственность за свои деяния. Харрис предполагает, что все же действия человека во многом определяют гены, а не общество или воспитание. Люди, считающие себя и других личностями, убеждены, что имеют свободу выбора. Однако автор книги развенчивает это убеждение в своем философском труде. Он пошагово аргументирует, что в принципе свободы воли не существует.

Симон де Бовуар

(Симона де Бовуар) по праву входит в десятку лучших книг по философии. Одна из самых известных работ великого мыслителя второй половины 20 века рассказывает об отношении к женщинам на протяжении всего существования человечества. Эта книга с феминистическим уклоном, поэтому будет интересна прежде всего женщинам. На написание труда у де Борвуар ушло около полутора лет. Получившийся двухтомник был включен Ватиконом в список запрещенных к прочтению книг. Первый том получил название «Факты и мифы», второй - «Жизнь женщины». Этот философский труд прежде всего о нелегкой судьбе женщин на протяжении всей истории человечества.

Ханна Арендт

(Ханна Арендт) - одна из лучших работ немецко-американского философа, имеющего еврейские корни. Это последний и наиболее значительный труд великого мыслителя 20 века. В этой книге Арендт проводит собственное исследование смысла слова. Философ сумел завершить только первых два тома под названиями «Мышления» и «Воления». Третьему тому под названием «Суждения» так и не было суждено появиться, так как Ханну Арендт настигла смерть. Один из самых значимых политических и мыслительных деятелей внесла большой вклад в философию.

А. Дж. Айер

(А. Дж. Айер) - один из лучших философских трудов современности. Книга является одной из самых издаваемых по аналитической философии. Книга является источником поворота в лингвистике, что в свою очередь в некоторой степени измененило образ философии 20 столетия. Таким образом, «Язык, истина и логика» служит формированием образа философии не только в глазах проффесионалов-философов, но и среди обычных людей. Особой популярностью данный труд пользуется в Англии, где на сегодняшний день выпущено более одного миллиона экземпляров.

Мартин Хайдеггер

(Мартин Хайдеггер) - одна из лучших книг по философии, которая определила целое направление в науке всех наук. Основные темы научного труда - одиночество, чувство заброшенности и смерть. В книге прослеживаются отголоски трудов таких выдающихся писателей постмодернизма, как Сартр и Камю. В этой работе Мартин Хайдеггер создал собственный стиль языка, на котором в очень сложной форме излагает свои мысли. «Бытие и время» - книга сложная к восприятию, требующая глубокой вдумчивости, ее понять дано далеко не всем.

Цицерон

Философский труд (Цицерон) открывает тройку лучших книг по философии. В этой тотальной работе, проделанной Цицероном освещаются многие политико-правовые проблемы. На его мировоззрение в этой книге большую роль оказали труды таких мыслителей, как Аристотель и Платон. Государство для Цицерона есть ни что иное, как всеобщее достояние народа. Основной причиной возникновения государства по мнению мыслителя заключается в потребности существовать в коллективе. Обязанности каждого человека, являющегося гражданином государства, согласно Цицерону, заключаются в справедливости, благопристойности и величии духа. Справедливость в понимании Цицерона - это не вредить окружающим тебя людям.

Аристотель

(Аристотель) входит в список лучших философских работ древних мыслителей. Это одно из трех этических сочинений Аристотеля. В работе освещены такие темы, как высшее благо, счастье, добродетель. По мнению философа истинное благо и счастье заклюяается в добродетелях, которым он учит в соем труде. Объемная работа мыслителя всего включает в себя девять книг.

Конфуций

» (Конфуций) завершает список лучших книг по философии. Один из самых выдающихся мыслителей за всю историю оказал большое влияние на философию. Его диалоги, заметки и афоризмы были записаны его учениками, после чего были изданы под названием Лунь-юй, что в переводе и означает «Мысли и суждения». На протяжении многих веков этот трактат считался обязательным для заучивания во многих высших учебных заведениях мира. На русский язык книга была переведена лишь в начале 20 века. Основные темы книги - милосердие, справедливость и здравый смысл.

Философствование есть особая форма жизни. Философ должен отказаться от общепринятых верований, «все философские допущения добывать собственными средствами». Философия ищет в качестве реальности именно то, что обладает независимостью от наших действий, не зависит от них; напротив, последние зависят от этой полной реальности. От философии неотделимо требование занимать теоретическую позицию при рассмотрении любой проблемы - не обязательно решать ее, но тогда убедительно доказывать невозможность ее решения. Этим философия отличается от других наук. Когда последние сталкиваются с неразрешимой проблемой, они просто отказываются от ее рассмотрения. Философия, напротив, с самого начала допускает возможность того, что мир сам по себе - неразрешимая проблема. Как можно жить глухим к конечным, драматическим вопросам? Откуда пришел мир, куда идет? Какова в конечном счете потенция космоса? В чем главный смысл жизни? Мы задыхаемся, сосланные в зону промежуточных вторичных вопросов.

Философию нельзя читать - нужно проделать нечто противоположное чтению, то есть продумывать каждую-фразу, а это значит дробить ее на отдельные слова, брать каждое из них и, не довольствуясь созерцанием его привлекательной наружности, проникать в него умом, погружаться в него, спускаться в глубины его значения, исследовать его анатомию и его границы, чтобы затем вновь выйти на поверхность, владея его сокровенной тайной. Если проделать это со всеми словами фразы, то они уже не будут просто стоять друг за другом, а сплетутся в глубине самыми корнями идей, и только тогда действительно составят философскую фразу. От скользящего, горизонтального чтения от умственного катания на коньках нужно перейти к чтению вертикальному, к погружению в крохотную бездну каждого слова, к нырянию без скафандра в поисках сокровищ. Хосе Ортега-и-Гассет - Что такое философия?

Философа интересует не каждая вещь сама по себе, в своем обособленном и, так сказать, отдельном существовании, - напротив его интересует совокупность всего существующего и, следовательно, в каждой вещи - то, что ее отделяет от других вещей или объединяет с ними: ее место, роль и разряд среди множества вещей, так сказать, публичная жизнь каждой вещи, то, что она собой представляет и чего стоит в высшей публичности универсального существования. Мы понимаем под вещами не только физические и духовные реалии, но также все ирреальное, идеальное фантастическое и сверхъестественное, если оно имеется. Хосе Ортега-и-Гассет - Что такое философия?

Под ногами у философа нет никакого прочного основания, твердой устойчивой почвы. Он заранее отвергает любую надежность. Хосе Ортега-и-Гассет - Что такое философия?

Философия есть высшее умственное усилие. Истинная необходимость - это необходимость для каждого существа быть самим собой: для птицы - летать, для рыбы - плавать, для ума - философствовать. Философия является основной потребностью разума. Хосе Ортега-и-Гассет - Что такое философия?

Философствовать - значит искать целостность мира, превращать его в Универсум, придавая ему завершенность и создавая из части целое, в котором он мог бы спокойно разместиться. Философия - это познание вселенной, или всего имеющегося. Вся философия - парадокс, она расходится с нашими естественными представлениями о жизни, потому что подвергает теоретическому сомнению даже самые очевидные, бесспорные в обычной жизни верования. Философия - это могучее стремление к прозрачности и упорная тяга к дневному свету. Ее главная цель - вынести на поверхность, обнажить, открыть тайное или сокрытое. Хосе Ортега-и-Гассет - Что такое философия?

Философия начинается с заявления, что внешний мир не относится к исходным данным, что его существование сомнительно и что любой тезис, в котором утверждается реальность внешнего мира, не очевиден, чуждается в доказательстве; в лучшем случае он требует для обоснования иных первичных истин. Точное выражение того, что утверждает философия, таково: ни существование, ни не существование мира вокруг нас совершенно не очевидны, стало быть, нельзя исходить ни из того, ни из другого, поскольку это означало бы исходить из того, что предполагается, а философия взяла на себя обязательство исходить только из того, что полагается относительно самого себя, то есть на себя налагается. Хосе Ортега-и-Гассет - Что такое философия?

Первый вопрос философии состоит в том, чтобы определить, что нам дано в Универсуме - вопрос исходных данных. Хосе Ортега-и-Гассет - Что такое философия?

Экология жизни. То, что вы сейчас держите эту книгу в руках, - не просто совпадение; может быть, во всех этих приключениях есть что-то такое, о чем вы можете вспомнить сами". Некий пилот, зарабатывающий себе на жизнь полетами на самолете, встречает "коллегу".

Ричард Бах - "Иллюзии"

То, что вы сейчас держите эту книгу в руках, - не просто совпадение; может быть, во всех этих приключениях есть что-то такое, о чем вы можете вспомнить сами".
Некий пилот, зарабатывающий себе на жизнь полетами на самолете, встречает "коллегу". Между ними завязывается дружба, и вскоре пилот узнает, что его новый друг Шимода вовсе не простой человек... Оказывается, что "творить чудеса" вовсе не сложно - это умеет любой человек, если только поверит и захочет этого. Для многих книга станет действительно путеводной нитью в мир познания себя и своих возможностей. Ведь дар летать есть у каждого.

Герман Гессе - "Игра в бисер"

Перед вами - книга, без которой немыслима вся культура постмодернизма Европы - в литературе, в кино, в театре. Что это - гениальный авангардистский роман, стилизованный под философию сюрреализма, или гениальное философское эссе, стилизованное под сюрреалистический роман? Пожалуй, теперь это и не важно. Важно одно - идут годы и десятилетия, а изысканной, болезненной и эзотеричной "игре в бисер" по-прежнему нет конца. Ибо такова игра, в которую играют...

Курт Воннегут - "Сирены Титана"

Знаменитый роман "Сирены Титана" - классический образец сплава фантастики и трагикомедии.
Если ваш мир несвободен по определению... Если ваша жизнь повинуется математическим расчетам... Если унижение стало нормой, а хруст людских костей под колесами государственной машины уже просто никто не слышит из-за его обыденности... А что такое это "если"? Антиутопия - или "общество процветания"? Каждый решает для себя, раб он - или свободный человек!

Альбер Камю - "Миф о Сизифе"

В сборник включены философское эссе "Миф о Сизифе", пьесы "Калигула" и "Недоразумение". Произведения, разные по жанру, повествующие о бессмысленном, абсурдном мире, порождающем как тиранов, так и героев, и об отчаянном одиночестве человека, которое воспринимается как выражение бунта против этого мира.

Ошо - "О любви"

Практически все книги Ошо переворачивают наши представления о чем бы то ни было с ног на голову. Но эта… Люди, читайте эту книгу. И не важно, интересуетесь вы Ошо и духовным ростом - или нет! Читайте эту книгу, и вы узнаете о любви, о сексе, о свободе, о родителях и детях, о себе и о другом столько нового…

Уильям Голдинг - "Двойной язык"

Это последнее произведение Уильяма Голдинга. Произведение обманчиво "историчное", обманчиво "упрощенное для восприятия". Однако история дельфийской пифии, болезненно и остро пытающейся осознать свое место в мире и свой путь во времени и пространстве, притягивает читателя точно странный магнит. Притягивает - и удерживает в микрокосме текста. Потому что - может, и есть пророки в своем отечестве, но жребий признанных - тяжелее судьбы гонимых…

Иоган Вольфганг Гёте - "Фауст"

В книге дан разносторонний анализ произведения Гете, изложена его творческая история, охарактеризован его идейный смысл. Автор знакомит с философской и нравственной проблематикой первой части "Фауста", комментирует текст сцена за сценой, дает подробные характеристики главных действующих лиц, определяет особенности художественного метода и стиля произведения.

Оноре де Бальзак - "Шагреневая кожа"

Роман «Шагреневая кожа» входит в грандиозную «Человече­скую комедию» - эпопею, состоящую более чем из 90 романов, повестей, рассказов, связанных общим замыслом и множеством персонажей. Поднимаемые в этих произведениях темы не утратят своей актуальности никогда. Сделка с дьяволом - этот вопрос интересовал не одного писателя и не один из них уже ответил на него. А вдруг все можно повернуть так, что ты окажешься в выигрыше? А вдруг в этот раз Судьба улыбнется тебе? А вдруг ты станешь тем единственным, кому удастся перехитрить силы зла?

Сомерсет Моэм - "Шесть рассказов, написанных от первого лица"

Изящные, остроумные рассказы-анекдоты.
Герои - обитатели высшего света Лондона "веселых двадцатых", со всеми их сильными и слабыми сторонами, мелкими капризами и большими причудами.
Модные красавицы и хозяйки салонов, литературные львы и львицы, прожигатели жизни, "благородные джентльмены" - список персонажей можно продолжить. Однако с каждого из них Моэм с наслаждением срывает маску внешней респектабельности, причем делает это с присущим ему злым и метким юмором.

Паоло Коэльо - "Вероника решает умереть"

Вероника действительно решает умереть. Мир кажется ей чужим и чуждым, и она ему совсем не нужна. Она страшится невзгод, трудностей и препятствий, которых так много у любого человека на жизненном пути.
В психиатрической клинике, где лечат тех, кого удалось спасти после попытки суицида, Вероника встретилась со своей любовью - и со своей смертью. Доктор сказал, что она обречена. И только тогда она научилась чувствовать каждое мгновение жизни и наслаждаться им. опубликовано

философская теория литературы. Существует в трех основных вариантах: во-первых, включение литературы как равноправного компонента в контекст философии того или иного мыслителя, во-вторых, сопоставление философии и литературы как двух автономных практик с целью обнаружить их сходство и различие, в-третьих, попытки найти философские проблемы собственно в литературных текстах (условно говоря, по типологии Л. Мэки, литература? философии, литература и философия, философия? литературе).

В отличие от теории литературы, которая разрабатывается специалистами в качестве концептуального основания литературной критики, Ф. л. практикуется философами, заинтересованными в том, чтобы поместить литературу в контекст собственной философской системы. Так, в диалогах Платона поэзия рассматривается наряду с метафизическими, эпистемологическими и этико-политическими воззрениями философа. "Поэтика" Аристотеля, составляя самый ранний образец западной литературной теории, представляет собой также попытку использовать опыт греческих поэтов и драматургов в философской системе мыслителя. Если "Поэтика" Аристотеля как философсколитературное сочинение есть основа классической поэтики, то основой романтической поэтики является "Литературная биография" С. Т. Колриджа, философия литературы которого была посвящена как обоснованию универсальности творчества поэтов, так и метафизике, которая этому творчеству соответствовала. Попытки включить литературу в философские построения предпринимали Д. Юм и А. Шопенгауэр, М. Хайдеггер и Ж. П. Сартр. В значительной мере эти тенденции были обусловлены стремлением мыслителей доказать возможность разнообразных способов бытования смысла. Немецкие романтики (Ф. Шлегель, Новалис) считали литературу, как и другие искусства, краеугольным камнем самой философии: "Философия есть теория поэзии. Она показывает нам, что есть поэзия, - поэзия есть все и вся" (Новалис). Литературная теория романтиков, основанная на немецком трансцендентальном идеализме, тяготела к объяснению мира средствами художественного творчества: "обширный и разносторонний круг проблем, представляющий литературную теорию романтизма, во многом устремлен в сферу философскую, что особенно характерно для романтизма немецкого. ." (А. Дмитриев). В дальнейшем "романтическая" линия философствования получила развитие в философии жизни, феноменологии, экзистенциализме - философских школах, озабоченных нарастанием частичности человеческого существования в силу доминирования в культуре рационалистических представлений, культивируемых традиционной метафизикой и устремленных к непосредственности созерцания глубины действительности.

Второй вариант понимания Ф. л. предполагает отношение к философии и литературе как к двум различным и автономным сферам деятельности, состоящих друг с другом в тех или иных отношениях. В таком варианте Ф. л. пытается идентифицировать прежде всего моменты, отличающие философию от литературы и уточнить их отношения. Та и другая различаются по своему предмету (первая имеет дело с объективными структурами, вторая - с субъективностью), по методам (рациональным в первом случае; связанным с воображением, вдохновением и бессознательным - во втором), по результатам (первая создает знание, вторая - эмоциональное воздействие). Тогда отношения этих сфер деятельности рассматриваются как складывающиеся в тех областях, где различия между ними преодолимы. К примеру, хотя предметы их - различны, результаты могут быть сходны: и та и другая обусловливают понимание (первая - фактов, вторая - чувств). Или: хотя их методы различны, они могут с разных сторон подходить к одному и тому же предмету. Рассуждения подобного плана развивал Фома Аквинский, полагая, что философия и поэзия могут иметь дело с одними и теми же предметами, только одна сообщает истину о предметах в форме силлогизма, другая - вдохновляет чувства о них посредством языка образов. Согласно М. Хайдеггеру, философ исследует смысл бытия, в то время как поэт прикасается к священному, но их задачи смыкаются на глубинном уровне мышления: "искусство - к нему принадлежит и поэзия - сестра философии", поэзия и мысль "взаимопринадлежат", "поэзия и мысль... вверены таинству слова, как наиболее достойному своего осмысления и тем самым всегда родственно связаны друг с другом". Вместе с тем осмысление Хайдеггером взаимосвязи философии и поэзии было связано со стремлением мыслителя противостоять объективирующей власти языка, в том числе и философского, найти средства для погруженного в экзистенцию мышления, найти новый язык, близкий "миметически-экспрессивным возможностям самой реальности" (Л. Морева), способствующий исполнению истины бытия как "несокрытости".

Для Ж. П. Сартра литература есть ангажированная философия, экзистенциально-политическая активность, состоящая "на службе свободы". Случай отношения французского экзистенциалиста к литературе и активного его обращения к ней в своем творчестве интересен соединением разнообразных художественных средств, привлекаемых мыслителем для демонстрации неподлинности человеческого существования, образами, им рисуемыми, как бы предназначенными "олицетворить" философские нужды автора. Обнаруживается, что само по себе активное обращение к литературе еще не является гарантией того, что полученный результат будет художественно полновесен.

Третий смысл Ф. л. - попытки обнаружить в литературных текстах философские проблемы и моменты, представляющие ценность для философов. Философ в этом случае стремится исследовать и оценить содержание литературных текстов, выражающих определенные философские идеи и обсуждающих философские проблемы, к примеру, обсуждение проблемы свободной воли и теодицеи в "Братьях Карамазовых" Ф. И. Достоевского. В подобном ключе читаются курсы Ф. л. в университетах США. Примерами такого рода исследований являются сочинение "Три философских поэта" Дж. Сантаяны (1910), работы С. Кэвела, посвященные Эмерсону и Торо, "Познание любви" М. Насбаум (1989). Внимание американских исследователей к философии в литературе не случайно. По замечанию? С. Юлиной, в Европе бытует образ американской философии как чего-то "эмпирического" и "сциентистского". Это далеко не так. Создатели американской традиции - Джонатан Эдварде, Ралф Эмерсон, Уолт Уитмен, Уильям Джеймс - скорее были философскими поэтами, рисовавшими мир эстетически и предлагавшими многообразие поэтикометафорических картин реальности Альфред Уайтхед, переехавший в Америку, воспринял и развивал традицию эстетического плюрализма. И Джон Дьюи в его зрелом и проникновенном труде "Искусство как опыт" пошел по этому пути. Если для американских мыслителей первой половины XX в характерным было культивирование "поэтической философии", то современные авторы (А Макинтайр, Ч. Тейлор, М. Насбаум) возлагают на литературу надежды в плане прояснения и выражения сложностей духовного поиска личности в процессе обретения ею самотождественности. Так, американский этик и философ литературы М. Насбаум показывает, кроме упомянутой, в таких своих работах, как "Хрупкость блага: судьба и этика в греческой трагедии и философии" (1986), "Терапия желания: теория и практика в эллинистической этике" (1994), что философский дискурс должен быть обогащен и расширен посредством использования в нем романных повествований, драматургии и поэзии. В частности, повествование выражает сложности моральной жизни более плодотворно, чем абстрактное этическое теоретизирование философии. В "Познании любви" мыслитель проникновенно размышляет: "Когда мы исследуем нашу жизнь, столь многое препятствует нам исправить наше видение, существует множество мотивов оставаться слепыми и глупыми Среди нас и в нашем живом восприятии конкретного нередки "пошлый жар" ревности и личный интерес. Роман, просто потому что это не наша жизнь, ставит нас в более выгодную с т. зр. восприятия моральную позицию и показывает нам, на что было бы похоже занятие этой позиции в жизни. Мы находим здесь любовь без собственнического чувства, внимание без пристрастия, вовлеченность без паники".

Эти взгляды не есть просто критика определенного философского стиля, но представляют собой глубокую критику морального фундаментализма Платона и Канта. В "Хрупкости добра", исследуя моральную судьбу (luck), как она получила отражение в трудах Аристотеля, Платона и в греческой трагедии, Насбаум показывает, что случайности жизни человека делают некоторые блага "хрупкими", к примеру, любовь, но они от этого не делаются менее ценными для человеческого процветания. Распознавание и признание такой ценности предполагает концепцию практического разума, включающего, наряду с интеллектом, чувства и воображение. По мнению Насбаум, такой подход наилучшим образом воплощают повествования, поскольку они схватывают особенность и случайность человеческого действия и раскрывают контекстуальное богатство морального размышления (в одной лишь "Антигоне" Софокла теоретик насчитывает свыше пятидесяти разнообразных отсылок к размышлению). П. Рикер - мыслитель, также широко использующий литературу в своих трудах, вслед за Насбаум, замечает, что содержащийся в греческих трагедиях призыв "думать правильно" и "верно размышлять" вовсе не означает, что в них мы находим эквивалент нравственного учения. Трагедия, по его мнению, создает этико-практическую апорию, иначе говоря, создается разрыв между трагической мудростью и практической мудростью. Отказываясь давать разрешения конфликта в соответствии с последней, трагедия побуждает практически ориентированную личность на свой страх и риск переориентировать свое действие в соответствии с мудростью трагической.

Вместе с тем такого рода философско-литературный подход неявно исходит из предпосылки, что литература и философия есть лишь различные формы одного и того же содержания: то, что философия выражает в форме аргументов, литература выражает в лирической, драматической либо повествовательной форме. Отношение философа к литературе сопровождается убеждением, что он, в силу одной лишь принадлежности к философскому цеху, вправе выявлять и уточнять предмет, которому посвящены философские и литературные тексты, и что язык философии дает оптимальное выражение тому содержанию, которое (менее адекватно) выражено в языке литературы. Моделью такого подхода является "Феноменология духа" Гегеля, в которой искусство, наряду с религией, понимается как несовершенные наброски истины, выразить которую с максимальной полнотой и должным образом способны только диалектические понятия.

Неудовлетворенность таким подходом (имплицитным предпочтением философии литературе) привело к принципиально иному пониманию связи между ними, а на его основе - к другой концепции Ф. л.. Это понимание восходит к С. Кьеркегору, осознанно литературная форма философских сочинений которого составляла существенную часть его полемики с Гегелем и его, как выражаются сегодня, "философским империализмом". Эта стратегия была подхвачена Ф. Ницше, сблизившего историю истины и историю литературного вымысла и размышлявшего о способности искусства постигать истину. Тенденция "эстетизации разума" в европейской философии конца XIX - XX в. (Т. Адорно, Г. Башляр, В. Беньямин, П. Валери, Г. Г. Гадамер, М. Хайдегтер) сопровождалась осознанием автономности функционирования "художественного" в целом и, в частности, литературы, а также того обстоятельства, что художественное содержание не может быть без утраты смысла трансформировано в пропозициональные структуры, в хорошо определенные формулы. Эта тенденция получила дальнейшее радикальное развитие в работах Ж. Деррида и его последователей, полагающих, что рассмотрение философии и литературы как альтернативных выражений идентичного содержания есть серьезная ошибка, равно как ошибкой будет и отношение к философии как к доминирующему дискурсу, "должному" выражению содержания, "недостаточно точно" выраженному в литературе. Согласно этой позиции, все тексты имеют "литературную" форму, поэтому тексты философов - не хуже и не лучше текстов романистов и поэтов, а их содержание внутренне определяется средствами его выражения. Поэтому "литературы в философии" - не меньше, чем "философии в литературе". Скрупулезно анализируя философский текст и те языковые средства, которыми он создается, Деррида демонстрирует многоуровневость его "языковой эмпирии", в результате воздействия которой мысль может умереть под напором общезначимых слов-ярлыков, но может и освободиться от "тирании чужого письма". Понимая под "литературностью" философских текстов их риторическую структуру, систему тропов и фигур, собственно, и обусловливающих функционирование философской аргументации, Деррида демонстрирует, каким образом мысль уничтожается в самоуверенном монологизме "логоцентристской" метафизики. "Литературность" увязывается мыслителем с объективирующими тенденциями западной рациональности и проявляется, с его т. зр., в тексте прежде всего в том, что тяготеет к "снятию", "приглаживанию", "завершению", "оформлению" письма, т. е. покушается на спонтанность философской речи. В свою очередь, возможность философии как "речи" мысли, как "протописьма" обосновывается с помощью "философско-беллетристического аргумента в пользу единства и взаимосвязи философии и искусства, философии и литературы, единства форм самоосуществления творческой разумности во всех возможных сферах человеческой деятельности" (Н. С. Автономова).

Соответственно, философ литературы более не вправе просто выделять философское содержание из литературной формы. Скорее сами по себе типы литературного выражения ставят философа перед необходимостью пересмотреть основания его собственного дела. "Растерянность философов перед истинностной ценностью вымышленных утверждений есть пример того типа проблем, которые изучение литературы может создать для философского опыта" (Р. Рорти. Следствия прагматизма, 1982). К примеру, литературный мимесис (особенно в работах постмодернистских авторов) вызывает вопросы о возможности и предполагаемой нормативности репрезентации фактов и угрожает подрывом традиционной иерархии ценностей, в которой "факт" выше вымысла.

Полагая, что философия не имеет своего собственного предмета, что ее претензии на отображение действительности необоснованны, известный представитель американского прагматизма Р. Рорти убежден, что литература способствует освобождению философии от этого заблуждения, от беспочвенных притязаний на специфическое знание. Самоосознание философии в качестве "литературного жанра" освободит ее от устаревших канонов, навязываемых традиций и будет способствовать "заинтересованному разговору" исследователей, укрепляющему их общность и приближающему их к нуждам большинства. Противопоставляя литературу традиционной метафизике, мыслитель считает, что первая более эффективна в двух отношениях: в достижении "солидарности", т. е. литература, обличая недостатки традиционного общества, способствует осуществлению разного рода реформ, прежде всего нравственных; и в достижении "приватной автономии" индивида, в задании пространства, в пределах которого индивид свободен удовлетворять свои желания и фантазии, включая несанкционированные социумом. Соответственно этим функциям литературы, Рорти, в сочинении "Случайность, ирония и солидарность" (1989), предлагает различать "книги, помогающие быть менее жестокими" и "книги, помогающие стать автономными". Среди первых Рорти, в свою очередь, выделяет "те, которые помогают нам увидеть воздействие на других людей социальных практик и институтов" и "те, которые помогают нам увидеть воздействие на других наших приватных идиосинкразиии". В анализе мыслителем творчества ряда писателей (Диккенса, Драйзера, Оруэлла и Набокова в "Случайности...", Диккенса и Кундеры в "Очерках о Хайдегтере и других") сквозят хорошо знакомые российскому читателю обертоны одобрения социальной полезности литературы, критики ею социальной несправедливости, содействия поиску справедливого социального уклада.

Заслугой Р. Рорти, X. Арендт, П. Рикера, X. Уайта, А. Макинтайра, М. Насбаум, а также геременевтической традиции, явилось, с нашей т. зр., привлечение внимания к моменту "нарратологичности" (см. "Нарратология", "Нарратив"), который объединяет философию и литературу. Хотя особый, "повествовательный" тип рациональности, выделенный когитологом Дж. Брунером, наряду с традиционным формально-логическим типом, содержится далеко не во всех философских текстах, тем не менее многие модели понимания, которые задействованы в философии, "литературны" в том смысле, что близки тому, как понимаются повествования. По справедливому замечанию X. Арендт, "хотя о Сократе, не написавшем ни строчки и не оставившем после себя ни одной работы, мы знаем гораздо меньше, чем о Платоне или Аристотеле, мы лучше и более интимно знаем, кто Сократ был, потому что мы знаем его историю, нежели мы знаем о том, кто был Аристотель, хотя о мнениях его мы информированы гораздо лучше". Иными словами, для того, чтобы понять, что значит мудрость, мы рассказываем историю Сократа.

Саморефлексивность современных литературных текстов приводит философов к критическому осмыслению профессиональных парадигм, и, в случае, когда литература не рассматривается лишь как другой, привлекательный, но неизбежно поверхностный источник философских идей, она ставит перед философией серьезные эпистемологические, метафизические и методологические проблемы.

Отличное определение

Неполное определение ↓