31 августа 1922 года в главной советской газете «Правда» появилось сообщение о том, что из страны высылаются представители интеллигенции, настроенные против советской власти:

«Высылка активных контрреволюционных элементов и буржуазной интеллигенции является первым предупреждением Советской власти по отношению к этим слоям. Советская власть по-прежнему <…> будет пресекать всякую попытку использовать советские возможности для открытой или тайной борьбы с рабоче-крестьянской властью за реставрацию буржуазно-помещичьего режима».

С этой публикации начался отсчёт до рейса так называемого «Философского парохода» — это собирательное название немецких судов, на которых была осуществлена самая масштабная высылка интеллигенции в советской истории. Пароходов было два: Oberburgermeister Haken и Preussen, и в сентябре и ноябре 1922 года они доставили в немецкий Штеттин высланных из Петрограда представителей интеллигенции. Такие же рейсы отправлялись из Одессы и Севастополя, а с вокзалов в сторону Польши уходили поезда с теми, кто не принял власть Советов.

«Уволить 20-40 профессоров обязательно. Они нас дурачат. Обдумать, подготовить и ударить сильно», — писал Владимир Ленин Каменеву и Сталину в феврале 1922 года. Речь шла о профессорах Московского высшего технического училища, которые выступили против большевистских реформ высшей школы в 1921 году.

• Пароход «Oberbürgermeister Haken»
• Архивное фото

В первых списках 1922 года на выдворение оказалось 195 человек — врачи, профессора, педагоги, экономисты, агрономы, литераторы, юристы, инженеры, политические и религиозные деятели, а также студенты. Позднее 35 человек были вычеркнуты из этих списков после рассмотрения различных ходатайств.

Решению об изгнании предшествовала новая политика советской власти в отношении буржуазной интеллигенции, выступавшей на стороне оппозиции. С момента своего установления революционный режим натолкнулся на сопротивление в различных слоях общества, в том числе и в научных. Часть учёного сообщества с энтузиазмом поддержала большевиков, как это сделали, например, Тимирязев и Кащенко, но многие оказались в оппозиции, не всегда тайной.

Решение выслать за границу неугодных можно назвать радикальным, но если сравнивать со смертельными приговорами, которые выносились на публичных процессах, то данную меру можно назвать гуманной. К тому же власть Советов не могла пойти на расстрел двухсот выдающихся представителей русской интеллигенции. Поэтому в мае 1922 года Ленин в письме Дзержинскому предложил отказаться от смертной казни для активных противников советской власти и заменить её высылкой из страны.

«Громкие имена»

Хотя в публикации в «Правде» утверждалось, что «громких имён» в списках высылаемых нет, это не совсем соответствовало действительности.

Большинство тех, кто попал в список, кроме оппозиции новому режиму, больше ничем не прославились ни до высылки, ни после. Но были и исключения.

Самым известным из высыланных стал один из основателей социологии Питирим Сорокин. В годы Гражданской войны Сорокин поддерживал противников большевиков, однако впоследствии изменил свои взгляды на происходящее и написал Ленину покаянное письмо. Тем не менее он оказался в числе тех, от кого молодое государство предпочло избавиться. Поводом для высылки стали не его прежние взгляды, а попытка социологического исследования голода в Поволжье начала 1920-х годов.

Приказ о высылке застал Сорокина в Москве. В своих мемуарах он не без иронии вспоминает, что даже здесь не ушёл от вездесущей бюрократии: «Чекист, молодой человек с бледным лицом завзятого кокаиниста, развёл руками и сказал: «У нас и так много народу в Москве, даже не знаем, что и делать. Поезжайте обратно в Петроград, и пусть ЧК на месте решает вашу судьбу».

Выдающегося зоолога, ректора Московского университета Михаила Новикова выслали в том числе за активное участие в работе Международного Красного Креста.

Инженер, конструктор паровых турбин Всеволод Ясинский отправился на чужбину за работу в «Помголе» («Помощь голодающим» — название двух разных органов, образованных в 1921-м в Советской России в связи с неурожаем, поразившим обширную территорию страны, особенно Поволжье. — RT ).

Сильнее всего высылка ударила по гуманитарной интеллигенции — пароходы и поезда навсегда увезли десятки писателей, журналистов и философов. Многие из них были связаны с комитетами помощи голодающим или полулегальными преподавательскими и студенческими структурами.

Изгнание или смерть

Вместе с тем несложно представить, что могло ждать всех этих людей, если бы они остались в Советской России.

Экономист Николай Кондратьев — близкий друг изгнанного Сорокина, автор теории экономических циклов и один из создателей НЭПа — был расстрелян в 1938 году.

Ещё один участник «Помгола», экономист и социолог Александр Чаянов — расстрелян в 1937 году.

Одного из высланных, историка-медиевиста (специалиста по истории Средних веков. — RT ) Льва Карсавина советская власть настигла в 1944 году в Вильнюсе. После включения Литвы в состав Советского Союза его сначала отстранили от преподавания, а в 1949 году арестовали и обвинили в участии в антисоветском евразийском движении и подготовке свержения советской власти. В марте 1950 года Карсавин был приговорён к десяти годам исправительно-трудовых лагерей. Через два года историк умер от туберкулёза в спецлагере для инвалидов в Коми АССР.

Хорошо известны слова Льва Троцкого, который так прокомментировал акцию высылки неугодных властям за границу: «Мы этих людей выслали потому, что расстрелять их не было повода, а терпеть было невозможно». Но, как свидетельствует история, избавляясь от интеллигенции, Советская власть парадоксальным образом спасла жизни тех, от кого избавилась.

К практике изгнания из страны диссидентов в СССР вернулись лишь в брежневские годы, но не в таких масштабах. Тогда советского гражданства лишили Солженицына, Войновича, Ростроповича и некоторых других деятелей культуры и искусства.

Высылка властями РСФСР примерно 225 неугодных ей интеллектуалов за границу в сентябре и ноябре 1922 года. В числе высылаемых – преподаватели вузов, философы, публицисты, экономисты, литераторы, врачи, агрономы, инженеры и т.п.

Интеллигенты высылались разными путями, но наибольшая партия примерно в 160 человек была отправлена из Петрограда морем на двух немецких пароходах «Oberbürgermeister Haken» и «Prussia» – отсюда и название акции...

«Процесс завершился 7 августа, а уже 9-го выделенная Политбюро двумя месяцами раньше «тройка» в составе Льва Каменева, наркомюста Дмитрия Курского и заместителя Дзержинского Иосифа Уншлихта подготовила список интеллигентов, подлежащих высылке за границу. Указание составить такой список и осуществить высылку дал Ленин - ещё до того, как его постиг удар (25 мая), приковавший вождя к постели более чем на три месяца. 1 июня вступил в силу новый Уголовный кодекс, который определил высылку за границу вторым по суровости (после смертной казни) наказанием за совершение особо опасного государственного преступления. Всё же предполагалось, что наказание это избирает суд. Однако «социалистическое правосознание» позволяло не считаться с этими «буржуазными предрассудками». По указанию ЦК принятие окончательного решения взяло на себя ГПУ. Список, составленный «тройкой», ведомство Дзержинского увеличило затем почти вдвое. Теперь в нем было около 160 человек. Этому предшествовал тщательный отбор, проведённый по схеме, разработанной тем же Дзержинским: «[...] Надо всю интеллигенцию разбить по группам. Примерно: 1) беллетристы, 2) публицисты и политики, 3) экономисты [...]

Сведения должны собираться всеми нашими отделами и стекаться в отдел по интеллигенции. На каждого интеллигента должно быть дело ».

Отобранные по этой схеме оставляли в своем «деле» обязательство никогда не возвращаться на территорию РСФСР, в противном случае, и они письменно соглашались на это, их ожидал расстрел без суда.

Каждому изгнаннику разрешили взять с собой «одно зимнее и одно летнее пальто, один костюм, по две штуки всякого белья, две денные рубашки, две ночные, две пары кальсон, две пары чулок». Проводы запрещались. Презрев опасность, на Николаевскую набережную Петроградского морского порта всё же пришли несколько человек - увы, не более десяти. Среди них был и художник Юрий Анненков - он станет эмигрантом чуть позже. На этих условиях высылались лучшие умы России, её гордость, её творческий и духовный потенциал - мозг великого народа (по ленинской терминологии, «не мозг, а говно»). Основную массу изгнанников составляли философы, в связи с чем пароход, увозивший их в Европу, получил название «философского». Вместе с ними отправлялись в изгнание «выброшенные с территории РСФСР» (такой была формулировка официального сообщения для печати) крупнейшие экономисты, психологи, юристы...

Вот лишь те, кто уже имел или вскоре получил мировую известность: Николай Бердяев , Семён Франк , Иван Ильин , Лев Шестов , Николай Лосский , Фёдор Степун, Василий Зенковский, Иван Лапшин , Борис Вышеславский , Александр Изгоев. Высылались также ректор Петроградского университета профессор Лев Карсавин , член-корреспондент Российской академии наук, историк Александр Кизеветтер, социолог Питирим Сорокин , писатель Михаил Осоргин. […]

Все это русские люди, мыслители и философы, которые стали изгнанниками своей Родины. Они и многие другие представители покинули Россию осенью 1922 года по принуждению. Философский пароход - такое собирательное название получили два судна, отправившиеся из России в Германию, на борту которых были выдворенные из страны представители интеллигенции, не принявшие большевистскую идеологию.

В последнее время появились издания и документальные фильмы, доказывающие, что философский пароход - это выдумка большевиков, что на самом деле не так много человек было выслано. А главное назначение шумихи в том, чтобы западноевропейские правительства поверили, что в Европу направились противники большевистского режима. А на самом деле там были шпионы, разведчики, которые должны были готовить почву для мировой революции, о которой тогда грезили социал-демократы России.

Обратимся к фактам. В начале 20-х годов в России установился во главе с Лениным. Политическая жизнь находилась под полным контролем, проводились громкие процессы против эсеров и меньшевиков, формировалась единая идеологическая система. Но культурная и духовная жизнь как будто выходила за рамки этой единой политики. Серебряный век, обозначившийся всплеском в искусстве, философской и научной мысли, по инерции продолжал свое развитие. Интеллигенция, свободно мыслящая, способная критически оценивать коммунистическую идеологию, представляла опасность для складывающегося режима. Прочитайте «Собачье сердце», вам многое станет ясно о положении мыслящих людей того времени.

В такой обстановке Всероссийский Центральный Исполнительный Комитет принимает закон «Об административной высылке», логическим завершением которого и стал философский пароход. 1922 год ознаменовался арестами представителей интеллигенции, заподозренных в контрреволюционных наклонностях, перед которыми вставал выбор: либо «добровольный» выезд, либо тюрьма или даже расстрел.

По воспоминаниям Николая Бердяева понятно, что проводилась обработка «добровольных» эмигрантов. Просидев в тюрьме неделю, Бердяев подписал расписку о том, что не вернется на Родину. В противном случае был бы расстрелян. Подобную обработку прошли многие спутники Николая Александровича.

По всей России формировались списки неугодных для новой власти. Среди них были врачи, агрономы, инженеры, артисты и философы. Последние внесли особый вклад в развитие мировой философии, социологии, политологии.

Всего философский пароход увез из России около 200 ее лучших представителей. Проследив жизненный путь многих, мы поймем, что это были честные люди, далеко не богатые, для большинства из них эмиграция не была легкой, и до конца дней они оставались русскими по духу. Тяжелое испытание, выпавшее на долю России в 1941-1945 гг., не оставило равнодушными выдворенных из страны. По мере сил они помогали Родине и Советской армии в борьбе с фашизмом.

Судно, на котором выдворяли эмигрантов, назвали «философский пароход». 1922 год для них стал последним в России. Исключение представляет только и историк Лев Карсавин. В конце 20-х годов он переезжает в Литву, которая вскоре оказалась в В 1950 году Лев Платонович был арестован в возрасте 68 лет по обвинению в антисоветском заговоре и приговорен к 10 годам колонии. Умер в заключении.

Таковы факты. Возможно, философский пароход и вез несколько человек, которые играли роль двойных агентов. Однако сути дела это не меняет. Важно понимать, что философский пароход стал следствием борьбы за управление обществом, в результате были устранены лучшие умы России.

Об этом драматическом событии в нашей истории напоминает сегодня скромный гранитный обелиск, установленный возле Благовещенского моста в Санкт-Петербурге. На нем лаконичная надпись: «С этой набережной осенью 1922 года...

Об этом драматическом событии в нашей истории напоминает сегодня скромный гранитный обелиск, установленный возле Благовещенского моста в Санкт-Петербурге. На нем лаконичная надпись: «С этой набережной осенью 1922 года отправились в вынужденную эмиграцию выдающиеся деятели отечественной философии, культуры и науки».

В этом самом месте и стоял пароход «Обер-бургомистр Хаген», который потом назовут «философским».

Точнее, таких пароходов было два: «Обер-бургомистр Хаген» покинул Петроград в конце сентября 1922 года, второй – «Пруссия» – в ноябре того же года. Они доставили в Германию более 160 человек – профессоров, преподавателей, писателей, врачей, инженеров. Среди них были такие блестящие умы и таланты, как Бердяев, Ильин, Трубецкой, Вышеславцев, Зворыкин, Франк, Лосский, Карсавин и многие другие, цвет нации. Высылали еще и поездами, пароходами из Одессы и Севастополя. «Очистим Россию надолго!» – довольно потирал руки Ильич, по личному распоряжению которого и была предпринята эта небывалая акция.

Высылка носила грубый, демонстративно унизительный характер: разрешалось взять с собой лишь две пары кальсон, две пары носков, пиджак, брюки, пальто, шляпу и две пары обуви на человека; все деньги и остальное имущество, а самое главное книги и архивы высылаемых подвергались конфискации. Художник Юрий Анненков вспоминал: «Провожающих было человек десять, не больше… На пароход нас не допустили. Мы стояли на набережной. Когда пароход отчаливал, уезжающие уже невидимо сидели в каютах. Проститься не удалось…»

На корабле – он был германским – изгнанникам дали «Золотую книгу», которая на нем хранилась, – для памятных записей именитых пассажиров. Её украшал рисунок Федора Шаляпина, покинувшего Россию чуть раньше: великий певец изобразил себя голым, со спины, переходящим море вброд. Надпись гласила, что весь мир ему – дом.

Участники первого рейса вспоминали, что все время плавания на мачте сидела какая-то птица. Капитан показал на нее изгнанникам и заявил: «Не помню такого. Это необыкновенный знак!»

Такого в истории и в самом деле никогда не было – чтобы государство само выдворяло не террористов, уголовников или опасных политических противников режима, а свои лучшие умы.

Операция по высылке была поручена ГПУ, которое составляло списки изгнанников.

Троцкий с присущим ему цинизмом объяснил это так: «Мы этих людей выслали потому, что расстрелять их не было повода, а терпеть было невозможно». Главная цель большевиков состояла в том, чтобы запугать интеллигенцию, заставить ее замолчать. Но надо признать, что уехавшим еще повезло. Позднее всех несогласных, в том числе самых известных людей России, стали безжалостно расстреливать или отправлять в лагеря.

Русская интеллигенция в своем большинстве не приняла революцию, так как осознавала, что насильственный переворот обернется для страны трагедией. Именно поэтому она и составляла угрозу для большевиков, захвативших власть насилием. По этой причине Лениным было принято решение о ликвидации интеллигентов посредством, сначала высылок, а потом беспощадных репрессий и чисток. М. Горький – «буревестник революции» был жестоко разочарован. Он писал в «Новой жизни»: «С сегодняшнего дня даже для самого наивного простеца становится ясно, что не только о каком-нибудь мужестве и революционном достоинстве, но даже о самой элементарной честности применительно к политике народных комиссаров говорить не приходится. Перед нами компания авантюристов, которые ради собственных интересов, ради промедления ещё на несколько недель, агонии своего гибнущего самодержавия, готовы на самые постыдные предательства интересов родины и революции, интересов российского пролетариата, именем которого они бесчинствуют на вакантном троне Романовых».

Интеллигенты, не принявшие большевистский режим, в 1920-е годы попали под тяжкий пресс цензуры, были закрыты все оппозиционные газеты. Не подлежали изданию философские статьи, написанные с немарксистских или религиозных позиций. Основной удар пришелся на художественную литературу, по приказам властей книги не просто не издавались, а изымались из библиотек. С полок пропали Бунин, Лесков, Лев Толстой, Достоевский…

Интеллигенция России стала очень малочисленна уже к 1923 году, она составляла около 5 % городского населения, поэтому интеллектуальные возможности и потенциал государства ослабились. Детей интеллигенции не принимали в вузы, для рабочих были созданы рабфаки. Россия лишилась огромного количества мыслящих и образованных людей. О. Н. Михайлов писал: «Революция оторвала от России, от русской почвы, вырвала из сердца России наиболее крупных писателей, обескровила, обеднила русскую интеллигенцию»…

Русская Атлантида

В результате высылки лучших русских умов и талантов заграница, и прежде всего США, получили в «подарок» от России целую когорту блестящих специалистов, позволивших им далеко продвинуть вперед свою науку и технику, развивать культуру.

Игорь Сикорский, выпускник Петербургского политехнического института, построил в США первый в мире вертолет, русские инженеры Михаил Струков, Александр Картвели, Александр Прокофьев-Северский фактически создали американскую военную авиацию, инженер Владимир Зворыкин изобрел в США телевидение, химик Владимир Ипатьев создал высокооктановый бензин, благодаря чему во время войны американские и немецкие самолеты летали быстрее немецких, Александр Понятов придумал первый в мире видеомагнитофон, Владимир Юркевич спроектировал во Франции самый больший в мире пассажирский лайнер «Нормандия», профессор Питирим Сорокин стал за океаном создателем американской социологии, гениальный актер МХАТа Михаил Чехов – основоположником американского психологического театра, Владимир Набоков – знаменитым писателем, а русского композитора Игоря Стравинского в США считают американским гением музыки. Имена всех утраченных Россией гениев и талантов просто невозможно перечислить.

Из-за катастрофы 1917 года и драматических событий последующих лет за рубежом оказалось в общей сложности, около 10 миллионов русских людей.

Одних выслали, другие бежали, спасаясь от тюрем и расстрелов. Цвет нации, гордость России, целая утраченная Атлантида. Имена этих русских гениев и талантов, наш невольный «подарок» другим странам и континентам, от нас долгие годы в СССР скрывали, называли их «отщепенцами», а о некоторых мало кто у нас знает и до сих пор.

К этой страшной трагедии утраты лучших умов и талантов добавилась еще и другая, последствия которой мы ощущаем до сих пор. В нашей стране произошел разгром, «геноцид умов», сознательное уничтожение русской интеллигенции, ее места в университетах, научных институтах, в конструкторских бюро, в искусстве заняли другие люди. Произошло разрушение сложившейся в России веками преемственности традиций чести, благородства, высоких идеалов верного служения Отечеству и народу, что всегда было отличительным признаком русской творческой интеллигенции.

Может, именно по этой причине и смогла сформироваться у нас сейчас эта русофобская либеральная тусовка – потомки «комиссаров в пыльных шлемах», – которая из себя сегодня интеллигенцию лишь изображает.

А на самом деле Россию не любит, открыто презирает нашу историю и народ, при первой же возможности стремится уехать на Запад.

Количество кальсон, число инакомыслящих, сумма ненаписанных в СССР книг, время до апоплексического удара Ленина и другие цифры, описывающие операцию «Философский пароход»

«Философским пароходом» Сергей Хоружий назвал операцию советских властей по высылке за границу или в отдаленные регионы РСФСР деятелей науки и культуры в 1922-1923 годах. Замысел выслать неугодную интеллигенцию возник в связи с массовыми забастовками профессоров и преподавателей университетов.

«…уволить 20-40 профессоров обязательно. Они нас дурачат. Обдумать, подготовить и ударить сильно», — просил Владимир Ленин в письме 21 февраля 1922 года Каменеву и Сталину, имея в виду профессоров Московского высшего технического училища, которые протестовали против вмешательства властей в учебный процесс.

Шесть дней оставалось до апоплексического удара Ленина, когда 19 мая 1922 года он писал письмо Дзержинскому: «Тов. Дзержинский! К вопросу о высылке за границу писателей и профессоров, помогающих контрреволюции. Надо это подготовить тщательнее...»

Срок высылки за границу или в определенные местности РСФСР «лиц, причастных к контрреволюционным выступлениям», не мог превышать трех лет (согласно декрету ВЦИК «Об административной высылке» от 10 августа 1922 года).

Три списка инакомыслящих, подлежащих высылке, были составлены в Государственном политическом управлении летом 1922 года: московский (67 человек), петроградский (51 человек), украинский (77 человек).

Всего 195 человек - врачей, профессоров, педагогов, экономистов, агрономов, кооператоров, литераторов, юристов, инженеров, политических и религиозных деятелей, а также студентов - были в первых списках 1922 года на выдворение.

Столько человек были вычеркнуты из списков после удовлетворения различных ходатайств.

Две засады было оставлено для поиска «антисоветского студенчества» в ходе операции с 31 августа на 1 сентября - всего в эту ночь из 33 намеченных было арестовано 15 учащихся.

Два поезда (Москва - Рига и Москва - Берлин) увезли 23 сентября 1922 года инакомыслящих.

© www.rusarchives.ru

29 сентября 1922 года из Петрограда отбыл пароход «Обербургомистр Хакен», на котором уплывали в город
Штеттин До 1945 года город Штеттин принадлежал Пруссии. около 30 профессоров университетов и философов из Москвы, Казани и других городов. Среди них - Николай Бердяев, Сергей Трубецкой, Александр Кизеветтер и другие.

Около 10 человек пришли проводить пароход «Обербургомистр Хакен». «На пароход нас не допустили. Мы стояли на набережной. Когда пароход отчаливал, уезжающие уже невидимо сидели в каютах. Проститься не удалось», - вспоминал Юрий Анненков.

16 ноября 1922 года отплыл из Петрограда в Штеттин пароход «Пруссия» с 17 высланными и членами их семей . Среди них были философы Николай Лосский, Лев Карсавин, Иван Лапшин, первый директор Пушкинского Дома Нестор Котляревский и другие.

По одному летнему и зимнему пальто, по одному костюму и одной шляпе разрешалось взять отъезжающим.

Два комплекта белья, по две рубашки (ночные и дневные), по две пары кальсон, чулок и обуви можно было положить в чемодан. Деньги и имущество брать с собой запрещалось.

Трое из высланных впоследствии вернулись в СССР: Долмат Лутохин (вернулся в 1927 году, работал старшим научным сотрудником ЦНИИ бумажной промышленности), Алексей Пешехонов (вернулся в 1927 году, работал экономическим консультантом в странах Балтии) и Александр Угримов (вернулся в 1948 году, работал агрономом на опытных станциях).

© Мультимедиа арт музей, Москва

Всего 21 профессиональный философ был выслан в 20-х годах в числе прочей интеллигенции, среди них: Николай Бердяев, Сергей Булгаков, Михаил Осоргин, Питирим Сорокин, Сергей Трубецкой и другие.

21 книга Николая Бердяева была издана после его высылки из России. В России до высылки были изданы семь его книг.

29 лет использовалось судно «Пруссия», переименованное затем в «Крильон» Советским Союзом, пока в 1975 году не стало гостиницей «Морская I».

Спустя 81 год - 15 ноября 2003 года - на набережной Лейтенанта Шмидта в Санкт-Петербурге петербургским философским обществом установлен памятный знак с надписью «С этой набережной осенью 1922 года отправились в вынужденную эмиграцию выдающиеся деятели отечественной философии, культуры и науки».