(1439–1515)

На пути к подвигам

До своего обращения в монашество преподобный Иосиф Волоцкий был известен в миру под именем Иоанн Санин.

Родился он 31 октября 1439 года, в селе Язвище, близ Волока Ламского (ныне — город Волоколамск). Его отец, будучи потомственным вотченником, владел этим селом.

В своё время прадед Иоанна, Александр Саня, пришёл на Русь из Литвы (вероятно, в числе приближённых литовского князя Свидригайло, но возможно, что несколько раньше). Вотчиной он был пожалован от Московского князя за верную службу.

Дед Иоанна, Григорий, был человеком глубокой веры и закончил земную жизнь иноком, собственно, как и супруга.

Отец и мать Иоанна, Иоанн и Марина, тоже выбрали для себя христианский спасительный путь.

О достоверных подробностях детства и отрочества святого Иосифа Волоцкого известно немного. Сообщается, что в младенчестве он был крещен и назван Иоанном, в честь прославленного Божьего угодника Иоанна Милостивого.

Когда будущий преподобный достиг семилетнего возраста, его отдали для обучения и духовного воспитания в Волоколамскую обитель, к благочестивому старцу Арсению Леженке. Известно, что уже в этом возрасте Иоанн проявил интерес способности к книжным наукам и послушанию. Согласно преданию, к 9 годам он стал вполне подготовленным чтецом.

Предполагается, что в детские годы Иван сдружился с будущим окольничьим великого князя, Борисом Кутузовым.

Монашеский подвиг

Ещё в молодости Иоанн принял решение подчинить свою жизнь служению Богу, а в двадцатилетнем возрасте, хорошенько обдумав свой выбор, принял монашеский постриг.

Сообщается, что первоначально он поступил в Тверскую Саввину обитель. Однако, найдя несоответствие тамошней дисциплины собственным аскетическим ожиданиям, встретив там грубое сквернословие, он не захотел потакать местным порядкам и с благословения старца Варсонофия Неумоя перебрался в Боровскую обитель.

Здесь его постригли в монашество и дали новое имя, Иосиф, в честь известного подвижника Иосифа Прекрасного. В этой обители, под руководством преподобного Пафнутия, он приобрёл основы духовного опыта. Исполняя монастырское послушание, Иосиф безропотно и смиренно трудился в поварне, пекарне, лечебнице, певчим в храме.

После того как Иоанн (Иосиф) оставил мирские соблазны и земную суету, его кровный отец занемог. Болезнь так сковала силы, что он не мог самостоятельно развернуться на ложе. Ощущая к родителю искреннюю сыновнюю любовь, Иосиф испросил у преподобного Пафнутия благословение взять того под личную опеку, поселить его в своей келье.

Старец Пафнутий внял просьбе Иосифа, принял несчастного в монастырь и постриг в иночество. Иосиф ухаживал за отцом в продолжении пятнадцати лет, вплоть до его преставления.

Мать Иосифа, заручившись сыновней поддержкой, приняла иночество во Власиевском монастыре Волока Ламского.

Братья Иосифа, Вассиан и Акакий, и его племянники, Досифей и Вассиан, приняли постриг в Пафнутиевой Боровской обители.

Служение в роли игумена

Перед отшествием к Богу преподобный Пафнутий завещал, чтобы по его смерти игуменство принял его ученик, Иосиф. Так и произошло. Это решение отвечало и воле великого князя, Иоанна III, и желанию братий. Считается, что Иосиф был возведён в иерейское достоинство святителем Геронтием.

В 1479 году из-за недопонимания, возникшего между новым игуменом и великим князем, а также ввиду недовольства братий монастыря стремлением Иосифа ввести в обиход строгий общежительный устав, тот был вынужден покинуть обитель.

Утверждается, что единодушие с игуменом выразили семь благочестивых старцев, поддержавших его желание тайно оставить монастырь.

Покидая братий, преподобный Иосиф взял с собой старца Герасима Черного. Останавливаясь в разных монастырях, мудрый игумен выдавал себя за простого послушника, ученика Герасима. В целом это выглядело правдоподобно, хотя иногда сквозь ученический образ Иосифа пробивались черты умудренного аскетическим опытом пастыря.

Несколько месяцев он провёл в Кирилло-Белозерской обители. Есть основания считать, что именно в этот период он познакомился с , с которым в дальнейшем имел продолжительный спор.

Известно, что после оставления Иосифом Боровской обители братия обратились к Иоанну III с просьбой избрать для них нового настоятеля, но тот ответил отказом, объяснив, что их игумен — Иосиф. Утверждается, что отец Иосиф на некоторое время вернулся в обитель, однако в мае 1479 года вновь удалился.

Основание монастыря

В июне того же года, в сопровождении нескольких старцев, он прибыл в город Рузу. Основать пустынь преподобный Иосиф решил в непроходимых лесах близ владений родного отца.

Волоцкий князь, Борис, идею одобрил и даже выделил в помощь святому своего ловчего, хорошо ориентировавшегося в тамошних местах. Вскоре на берегу реки Струзы, в тихом уединенном месте заложили основание храма. По некоторым свидетельствам, в этом мероприятии принимал участие князь Волоцкий Борис и его приближенные.

Осенью князь, движимый желанием оказать обители помощь, пожаловал ей во владение деревни Спировскую, Ярцевскую и Руготинскую, а спустя непродолжительное время — село Покровское. Нередко он доставлял в монастырь съестные продукты. В мае 1483 года княжеским повелением к обители отошло село Отчищево.

Супруга князя, желая внести свою лепту, пожаловала монастырю село Успенское. По смерти князя Бориса его наследник, Федор Борисович, подхватил благую традицию и продолжил поддерживать обитель.

В первое время существования монастыря братия состояла из бывших насельников Пафнутиевой обители, бывших волоцких вотчинников, простолюдинов и беглых холопов. Приблизительно к началу XVI столетия в число братий вошли бывшие приближенные князя.

В обители действовал строгий устав, отвечавший требованиям духа преподобного настоятеля. Правила внутренней жизни монахов были суровыми, и далеко не каждый пришедший готов был остаться здесь навсегда. Помимо общего монашеского делания в монастыре занимались перепиской богослужебных книг и святоотеческих произведений. Сам настоятель нередко занимался этим благим делом по ночам.

Первоначально вся управленческая власть главным образом сосредотачивалась в руках Иосифа. При этом он соучаствовал в трудах братий, не чуждаясь даже и самых тяжёлых работ. Впоследствии в обители усилилась роль старцев.

В конце земной жизни преподобный Иосиф сильно болел. Его мучили страшные головные боли, зрение ослабло, тело иссохло. Руководство обителью в этот период было передано подвижнику Даниилу (в будущем — митрополит Московский).

Чувствуя скорую кончину, он облёкся в великую схиму, непрестанно молился, регулярно причащался Святых Христовых Тайн. Когда телесные силы оставили его настолько, что он не мог уже ни стоять, ни даже сидеть на богослужении, в храме ему отвели укромное место (дабы не смущать богомольцев), где он присутствовал лёжа и куда его приносили ученики.

«Просветитель» Иосифа Волоцкого как оружие против ереси жидовствующих

Ересь жидовствующих, борцом с которой по Промыслу Божьему выпало стать преподобному Иосифу Волоцкому, представляла собой одно из наиболее разрушительных лжеучений за всю историю Руси.

Жидовствующие еретики отрицали троичность Бога по Лицам, Божественное достоинство Христа, отвергали почитание святых мощей и православных икон.

Внутренняя опасность этой духовной заразы сказывалась в том, что в отличие от многих других заблуждений она подрывала самые основы христианского вероучения. Внешне угроза выразилась в большом количестве последователей этого учения, не исключая представителей княжеской власти и духовенства.

Составленное в этой связи преподобным Иосифом сочинение « » явилось одним из наиболее ярких, своевременных и востребованных пособий, представивших хорошо обоснованные и раскрытые Православные догматы в стройном систематическом порядке, доступным богословским языком. Здесь же даны неопровержимые аргументы, изобличающие лжеучение еретиков.

Помимо названного произведения святого отца до нас дошли и другие: , Иосифа Волоцкого, .

Тропарь преподобному Иосифу Волоцкому, глас 5

Яко постников удобрение и отцев красоту, милости подателя, разсуждения светильника, вси вернии, сошедшеся, восхвалим кротости учителя и ересей посрамителя, премудраго Иосифа, российскую звезду, молящася Господу/ помиловатися душам нашим.

Кондак преподобному Иосифу Волоцкому, глас 8

Жития треволнения, и мятеж мирский, и страстная взыграния в ничтоже вменив, пустынный гражданин показался еси, многих быв наставник, Иосифе преподобне, монахов собратель и молебник верен, чистоты рачитель,/ моли Христа Бога спастися душам нашим.

Его благочестивые родители, Иоанн и Марина, жившие в селе Язвище-Покровское (близ г. Волоколамска), отдали семилетнего отрока в обучение старцу Волоколамского Кресто-Воздвиженского монастыря Арсению. За два года даровитый отрок изучил все Священное Писание и стал чтецом в монастырской церкви.

В двадцать лет Иоанн ушел в пустынь близ Тверского Саввина монастыря к старцу Варсонофию, а затем, по его благословению, в Боровский монастырь к преподобному Пафнутию, который постриг юношу в иночество с именем Иосиф.

Около восемнадцати лет провел преподобный Иосиф под руководством святого подвижника, с усердием выполняя суровые подвиги монашеских послушаний. По преставлении преподобного Пафнутия (11 мая 1477) игуменом Боровского монастыря был назначен преподобный Иосиф. Движимый ревностью о спасении, преподобный ввел в монастыре общежительный устав. Это вызвало недовольство некоторых иноков. Тогда преподобный Иосиф, покинув обитель, обошел многие русские монастыри и как простой послушник поступил в Кирилло-Белозерский общежительный монастырь. Там он еще более утвердился в желании основать общежительную обитель. Когда в Кирилло-Белозерском монастыре узнали, что преподобный носит сан игумена, он удалился в Волоколамские пределы, где при слиянии рек Струги и Сестры в глухом лесу, на месте, чудесным образом расчищенном налетевшей бурей, в 1479 году основал обитель Успения Пресвятой Богородицы.

Свой личный подвиг в строгом воздержании, неослабном труде и неусыпной молитве преподобный сочетал с постоянной заботой о духовном совершенствовании братии монастыря, для которой написал «Устав».

Преподобный Иосиф воспитал целую школу иноков-подвижников. Многие из них вошли в лик российских святых, были архипастырями Русской Церкви; сам монастырь стал центром духовного просвещения на многие столетия.

Другим великим подвигом преподобного Иосифа была его борьба против возникшей в России в XV веке ереси жидовствующих. Он решительно разоблачал еретиков и написал «Сказание о новоявившейся ереси» и «11 слов», в которых изложил православное учение о Пресвятой Троице, об Ипостаси Господа Иисуса Христа, о втором пришествии Спасителя. Собранные впоследствии вместе и дополненные еще 5-ю «Словами», эти сочинения получили название «Просветитель» и в течение ряда веков служили руководством в Православном Богословии.

Иосиф Волоцкий

Инок Иосиф, в миру Иван Санин, происходил из иной среды, чем Нил. Его отец владел селом Язвище в пределах Волоцкого удельного княжества. Отец и три брата Ивана закончили жизнь иноками, но до того, как покинуть мир, братья служили при дворе удельного князя Бориса Волоцкого. Восьми лет от роду Иван был отдан на обучение Арсению, старцу Волоцкого Крестовоздвиженского монастыря. В 20 лет он вместе со своим сверстником Борисом Кутузовым надумал уйти в монастырь. Санины и Кутузовы владели вотчинами в Волоке Ламском и принадлежали к местному служилому обществу.

Санин отправился сначала в тверской Саввин монастырь, но пробыл там недолго и перешел в Боровск к игумену Пафнутию. Главной особенностью обители Пафнутия был неустанный труд иноков.

Придя в монастырь, 20-летний Иван встретил Пафнутия, занятого рубкой леса. Перед кончиной игумен отправился с учениками к пруду, на прорванную плотину, и учил их, «как заградити путь воде». Своей строгостью и благочестием Пафнутий снискал почтение в великокняжеской семье. В трудах и послушании Иосиф провел под началом Пафнутия 18 лет. Вслед за сыном в Боровский монастырь явился Санин-отец. Иосиф принял отца и 15 лет ухаживал за разбитым параличом стариком, жившим с ним в одной келье.

Пафнутий Боровский умер в 1477 г., назначив своим преемником Санина. Однако Иосиф не спешил принять бразды правления в свои руки. В компании старца Герасима Черного он два года странствовал по Руси, переходя из монастыря в монастырь. Иосиф скрывал свое игуменство и называл себя учеником Герасима, трудился «на черных службах». Лишь однажды, будучи в пределах Тверского великого княжества, он невольно выдал себя. На всенощной некому было читать, и Иосифу пришлось взять книги. Вскоре он увлекся чтением, и были у него «в языце чистота, и в очах быстрость, и в гласе сладость, и в чтении умиление: никто бо в те времена нигде таков явися». Изумленный игумен советовал тверскому князю не выпускать дивного чтеца из своей вотчины, и паломникам пришлось спешно бежать из Твери.

Среди русских монастырей особой славой пользовался Кирилло-Белозерский. Иосиф посетил его, когда Нил, по всей видимости, покинул Белоозеро. Объясняя свой уход, Сорский кратко упомянул о том, что сделал это «пользы ради душевныя, а не ино что». Иосиф описал свои впечатления от посещения Кирилло-Белозерского монастыря в резких и откровенных выражениях: «Старейшие и большие старцы вси отбегоша от монастыря, нетерпяще зрети святого Кирилла предание попираема и отметаема».

После странствий по монастырям Иосиф Санин вернулся в Пафнутьев Боровский монастырь. Братия встретила его сдержанно.

Игумен покинул обитель на два года, не подавал о себе никаких вестей. Монахи обращались к Ивану III, прося другого игумена. Государь отказал им. Пафнутьев монастырь был семейной обителью великого князя, что открывало перед игуменом большие перспективы, но Иосиф покинул Пафнутьев монастырь. Решение было связано с его религиозными установками, а также четко обозначившимися политическими симпатиями.

Познакомившись с монастырской практикой в разных княжествах и землях России, Санин пришел к выводу, что лишь строгие меры могут спасти пошатнувшееся древнее благочестие. Не надеясь исправить нравы в старинных монастырях с давно сложившимся укладом жизни, Санин пришел к мысли о необходимости основать новый монастырь, который стал бы образцом очищения монашеской жизни от разъедавших ее пороков. С этой целью Иосиф решил удалиться в родные края - Волоцкий удел, где княжил Борис Васильевич, брат Ивана III.

1 июня 1479 г. Санин пришел в удельную «отчину», а через несколько дней основал пустыньку посреди соснового бора, у слияния речек Сестры и Струги. Санину и семи его инокам, если верить легенде, не пришлось тратить силы на расчистку леса. Едва путники добрались до Сестры, произошло чудо: ураган, не причинив вреда людям, повалил могучие деревья и открыл перед их взором долину с серебряной гладью озера на востоке. Если Сергий Радонежский сам строил первую церковь и первые кельи в удельных владениях, то Иосиф с первых дней получил помощь от удельного князя. Борис Васильевич, повествует летописец, «прислал мастеров довольно на создание церкви и келий». Первая деревянная церковь была заложена 6 июня, а освящена 15 августа. Прошло пять-шесть лет, и благодаря щедрым субсидиям волоцкого князя на месте деревянной церкви был воздвигнут величественный каменный храм, расписать который Иосиф поручил «хитрому живописцу» Дионисию, самому знаменитому из художников Руси.

В церковном великолепии, музыке и живописи заключалась сила, оказывавшая глубочайшее воздействие на душу народа. Санин был натурой художественно одаренной и сделал достоянием обители лучшие образцы искусства своего времени. Среди немногих вещей, привезенных Саниным из Боровского монастыря, находились Евангелия, Деяния и Послания апостольские, псалтыри, Книги Василия Великого и Петра Дамаскина, «Патерик азбучной» и, наконец, «четыре иконы, три - Рублева письма Андреева».

Иосиф радел о красоте и благочинии церковной службы. В церкви, учил он, «все благообразно и по чину да бывает». Внешнее благочиние, полагал игумен, открывает путь к внутренней красоте: «Прежде о телесном благообразии и благочинии попечемся, потом же и о внутреннем хранении». В уставных наставлениях о молитве не забыта даже поза молящегося: «Стисни свои руце, и соедини свои нозе, и очи смежи, и ум собери». Еще более подробные наставления такого рода Иосиф адресует мирянам в своем главном сочинении под названием «Просветителе»: «Ступание имей кротко, глас умерен, слово благочинно, пищу и питание немятежно, потребне зри, потребне глаголи, будь в ответах сладок, не излишествуй беседою, да будет беседование твое в светле лице, да даст веселие беседующим тебе».

Ни одна обитель не имела более строгого устава, чем Иосифов монастырь. Подробный свод всевозможных запрещений служил как бы подпоркой твердого монашеского жития. Санин верил в грозного судию Христа Вседержителя, карающего мировое зло. В его монастыре царил авторитет игумена, от братии требовались строгая дисциплина и безоговорочное повиновение. Всем вместе и каждому в отдельности Санин внушал, что никто не минует наказания даже за малое нарушение Священного Писания: «Души наши, - писал он, - положим о единой черте заповедей Божьих».

Подвиги иноков, поощрявшиеся властями, носили традиционный характер. Особое место среди них занимали не требовавшие большой душевной работы, но крайне утомительные поклоны. Современники так описывали подвижничество братии в Волоцком монастыре: «Ов пансырь (предмет очень дорогой на Руси и доступный одним боярам) ношаше на нагом теле под свиткою, а ин железа тяжки и поклоны кладущи, ов 1000, ин 2000, ин 3000, а ин седя сна вкушая». Наказания, установленные игуменом за всевозможные проступки, не шли ни в какое сравнение с добровольно взятыми на себя подвигами. Виновный должен был отбить 50–100 поклонов. В исключительных случаях инока приговаривали к «сухоядению», некоторых сажали «в железо».

Новшества Иосифа снискали его обители славу по всей Руси. Но время, которое переживало тогда русское общество, было тревожным. Историческая драма обернулась трагедией. Завоевание Новгорода разрушило веко вой порядок. Сторонник богатой церкви, Иосиф Санин не мог относиться к секуляризации в Новгороде иначе как к святотатству. Не одобрял он и грубого вмешательства светской власти в церковные дела. Иосифов монастырь возник на земле, находившейся в подчинении Новгородского архиепископства. Его патроном стал новгородский владыка Феофил. Осенью 1479 г. Иван III велел арестовать Феофила. В январе следующего года опального иерарха увезли в Москву и заточили в Чудов монастырь.

Иосиф Санин вернулся в родные места в момент, когда его покровитель князь Борис и служившие ему волоцкие дворяне (среди них Санины, Кутузовы и пр.) замыслили мятеж против Ивана III. В 1480 г. князья Борис и Андрей Васильевичи разорвали мир с Москвой и двинулись на литовскую границу.

Готовясь к длительной войне с Иваном III, братья переправили свои семьи к польскому королю, а сами ушли в Великие Луки.

Борис Волоцкий не жалел денег на устроение Иосифо-Волоколамского монастыря. В распре с братом Иваном III он рассчитывал на посредничество Санина.

Будучи игуменом семейной обители великого князя, Иосиф пользовался авторитетом у вдовы Василия II и ее сыновей. Он помогал гасить ссоры в родственном кругу и мирил враждующих братьев. В конфликте между Иваном III и Борисом Санин открыто встал на сторону удельного князя.

Работая над своим главным сочинением «Просветитель», Санин включил в его состав богословский трактат, в первоначальном варианте адресованный некоему иконописцу. Согласно гипотезе Я. С. Лурье, в работе над этим трактатом в его ранней редакции вместе с Иосифом Саниным участвовал Нил Сорский. Нет сомнения в том, что Нил и Иосиф выступали заодно против еретиков. Но по отношению к власти их позиция была, по-видимому, различной.

Находясь в Волоцком удельном княжестве, Иосиф четко сформулировал свой взгляд на происхождение власти государя и его взаимоотношения с подданными. Признавая необходимость повиновения подданных власти монарха, установленной Богом, Иосиф в то же время перечислял условия, делавшие такое повиновение недопустимым. Не надо повиноваться царю, писал Санин, если царь имеет «над собою царствующие страсти и грехи, сребролюбие… лукавство и неправду, гордость и ярость, злейши же всех неверие и хулу», ибо «таковый царь не Божий слуга, но диавол и не царь есть, но мучитель».

Прошло много лет, прежде чем в среде московского духовенства возникли течения нестяжателей (учеников Паисия Ярославова) и их противников осифлян (последователей Иосифа Санина). Но размежевание началось уже в пору падения Новгорода и конфискации новгородских церковных земель. Едва ли случайно Паисий попал в то время ко двору Ивана III, а Санин обвинил монарха в сребролюбии, нарушении «правды», в «неверии и хуле», иначе говоря, в действиях, наносивших ущерб православной церкви.

Стремясь объединить страну и утвердить в ней единодержавие, Иван III слишком часто нарушал право («правду»), традицию и старину, покушался на имущество духовенства и вмешивался в чисто церковные дела.

2. Иосиф Волоцкий – один из главных персонажей борьбы с ересью жидовствующих на Руси Иван Санин (таково было первоначальное мирское имя Иосифа Волоцкого) был родом из волоколамских дворян, сыном боярина. В роду Ивана Санина известно 18 монашеских имен и только одно