Сегодня официально истек срок действия 10-летнего договора о разграничении полномочий между властями России и Татарстана, вступившего в силу 11 августа 2007 года. Месячной давности обещание пресс-секретаря Владимира Путина, что позиция Московского Кремля по поводу возможности его пролонгации «будет сформулирована и озвучена соответствующим образом», оказалось неисполненным. Хотя похоже, что эта позиция, не будучи озвученной для общественности, до казанского Кремля была доведена внятно и просто: «Не болтай».

Еще в конце прошлого года Фарид Мухаметшин и Рустам Минниханов как главы законодательной и исполнительной властей Татарстана вполне отчетливо говорили о желательности пролонгации договора. Но чем ближе становилась роковая дата его конца, тем сильнее было впечатление, что эта тема намеренно устраняется из публичной повестки.

Внезапный всплеск всколыхнул это политическое болото лишь за месяц до дня истечения договора: 11 июля Госсовет РТ (как было озвучено, по предложению 26 своих депутатов) принял . Однако хотя формально обращение и было посвящено теме договора, о нем в этом тексте было сказано уклончиво: договор, мол, «стал важным фактором сохранения политической, межнациональной и межконфессиональной стабильности» и вдобавок горячо поддерживается населением республики... Главным же, зачем парламент Татарстана обратился к президенту России, неожиданно оказалось не предложение продлить столь необходимый договор, а просьба «поддержать сохранение существующего наименования высшего должностного лица Республики Татарстан».

После того как татарстанские законодатели столь отчетливо выразили готовность ради возможности для Рустама Минниханова зваться президентом пожертвовать особым статусом Татарстана, стали довольно очевидными два обстоятельства. Договор - всё, это во-первых...

Во-вторых же, при той легкости, с какой республиканские власти сдали принципиальный вопрос статуса, на их мнение по поводу декоративного титула федеральный центр может уже не обращать особого внимания. Таким образом определение «президент Татарстана» приблизилось к тому, чтобы в свой черед стать экспонатом музея татарстанской государственности.

К тому же исчезновение договора немедленно поставило на политическую повестку изменение самой Конституции РТ. И в первую очередь, ее главной - первой статьи. Ведь истекший договор не просто упоминается в ней, но и обосновывает особость положения Татарстана в РФ: «Республика Татарстан – демократическое правовое государство, объединенное с Российской Федерацией Конституцией Российской Федерации, Конституцией Республики Татарстан и Договором Российской Федерации и Республики Татарстан...»

Готовятся ли в Татарстане к изменению основного закона? Или все еще надеются, что Владимир Путин, прочитав обращение Госсовета о былых заслугах договора, растрогается и согласится пролонгировать его на новый срок?

Автор этого письма к Путину - депутат Госсовета Николай Рыбушкин - на вопрос «Вечерней Казани», известно ли ему о какой-либо реакции на инициированное им обращение, безмятежно ответил: «Ничего не могу сказать - я на даче, пока не знаю». На вопрос к нему как к юристу - предстоит ли теперь переписывание Конституции? - он также ответил: «Не знаю».

В пресс-службе Госсовета РТ на просьбу «ВК», чтобы предстоящее изменение Конституции РТ прокомментировал Фарид Мухаметшин, сказали, что тот «находится далеко». Сегодняшний переломный день татарстанской государственности спикер Госсовета провел в Азнакаевском районе на фестивале народного творчества тюркских народов...

Правда, в самой татарстанской Конституции заложена глубоко эшелонированная оборона на случай ее изменения по требованию «извне». Ее статья 123 гласит, что не только а) положения 1-й статьи «могут быть изменены только по результатам референдума Республики Татарстан», но и б) для изменения самой этой 123-й статьи тоже необходим всенародный референдум.

А уж что можно сделать из обыкновенного референдума при наличии умелых рук и политической смекалки, жители Татарстана после марта 1992-го знают как никто... Но в настоящее время рецепт таких острых блюд, говорят, утрачен, и политики-практики вместе с юристами-теоретиками бьются преимущественно над вопросом: а нельзя ли как-то обойти это требование референдума?

Мы над этим думаем давно, обсуждаем эту тему и пока слабо представляем себе решение, - признался «ВК» один из авторов Конституции РТ - доктор юридических наук, профессор кафедры конституционного и административного права КФУ, академик РАН Борис Железнов. - Вся нынешняя проблема описывается поговоркой «против лома нет приема». Руководство России решило, что не будет подписывать новый договор, и с этим ничего не поделать: любая из сторон вправе решить, подписывать или не подписывать...

Конечно, Конституцию придется изменять, теоретически возможен и референдум, отметил профессор Железнов. И, переспросив, не сделали ли за последние часы руководители Татарстана каких-либо заявлений на эту тему, заметил: «Я бы тоже в такой ситуации прятался»:

Недавно я видел Шаймиева - он тоже ничего не говорил об этом. Никто не готов к решению этого вопроса. Думали, что все-таки договор будет пролонгирован...

Впрочем, одна идея выхода из создавшейся травмирующей ситуации с наименьшими имиджевыми потерями у юристов все же есть. А именно: внесение изменений в Конституцию - отложить. Мало ли недействующих норм бывает в наших законах! Например, отмечает Борис Железнов, в той же Конституции РТ «норма о Конституционном суде Татарстана появилась в 1992-м, однако вместо него до 1998 года работал только Комитет конституционного надзора, и все молчали!».

В общем, это можно тянуть долго, по пословице «Улита едет, когда-то будет», - предполагает характер будущих событий вокруг татарстанской Конституции профессор Железнов. - А может, тем временем они еще и договорятся! Конституция России в 11-й статье предполагает ведь договорные отношения между федеральной властью и регионами...

Самые масштабные изменения основной закон Татарстана переживал 13 лет назад, когда Генпрокуратура РФ требовала приведения в соответствие федеральному законодательству более 50 статей Конституции РТ, начиная с исключения из нее заветного слова «суверенитет». Тогда улита татарстанской власти ехала в указанном Генпрокуратурой направлении так долго, что дело уже почти дошло до роспуска Госсовета РТ за «уклонение от исполнения судебных решений»... Тут уж нервы у республиканской элиты не выдержали, и Конституция была фактически переписана заново.

Экс-министр юстиции РТ Мидхат Курманов, в то время председатель парламентской комиссии по законодательству, тогда представлял Госсовет РТ в судах, успешно затягивая процесс приведения татарстанской Конституции в соответствие федеральному законодательству. И он согласен с профессором Железновым в том, что «тактика улиты» и сейчас может быть взята на вооружение.

Да, сегодня нет договора, а может, лет через 20 будет! - объяснил он «ВК». - Ведь оставили же в свое время в нашей Конституции выборность президента - а потом вернулись к ней. Так же и с договором может быть.

В самом деле, статья о выборности президента Татарстана остается наиболее ярким примером «спящей» юридической нормы. После отмены в 2004 году Владимиром Путиным всенародных выборов глав субъектов РФ в Татарстане не стали исключать из Конституции статью о выборах президента, а лишь специальным законом приостановили ее действие. А в 2012-м Дмитрий Медведев «амнистировал» выборность региональных глав - и норма Конституции РТ «проснулась»...

Татарстан против

​ Власти республики не согласны с позицией Кремля и пытаются ее оспорить, говорит собеседник РБК, близкий к администрации президента. В Татарстане ситуация воспринимается довольно остро, уточняет еще один близкий к Кремлю источник РБК. Республиканские власти устроило бы, если бы федеральный центр пошел на продление истекающего договора, на новом документе никто и не настаивал, говорит он.

В идеале власти республики хотели бы, чтобы документ в том или ином виде сохранился, но, зная, что федеральный центр не готов на это, «пытаются выторговать для себя преференции», рассказывает федеральный чиновник. В частности, по его словам, до сих пор не урегулирован вопрос нынешнего наименования высшего должностного лица Татарстана. Дело в том, что это единственная республика в Российской Федерации, руководитель которой именуется «президент», тогда как у остальных республик «главы». Кроме того, существует проблема непропорционального представительства лиц татарской и русской национальностей в органах власти республики, добавляет собеседник РБК.

Источник, близкий к руководству Татарстана, сказал РБК, что в настоящее время республиканские и федеральные власти обсуждают ситуацию с договором и решают, каким образом компенсировать его отсутствие. Комментировать вопрос более предметно собеседник РБК не захотел.

Замглавы пресс-службы президента Татарстана Лаззат Хайдаров заявил РБК, что не комментирует вопрос продления договора, как и возможные преференции для республики. «Мы призываем продлить договор, чтобы не будоражить людей. Нам бы хотелось, чтобы он был», — сказал РБК Фарид Мухаметшин. От дальнейших комментариев он отказался.

О чем договаривались Москва и Казань

Практика подписания договоров о разграничении полномочий между федеральным центром и регионами была широко распространена при первом президенте России Борисе Ельцине. К 1998 году Кремль заключил договоры с 46 регионами.

Первое соглашение, разграничивающее полномочия России и Татарстана, было заключено в 1994 году. Органы госвласти республики получили право взимать собственные налоги, решать вопросы республиканского гражданства, создать свой Национальный банк, решать вопросы владения, пользования и распоряжения природными ресурсами, которые, согласно документу, являлись «исключительным достоянием и собственностью народа Татарстана».

После того как президентом стал Владимир Путин, практика подобных договоров постепенно сошла на нет. Татарстан остался единственным регионом, отношения которого с Москвой регулируются договором. В документе от 2007 года властям республики предоставлено право выдавать паспорта с вкладышем «на государственном языке Республики Татарстан (татарском) и с изображением государственного герба Республики Татарстан». При этом в п. 1 ст. 2 документа говорится, что в соответствии с Конституцией России и Конституцией республики «Татарстан (государство) — субъект Российской Федерации — обладает всей полнотой государственной власти вне пределов ведения» и полномочий России «по предметам совместного ведения».

Договор без начинки

Договор о разграничении полномочий — это «договор без начинки», он, по сути, ничего не решает, поэтому федеральный центр и не хочет идти навстречу Татарстану, для которого документ имеет символическое значение, считает источник, близкий к Кремлю. Все вопросы, касающиеся полномочий республики, с его точки зрения, урегулированы действующим законодательством. «Если бы была хоть одна проблема, которая не решена, если бы еще было что разграничивать [между Россией и Татарстаном], тогда можно было бы вести речь о новом договоре», — поясняет собеседник РБК. Пролонгировать же истекающий документ или заключать новый, не имея для этого объективных причин, — значит дать повод другим регионам поднимать вопрос о заключении подобного договора с ними, считает источник РБК.

Скептически оценивал возможности заключения нового договора и полпред президента в Приволжском федеральном округе Михаил Бабич в интервью ТАСС в феврале 2017 года. По словам Бабича, «сначала надо понять, что будет являться предметом такого нового договора, его кто-то должен сформулировать». «Мне пока содержание этих подходов неизвестно, и полагаю, официально они никому не презентованы. На мой взгляд, все взаимоотношения между федеральным центром и субъектами РФ урегулированы, необходимости в каких-то специальных подходах в этой части я не вижу», — заявлял полпред. Если же в новых подходах появится необходимость, «мы проанализируем, доложим президенту свои предложения, а он уже будет принимать решение», подчеркивал Бабич.

Михаил Бабич (Фото: Александр Щербак / ТАСС)

Несмотря на то что договор между Москвой и Казанью имеет чисто символический характер, его отмена может обидеть республиканские элиты, считает политолог Ростислав Туровский. «Договор подчеркивает статус Татарстана и хотя и символически, но приподнимает его над остальными субъектами», — считает эксперт. Особенно большое значение это превосходство имеет для старых элит, которые в республике представляют экс-президент Татарстана Минтимер Шаймиев и председатель Госсовета Фарид Мухаметшин. Но, по словам политолога, и для нынешнего президента Рустама Минниханова, хотя он и является «технократичным лидером», договор важен. Отказ пролонгировать документ или же заменить его новым будет довольно сильным ударом для Минниханова, уверен Туровский.

Отсутствие какого-либо договора о разграничении полномочий может иметь негативные последствия не только для республики, но и для федерального центра — в контексте грядущих президентских выборов, считает политолог Аббас Галлямов. «Видимо, Кремль решил, что для него важнее не поддержать зимним банковским кризисом Минниханова, а продемонстрировать свою силу в диалоге с ним. На самом деле в других регионах этой демонстрации силы просто не заметят, а вот в Татарстане протестные настроения усилятся», — поясняет политолог.

Минниханов «слишком прагматик», чтобы переживать из-за отмены номинального, не приносящего республике никакой пользы документа, уверен политолог Евгений Минченко. Решение не продлевать действие документа было оговорено еще десять лет назад, поэтому ни для кого, в том числе и для местных элит, отсутствие нового документа не станет неожиданностью, заключает эксперт.

Для Кремля нет особой опасности в непродлении договора с Татарстаном, полагает председатель республиканского отделения «Яблока» Руслан Зинатуллин. По его словам, в Татарстане к инициативе Москвы отнесутся отрицательно, но Минниханов как политик слабее предыдущего президента республики Минтимера Шаймиева и не сможет отстоять перед Кремлем статус республики. Для республики, несмотря на то что с годами договор давал Татарстану все меньше реальных преференций, этот символический статус все равно остается важным, так что отход от договора ослабит Минниханова, уверен Зинатуллин.

Теоретически президент Татарстана может использовать республиканских националистов и дать зеленый свет их протестам против политики федерального центра, однако местные националисты в последние годы ослабли и их выступления вряд ли будут массовыми, рассуждает лидер «яблочников».

В «Коммерсанте» про то, что договор о разграничении полномочий между федеральным центром и Татарстаном не будет перезаключен на новый срок, вызвал смятение в СМИ республики, которые перепечатали это известие с пометкой «Новость дня». Федеральное издание ссылается на свой источник в администрации президента России, который дал понять, что никакого договора Москва с Казанью заключать не собирается, и завершение срока действия нынешнего договора 24 июля 2017 года будет означать полное прекращение практики подобных договоров с любыми национальными республиками.

Одной из причин столь категоричной позиции Московского кремля, по мнению источника издания, может быть позиция первого заместителя руководителя администрации президента РФ Сергея Кириенко , который в бытность полномочным представителем президента в Приволжском федеральном округе с 2000 по 2005 год занимался приведением законодательства Татарстана в соответствие с федеральным. Однако Казанский кремль постоянно тормозил этот процесс, ссылаясь на наличие у него договора о разграничении полномочий, заключенного еще при президенте РФ Борисе Ельцине в 1994 году.

Вероятно, у Кириенко сохранились не вполне приятные воспоминания о работе с экс-президентом Татарстана Минтимером Шаймиевым , продолжающем и сегодня играть большую роль в регионе. Тогда же Шаймиев активно «ставил палки в колеса» молодому полпреду, публично заявляя возмущение появлением федеральных округов, на которые в 2000 году новый президент России Владимир Путин поделил территорию страны, а также демонстрируя неуважение к самой должности. Наблюдатели помнят, как полпред президента России приезжал в Казань, а президент Шаймиев уезжал в другой город республики или в отпуск, и Кириенко встречал кто-то рангом пониже. Хотя полпреды имеют статус вице-премьеров федерального правительства и по протоколу их обязаны встречать главы регионов.

После 2005 года Кириенко перешел на должность главы госкорпорации «Росатом», и его деловая карьера уже не пересекалась с Татарстаном. А вот обида могла остаться. Впрочем, Минтимер Шарипович быстро понял, что времена региональной вольницы при Владимире Путине не повторятся. В итоге Татарстану потребовалось подключение мощного лоббистского ресурса, чтобы «пробить» заключение второго договора о разграничении полномочий, не дожидаясь, пока первый договор, не имевший, кстати, срока действия, не будет отменен Москвой. Ведь тогда шло приведение всех региональных законов и подзаконных актов в соответствие с федеральными. И договор 1994 года ненароком могли признать недействительным. Но обошлось - в 2007 году продлили во второй раз, причем второму договору придали статус федерального закона, проведя его через Госдуму и Совет Федерации и установив срок действия в 10 лет.

Несмотря на то, что договор о разграничении полномочий является атавизмом «лихих 90-х», продуктом эпохи «парада суверенитетов», «элита Татарстана», а проще говоря, группа националистов-этнократов очень хотела бы его перезаключить, причем ее вполне устроит тот же самый договор 2007 года. В предыдущем было прописано, что органы власти Татарстана «устанавливают и взимают республиканские налоги», «осуществляют помилование лиц, осужденных судами Республики Татарстан» (т.е. создавалась своя судебная система, отдельная от российской), «решают вопросы республиканского гражданства», «устанавливают отношения с иностранными государствами», «создают Национальный банк», что давало все признаки суверенного государства. В договоре 2007 года этих пунктов уже не было, но сам факт его наличия позволял ощущать себя «особым регионом»: ведь у других республик и подобного договора с Москвой не было.

В этой связи весь 2016 год и первую половину 2017-го официальная Казань всячески стремилась убедить федеральный центр в том, что население Татарстана только и мечтает о пролонгации договора. Для доказательства «чаяний народа» провели и съезд татарских националистов, и съезд народов Татарстана. Все это должно было убедить, что новый договор о разграничении полномочий - насущная необходимость.

Однако Москве этот договор не дает ничего. Да, в 1994 году политически слабый центр согласился на договор с Татарстаном, объявившем к тому времени себя «суверенным государством, ассоциированным с Россией», поскольку желал сохранения республики в составе РФ. Т. е. тогда определенная политическая выгода для Москвы имелась. Однако к договору 2007 года политическая ситуация в стране качественно изменилась: вторая чеченская война (1999−2001) четко показала, что ожидает сепаратистов. Любая попытка организовать массовые беспорядки, как это практиковалось Казанским кремлем в начале 1990-х, когда татар из глубинки свозили на митинги в центр Казани на автобусах, уже невозможно было представить. Оставался путь закулисных торгов, длительных переговоров, регулярного лоббирования. И Москва в итоге согласилась, правда, текст договора 2007 года был максимально «урезан».

Следует отметить, что и сейчас, несмотря на панику, которая возникла после публикации в «Коммерсанте» у части националистической фронды, в Казанском кремле по-прежнему уверены в успехе. В этом автора материала заверил информированный источник в АП Татарстана. По его словам, вопрос подписания договора с Москвой уже решен. Только сделают это без лишнего шума. Лоббистский потенциал Казани очень большой, и в Татарстане всегда умели договариваться с Москвой.

Как же тогда можно объяснить появление информации о полном провале в этом принципиальном вопросе? Вероятно, «элита Татарстана» рано расслабилась, предложив своим лоббистам в Москве слишком низкую цену. Кроме того, Татарстан должен отдать «федералам» некие бонусы в виде республиканских активов.

Банальный набор обещаний сегодня уже не выглядят серьезным товаром. Высокий процент на выборах за «партию власти» и действующего президента России, сверхлояльность в каких-то вопросах, большие налоговые отчисления в федеральный бюджет и т. д. - все это дают и другие регионы, причем безо всяких договоров. А если какой-нибудь глава не выполнит разнарядку, то вскоре может попасть под ротацию. Поэтому требовать договор в обмен на высокий процент на выборах сегодня уже не получится. Таким образом, публикация в «Коммерсанте» - это своеобразный сигнал из Московского кремля - кремлю Казанскому.

Вопрос в другом: согласится ли на это Минтимер Шаймиев? Ведь в данном случае речь идет о доходах его сыновей (а теперь уже и внуков). Что важнее для «элиты Татарстана»: наличие «особого статуса», подкрепленного договором, или же личное богатство?

Айдар Мубаракзянов , политолог

Эксперты «БИЗНЕС Online» о том, зачем нужен договор с Москвой и прислушается ли Путин к Госсовету республики в преддверии выборов

Татарстан не собирается уходить из России, но вопрос продления договора о разграничении полномочий между Москвой и Казанью для него принципиален — так отреагировала часть экспертов и общественных деятелей на сегодняшнее обращение Госсовета РТ к Владимиру Путину с просьбой продлить договор. Некоторые же федеральные политологи, наоборот, увидели в этом попытку татарстанских элит продолжить политику сепаратизма. О том, что это было, — в подборке мнений, собранных «БИЗНЕС Online».

«В 2007 году именно Путин переподписывал договор с Татарстаном, и это всех устроило! После этого был экономический рост, хорошие отношения республики с федеральным центром» Фото: shaimiev.tatarstan.ru

«ПУТИН ПЕРЕПОДПИСАЛ ДОГОВОР С ТАТАРСТАНОМ, ПОСЛЕ ЭТОГО БЫЛ ЭКОНОМИЧЕСКИЙ РОСТ»

Максим Шевченко — журналист, член совета при президенте РФ по развитию гражданского общества и правам человека:

— Перезаключение договора между Москвой и Казанью не потребует заключения аналогичных договоров с другими регионами, как опасаются некоторые. Я вообще не считаю, что все федеральные отношения в РФ должны выстраиваться под копирку. Федерализм тем и отличается от формального структурализма, где все одеты одинаково и должны маршировать одинаково. Даже американские штаты имеют разные формы вхождения в США, разные права и законы на местах. И в Германии у земель выстроены разные отношения с федеральным центром. Разница и отличия — это и есть суть жизни как таковой, жизнь не одинакова, как не одинакова и политика. Она не есть результат применения общей насильственной системы, это результат сохранения индивидуального и частного при соблюдении интересов общего.

Я считаю, что договор с Татарстаном, важнейшим и фундаментальным регионом РФ, является первой попыткой преодоления распада страны. Понятно, что сегодня федеральный центр и Казань руководствуются совершенно иными сценариями отношений между собой, нежели это было в 1990-е годы. Да, сегодня крепка вертикаль власти, никому не придет в голову считать равными субъектами Казань и Москву, как это могло казаться в 90-е годы. Понятно, что позиция президента РФ и федеральных органов власти безоговорочна и что Казань не думает политически или экономически выступать против этого. Но федеральная договорная система является важнейшим фундаментом, цветущей сложностью, которая в итоге приводит к сохранению единства страны. Наоборот, любая попытка унификации сегодня приведет к ослаблению страны, к массовому недовольству на местах и к угрозе распада государства. В то же время договорная система способна сохранить в одной связке, к примеру, Дагестан и глубинные российские области; именно она создает в стране гибкую, эффективную и жизнеспособную политическую систему.

Зачем менять то, что уже проверено временем и успешно работает? Договор с Татарстаном не вредит стране — это существует только в теоретических воззрениях каких-то гиперимпериалистов. Де-факто договор доказал свою эффективность, работоспособность, укрепил Татарстан как одного из самых крупных налогоплательщиков и одного из наиболее динамично развивающихся субъектов РФ. Поэтому я против того, чтобы резать курицу, несущую золотые яйца. Мы и так видим, что все проблемы, возникающие внутри республики, федеральный Кремль решает исходя из российских законов, а не из этого договора. Если татарстанские банки нарушают федеральное законодательство, их лишают лицензии. Если какие-то представители татарстанской элиты совершают преступления коррупционного или иного характера, их арестовывают и предают суду. В то же время Казань полностью взаимодействует с Москвой в позитивной повестке, проходит ли в стране Кубок конфедераций или ЧМ-2018 по футболу. Поэтому система и без того эффективно работает.

Спросят: зачем же тогда договор? Поймите, он имиджевый, а имидж в политике — очень важная вещь. В принципе, президент РФ после инаугурации может выйти на публику в джинсах и в майке. Почему же он тогда выходит в красивом костюме и в окружении гвардейцев в расшитых золотом мундирах? Потому что имидж в политике играет важную роль. Я считаю, что договор Москвы и Казани играет важнейшую имиджевую роль, показывая демократизм, федерализм и открытость России. Я против того, чтобы превращать ее в унифицированную империю, как этого хотят некоторые «ястребы», — наоборот, это приведет нас к гибели.

Я за то, чтобы оставить систему, которая и без того тяжело создавалась и которую сбалансировал в начале 2000-х действующий президент России Владимир Путин. Ведь в 2007 году именно Путин переподписывал договор с Татарстаном — и это всех устроило! После этого были экономический рост, хорошие отношения республики с федеральным центром. А сейчас, на мой взгляд, просто распахивается зубастая пасть на то, чтобы пожрать часть экономики РТ. Я всегда за глобальными политическими претензиями вижу попытку рейдерского захвата, точно так же, как и за претензиями, предъявленными к платочкам в мордовских школах, я вижу захват эффективных агрохолдингов, созданных в здешних татарских селах. Поэтому не исключаю, что, предъявляя политические претензии к Татарстану, какие-то группы из центра хотят попытаться перехватить результаты, достигнутые республиканской экономикой. Перед этим надо унизить политические элиты РТ, показать им, что они никто и звать их никак. Так всегда действуют криминальные элементы. После этого сломленную элиту можно брать голыми руками, потому что сломленный человек сам будет тебе все отдавать.

Сейчас есть, по сути, два политических проекта — проект РФ, в котором мы и живем, сложный, сильный и, в принципе, устраивающий все народы; и проект Российской империи, упраздняющий федерацию и переименовывающий субъекты в губернии. И нам предстоит выбрать среди них тот, который сделает нашу страну эффективной и жизнеспособной, а не тот, который приятно щекочет самолюбие «ястребов».

«С формальной точки зрения все регионы равны, но Татарстан чуть-чуть выделяется» Фото: «БИЗНЕС Online»

«ТАТАРСТАНУ ЭТО НЕОБХОДИМО ДЛЯ ТОГО, ЧТОБЫ ИМЕТЬ НЕГЛАСНУЮ ПЕРЕГОВОРНУЮ ПОЗИЦИЮ»

Сергей Шахрай — политик и экономист, соавтор Конституции РФ:

— Есть статья 11 Конституции РФ, причем эта норма в основах конституционного строя. Там записано: «Предметы ведения и полномочия между центром и регионами разграничиваются Конституцией, федеративным и иными договорами». То есть договор с Татарстаном — это конституционная форма разграничения полномочий в нашем федеративном государстве. Причем в случае с РТ эта форма (имею в виду договор) решила две задачи: во-первых, предотвратила конфликт по типу чеченского, а во-вторых, позволила конвертировать дополнительные полномочия, а это и дополнительная ответственность в качество жизни, в качество экономики. Мы видим, что теперь чуть ли не половина министров на федеральном уровне и московском — кадры из Татарстана. Надо только приветствовать и поддерживать. Я надеюсь, что президент поддержит. Конечно, договор должен быть продлен.

Юрий Крупнов — председатель наблюдательного совета Института демографии, миграции и регионального развития:

— Я думаю, что здесь вопрос не в ответе, который даст или не даст Путин, а в том, что должен идти содержательный, предметный и неспешный диалог о проблемах федеративного устройства страны. Здесь вопрос не в том, что, упаси бог, федеральный центр против Татарстана или Татарстан тоже как-то хочет эгоистические вопросы решить, а в том, что страна прошла после развала СССР путь длиною больше четверти века. Принципы, которые закладывались на руинах Советского Союза, конечно, сегодня требуют очень внимательного изучения, пересмотра. Тогда была другая ситуация. Но ни в коем случае не в режиме поспешных решений, рассуждения и оценок. Огромное спасибо Татарстану и этому письму: республика инициативно начинает данное обсуждение в содержательном патриотическом ключе. Мне кажется, это главное. Те, кто будет говорить, что сегодня Путин скажет да, нет или еще что-то, просто несерьезные люди. Надо серьезно (минимум год или два) обсуждать эту проблему.

Я считаю, это открытый вопрос, серьезная проблема, мировая проблема. Мы выстраиваем совершенно новую страну с учетом евразийской интеграции, вопросов Евразийского экономического союза, Таможенного союза. Мы в процессе создания новой большой страны в Евразии.

А этот вопрос — историческое творчество. Это все равно что у Льва Толстого спросить перед тем, как он стал писать «Войну и мир», что он завтра напишет и издаст. Даже смешно, потому что это пишется годами в очень серьезных обсуждениях. Поэтому я за то, чтобы поблагодарить Татарстан и начать очень предметную дискуссию.

Павел Салин — директор центра политологических исследований Финансового университета при правительстве РФ:

— Я думаю, что пока, скорее всего, никакой реакции от президента не последует. Наверное, это пока только вброс, который был сегодня относительно позиции Москвы по пролонгации договора: говорили о том, что никакой пролонгации не будет. Это элемент торга с Казанью. Но, принимая в расчет то, что в федеральном центре серьезно опасаются активизации региональной фронды, наверное, есть намерение договор не пролонгировать, даже с учетом того, что, в отличие от предыдущего договора, который был до 2007 года, этот фактически является только номинальным. Думаю, что все-таки действительно возможны какие-то уступки. А Татарстану это необходимо для того, чтобы все-таки иметь негласную переговорную позицию.

Понятно, что с неформальной точки зрения регионы не равны, Москва это признает... Взять ту же Чечню. И Татарстан чуть-чуть выделяется. Пусть это будет чисто номинально, но из-за того, что у него есть договор с федеральным центром, он выделяется, это дает основания в дальнейшем претендовать в том числе на формальные послабления. Понятно, что на регионы сейчас финансовое давление будет нарастать, федеральный центр, скорее всего, будет изымать больше доходов у регионов-доноров. Вот когда дело будет касаться конкретных денег, небольшая формальная привилегия может сыграть роль одного из факторов для торга с федеральным центром по конкретным финансовым вопросам, поэтому Татарстан и не желает отказываться от идеи пролонгации договора.

Договор 2007 года с точки зрения каких-то специальных интересов Татарстана намного слабее, чем договор 1994 года Фото: arhiv.tatarstan.ru

«ЭЛИТЕ ТАТАРСТАНА НЕОБХОДИМО СЕГОДНЯ ПРОСТО ПРОСТИТЬСЯ С ИЛЛЮЗИЯМИ КАКОГО-ТО СПЕЦИАЛЬНОГО ПОЛОЖЕНИЯ В СОСТАВЕ РОССИИ»

Дмитрий Орлов — гендиректор агентства политических и экономический коммуникаций:

— Я думаю, что федеральный центр не видит ни политической, ни какой-то другой необходимости в перезаключении договора с Татарстаном. Предыдущий договор истек, Татарстан практически в полной мере, в отличие от 90-х годов, вошел в правовое и политическое поле России, поэтому необходимости в этом договоре нет. Более того, необходимо привести в соответствие с российским законодательством и наименование главы республики — он должен перестать называться президентом, как это сделали главы других субъектов РФ, включая даже такие, как Чеченская Республика. Естественно, это не означает, что не будет постоянных координационных и согласительных процедур при выработке модели межбюджетных отношений, при решении различных вопросов о субсидиях и субвенциях. Этим решениям должны будут предшествовать переговоры уполномоченных структур РФ и Татарстана.

Что касается обращений, то, на мой взгляд, с ними можно выступать, но я не думаю, что они будут услышаны, поскольку позиция по этому поводу сложилась, она достаточно ясная, нет полутонов — договор не нужен. Это не означает какого-то понижения статуса Татарстана или ущемления прав и свобод жителей республики, они обладают теми же правами и свободами, что и остальные россияне. Если оценивать прагматически данные попытки переговоров, давления на федеральный центр, то создание этой комиссии мне кажется не очень разумным шагом. Вероятнее всего, это повиснет в воздухе. Какой смысл выступать с публичными инициативами, если вторая сторона (в данном случае федеральный центр) не хочет вести этот диалог? Так что это только ухудшает имиджевое позиционирование местной элиты. Лучше было бы вести непубличные переговоры, не доводить до того, когда ситуация воспринимается как то, что элита Татарстана формулирует позицию, а федеральный центр ее игнорирует. Логичнее было бы вообще данную дискуссию не переводить в публичную плоскость.

С точки зрения общего развития этого процесса — взаимоотношений федерального центра и Татарстана — есть два аспекта. Первый связан с унификацией правового поля, которая ведется давно, с конца 90-х. Владимир Путин и в целом федеральный центр всегда были последовательны. Договор 2007 года с точки зрения каких-то специальных интересов Татарстана намного слабее, чем договор 1994 года. А сейчас возникает вопрос, что этого договора не должно быть. Что касается субъективных факторов, которые приводят к достаточно жесткой реакции федерального центра, тут, конечно, очень заметной была активность главы Татарстана: его тезис о раскулачивании, то, что он бросил публичный вызов федеральному центру и получил достаточно жесткий ответ со стороны председателя правительства. Я думаю, что не это предопределило отказа от договора. Считаю, что отказ все равно произошел бы вне зависимости от скандала. Но это предопределило ту более жесткую стилистику, которую сейчас использует федеральный центр в общении с татарстанской элитой.

Элите Татарстана, руководству республики необходимо сегодня просто проститься с иллюзиями относительно какого-то специального положения в составе России. Татарстан — значимый субъект, экономически сильный, статус республики тоже создает определенные преференции по отношению к остальным субъектам. Но никакого уникального положения у региона не будет. Сейчас главная задача — понять это и строить политическую стратегию и логику своих действий исходя из изменившихся обстоятельств. Бросать центру какие-то публичные вызовы, на мой взгляд, непродуктивная стратегия, которая приведет к тому, что данные инициативы повиснут в воздухе.

Евгений Федоров — депутат Госдумы:

— В свое время договор между Москвой и Казанью должен был решить проблемы, созданные Ельциным. Как известно, первый президент РФ убеждал Шаймиева «брать суверенитета столько, сколько проглотите», что в итоге ослабило суверенитет Российской Федерации в целом. По сути, договор появился в переходный период, вызванный катастрофой 1990-х годов. Теперь нет необходимости такой договор создавать вновь, а старый договор, на мой взгляд, был конечен и не требовал продления.

Что сейчас можно предложить для разрешения ненужного напряжения? Надо с властями Татарстана вести конструктивный диалог, больше их интегрировать в федеральные проекты и в общероссийское государственное строительство, а также одновременно в меньшей степени поощрять сепаратизм и узкое землячество. Реагировать ли вообще на обращение Госсовета РТ? Думаю, надо реагировать на все обращения, в том числе и на это. Предложения, которые в нем содержатся, надо обсудить, выработать совместный план действий, но без продления договора. В свое время половина российских регионов заключала подобные договоры с центром. А сейчас из этих регионов остался только один — Татарстан. Какая в этом логика? Заключение договора само по себе подразумевает равенство сторон. А равенство сторон предусматривает, что существуют два отечества, а не одно. Даже чисто теоретически не может быть две присяги, два сакральных отечества, как не может быть две настоящие любви. А это понятия одного порядка. Должно существовать одно отечество, должно быть огромное уважение ко всем, кто в это отечество входит.

Эдуард Лимонов — писатель, политик, создатель незарегистрированного общественного движения «Другая Россия»:

— По-моему, Кремль уже однозначно сказал, что договор продлен не будет. По крайней мере, мне из Москвы кажется, что не стоит серьезно относиться к этому обращению. Вероятно, это очередная проба со стороны Татарстана: а вдруг Кремль отреагирует и продлит договор? Но затем все, скорее всего, пойдет дальше, как и было. Я не вижу сейчас никаких возможностей взбунтоваться. Татарстан попробовал продлить договор, но у него это не получилось. Раз невозможно добиться того, чего они хотят, значит, надо жить дальше. Я не вижу никаких предпосылок — вот именно сейчас, в этом году — для большего усиления национальных республик. Есть ведь еще понятие единства России. Конечно, не надо было до этого отдавать Советский Союз, но, раз уж так нелепо и несчастливо получилось, нужно позаботиться о единстве страны, которая есть сейчас.

Как вы видите, ни одна из республик, отломившихся от СССР в 1991 году, не счастлива в своем долгожданном одиночестве. Ничего выдающегося они не добились. Довольны своим положением разве что местные элиты. В конце 1990-х годов я путешествовал по Средней Азии и помню, как простые люди в плацкартных вагонах говорили нам: «Что же вы, русские, нас бросили?» У меня сложилось впечатление, что у них теперь больше гнета и больше хозяев, чем было прежде. Но у Татарстана все-таки особое положение...

«ЗМЕИ СВИЛИ СЕБЕ ГНЕЗНО И В ЛЮБОЙ МОМЕНТ УДАРЯТ В СПИНУ»

Иосиф Дискин — сопредседатель совета по национальной стратегии:

— Татарстан очень много выиграл от договора о разграничении полномочий, поскольку получил фактически уникальные налоговые преимущества, которые, грубо говоря, состояли в том, что налоги в Татарстане собирались, перечислялись в Москву и в тот же день возвращались в полном объеме обратно. Это в тот момент, когда главной заботой была целостность страны, когда активно действовали деструктивные националистические элементы в Татарстане, а также еще шло умелое манипулирование этой угрозой... Тогда это было оправданно. Мы аналогичным образом пошли на большие уступки, льготы и преференции для Чечни, поскольку при проблеме экономической стабилизации, снижения угрозы терроризма такие маневры были оправданны.

Сегодня Татарстан является одним из лидеров экономического развития страны и в особенных льготах несильно нуждается. Эти льготы означают, что снижаются бюджетные возможности для бюджетников, науки, здравоохранения, образования и культуры всей страны. Это уже, на мой взгляд, не очень справедливо. Государство достаточно окрепло, а Татарстан чувствует себя уверенно, чтобы не поддаваться на происки националистических элементов. Поэтому они действуют правильно, поскольку думают прежде всего об интересах жителей РТ, а страна тоже поступает правильно, отказываясь от этого договора, поскольку уже надо заботиться не только о жителях Татарстана, но и о гражданах всей страны. Я думаю, что будет справедливо, если Владимир Владимирович откажется от продления договора о распределении полномочий, потому что этот договор был приложением к федеративному договору, который уже канул в Лету. Правовых оснований для его продления несильно много. Договор закончил срок действия, никакого договора нет.

От такого разграничения полномочий ущерб очень существенный. С моей точки зрения, договор свою роль выполнил, Татарстан получил достаточно много ресурсов для динамического экономического развития, это вполне себе самостоятельная, саморазвивающаяся республика, было бы неправильно получать льготы за счет бедных, отсталых и неимущих.

Олег Матвейчев — политтехнолог:

— Это не Татарстан не сдается без боя, а националистически ориентированные татарские элиты продолжают свою политику сепаратизма. На самом деле на это надо реагировать, в том числе силовым образом, потому что змеи свили себе гнездо и в любой момент, как говорится, ударят в спину. Поэтому все подобные договоры о разграничении полномочий носят контрпродуктивный, деструктивный характер, подают очень плохой пример и являются плохим прецедентом, отрыжкой 90-х годов. Может быть, пора реагировать. Уже были неоднократные выпады, связанные с титулом президента, со всякими другими вещами. Надо этому всему положить конец, терпение уже на исходе. К сожалению, единственное, что есть, — это выборы. Соответственно, не очень удобный момент, чтобы наводить порядок в татарских элитах. Возможно, благодаря именно данному конъюнктурному моменту на это они и делают расчет, попытаются все это затянуть. Но это не значит, что в Москве все забыли: каждый, кто голосовал, на учете. Как говорится, запомнят все и не простят. После президентских выборов или в другой удобный момент будут эту проблему решать, причем очень жестко.

У Москвы руки связаны президентскими выборами. Большая вероятность, что договор все-таки будет продлен. Но это не значит, что данное известие радостное, что мы это делаем с удовольствием и энтузиазмом. Наоборот, считаем подобное недружественным проявлением.

Фото: kremlin.ru

«НЕЖЕЛАНИЕ ПРОДЛЕВАТЬ МОЖЕТ ВОСПРИНИМАТЬСЯ КАК МЕРА ПО СДЕРЖИВАНИЮ УСИЛЕНИЯ РЕГИОНАЛЬНЫХ ЭЛИТ»

Александр Кынев — политолог:

— Договор изначально был сугубо символическим, его главный смысл был в том, что он подчеркивал особый статус Татарстана и татарстанской элиты в российской политике. Именно этим он был важен и ценен, он показывал, что регион является особым, политическое влияние его руководства тоже является особым. Это вполне понятно, потому что Татарстан — это крупнейшая этническая республика, кроме того, обладающая мощным экономическим потенциалом. Татарстанская политическая элита инкорпорирована в элиту не только Татарстана, но и целого ряда других регионов. Грубо говоря, это один из мощнейших игроков в федеральной политической элите в целом. Понятно, что элита региональная, но ее лидеры являются в том числе игроками федерального уровня. Точно так же, как игроком федерального уровня был Шаймиев, точно так же игроком федерального уровня остается Минниханов. У нас есть перечень губернаторов первого эшелона, куда входят мэр Москвы, губернатор Санкт-Петербурга, главы Чечни, Татарстана, губернатор Краснодарского края — очевидные регионы: крупнейшие по количеству жителей, крупнейшие по экономической роли и обладающие стратегическим потенциалом с точки зрения национальной безопасности. Поэтому очевидно, что Татарстан в данном смысле всегда был особым регионом.

Почему центр пошел на подписание договора в 2007 году и почему не хочет идти на это дело сейчас? По поводу 2007 года говорить сложно, все-таки прошло 10 лет. Видимо, на тот момент центр счел, что в сложных балансах отношений с регионами особые отношения с татарстанской элитой важны. Это всегда сдержки и противовесы: усиливая или ослабляя те или иные группы элиты, поддерживается баланс. Грубо говоря, это когда вы сидите на табуретке, она стоит тогда, когда у нее четыре ноги. Соответственно, роль конкретных элит всегда сдерживает элиты другие.

Почему этого нет сейчас? На мой взгляд, проблема заключается в том, что за последние несколько лет возник сильный перекос в сторону нового усиления региональных элит, связанный с побочными эффектами целого ряда решений федерального центра. О чем идет речь? Борясь с различными новыми угрозами, федеральный центр слишком сильно укрепил региональные власти. Они получили прямую легитимность вместо косвенной, она ценится выше. Второе — борясь с угрозами на федеральном уровне после 2011 года, центр очень сильно ослабил политические партии, очень сильно ослабил местное самоуправление, по большому счету идет перманентное ослабление такого института, как региональный парламент. Зачем это делали? Это делали, пытаясь уничтожить площадки, на которых могут появиться какие-то новые сильные федеральные игроки.

Но кто является бенефициаром? Бенефициаром во всех случаях стали губернаторы. Кто выигрывает от разгрома МСУ? Губернатор. Кто выигрывает от разгрома политических партий, поскольку ослабляется влияние политической вертикали на регионы? Региональная власть, конечно. Изменение формата избирательной системы, когда в федеральном парламенте половина мест по мажоритарным округам кого усиливает? Тех же региональных властей, элит. Центр в качестве побочного эффекта всех этих мер получил дополнительное усиление губернаторов. Что он стал делать после этого? Стал пытаться закомпенсировать так, как он это умеет. Главным фактором компенсации стали всевозможные меры силового характера. Это та волна уголовных дел, которая идет по регионам. Вчера было уголовное дело по Калмыкии, перед этим была Владимирская область, до этого — Иркутская и т. д. Огромное количество посадок больших и малых чиновников региональных — тут множество причин, но одна из них заключается в том, что это своего рода компенсация за чрезмерное усиление.

На мой взгляд, учитывая дисбаланс, который возник, договор с одним из регионов подчеркивает особый статус элиты, это тоже можно рассматривать как элемент нарушения данных балансов. Поэтому нежелание продлевать может восприниматься как некая мера по сдерживанию усиления влияния региональных элит в новых условиях.

Федеральному центру в нынешних условиях договор не нужен, но для региона он является символическим. Поэтому если все завершится тем, что договор не будет продлен, конечно, с учетом заявленных политических позиций будет выглядеть как политическое поражение. Может быть, будет найден какой-нибудь компромисс и вместо договора будет предложено что-то взамен, например набор каких-нибудь решений. Я не готов ответить, что будет, я предполагаю, с чем это связано, в какой общий контекст отношений с регионами вписывается. Но я не готов ответить, что решит центр, потому что у нас принятие решений носит довольно закрытый характер.

«В Госсовете сидят представители народа. Раз они обратились к Путину, значит, я считаю, сделали правильно. Они знают то, что простым людям неизвестно» Фото: «БИЗНЕС Online»

«С ИСЧЕЗНОВЕНИЕМ ДОГОВОРА ИСЧЕЗНЕТ И ТАТАРСТАН»

Фаузия Байрамова — общественный деятель, писательница:

По вопросу договора о разграничении полномочий у меня особое мнение. В 1994 году, когда подписывали этот документ, национальное движение было против. Мы даже собирали съезд милли меджлис, где было сказано, что до этого не было каких-либо соглашений о вхождении в Россию, а если подпишут, то это будет узаконенное рабство. Потом договор продлили. Была ли польза от этих документов, я точно сказать не могу. Но время показало, что ни с экономической, ни с политической, ни с национальной точки зрения никакой пользы не было. Если бы был какой-то прок, то Татарстан не отдавал бы 80 процентов налогов Москве. Но в то же время сейчас, когда руководство Татарстана, национальное движение, интеллигенция говорят о продлении договора, значит, они что-то чувствуют: с исчезновением договора может и сам Татарстан исчезнуть. В Госсовете сидят представители народа, раз они обратились к Путину, значит, я считаю, сделали правильно.

Что касается реакции Путина, думаю, что если бы хотели продлить, то давно продлили бы документ. России он не нужен, вообще ей национальные республики не нужны. Я думаю, что в случае неподписания они дают сигнал, что в дальнейшем в РФ наций и национальных республик не должно оставаться. У Татарстана всегда было свое мнение, поэтому он принципиально стоит на своем. Еще во времена СССР Татарстан первым поднял вопрос о статусе республики, не подписал федеративного договора, не участвовал в выборах президента России, не участвовал в референдуме по российской Конституции... Значит, у Татарстана есть на это право. Республика доказала своей стабильностью, экономическим процветанием, что у нее в России должно быть свое, особое место. А если Россия не хочет этого, то придется вновь поднимать лозунги, которые были в 90-х, то есть независимого государства. То, что мы выживем, мы доказали всему миру. Мне кажется, Россия на свою голову это делает. Говоря по правде, я не думала, что руководство Татарстана будет делать акцент на продление договора... Значит, они знают то, что простым людям неизвестно. А именно — что с исчезновением договора исчезнет и Татарстан. Им нужно теперь обратиться к народу.

Рафаэль Хакимов — директор Института истории АН РТ:

— Во-первых, Путин задумается, потому что у него выборы: и они стартовали, причем и он сам стартовал — это видно по всему. Намечены мероприятия, в которые и мы включены (Татарстан я имею в виду). Еще более активно стартовал Навальный, причем так провокационно: он специально нарывается, чтобы его арестовали и так далее. В экономическом плане идет хороший рост и все такое, инфляция низкая, рубль укрепляется, но ведь и цены растут, а пенсии и зарплаты растут не так быстро, как продукты питания и ЖКХ. Ему нужны будут голоса, так или иначе, потому что просто опираться на административный ресурс, я думаю, было бы неправильно.

Почему Татарстану принципиально не стоять на своем? Если нет митингов, это не значит, что все довольны этой ситуацией, когда наехали на название «президент», по другим вопросам. И в этом вопросе недовольство так или иначе в душе есть. Надо понимать политику: если человек абсолютно лояльный, то ему говорят: «Ну и хорошо, сиди у себя там в углу. Как мы скажем, так и делай». А вот с тем, кто имеет свое мнение, начинают договариваться. Если бы мы не сопротивлялись в этой части, у нас бы экономика где была? Она была бы как в Ульяновской области, в лучшем случае как в Башкортостане, который тоже с нами шел, потом не выдержал и сдал все позиции. Олигархи увезли все в Лондон, в швейцарские банки. Вот так и будет, а вы как думали? Если мы начнем делать, как вы скажете, то станем тогда сидеть, как Кировская область.

Римзиль Валеев — журналист:

— Я думаю, что Путин сам нормально отреагирует, но есть люди, настроенные шовинистически, монархически, поэтому гадать не будем, посмотрим. У общественного мнения очень узкий уровень понятия федерализма, пускай наши депутаты объясняют, доказывают необходимость. Для Татарстана данный договор — последний оплот для федерализма. Нет в России такого другого народа, который бы тысячи лет здесь жил, у которого было бы свое государство, и это государство вместе с московскими князьями образовало бы российское государство, современную федерацию. Договор не может быть формальным. СССР поэтому и развалился, что отношения с республиками были формальными.

Фото: kremlin.ru

«ТАТАРСТАН НИКУДА НЕ СОБИРАЕТСЯ УХОДИТЬ ИЗ РОССИИ»

Фатих Сибагатуллин — депутат Госдумы:

— Я думаю, что Путин обращение без ответа не оставит. Почему Татарстан принципиально стоит на своем? Приведу пример: я как-то беседовал с одним человеком, большим человеком у чеченцев. Говорил про Абхазию, про то, что они бедно живут, а он мне знаете что сказал? «Фатих, как бы они ни жили, у них есть независимость, свое отдельное государство, а мы с тобой тут только слуги». Вот и весь ответ. То, что Татарстан будет настаивать на своем, было ожидаемо, против этого ведь ни один татарин в мире не выступает, все поддерживают подписание договора.

Хафиз Миргалимов — первый секретарь татарстанского регионального отделения КПРФ:

— Путин — умный политик, много раз был в Татарстане, думаю, поймет. Я сам знаком как с первым, так и вторым договором, состоящим из четырех страниц, думаю, и новый договор не принесет вреда Татарстану, а, наоборот, будет способствовать процветанию республики. Россия должна быть сильна своими регионами. Договор помогает разграничивать полномочия, ведь из Москвы невозможно всем управлять. Политическую, оборонную, космическую вертикаль нужно укреплять, но экономика должна быть в ведении регионов. Татарстану нужно быть принципиальным из-за того, что по сравнению с другими субъектами у нас, хоть и имеются свои проблемы, положение стабильное. Москве не надо бояться этого договора. Посмотрите на Германию, США: там тоже свои федеративные отношения между центром и регионами, это не приводит к развалу государства. Думаю, и у нас какой-то документ должен быть подписан. Эта принципиальность была ожидаема, у татар есть такая поговорка, которая звучит буквально как «Лучше выстрелить, чем отлежаться». Если не будем отстаивать свое, то никто не поможет в этом.

Дамир Исхаков — доктор исторических наук:

— Понятно, почему Татарстан так стоит на своем — это же база взаимоотношений с Российской Федерацией. Татарстан пытается защитить свое политическое пространство. А шансы пятьдесят на пятьдесят. Никто не знает, как отреагирует Владимир Путин.

Сегодня - 10 лет как был подписан Договор о разграничении предметов ведения и полномочий между властями РФ и РТ. Срок его действия истекает ровно через месяц. За десяток лет Татарстан остался единственным регионом России, имеющим договорные отношения с федеральным центром. Останется ли он таким и впредь - это для татарстанской власти вопрос вопросов...

В апреле первый президент Татарстана Минтимер Шаймиев, чья подпись стоит под договором-2007, высказался о его перспективах оптимистично, но не категорично: «Договор может быть продлен без внесения каких-либо изменений в содержание как конституционная норма, способствующая укреплению федеративных основ нашего государства». К этому моменту о том, что договору-2007 предшествовал договор 1994 года, мнения о котором были не столь однозначны, уже не вспоминали...

Первый договор был принципиальный: мы отстаивали свой статус, - вспоминает директор Института истории АН РТ Рафаиль Хакимов, экс-советник Минтимера Шаймиева. - В нем были преференции Татарстану, налоговые послабления (прилагаемое к договору-1994 соглашение «О бюджетных взаимоотношениях» разрешало Татарстану оставлять у себя 50 процентов всех собираемых на территории налогов, тогда как остальные регионы отдавали в федеральный центр большинство сборов. - «ВК» ). Они были мотивированы тем, что весь юго-запад республики был истощен нефтедобычей, и это было своего рода компенсацией... Но мы при подготовке этого договора говорили, что в любом случае потом войдем в общее налоговое поле - так оно и произошло. А некоторые статьи нашего договора потом распространились на все регионы - например, норма о внешних связях субъекта РФ вошла в федеральное законодательство и стала общепринятой...

Договор-1994 давал Татарстану совершенно уникальный для российского региона статус. В нем говорилось, что татарстанские власти сами «устанавливают и взимают республиканские налоги», «осуществляют помилование лиц, осужденных судами Республики Татарстан» (готовилось, значит, учреждение собственной судебной системы, и были даже отпечатаны бланки судебных решений с шапкой «именем Республики Татарстан»), «решают вопросы республиканского гражданства», «устанавливают отношения с иностранными государствами», «создают Национальный банк» (понятно, что имелся в виду отнюдь не тот Нацбанк РТ, который существовал в реальности как подразделение Центробанка России)...

Словом, больше всего это было похоже на набор полномочий суверенного государства. Неудивительно, что договор-1994 вошел в историю как Большой - в отличие от договора-2007. Последний Рафаиль Хакимов характеризует как «политический акт, независимо от содержания: если у субъекта существуют персональные договорные отношения с федеральным центром, то и отношение к субъекту другое, те же внешние инвесторы понимают, что этот регион - особый»...

Разве что возможность выдавать паспорта с вкладышем на татарском языке и условие, что президент Татарстана двумя госязыками должен владеть... При подготовке договора была идея включить туда целый реестр госслужащих Татарстана, которые обязаны знать и русский, и татарский. Но федеральный центр тогда сказал: сами потом составьте такой реестр, только одно условие - пусть владение языками устанавливается в заявительном порядке: сказал человек, что владеет, значит, владеет... И в плане реализации договора этот момент был. Почему такой реестр в Татарстане так до сих пор и не приняли, я не знаю... Кстати, договориться с Москвой в полном объеме по пункту о языке так и не удалось. Мы предлагали просто перенести в договор норму Конституции РФ (из статьи 68: «Республики вправе устанавливать свои государственные языки». - «ВК» ). Но Путин, как нам сказали, был против. Якобы он сказал: «Они тогда латиницу введут». Мы обещали дать джентльменское слово, что не будем этого делать, - они не поверили... А Шаймиев уперся: без статьи о языке и договор не нужен! Тогда и появилась в договоре та запутанная норма, которую и не поймешь («Госязыками в РТ являются русский и татарский языки, статус и порядок использования которых определяется Конституцией РФ, Конституцией РТ, федеральным законом и законом РТ». - «ВК» ). Смешно: из своей Конституции отказались норму взять!

Другой участник работы над договором-2007 - зампредседателя комитета Госсовета РТ по экономике Марат Галеев - уверен, что сохранение этого акта впредь имеет и практический юридический смысл:

Ведь российская Конституция принималась на всенародном референдуме, а Татарстан в нем не участвовал (власти Татарстана фактически организовали бойкот референдума, и выразить свое мнение о новом Основном законе в декабре 1993-го явились лишь около 15 процентов татарстанцев. - «ВК» ). Раз так, то и легитимность Конституции России под вопросом! А годом раньше на татарстанском референдуме граждане республики высказались за то, чтобы отношения Татарстана с Российской Федерацией строились на основе равноправного договора. Так что в пролонгации действующего договора заинтересованы обе стороны.

На вопрос, имело бы смысл продление договора, доктор политических наук, профессор, завкафедрой социальной и политической конфликтологии КНИТУ Сергей Сергеев отвечает классическим Qui prodest: а кому это выгодно?

Осмелюсь предположить, что значительная часть населения республики относится к наличию этого договора, скажем так, нейтрально, - говорит политолог. - Но есть группа населения - политическая и экономическая региональная элита, - для которой наличие подобного акта является, как говорилось в советское время, «делом чести, доблести и геройства». Оно в той или иной степени удовлетворяет ее репутационные запросы. Они так понимают, что отсутствие договора поставит их на один уровень с властями Рязанской области - а как мы будем вести переговоры с шейхом Дубая или князем Люксембурга?!. Наличие эксклюзивного договора с федеральным центром - это имиджевый ресурс татарстанской власти, а ресурсы лишними не бывают. Это знак «мы - особенные», и он делает вход в московские кабинеты проще, чем для губернатора той же Рязанской области. В конце концов, у французского дворянина могло быть всего и добра, что три курицы, как у его крестьянина, но он гордо носил звание шевалье - а тут добра куда как побольше и звонкое звание весьма кстати...

Сергей Сергеев полагает, что пролонгировать договор с Татарстаном федеральный центр, скорее всего, не станет: «А зачем? Кадыров вон отказался даже от титула президента, а тут - какой-то договор...»

Хотя этот договор ничего федеральному центру не стоит, элементы сепаратизма из него были выхолощены еще в 2007-м, а определенную пользу элите и жителям республики - в плане внешних инвестиций - он принести может, - подчеркивает политолог. - Никакого смысла в отказе от договора между РФ и РТ нет, кроме того что некоторые федеральные лидеры хотят играть роль, по выражению Салтыкова-Щедрина, «нивеляторов» на манер Угрюм-Бурчеева и стричь всех под одну гребенку. Может, не стоило бы так делать?

Договор - примета федерализма, а такое госустройство политики федерального уровня сейчас не приемлют, отмечает Марат Галеев: «Они говорят: Россия всегда была унитарным государством... Была-то была, но это постоянно порождало конфликты! Даже вот сейчас все вроде бы вертикально зарегулировано уже совсем... по-солдатски, а губернаторов сажают чуть ли не каждый месяц! Это значит, что унитаристская система нежизнеспособна и сама по себе является источником коррупционных схем».

Говорят, что работа над договором ведется... Но я в этом не уверен, - отмечает он. - Потому что пролонгировать его может только одно лицо - президент. Мне бы хотелось, чтобы это произошло, и по логике, должно бы произойти, но жизнь показывает, что в нашей политике все меньше логики...

Рафаиль Хакимов высказывается о продвижении желанного акта более резко:

Они совещаются в нашем аппарате президента, а надо сидеть в Москве, и Госсовет Татарстана шевелиться должен! Мы, продвигая договор, с 2005-го из Москвы не вылезали. И договор был утвержден, хотя противодействие было сильным - сам председатель Совета Федерации Сергей Миронов неоднократно публично высказывался против...

И все же, считает Хакимов, до истечения срока действия договора-2007 он будет пролонгирован: «Кампания по выборам президента России фактически уже стартовала, а Татарстан на выборной карте всегда занимал видное место. Отказ в договоре - лишняя обида на пустом месте, кому это надо? Путин как скажет, так и будет: возражать уже некому. Примут закон о продлении договора за полдня и пойдут обедать!»