Священник, для которого богослужение не прекращалось

, настоятель храма Спаса Преображения на Болвановке, благочинный Москворецкого благочиния:

Отец Всеволод Шпиллер, в то время настоятель храма святителя Николая в Кузнецах, говорил тогда клирику своего храма:

Этим все сказано. Это священник, для которого богослужение не прекращалось.

Дар священнической благодати

, клирик храма святителя Николая в Кузнецах:

В Николо-Кузнецкий храм я пришел молодым человеком, только что принявшим Святое Крещение. Устроился сторожем. Однажды меня попросили что-то отнести в алтарь. Шла служба. Просьба была неотложная, поэтому я тихонечко приоткрыл диаконскую дверь - и вдруг, увидев батюшку Алексия, явственно ощутил то, чему тогда еще даже не знал названия. «Как же у него на службе хорошо!» - подумал я. Потом, особенно когда я уже сам стал священником, чувство осязаемой благодати множество раз переживал в алтаре, но впервые со мною им поделился отец Алексий.

Пока батюшка еще служил в Николо-Кузнецком храме, я некоторое время мог слушать его проповеди. По сравнению с речами тех отцов, кто служил в этом храме и собирал вокруг себя обширную паству самой прогрессивной молодежи, слова отца Алексия были более чем простыми. Я даже не всегда все мог расслышать, батюшка иногда говорил не очень четко. Но проповеди его были очень теплыми. Народ прямо тянулся к нему - у меня так и остался перед глазами образ пастыря и такой доверчивой, многолюдной, но тесно собирающейся вокруг него паствы. С какой же любовью он всегда обращался к своим прихожанам! Сам батюшка был уже в возрасте, и его окружали в основном те из Николо-Кузнецкого прихода, кто был постарше. Его любовь запечатлелась в моем сердце. Это очень теплый человек.

​Однажды, спустя много лет, когда я уже был священником и преподавал в воскресной школе, я показывал детям слайды. Достать их тогда было сложно - выручила подборка созданных в Московской Патриархии к празднованию 1000-летия Крещения Руси. Это была дата, к которой удалось сделать то, чего раньше не позволяли. И вот я проецирую на экран очередной кадр. Вижу священника у престола - и замираю... Это же отец Алексий в алтаре нашего Николо-Кузнецкого храма! Меня снова пронзило то чувство призывающей к священству благодати.

Его любовь запечатлелась в моем сердце

Потом батюшка перешел в храм святых мучеников Флора и Лавра. Когда встречались, он словно преображался, как-то сразу весь переключался на тебя и принимал с большой радостью. Свет от общения с ним остается в памяти.

Господь ему открывал людские судьбы

, староста храма святых мучеников Флора и Лавра:

С батюшкой мы встретились еще в храме святителя Николая в Кузнецах. Я пришла туда трудиться в 1985-м году. Когда вскоре началась подготовка к празднованию 1000-летия Крещения Руси, меня избрали помощником старосты. Помню, сядем там за трапезу, а отец Алексий:

Храм мучается, храм мучается!

Батюшка, кто мучается? Где мучается?

Храм мучается, - отвечает, - станки бум-бум-бум...

А я не могу понять: про что он?

Несмотря на то, что отцу Алексию было легче добираться до Николо-Кузнецкого храма от метро Новокузнецкая, он избегал этой станции, поскольку ее вестибюль, обрамленный сквером с фонтаном, устроен на месте разрушенного храма в честь Параскевы Пятницы. Дочерям батюшка показывал следы источника, посвященного святой: если выйти на платформу станции из последнего вагона, следующего из центра, то можно увидеть, как по перекрытию между последними колоннами сочится вода...

Сам отец Алексий всегда, еще будучи клириком Николо-Кузнецкого храма, проезжал эту станцию мимо, а выходил на Павелецкой. Там же обычно, правда, с другого выхода, поднималась и я, направляясь сразу к храму святителя Николая в Кузнецах. А батюшка, оказывается, облюбовал другой выход и сворачивал в противоположную сторону, каждый раз подходя сначала к некогда украшавшему слободу храму святых мучеников Флора и Лавра. Он обходил его вокруг, точно крестным ходом, - молился. Вслушивался не в созерцательную тишину, а в бряцанье механизмов... Оттого-то и печаловался вслух:

Мучается храм...

Тогда это некогда величественное, а при безбожной власти - изуродованное здание со сбитым куполом, превращенное в штемпельно-граверную, с грохочущими станками, фабрику, люди и не воспринимали как храм:

То ли планетарий, то ли театр какой? - ехали-шли мимо, торопясь, и недоумевали.

А батюшка-то знал, что это за храм и кому он посвящен...

Дело в том, что в 1960-м году отец Алексий в день Рождества Предтечи и Крестителя Господня Иоанна был рукоположен во диакона к храму святых мучеников Флора и Лавра города Каширы Московской области митрополитом Крутицким и Коломенским Николаем (Ярушевичем), а потом, в день святых первоверховных апостолов Петра и Павла, тот же архиерей его рукоположил во иерея и причислил к тому же храму. Но по семейным обстоятельствам батюшка там остаться не смог.

Вернувшись в Москву, пошел в резиденцию к Патриарху Алексию I, а Святейший на его просьбу о назначении ответил:

Куда ж я тебя возьму? Ты у меня двадцатый.

Батюшка молился о новом назначении у иконы святого мученика Трифона в храме иконы Божией Матери «Знамение» у Рижского вокзала. Вскоре его определили в храм пророка Божия Илии в Обыденском переулке, там заболел священник. А когда тот через восемь месяцев поправился, перевели в храм Пимена Великого на Новослободской. Там была икона Божией Матери «Всех скорбящих Радость», о которой настоятель храма Пимена Великого, отец Борис Писарев, рассказывал, что она из храма святых мучеников Флора и Лавра, где он служил регентом в 1931-1934 годах. Потом, когда, прослужив в храме Пимена Великого 16 лет и чуть меньше еще в храме Николы в Кузнецах, отец Алексий, помня о своем рукоположении к храму святых мучеников Флора и Лавра в Кашире, где он не смог остаться, возьмется возрождать разоренный храм этих мучеников у Павелецкого вокзала, эта старинная икона вернется в родной храм. Ей тут посвящен главный престол. Потом здесь, в главном приделе «Всех скорбящих Радость», батюшку и отпевали.

Но началу возрождения храма предшествовал такой случай…

Это произошло в 1987-м году, за три года до передачи Церкви храма святых мучеников Флора и Лавра на Зацепе.

Духовенство и представителей общины Николо-Кузнецкого храма пригласили в исполком Москворецкого района, там тогда председательствовал Владимир Петрович Новокщенов, который нам и объявил:

Будем готовиться к 1000-летию Крещения Руси... Не упадем в грязь лицом!..

Это когда храмы уже были в жутком состоянии, власти спохватились, что вот-вот зарубежные делегации нагрянут… Но ни о каком улучшении положения даже действующих церквей тогда еще никто из верующих даже спрашивать не решался. Как вдруг встал батюшка Алексий и, теребя в руках скуфейку, обратился:

Владимир Петрович, у тебе в Замоскворечье всего один храм?! Ты думаешь открывать еще храмы?

Для отца Алексия, который уже долго молился у разоренного храма на Зацепе, это был выстраданный вопрос. Он, может быть, не был силен в дипломатии, - говорил от сердца, по существу.

Возникла пауза.

По тем временам было еще неясно, чем такое слово может обернуться: совсем недавно священников ссылали, расстреливали, с них брали всяческие подписки, душили налогами, чуть что - отбирали регистрацию, без которой нельзя было служить...

Настоятелю Николо-Кузнецкого храма отцу Владимиру Рожкову стало не по себе:

Батя, что ты, сядь... - дернул он за рясу никогда не снимавшего ее отца Алексия.

Наталья, думаешь храмы открывать?! Давай!

Просто нельзя было дать зависнуть ранее сказанному слову в воздухе - и батюшка так непринужденно обратился ко мне. Я послушно откликнулась готовностью действовать, правда, тогда даже такого привычного уже всем оборота, как «открыть храм», у нас еще не было на слуху. Поэтому мне, признаться, тогда не совсем было понятно: а что открывать? Дверь, окно?!

Батюшка в этом смысле был новатором церковного лексикона, предложив «открыть храм».

Рядом с отцом Алексием постоянно чувствовался Дух Божий

Рядом с отцом Алексием постоянно чувствовался Дух Божий. Работа по восстановлению святынь, по воссозданию самих душ человеческих просто кипела.

Когда отец Алексий успевает спать, мы просто не знали: с открытием церкви святых мучеников Флора и Лавра бабушки понесли ему копеечки и прилагали записки с именами сродников, за которых пастырь, днями работавший над приведением храма в порядок, читал по ночам Псалтирь. Часто у него были просто опухшие глаза - не поймешь: не то не выспался, не то так со слезами вымаливал души, - а скорее всего и то и другое.

Батюшка был бессребреником. Что ему ни принесут:

Спасибо-спасибо. Я уже подержал - теперь тебе, - возвращает подарок.

Только ему кто-то цветы вручит:

Матери Божией! - тут же передает.

Ничего себе не оставлял. Жил более чем скромно.

Как не позволял вокруг себя нагнетать и никакого ажиотажа. Помню, еще в Николо-Кузнецком храме к нему подбегает какая-то женщина:

Батюшка, когда вы исповедуете?

Мы, матушка, исповедуем каждый день.

Да нет, когда именно вы?

Матушка, исповедь у нас ка-аж-дый день.

Отец Алексий был очень строгих правил. С себя прежде всего и взыскивал. Во всем был аскетичен. Не любил внимания к своей персоне.

Для нас многое из того, что отец Алексий еще тогда понимал, только позднее стало открываться. Помню, осаждаем его:

Батюшка, повенчай. Они нам много по храму помогали...

Да не буду я их венчать, - отворачивается он.

Мать, ну, не будут они жить, - тогда прямо он мне все и объясняет, - не могу я их венчать.

Господь ему открывал людские судьбы. Проходит всего-то десятилетие с небольшим, брак распадается. Батюшка это еще с самого начала знал. Также, бывало, придет к нему пара за благословением, а он его отдельно благословит, ее отдельно, а вместе их не благословляет - и всё! Проходит несколько месяцев, выясняется, что жених пьющий, и семья рада-радехонька, что дочь не связала с ним свою жизнь.

В этом году в день памяти отца Алексия у нас служит митрополит Истринский Арсений (Епифанов). Он был у нас в ноябре прошлого, 2017, года, посмотрел на завершение росписи храма (тогда еще не был расписан притвор) и сказал:

Вот закончится батюшкин проект по росписи храма, и мы отслужим по отцу Алексию панихиду.

Вечная память.

Истовый молитвенник

Помню, как я, будучи семинаристом, встречал отца Алексия в Свято-Троицкой Сергиевой лавре. Он там проводил редкие свободные часы в Троицком храме, у мощей преподобного Сергия.

Отец Алексий запомнился всем как очень ревностный священник. Он всегда определенно знал, что и как должно в Церкви происходить. Для тех, кто переступал порог храма впервые, эти конкретные установки упрощали в иных случаях затягивающийся процесс воцерковления.

Батюшка производил яркое впечатление своей народностью. Он, будучи носителем традиции, - что не могло не быть востребованным после десятилетий госатеизма, когда народ стал возвращаться к Богу, - просто дневал и ночевал в храме, принимая обращающихся.

Батюшка производил яркое впечатление своей народностью

Сразу после рукоположения я служил вместе с ним в храме святых мучеников Флора и Лавра. Тогда храм еще был неустроен. Батюшка его подвижнически восстанавливал. Вокруг него собралась столь же по духу ревностная крепкая община.

Батюшка Алексий - истовый молитвенник, а для священника это главное, поскольку он по призванию возглавляет молитвенное собрание.

Как отец Алексий до сих пор помогает

, регент храма святых мучеников Флора и Лавра, старшая дочь отца Алексия:

Помню, как мы пришли в 1991-м году на первое Крещение в храм святых мучеников Флора и Лавра. Идет батюшка, следом я. А здесь еще была фабрика с охраняемой территорией, огромные собаки бегали. Отец Алексий, невзирая ни на что, продвигается к храму с белым бидончиком, в котором Крещенская вода. Сторож его останавливает:

Вы куда?!

Как куда? Я иду в храм Божий, - ответил батюшка, уже назначенный настоятелем, и, обойдя, под пристальным взглядом не смогшего ему воспрепятствовать сторожа, все старательно окропил.

Фабрика на тот момент отсюда еще не выехала. Директор предприятия ни в какую не хотел сдавать позиций, так и говорил:

Только через мой труп.

Он действительно вскоре скоропостижно умер.

Война с фабрикой была страшнейшая. Уже службы шли, а за стенкой станки все так же грохотали. Тут была металлография: линейки производили. Многое было как-то бесхозяйственно завалено.

Вход в храм поначалу был только через левый придел, где в окно был пробит вход и вставлена дверь. Там и начались первые богослужения, и храм стал, - это уже чувствовалось, - оживать.

При всем том обилии хлопот, которые сваливаются на настоятеля возрождаемого храма, батюшка старался не сокращать богослужения. Тогда, помню, по церковно возрождающейся Москве трудно было найти другое такое место, где поддерживали бы традицию чтения на блаженны , - разве что еще у отца Александра Куликова в храме святителя Николая в Кленниках на Маросейке я еще слышала эти тропари.

Надо сказать, что папа всю жизнь неукоснительно совершал полуношницу. Если, плохо себя чувствуя, просыпал ее, то сокрушался:

Я опух от сна. Проспал!

Он вообще ежедневно, даже если в этот день не служил в храме, дома полностью вычитывал суточный круг богослужения, который был введен в Смоленской Зосимовой пустыни, откуда был его духовник игумен Платон (Климов).

Батюшкина молитва очень помогала при жизни, и до сих пор мы ощущаем ее силу. Месяц назад к нам обратился один архиерей:

Вы не подскажете, где похоронен схиархимандрит Даниил (Климков), в народе он известен как архимандрит Серафим?

В Интернете можно прочитать, что он погребен на Котляковском кладбище. Но у Котляковского кладбища 80 участков... На каком - неизвестно. Куда мы только ни обращались, - никто ничего не знает. Ищем уже в течение месяца, - безрезультатно.

Последняя надежда - на нашего настоятеля, - сказали тогда мы и поехали помолиться у могилы отца Алексия.

Уже неоднократно, когда у нас с поиском захоронений почившего духовенства возникали проблемы, мы обращались за молитвенной помощью к папе, и самые сложнейшие ситуации разрешались.

Подошли мы с одной монахиней к папиной могилке и на этот раз.

Ну, помоги нам, отец Алексий. Никак не можем найти...

Дальше события развивались следующим образом. 2 февраля текущего, 2018, года умирает отец Иоанн Слугин, исполнявший обязанности настоятеля храма святителя Николая в Подкопаях, его отпевают в храме Сошествия Святаго Духа на Даниловском кладбище. Там же, где у этого храма упокоен и наш папа, ко мне вдруг сама подходит женщина лет 65-ти. Она была просто одета, но скорее на светский манер, чем как завсегдатаица храмов. А внутренний голос мне и повелел: «Спроси». Я у нее и спрашиваю:

А вы не знаете, где захоронен схиархимандрит Даниил (Климков), в народе известный как архимандрит Серафим?

Знать-то я не знаю, - признается она. - Но я вам точно могу сказать, на каком участке.

Так мы и нашли могилу старца. Папиными молитвами.

Почему меня тянуло в этот храм...

, настоятель храма пророка Божия Илии на Воронцовом поле, зять отца Алексия:

Однажды в храме святителя Николая в Кузнецах, где уже служил отец Алексий, в начале 1980-х годов затеяли ремонт и обратились в Данилов монастырь, где я тогда трудился, за советом насчет звонницы. В свое время сотрудники прокуратуры, занимавшей здание нынешнего ПСТБИ, потребовали замуровать, по крайней мере фанерой, арки колокольни, выходящие в их сторону. Вокруг звонницы вообще тогда нахлобучили какую-то избушку, которую теперь, к празднованию 1000-летия Крещения Руси, снесли, и надо было наладить звон. Пока я там возился, перевешивая колокольчики, мне понадобились пассатижи. Принести-то мне их принесли, а вот относить мне их пришлось уже самому. Стучусь в указанную мне дверцу, она открывается - и выходит отец Алексий с такой сияющей, довольной улыбкой, как будто он только меня всю жизнь и ждал. А я вручаю ему тогда эти пассатижи...

После мои знакомые, прихожанки Николо-Кузнецкого храма, приглашали меня туда на службу. Приходя, я всегда уже искал глазами отца Алексия.

Потом я на два года уезжал с родителями в командировку. А уже в 1989-м году, вернувшись, поступил в семинарию, и вскоре вдруг узнаю, что открылся храм святых мучеников Флора и Лавра на Зацепе! А меня всегда в него тянуло. Я даже пару раз умудрился проскользнуть мимо того забулдыги-матерщинника, который сидел там на вахте и, если замечал, набрасывался:

Куда?! Пошел вон!

А однажды я даже до алтаря там дошел, захожу...

Ты как сюда попал?! - уставились на меня перекуривавшие рабочие. - Кто тебя пустил?!!

И с криками, устроив скандал, выгоняют меня оттуда. Все это сейчас вспоминается, как какой-то страшный сон.

Это сейчас моей дочери Лизе снятся сны, как она стоит там, в храме, а из алтаря два мальчика в желтых стихариках выходят: брат Леша и Дима (ставший уже иеромонахом). И вдруг откуда-то сверху отец Алексий, - тоже в золотом облачении, в митре, спускается… У нас были совсем другие сны, с другими действующими лицами…

Не знаю, может, это у меня тогда была какая-то генетическая тяга, - мои предки жили в том районе. Бабушка по отцу, помню, мне так и говорила, что это храм «Лавры -Флоры », - так его скороговоркой называли еще при батюшке Царе в народе. Так что когда его открыли, я просто пустился туда.

А кто там служит? - спросил буквально на бегу.

Отец Алексий Зотов! - прокричали мне.

О! Я его знаю!

Примчался, помню, ворота нараспашку, хотя раньше всегда были закрыты. Я увидел дверцу слева и зашел в нее. Этот придел уже был освобожден. На полу стояли тазы с песком, а в них - свечки. Алтарная перегородка была кирпичной, с накинутыми занавесками. На полу - дешевая, как в общественных туалетах, плитка. Но на голых стенах я, приглядевшись, уже увидел бумажные иконки. А главное - было это ни с чем не сравнимое ощущение спокойствия.

Всё! Меня уже постоянно тянуло в этот храм. Я тогда иподиаконствовал у владыки Ювеналия (Пояркова), помогу ему за литургией, а потом прямо пешком из Новодевичьего монастыря, мимо Донского, - где зайду поклонюсь, - потом также в Даниловом, - и вот я уже здесь, на Зацепе.

Вместе с батюшкой Алексием мы бодро разгребали завалы в храме. Я-то был молодым, а батюшке уже более 60 лет было. А то рассказывают, осталась в памяти такая картина: идет батюшка чуть ли не со своей ровесницей, и вместе они несут огромное бревно. Он и плиты сам мог ломать. В них такая крепость, стойкость была, в этом уже практически ушедшем или уходящем довоенном-военном поколении. На неделю я уезжал на учебу в семинарию в лавру, и каждый раз, возвращаясь на выходные, изумлялся, как много успел сделать за время моего отсутствия отец Алексий.

Помню, как мы там все с ним заботливо громили, ломали, вычищали. Там же всюду были эти межэтажные перекрытия втиснуты, а на этажах межкомнатные перегородки, шинкующие ныне освобожденное пространство на клетушки. Мы это все разбирали. Отец Алексий тогда буквально жил в храме, только раз в неделю ехал домой, чтобы переодеться, и снова - за работу. Службы тогда служились не каждый день, потому что при сломе стен пыль, бывало, стояла столбом.

К тому же храм был отравлен: отходы гальванического цеха - щелочь, кислоты - сливали прямо в воздуховоды под пол. Мы как-то раз ковыряли-ковыряли завалы, а там свод, ткнули - воздуховод. Так он весь зеленый оказался - забит купоросом. Помню, как потом стоял там, на дне ямы, и лопатой сгребал эти слежавшиеся отходы, - метра три так пришлось снять. Бабушки-пенсионерки трудились там целыми днями, все это своими руками выносили. Потом выметали, мыли.

Батюшка Алексий был очень любвеобильным пастырем

А после мы все вместе расчищали чердак: что там творилось, это ужас! Когда в 1950-е годы там громили колокольню, ее обломки просто побросали на чердак, - как он при этом не обрушился на работников разместившегося там производства, - загадка. Более того, в подкупольном пространстве у них была устроена столовая, - так все эти советские годы они битую посуду кидали туда же, на чердак. Как будто все эти красные рейдеры осознавали, что они - временщики. Мы просто несчетное количество мешков всего этого хлама спустили с чердака.

Батюшка Алексий был очень любвеобильным пастырем. Молитвенником. Потом, окончив семинарию, я в его храме трудился: алтарничал, пономарил, пел на клиросе, - здесь со своей будущей матушкой, младшей дочерью отца Алексия Ольгой, и познакомился. Батюшка нас благословил венчаться, мы породнились, - но это уже другая история.

«Объятия Отча»

, регент храма святых мучеников Флора и Лавра, младшая дочь отца Алексия:

О папе у меня написана книга, которая еще ждет своего издания. Я только расскажу, как он попал в храм Флора и Лавра и как он уже покидал нас.

Владыка, я ни в чем не чувствую себя по жизни виновным, кроме того, что не был до конца верен тем святым, в чей храм был назначен в первые годы моего служения, - сказал он тогда еще молодому епископу Арсению (Епифанову) спустя 30 лет после того, как оставил свой первый храм в Кашире.

По благословению Святейшего Алексия II папа в 60 лет получил указ о назначении его в храм святых, перед которыми чувствовал себя должником.

Трудился здесь не покладая рук.

Потом, если у батюшки и бывали отпуска, он их проводил как трудник в Свято-Троицкой Сергиевой лавре. Очень дорожил тем, что ему благословлялось читать акафист у мощей преподобного. В редкие свободные дни тоже старался выбраться в лавру. Причем ехал туда всегда натощак. Как и исполнял какие-либо требы: если кто-то его просил причастить болящего или умирающего на дому, батюшка шел сразу же, не откладывая; если его приглашали к определенному часу, допустим, к 4-м, к 5-ти, то до этого времени отец Алексий ничего не вкушал.

Самая страшная тягота для священника обычно - не успеть напутствовать отходящего.

Незадолго до смерти папа мне сказал:

Когда я умру, тебе не придется за меня краснеть. Я в этой жизни ни перед кем не виноват.

А в другой раз заверил не волноваться по его кончине, так как он «все за себя прочитал», имея в виду Евангелия, которые читаются над гробом священнослужителя.

Когда храм был уже восстановлен, читая во время крестного хода в день святых первоверховных апостолов Петра и Павла, на 50-летие своей иерейской хиротонии, слова Спасителя, обращенные к покаявшемуся апостолу Петру: егда бе юн, поясашеся сам, и хождаше, аможе хотяше, егда же состареешися и воздежеши руце твои, и ин тя пояшет, и ведет, аможе не хощеши (Ин. 21, 18), - папа положил свою руку на грудь, точно показывая, что эти слова относятся к нему.

Он всю жизнь искал монашества

Он всю жизнь искал монашества. На монашеский путь его еще в юности благословил преподобный Кукша Одесский. Но когда счастливый кандидат в послушники вернулся к своему духовному отцу, игумену Платону (Климову), выходцу из Смоленской Зосимовой пустыни, прошедшему тюрьмы и лагеря, - тот, ответив, что храмы вновь будут открываться и надо спасать людей в миру, благословил его жениться...

Когда родилась первая дочь, Лена, папа с мамой решили исполнить свое желание жить как брат с сестрой. Но духовник отец Платон благословил еще родить чадо. Так на свет появилась я, - и потом уже родители исполнили свое намерение.

Надо сказать, что папа, при всем его аскетическом складе, очень любил детей - во внуках души не чаял. Во время чтения Евангелия на крестном ходе мог дать внучке подержать митру, а внука-алтарника обогреть лаской:

Мой милый, какой ты хороший, большой стал, со свечкой выходишь...

Эта любвеобильность и доброта, которой папа щедро делился отнюдь не только со своими ближними, но и со всеми и каждым, точно и сам отверзая «объятия отча», сочеталась в нем с молитвенной собранностью. Отец Платон, благословляя его жениться, назначил ему и монашеское правило, которое папа неукоснительно всю жизнь исполнял, вставая часа в четыре или в начале пятого утра.

Когда папа, уже в наши дни, общался со своим крестником, владыкой Тихоном (Шевкуновым), то, бывало, говорил ему:

Я тебя крестил, а ты меня постриги!

Неотступно из раза в раз заводил разговоры о монашестве и с владыкой Арсением, когда он приезжал в наш храм или батюшка бывал у него.

Потом, уже в слове на отпевании папы, митрополит Арсений отметил, что отец Алексий преставился в Неделю о блудном сыне, когда Церковь единственный раз в году поет известный по чинопоследованию монашеского пострига седален «Объятия Отча».

Этим Господь засвидетельствовал, что Он принял его намерение, - сказал архиерей.

Побольше рыбы

Мы хотели поехать с папой в г. Печоры. Пред поездкой заехали с мамой на кладбище к покойному дедушке, протоиерею Алексию. Я зашёл в храм, пока мама читала кафизму. Подошёл я к могиле, а мама сказала: делай руки, как под благословение, и попроси, чего тебе нужно. А в этот момент я очень хотел есть. И стал просить: дедушка, помоги мне, чтоб у папы в дороге было побольше рыбы. И действительно, у папы была рыба.

Мария Мироненко, «Святой праведный Алексий Мечёв» (2012), портрет с фотографии. Изображение с сайта mariya-myronenko.com

Городской старец - так называли современники отца Алексия Мечева, настоятеля храма Святителя Николая в Кленниках. Во времена, когда вера ослабела, начались гонения и пустели храмы, в Москве рождается приходская община, похожая на первоапостольские.

Со всех концов, пешком по вставшей в революционном транспортном коллапсе Москве, прихожане спешили в храм до и после работы: на службу, на исповедь, за советом, на курсы, на лекции, на послушания.

Революция ли, война, гонения или прочие катаклизмы, завет отца Алексия был один: делать свое дело, исполняя заповеди о любви к Богу и ближнему. И Бог Сам разберется с катаклизмами.

Встреча с о. Иоанном Кронштадским

После назначения молодого иерея Алексия Мечева 19 марта 1893 года в приход Николы в Кленниках он ежедневно в течение восьми лет служил в пустом храме. Это вызывало недоумение и насмешки, но отец Алексий продолжал молиться. И в храм пошли люди.

Ко времени назначения в Кленники у отца Алексия было четверо детей. Брак его был счастливым, и кончина матушки Анны в 1902 году стала для него горем.

«Для меня померк весь свет. Заперся я у себя в комнате, не хотел выходить к людям, изливал свою скорбь перед Господом», - вспоминал о. Алексий.

Прихожане маросейского храма, купеческая семья Беловых, устроили встречу святого праведного Иоанна Кронштадтского с овдовевшим отцом Алексием.

«Вы пришли разделить со мной мое горе?» - спросил отец Алексий великого пастыря. «Не горе я пришел разделить, а радость; тебя посещает Господь! Оставь свое горе и выйди к людям… - ответил отец Иоанн… - Будь с народом, войди в его горе, возьми его на себя, и тогда увидишь, что твое несчастье мало, и тебе станет легче».

«Послушался я слов отца Иоанна», - говорил батюшка, и с тех пор утешение человека, разделение его боли становится первой пастырской заботой и заветом отца Алексия своим духовным чадам-священникам: «Пастырь должен разгружать чужую боль и горе».

Отец Алексий не начинал с правил, условий и требований к человеку, который только пришел в храм. Первое, что он делал, - выслушивал и сострадал.

Его отличало удивительное смирение перед промыслом Божиим о каждом человеке: он пытался увидеть, что Бог о человеке замыслил, что Бог хочет от этого человека? Для батюшки, как для Самого Спасителя, не было отверженных людей. Каждый ему был ценен и дорог. Поэтому и шли люди, рос его приход, в то время, когда многие церкви пустели.

В воспоминаниях о художнике Роберте Фальке рассказывается, как он, некрещеный, в тяжелой депрессии, пришел к отцу Алексию - кто-то из знакомых сказал: сходите к священнику, он хороший, недалеко от вас служит. Фальк пришел, и отец Алексий ничего не стал ему говорить о Христе, просто пил с ним чай и спрашивал: как у вас дела и т. д. И Фальк после спросил: можно я к вам еще приду? Потому что почувствовал, что ему просто по-человечески хорошо.

Ведь что для людей - человек святой? Тот, кто ближе к Богу, которого Бог слышит.

Настоящий

Никольский храм на Маросейке. Фото с сайта gavriil.info

Люди чувствовали, что отец Алексий близок к Богу. И Фальк почувствовал, что ему, как после посещения хорошего врача, стало легче. А потом крестился с именем Роман.
Художник Михаил Нестеров, придя на службу в храм на Маросейке, сказал об отце Алексии: «Настоящий он, подлинный…» Вот что трогало людей - искренность, вот что люди искали - подлинного священника, настоящего.

Один учитель-атеист из гимназии Винклер, где о. Алексий преподавал Закон Божий, говорил, что знает лишь одного истинного христианина – о. Алексия.

Конечно, у отца Алексия были исключительные духовные дарования, которые он постоянно приумножал. О себе он говорил: «Господь мне дал детскую веру». Великую веру и любящее сердце.

Первое, что делал о. Алексий, когда к нему приходил человек, - начинал с ним молиться, и молился зачастую со слезами.

И эта любовь, вера, доверие Богу передавались через него другим.

В присутствии о. Алексия, ощущая его любовь, человеку верилось и в любовь Божию – милостивую, сострадательную.

И во время литургии о. Алексий часто, молясь, плакал. Псаломщик храма Св. Ильи Пророка в г.Верее, куда о. Алексий уезжал на лето, говорил ему:

«Отец Алексий, ведь невозможно с вами службу править…, я, на что крепкий, и то захлебываюсь от слез. Разве можно так доводить людей? … Не надо так расстраиваться… Вот о. Петр, из него и колом не вышибешь слезу-то: поскорее, да поскорее… А вы эдак долго служите; и поесть-то хочется, и от слез сердце болеть начало; помилуй Бог, еще помрешь!».

А о. Алексей ему только и скажет: «А как не плакать, Илюша, ведь я такой грешный!».

«Батюшка, Илья глупый, что ли, — спросила про псаломщика у о. Алексия регент храма Мария. – Да, немного, но он хороший, только беспонятливый. Но и такие Богу нужны», — ответил о. Алексий.

Смыслом пастырского служения батюшки было приближение людей к Богу, их духовное возрастание. Утешенный и согретый любовью человек легче воспринимает наставление, руководство. Сам наученный отцом Иоанном Кронштадтским идти к людям, отец Алексий призывал и духовных чад учиться разделять страдания и радость других.

Без ограды

Отец Алексий Мечев совершает молебен. Фото с сайта journalpp.ru

Умение жить, служить и молиться как бы вне городских условий, суеты и шума поражало многих. На самом бойком месте стоит храм. Даже ограды нет между церковью и улицей. В миру, что на юру, при активной приходской деятельности, многолюдстве, в храме свт. Николы в Кленниках сохранялась исключительно молитвенная, почти скитская атмосфера.

«И скоромным маслом несло из кухни, и телефон звонил без умолку, и газетные известия мешали молиться, и уединенное внимание себе прерывалось стуками в дверь бестолковой Анны Ивановны, требовавшей немедленного молебна “за заблудшего раба Ивана”, и на пианино разучивали вальс за стеной, и лампада не теплилась, и автомобили выли и орали под домом - и все-таки, несмотря на все, незримый подвиг совершался беспрерывно и молитва возносилась к Богу.

И любовь одухотворяла каждое движение руки и слово языка, и радость сияла на лице, и любовь, и мир, и радость о Духе Святе», - писал в воспоминаниях об отце Алексии один из сослуживших ему священников, отец Сергий Дурылин.

А мир вокруг становится все враждебнее. 1905 год. Демонстрации. Лозунги за окном храма: долой, долой, долой…

Заходит группа студентов бить священника. Отец Алексий встречает их улыбкой и словами: «Как хорошо, что молодежь пришла в храм. Вы пришли помянуть родителей?». Студенты оторопело бормочут: «Да-а-а», виновато улыбаясь.

Оптинский старец Анатолий москвичей всегда посылал к о.Алексию, а тоже оптинский о. Нектарий кому-то однажды сказал: «Зачем вы к нам ездите, у вас свой старец, о. Алексий есть».

Настоятель оптинского же скита игумен Феодосий, очень любивший о. Алексия, в один из приездов своих в Москву пришел в храм Николы в Кленниках. Посмотрев, как идет служба, как много исповедников и причастников, он сказал потом о. Алексию:

«На все это дело, которое вы делаете один, у нас бы в Оптиной несколько человек понадобилось. Одному это сверх сил. Господь вам помогает».

Однако были у о. Алексия и недоброжелатели. Однажды в трамвае о. Алексий стал свидетелем разговора двух священников, критиковавших известных московских духовных лиц. Поравнявшись с храмом свт. Николы в Кленниках, и вспомнив о. Алексия, и по нему «прошлись»:

Вот тоже, юродствует, старца изображает.. народ принимает.., советы дает и уйму деньжищ загребает… Знаешь, у него доходу десять тысяч!».

О. Алексий, выходя на нужной ему остановке, приостановился у говоривших и дружески заметил: «Все, что вы говорите об о. Алексии – правда. Вы ошиблись лишь в одном: доходу у него не десять, а пятнадцать тысяч», — и сошел с трамвая.

На другой день один из священников пришел к батюшке и с глубоким раскаянием просил прощения.

Отец Алексей предлагал самое простое

Интерьер храма Свт.Николая в Кленниках. Фото с сайта providenie.narod.ru

Отец Алексий наставлял приходящих к нему не думать о судьбах мира, не бежать «спасать Россию». Он призывал заниматься устроением своей души.

Стяжи мир, очисти душу от страстей, и Господь устроит твой жизненный путь. В любой эпохе, в любой стране, с любым окружением, при любых условиях.

Батюшка учил людей так называемому «малому доброделанию», предлагая не великие подвиги, а самое простое: не злословь своих близких, сдержи резкое слово.

Будь верен в малом, и постепенно это малое станет великим. Изменяй себя, и через это изменение произойдет облегчение жизни ближнего - ведь если ты борешься со своими страстями, тем, кто рядом с тобою, легче жить.

Отцу Алексию были близки слова Святейшего Патриарха Тихона: «Русский человек хорошо умеет умирать. Нужно научить его, как жить».

И отец Алексий учил, как жить в то время и в тех обстоятельствах, которые посылает Бог. Он понимал, что идет время испытаний, и учил не прятаться от них.

Негромкая слава

Священномученик Сергий Мечев. Фото с сайта true-orthodox.narod.ru

Предчувствуя свой уход, еще при жизни отец Алексий передал паству своему сыну, отцу Сергию. После кончины отца Алексия 22 июня 1923 года, по благословению оптинских старцев протоиерей Сергий Мечев становится настоятелем храма Николы в Кленниках.

К середине 1920-х годов обстановка в России осложнилась. Стоял вопрос: как христианину жить во время гонений?

И этот вопрос надо было решать маросейской общине уже без отца Алексия.

Отец Сергий продолжил дело своего отца. Маросейская община, основанная отцом. Алексием и получившая благословение Святейшего Патриарха Тихона, при настоятельстве отца Сергия Мечева укрепилась и сплотилась.

Община разделялась на небольшие группы, в которых под руководством опытных мирян изучалось Священное Писание, творения святых отцов Церкви, иконопись. Это позволяло верующим в тяжелое время чувствовать свое единение, помогать друг другу.

Когда в 1929 году отца Сергия арестовали, а в 1932 году закрыли храм, община не распалась. Продолжали совершаться тайные богослужения близкими к о. Алексию и о. Сергию священниками. Из духовных чад отца Алексия во времена гонений 14 человек были рукоположены во иереи.

Став священниками в годы гонений, эти люди, по выражению святителя Димитрия Ростовского, «пожелали Иисуса не ради хлеба куса», по сути подписав себе приговор.

Отец Сергий Мечев был расстрелян в 1942 году. В тюрьме он молился, чтобы арестованные по его делу люди остались живы, и действительно, не погиб ни один.

На юбилейном Архиерейском соборе Русской Православной Церкви 20 августа 2000 года протоиерей Алексий Мечев и протоиерей Сергий Мечев причислены к лику святых: отец Алексий в чине праведных, отец Сергий - как священномученик.

Ни одно важное дело и сегодня не начинается без молитв у мощей святого праведного Алексия. И батюшка всегда слышит. У нас в храме есть свой журнал помощи по молитвам св. прав. Алексия - известны случаи исцеления в очень тяжелых заболеваниях, помощи в трудных обстоятельствах.

Отец Алексий при жизни сторонился человеческой славы, любил тишину. И после его кончины эта слава - негромкая. В храме нет суеты, человек может прийти и спокойно помолиться, оставшись один у мощей святого.

Случаи помощи

Св. праведный Алексий Мечев, современная икона. Изображение с сайта k-istine.ru

Одна простая женщина по имени Феодора, оставшись с раннего детства сиротой, приехала в Москву, узнала об о. Алексии, пришла к нему в храм и очень привязалась к батюшке:

«Когда я впервые пришла к нему, была очень больная: только что на ногах держалась, три болезни имела. Подошла первый раз на исповедь, а он меня и спрашивает: «Как зовут-то тебя?» — «Батюшка дорогой, Феодорой». – Накрыл меня епитрахилью и все по голове гладит, а голова у меня очень болела. И сам все приговаривает: «Какое имя у тебя хорошее».

– «Батюшка дорогой, я все в монастырь собиралась и все не иду». – «Ну, Феодора, мы с тобой больные, у нас с тобой свой монастырь будет». – Батюшка дорогой, как же мне лечиться?». – «Причащайся чаще». И правда, стала я ходить к батюшке, стала причащаться и стала поправляться.

Все, бывало, у меня внутри тряслось: кто что мне скажет, я переносить не могу. Батюшка мне: «Ну, Феодора, ты нервная». Поссорюсь с кем, иду на исповедь, он мне все мои грехи скажет, да и прибавит:

«Ссориться не надо, не к тому мы с тобой призваны: благовестниками мы должны быть. А судья всем – один Бог».

– «Батюшка дорогой, вот, мол, она мне нехорошее сказала, а ведь я больная». – «Знаю, Феодора, больные мы с тобой, а и больнее нас есть».

Приду к нему: «Батюшка дорогой, у меня никаких добрых дел нет. – А он посмеется: «Какие тебе дела? Живешь трудом. Это тебе смущение: во ты не терпишь, поэтому люди и восстают против тебя. А ты терпи и молчи».

Некто Михаил Данилович, человек большого ума, в поисках духовного пути решил обратиться к о. Павлу Флоренскому. А тот возьми, да и скажи, что ответить на все его вопросы может о. Алексий Мечев.

Михаил Данилович пошел искать, размышляя: «Каков же это должен быть старец, на которого указал сам о. Флоренский». В доме о. Алексия Михаила Даниловича проводили в столовую и попросили подождать. На столе стояла банка варенья с надписью «Дорогому батюшке».

У Михаила Даниловича пробежала нехорошая мысль: «Однако попик неплохо живет, вареньем балуется, это в голодное-то время. Такой, значит, как все», и разом доверие Михаила Даниловича к еще не увиденному батюшке пропало.

Вдруг в комнату вошел о. Алексий: «Так, не стоит, значит, старичку доверять, потому что он варенье ест», — с благостной улыбкой сказал о. Алексий. – «И тут все мои сомнения будто кто-то взял и выкинул в окно», — рассказывал потом Михаил Данилович, который сделался преданным духовным сыном батюшки.

Незадолго до знакомства с о. Алексием у Михаила Даниловича умерла жена. И он часто размышлял и сомневался:

да есть ли в самом деле загробная жизнь?

И спросил об этом о. Алексия, который уже тяжело болел перед смертью. Батюшка ответил:

«Подожди, вот я скоро умру… 40 дней мне, конечно, будет не до того… А потом я о тебе поговорю с твоей Марусей».

От таких слов реальность загробной жизни с такой силой подошла к сомневающемуся, что у него по спине пробежали мурашки.

По материалам книги: Жизнеописание московского старца отца Алексия Мечева. Сост. Монахиня Иулиания (Соколова). М., 2005.

Детские годы (1929 г. — конец 30-х годов)

Его Святейшество Святейший Патриарх Московский и всея Руси Алексий Второй — пятнадцатый Предстоятель Русской Православной Церкви с введения Патриаршества на Руси (1589). Патриарх Алексий (в миру — Алексей Михайлович Ридигер) родился 23 февраля 1929 года в городе Таллине (Эстония) в глубоко верующей семье.

Отец Патриарха Алексия, Михаил Александрович Ридигер (+1962), уроженец Санкт-Петербурга, происходил из старинной петербургской семьи, представители которой проходили славное поприще военной и государственной службы (среди них генерал-адъютант граф Федор Васильевич Ридигер — герой Отечественной войны 1812 года).

Михаил Александрович обучался в училище правоведения, гимназию окончил в эмиграции в Эстонии. Мать Святейшего Патриарха — Елена Иосифовна Писарева (+1959), уроженка Ревеля (Таллина). В довоенной Европе жизнь русской эмиграции была малообеспеченной, но материальная скудость не мешала расцвету культурной жизни.

Эмигрантскую молодежь отличал высокий духовный настрой. Огромная роль принадлежала Православной Церкви. Активность Церкви в жизни русского рассеяния была высока, как никогда прежде в России.

Религиозная общественность в русском зарубежье создала бесценный для России опыт воцерковления различных форм культурной деятельности и социального служения. В молодежной среде активно работало Русское студенческое христианское движение (РСХД). Движение имело своей основной целью объединение верующей молодежи для служения Православной Церкви, ставило своей задачей подготовку защитников Церкви и веры, утверждало неотделимость подлинной русской культуры от Православия.

В Эстонии Движение действовало с большим размахом. В рамках его деятельности активно развивалась приходская жизнь. В мероприятиях Движения охотно участвовали русские православные люди. Среди них был и отец будущего Святейшего Патриарха.

С юных лет Михаил Александрович стремился к священническому служению, но лишь после окончания в 1940 году богословских курсов в Ревеле он был рукоположен во диакона, а затем во иерея. В течение 16 лет был настоятелем Таллинской Рождества Богородицы Казанской церкви, состоял членом, а позже и председателем епархиального совета.

В семье будущего Первосвятителя царил дух русской православной церковности, когда жизнь неотделима от храма Божия и семья воистину является домашней церковью. Для Алеши Ридигера не было вопроса о выборе жизненного пути.

Его первые сознательные шаги совершались в храме, когда он шестилетним мальчиком выполнял свое первое послушание — разливал крещенскую воду. Уже тогда он твердо знал, что станет только священником. В восемь-девять лет он знал Литургию наизусть и любимой его игрой было «служить».

Родители смущались этим и даже обращались к валаамским старцам по этому поводу, но им было сказано, что если все мальчиком делается серьезно, то препятствовать не нужно. Большинство русских, живших в то время в Эстонии, по существу не были эмигрантами. Являясь уроженцами этого края, они оказались за границей, не покидая родины.

Своеобразие русской эмиграции в Эстонии во многом определялось компактным проживанием русских на востоке страны. Здесь стремились побывать рассеянные по всему миру русские изгнанники. По милости Божией они находили здесь «уголок России», заключавший в себе великую российскую святыню — Псково-Печерский монастырь, который, находясь в то время за пределами СССР, был недоступен для безбожной власти.

Ежегодно совершая паломничества в Пюхтицкий Свято-Успенский женский и Псково-Печерский Свято-Успенский мужской монастыри, родители будущего Святейшего Патриарха брали мальчика с собой.

В конце 1930-х годов вместе с сыном они совершили две паломнические поездки в Спасо-Преображенский Валаамский монастырь на Ладожском озере. Мальчик на всю жизнь запомнил встречи с насельниками обители — духоносными старцами схиигуменом Иоанном (Алексеевым, +1958), иеросхимонахом Ефремом (Хробостовым, +1947) и особенно с монахом Иувианом (Красноперовым, +1957), с которым завязалась переписка и который принял отрока в свое сердце.

Вот небольшой фрагмент из его письма к Алеше Ридигеру: «Дорогой о Господе, милый Алешенька! Сердечно благодарю тебя, дорогой мой, за приветствие с праздником Рождества Христова и с Новым Годом, а также за твои добрые пожелания. Да спасет тебя Господь Бог за все эти дары духовные. <...>

Если бы Господь сподобил всех вас приехать к нам на Пасху, это увеличило бы нашу пасхальную радость. Будем надеяться, что Господь по Своей великой милости сотворит это. Мы тоже с любовию вспоминаем всех вас: вы для нас — точно свои, родные по духу. Прости, дорогой Алешенька! Будь здоров! Да хранит тебя Господь! В своей чистой детской молитве вспомни и о мне, недостойном. Искренно любящий тебя о Господе м. Иувиан».

Так в самом начале сознательной жизни будущий Первосвятитель прикоснулся душой к чистому роднику русской святости — «пречудному острову Валааму».

Через монаха Иувиана духовная нить соединяет нашего Патриарха с Ангелом-Хранителем России — святым Иоанном Кронштадтским. Именно по благословению этого великого светильника земли Русской отец Иувиан стал валаамским монахом, и конечно же он рассказывал о великом пастыре милому его сердцу мальчику Алеше.

Эта связь напомнила о себе спустя полвека — Поместный Собор Русской Православной Церкви 1990 года, избравший Святейшего Патриарха Алексия II, прославил праведного Иоанна Кронштадтского в лике святых.

Юность. Учеба, начало служения (конец 30-х — конец 50-х годов)

Путь, который веками проходили святители земли Русской, — путь пастырского служения, берущий начало от воцерковленного детства во Христе, — был при советской власти под запретом.

Божий Промысел о нашем нынешнем Предстоятеле выстроил его жизнь от самого рождения так, что жизни в России советской предшествовали детство и отрочество в старой России (насколько это было тогда возможно), и с советской действительностью встретился возрастом юный, но духом зрелый и мужественный воин Христов.

С раннего детства Алексей Ридигер прислуживал в церкви. Его духовным отцом был протоиерей Иоанн Богоявленский, впоследствии епископ Таллинский и Эстонский Исидор (+1949). С пятнадцати лет Алексий был иподиаконом у архиепископа Таллинского и Эстонского Павла (Дмитровского; +1946), а затем и у епископа Исидора. Учился в русской средней школе в Таллине.

Святейший Патриарх вспоминает, что у него всегда была пятерка по Закону Божию. Семья была его крепостью и опорой и при выборе пути, и на протяжении всего священнического служения. Не только узы родства, но и узы душевной дружбы связывали его с родителями, все переживания они делили друг с другом...

В 1936 году таллинский Александро-Невский собор, прихожанами которого были родители будущего Первосвятителя, передали эстонскому приходу. История этого храма многострадальна: сразу же после провозглашения Эстонской республики в 1918 году началась кампания по ликвидации собора — собирали деньги «на снос церквей с русскими золотыми луковицами и будок русских Богов» (православных часовен) даже в школах у детей.

Но против разрушения собора выступила общественность, русская и международная, а также Красный Крест. Потом поднялась новая волна: снести купола Александро-Невского собора, поставить шпиль и создать там «пантеон эстонской независимости». В архитектурном журнале были опубликованы иллюстрации: вид города без «русских луковиц», но с «пантеоном эстонской независимости».

Эти иллюстрации сохранились у будущего Святейшего Патриарха Алексия и в свое время пригодились для спасения собора, когда власти уже советской Эстонии вознамерились переделать храм в планетарий (демонстрация намерений буржуазной власти относительно использования собора обескуражила советских правителей).

В 1936 году с куполов сняли позолоту. В таком виде собор просуществовал до войны. В 1945 году иподиакону Алексию было поручено подготовить к открытию Александро-Невский собор города Таллина для возобновления в нем богослужений (собор в военное оккупационное время был закрыт).

С мая 1945 по октябрь 1946 года он был алтарником и ризничим собора. С 1946 года служил псаломщиком в Симеоновской, а с 1947 года — в Казанской церквях Таллина. В 1946 году Алексий Ридигер сдал экзамены в Петербургскую (Ленинградскую) духовную семинарию, но не был принят, поскольку ему в то время еще не исполнилось восемнадцати лет.

В следующем, 1947 году он был зачислен сразу на 3-й курс семинарии, которую окончил по первому разряду в 1949 году. Будучи на первом курсе Петербургской духовной академии, 15 апреля 1950 года он был рукоположен во диакона, а 17 апреля 1950 года — во священника и назначен настоятелем Богоявленской церкви города Йыхви (Johvi) Таллинской епархии.

Три с лишним года он совмещал служение приходского священника с заочной учебой в академии. В 1953 году отец Алексий окончил духовную академию по первому разряду и был удостоен степени кандидата богословия за курсовое сочинение «Митрополит Московский Филарет (Дроздов) как догматист».

15 июля 1957 года отец Алексий был назначен настоятелем Успенского собора города Тарту (Юрьев) и в течение года совмещал служение в двух храмах. В Тарту он прослужил четыре года.

Тарту — университетский город, затихающий в летнее время и оживленный зимой, когда приезжают студенты. Святейший Патриарх сохранил добрую память о старой юрьевской университетской интеллигенции, которая активно участвовала в церковной жизни. Это была живая связь со старой Россией. 17 августа 1958 года отец Алексий был возведен в сан протоиерея.

В 1959 году в праздник Преображения Господня умерла мать Святейшего Патриарха. Ей в жизни выпал трудный крест — быть женой и матерью священника в атеистическом государстве. Надежным прибежищем и утешением была молитва — каждый день Елена Иосифовна читала акафист перед иконой Божией Матери «Всех скорбящих Радость». Отпевали матушку Елену Иосифовну в Тарту, а похоронили в Таллине, на Александро-Невском кладбище — месте упокоения нескольких поколений ее предков. Отец с сыном остались вдвоем.

Епископское служение

3 марта 1961 года в Троицком соборе Троице-Сергиевой лавры протоиерей Алексий Ридигер принял монашеский постриг. Вскоре постановлением Священного Синода от 14 августа 1961 года иеромонаху Алексию было определено стать епископом Таллинским и Эстонским с поручением временного управления Рижской епархией.

21 августа 1961 года иеромонах Алексий был возведен в сан архимандрита. 3 сентября 1961 года состоялась хиротония архимандрита Алексия (Ридигера) во епископа Таллинского и Эстонского, временно управляющего Рижской епархией.

Это было нелегкое время — разгар хрущевских гонений. Советский вождь, пытаясь реанимировать революционный дух двадцатых годов, требовал буквального исполнения антирелигиозного законодательства 1929 года. Казалось, вернулись довоенные времена с их «пятилеткой безбожия». Правда, новое гонение на Православие кровавым не было — служителей Церкви и православных мирян не истребляли, как прежде, но газеты, радио и телевидение извергали потоки хулы и клеветы на веру и Церковь, а власти и «общественность» травили и преследовали христиан. По всей стране шло массовое закрытие храмов. Резко сократилось и без того малое число духовных учебных заведений.

В феврале 1960 года Святейший Патриарх Алексий I в своем выступлении на конференции советской общественности за разоружение через головы собравшихся в Кремле обратился к миллионам православных христиан. Призывая их к стойкости перед лицом новых гонений, Святейший Патриарх сказал: «В таком положении Церкви есть и много утешительного для верных ее членов, ибо что могут значить все усилия человеческого разума против христианства, если двухтысячелетняя история его говорит сама за себя, если враждебные против него выпады предвидел Сам Христос и дал обетование непоколебимости Церкви, сказав, что "врата адовы не одолеют Ее!"».

В те трудные для Русской Церкви годы покидало этот мир старшее поколение епископов, начинавших свое служение в дореволюционной России, — исповедники, прошедшие Соловки и адские круги ГУЛАГа, архипастыри, уходившие в зарубежное изгнание и вернувшиеся на родину после войны... На смену им пришла плеяда молодых епископов, среди которых был и епископ Таллинский Алексий. Епископы эти, не видевшие Русскую Церковь в могуществе и славе, избрали путь служения Церкви гонимой, находившейся под гнетом безбожного государства. Власть изобретала все новые способы экономического и полицейского давления на Церковь, но неодолимой крепостью стала для нее верность православных Христовой заповеди: «Ищите же прежде Царствия Божия и правды Его» (Мф. 6:33).

14 ноября 1961 года епископ Алексий назначен заместителем председателя Отдела внешних церковных сношений Московского Патриархата. Уже в самом начале своего архиерейского служения молодой епископ столкнулся с решением местной власти о закрытии и передаче под дом отдыха Пюхтицкого Успенского монастыря. Однако ему удалось убедить советское начальство в невозможности для епископа начинать служение с закрытия обители. В начале 1962 года, будучи уже заместителем председателя ОВЦС, епископ Алексий привез в монастырь делегацию Евангелической Церкви Германии. В то время его отец лежал с инфарктом, но епископ должен был сопровождать иностранных гостей — ведь речь шла о спасении обители. Вскоре появились восторженные отзывы о Пюхтицком монастыре в газете Neue Zeit. Потом была еще одна делегация, третья, четвертая, пятая... И вопрос о закрытии обители был снят.

Вспоминая те годы, Святейший Патриарх Алексий говорит: «Одному Богу известно, сколько каждому из священнослужителей, оставшихся в Советской России, а не уехавших за рубеж, пришлось пережить... Мне довелось начать свое церковное служение в то время, когда за веру уже не расстреливали, но сколько пришлось пережить, отстаивая интересы Церкви, будут судить Бог и история». За 25 лет епископского служения Владыки Алексия в Эстонии ему с Божией помощью многое удалось отстоять. Но тогда враг был известен — он был один. И у Церкви находились способы внутреннего противостояния ему.

Вступив на Патриарший престол, Святейший Владыка столкнулся с совершенно иной ситуацией: у Церкви в современном сложном мире, с его социальными, политическими и национальными проблемами, оказалось множество новых врагов. 23 июня 1964 года епископ Алексий был возведен в сан архиепископа и в конце 1964 года назначен Управляющим делами Московской Патриархии и становится постоянным членом Священного Синода.

Святейший Патриарх вспоминает: «В течение девяти лет я был близок к Святейшему Патриарху Алексию I, личность которого оставила в моей душе глубокий след. В то время я занимал пост Управляющего делами Московской Патриархии, и Святейший Патриарх полностью доверял мне решение многих внутренних вопросов. На его долю выпали тяжелейшие испытания: революция, гонения, репрессии, потом, при Хрущеве, новые административные гонения и закрытие храмов. Скромность Святейшего Патриарха Алексия, его благородство, высокая духовность — все это оказывало на меня огромное влияние. Последнее богослужение, которое он совершил незадолго до своей кончины, было в 1970 году на Сретение.

В Патриаршей резиденции в Чистом переулке после его отъезда осталось Евангелие, раскрытое на словах: "Ныне отпущаеши раба Твоего, Владыко, по глаголу Твоему с миром..."».

С 10 марта 1970 года по 1 сентября 1986 года осуществлял общее руководство Пенсионным комитетом, задачей которого было пенсионное обеспечение духовенства и других лиц, работавших в церковных организациях, а также их вдов и сирот. 18 июня 1971 года во внимание к усердным трудам по проведению Поместного Собора Русской Православной Церкви 1971 года митрополит Алексий удостоен права ношения второй панагии.

Митрополит Алексий выполнял ответственные функции в качестве члена Комиссии по подготовке и проведению празднования 50-летия (1968) и 60-летия (1978) восстановления Патриаршества в Русской Православной Церкви; члена Комиссии Священного Синода по подготовке Поместного Собора Русской Православной Церкви 1971 года, а также председателя процедурно-организационной группы, председателя секретариата Поместного Собора; с 23 декабря 1980 года он — заместитель председателя Комиссии по подготовке и проведению празднования 1000-летия Крещения Руси и председатель организационной группы этой комиссии, а с сентября 1986 года — богословской группы.

25 мая 1983 года назначен председателем Ответственной комиссии для разработки мероприятий по приему зданий ансамбля Данилова монастыря, организации и проведению всех реставрационных и строительных работ по созданию на его территории Духовно-административного центра Русской Православной Церкви. На этой должности пробыл до назначения на Санкт-Петербургскую (в то время — Ленинградскую) кафедру.

В 1984 году владыке Алексию было присвоено звание доктора богословия. Трехтомный труд «Очерки по истории Православия в Эстонии» был представлен им на соискание степени магистра богословия, но Ученый Совет ЛДА единодушно решил, что, поскольку «диссертация по глубине исследования и по объему материала значительно превосходит традиционные критерии магистерской paботы» и «в преддверии 1000-летия Крещения Руси этот труд может составить особую главу в исследовании об истории Русской Православной Церкви», то автор заслуживает более высокой ученой степени, чем та, на соискание которой он ее представил.

«Диссертация — всеобъемлющая работа по истории Православия в Эстонии, в ней собран огромный церковно-исторический материал, изложение и анализ событий соответствуют высоким критериям, предъявляемым к докторским диссертациям» — таким был вывод Совета. 12 апреля 1984 года состоялся торжественный акт вручения докторского креста митрополиту Таллинскому и Эстонскому Алексию.

На Ленинградской кафедре

29 июня 1986 года Владыка Алексий назначен митрополитом Ленинградским и Новгородским с поручением управлять Таллинской епархией. Так началась еще одна эпоха в его жизни.

Правление нового архиерея стало переломным для церковной жизни северной столицы. Вначале он столкнулся с полным игнорированием Церкви городскими властями, ему не разрешили даже нанести визит председателю Ленгорсовета — уполномоченный Совета по делам религий жестко заявил: «Этого в Ленинграде никогда не было и быть не может». Но уже через год этот же самый председатель при встрече с митрополитом Алексием сказал: «Двери Ленинградского совета открыты для Вас днем и ночью». Вскоре представители власти сами стали приезжать на прием к правящему архиерею — так был сломан советский стереотип. С 24 января 1990 года Владыка Алексий — член правления Советского фонда милосердия и здоровья; с 8 февраля 1990 года — член президиума Ленинградского фонда культуры.

От Фонда милосердия и здоровья в 1989 году был избран народным депутатом СССР. За время управления Петербургской епархией Владыке Алексию удалось сделать очень многое: были восстановлены и освящены часовня блаженной Ксении Петербургской на Смоленском кладбище, Иоанновский монастырь на Карповке.

В бытность Святейшего Патриарха митрополитом Ленинградским совершилась канонизация блаженной Ксении Петербургской, стали возвращаться Церкви святыни, храмы и монастыри, в частности были возвращены святые мощи благоверного князя Александра Невского, преподобных Зосимы, Савватия и Германа Соловецких.

Деятельность на международном поприще

Во все годы своего архиерейского служения будущий Святейший Патриарх Алексий принимал активное участие в деятельности многих международных организаций и конференций.

В составе делегации Русской Православной Церкви он участвовал в работе III Ассамблеи Всемирного Совета Церквей (ВСЦ) в Нью-Дели (1961); избирался членом Центрального комитета ВСЦ (1961-1968); был президентом Всемирной конференции «Церковь и общество» (Женева, Швейцария, 1966); членом комиссии «Вера и устройство» ВСЦ (1964-1968).

В качестве главы делегации Русской Православной Церкви участвовал в богословских собеседованиях с делегацией Евангелической Церкви в Германии «Арнольдсхайн-II» (ФРГ, 1962), в богословских собеседованиях с делегацией Союза Евангелических Церквей в ГДР «Загорск-V» (Троице-Сергиева лавра, 1984), в богословских собеседованиях с Евангелическо-Лютеранской Церковью Финляндии в Ленинграде и Пюхтицком монастыре (1989).

Более четверти века архиепископ и митрополит Алексий посвящал свои труды деятельности Конференции Европейских Церквей (КЕЦ). С 1964 года он один из президентов (членов президиума) КЕЦ; на последующих генеральных ассамблеях переизбирался президентом. С 1971 года митрополит Алексий — вице-председатель Президиума и Совещательного комитета КЕЦ. 26 марта 1987 года избран председателем Президиума и Совещательного комитета КЕЦ. На VIII Генеральной ассамблее КЕЦ на Крите в 1979 году митрополит Алексий был основным докладчиком на тему «В силе Святого Духа — служить миру». С 1972 года митрополит Алексий — член Совместного комитета КЕЦ и Совета Епископских Конференций Европы (СЕКЕ) Римско-Католической Церкви. 15-21 мая 1989 года в Базеле, Швейцария, митрополит Алексий был сопредседателем I Европейской экуменической ассамблеи на тему «Мир и справедливость», организованной КЕЦ и СЕКЕ. В сентябре 1992 года, на Х Генеральной ассамблее КЕЦ, истек срок полномочий Патриарха Алексия II в качестве председателя КЕЦ. Его Святейшество выступил на II Европейской экуменической ассамблее в Граце (Австрия) в 1997 году.

Митрополит Алексий был инициатором и председателем четырех семинаров Церквей Советского Союза — членов КЕЦ и Церквей, поддерживающих сотрудничество с этой региональной христианской организацией. Семинары проходили в Успенском Пюхтицком женском монастыре в 1982, 1984, 1986 и 1989 годах.

Митрополит Алексий принимал активное участие в работе международных и отечественных миротворческих общественных организаций. С 1963 года — член правления Советского фонда мира, участник учредительного собрания общества «Родина», на котором избран членом совета общества 15 декабря 1975 года; переизбирался 27 мая 1981 и 10 декабря 1987 года.

24 октября 1980 года на V Всесоюзной конференции Общества советско-индийской дружбы избран вице-президентом этого Общества.

Делегат Всемирной христианской конференции «Жизнь и мир» (20-24 апреля 1983 года, Упсала, Швеция). Избран на этой конференции одним из ее президентов.

Возрождать церковную жизнь уже во всероссийском масштабе предстояло будущему Первосвятителю в его Патриаршем служении.

3 мая 1990 года почил о Господе Святейший Патриарх Московский и всея Руси Пимен. Для избрания нового Предстоятеля Русской Православной Церкви был созван внеочередной Поместный Собор. 7 июня 1990 года колокол Троице-Сергиевой лавры возвестил об избрании пятнадцатого Всероссийского Патриарха. Интронизация Святейшего Патриарха Алексия состоялась 10 июня 1990 года в Богоявленском кафедральном соборе Москвы.

Возвращение Церкви к широкому общественному служению — во многом заслуга Святейшего Патриарха Алексия II. Одно за другим следовали события воистину промыслительные: обретение мощей преподобного Серафима Саровского, торжественный перенос их в Дивеево, когда по предсказанию святого среди лета запели Пасху; обретение мощей святителя Иоасафа Белгородского и возвращение их в Белгород, обретение мощей Святейшего Патриарха Тихона и торжественное перенесение их в Большой собор Донского монастыря, обретение в Троице-Сергиевой лавре мощей святителя Московского Филарета и преподобного Максима Грека, обретение нетленных мощей преподобного Александра Свирского.

Эти чудесные обретения свидетельствуют о том, что начался новый, удивительный период в жизни нашей Церкви, свидетельствуют о благословении Божием на служение Патриарха Алексия II.

В качестве сопредседателя Святейший Патриарх Алексий вошел в Российский организационный комитет по подготовке к встрече третьего тысячелетия и празднованию двухтысячелетия христианства (1998-2000). По инициативе и при участии Святейшего Патриарха состоялась межконфессиональная конференция «Христианская вера и человеческая вражда» (Москва, 1994). Святейший Патриарх председательствовал на конференции Христианского межконфессионального консультативного комитета «"Иисус Христос вчера и сегодня и вовеки Тот же" (Евр. 13:8). Христианство на пороге третьего тысячелетия» (1999); Межрелигиозном миротворческом форуме (Москва, 2000).

Святейший Патриарх Алексий являлся председателем Патриаршей Синодальной Библейской комиссии, главным редактором «Православной энциклопедии» и председателем Наблюдательного и Церковно-научного советов по изданию «Православной энциклопедии», председателем Попечительского совета Российского благотворительного фонда примирения и согласия, возглавлял Попечительский совет Национального военного фонда.

За годы своего архиерейского служения в сане митрополита и Патриарха Алексий II посетил многие епархии Русской Православной Церкви и страны мира, был участником множества церковных событий. В церковной и светской печати в России и за рубежом опубликовано несколько сотен его статей, выступлений и работ на богословские, церковно-исторические, миротворческие и другие темы. Святейший Патриарх Алексий возглавлял Архиерейские Соборы 1992, 1994, 1997, 2000, 2004 и 2008 годов, неизменно председательствовал на заседаниях Священного Синода.

Большое внимание Святейший Патриарх Алексий уделял подготовке кадров священнослужителей для Русской Православной Церкви, религиозному образованию мирян и духовно-нравственному воспитанию юного поколения. С этой целью по благословению Его Святейшества открываются духовные семинарии, духовные училища, церковноприходские школы; создаются структуры для развития религиозного образования и катехизации. В 1995 году устроение церковной жизни позволило подойти к воссозданию миссионерской структуры.

Его Святейшество уделял большое внимание установлению в России новых взаимоотношений между государством и Церковью. При этом он убежденно придерживался принципа разделения между миссией Церкви и функциями государства, невмешательства во внутренние дела друг друга. В то же время он считал, что душеспасительное служение Церкви и служение государства обществу требуют обоюдно свободного взаимодействия между церковными, государственными и общественными институтами.

После многолетних гонений и ограничений Церкви была возвращена возможность проводить не только катехизаторскую, религиозно-образовательную и воспитательную деятельность в обществе, но и осуществлять благотворительность по отношению к малоимущим и служение милосердия в больницах, домах престарелых и местах заключения.

Пастырский подход Святейшего Патриарха Алексия снял напряженность между учреждениями государственной системы сохранения памятников культуры и Церковью, что было вызвано неоправданными опасениями, узко корпоративными или личными интересами. Его Святейшество подписал ряд совместных документов с Министерством культуры Российской Федерации и руководством отдельных музейных комплексов, находящихся на территории церковно-исторически и духовно значимых монастырей, которые разрешают названные проблемы и дают монастырям новую жизнь.

Святейший Патриарх Алексий призывал к тесному сотрудничеству между представителями всех областей светской и церковной культуры. Он постоянно напоминал о необходимости возрождения нравственности и духовной культуры, преодоления искусственных преград между светской и религиозной культурой, светской наукой и религией.

Ряд подписанных Его Святейшеством совместных документов заложил основы для развития сотрудничества Церкви с системами здравоохранения и социального обеспечения, Вооруженными Силами, правоохранительными учреждениями, органами юстиции, учреждениями культуры и другими государственными структурами. По благословению Святейшего Патриарха Алексия II создана стройная церковная система окормления военнослужащих и сотрудников правоохранительных органов.

В ходе политических, социальных и экономических реформ Святейший Патриарх Алексий II постоянно говорил о приоритете нравственных целей перед всеми иными, о преимуществе служения благу общества и конкретного человека в политической и экономической деятельности.

Продолжая традицию христианского миротворческого служения, в период общественно-политического кризиса в России осенью 1993 года, чреватого угрозой гражданской войны, Святейший Патриарх Московский и всея Руси Алексий II принял на себя миссию умирения политических страстей, пригласив к переговорам находящиеся в конфликте стороны и посредничая на этих переговорах.

Патриарх выступал со многими миротворческими инициативами в связи с конфликтами на Балканах, армяно-азербайджанским противостоянием, боевыми действиями в Молдавии, событиями на Северном Кавказе, ситуацией на Ближнем Востоке, военной операцией против Ирака, военным конфликтом в Южной Осетии в августе 2008 г. и так далее.

За время Патриаршего служения было образовано большое число новых епархий. Таким образом возникло множество центров духовного и церковно-административного руководства, расположенных ближе к приходам и содействующих оживлению церковной жизни в отдаленных регионах.

Будучи правящим епископом города Москвы, Святейший Патриарх Алексий II уделял очень много внимания возрождению и развитию внутриепархиальной и приходской жизни. Эти труды во многом стали моделью для устроения епархиальной и приходской жизни в других местах. Наряду с неустанным внутрицерковным устройством, в котором он постоянно призывал более активно и ответственно участвовать всех без исключения членов Церкви на подлинно соборных началах, Предстоятель Русской Православной Церкви уделял большое внимание вопросам братского взаимодействия всех Православных Церквей для совместного свидетельствования Истины Христовой миру.

Сотрудничество между различными христианскими конфессиями ради нужд современного мира Святейший Патриарх Алексий считал христианским долгом и путем к исполнению Христовой заповеди о единстве. Мир и согласие в обществе, к которым неустанно призывал Патриарх Алексий, обязательно включали в себя благожелательное взаимопонимание и сотрудничество между приверженцами различных религий и мировоззрений.

Московский старец, в миру отец Алексий Мечев, родился 17 марта 1859 года в благочестивой семье регента кафедрального Чудовского хора.

Отец его, Алексей Иванович Мечев, сын протоиерея Коломенского уезда, в детстве был спасен от смерти на морозе в холодную зимнюю ночь святителем Филаретом, митрополитом Московским и Коломенским. В числе мальчиков из семей духовенства Московской епархии, отобранных по критерию достаточной музыкальности, он был привезен поздним вечером в Троицкий переулок на митрополичье подворье. Когда дети ужинали, владыка митрополит вдруг встревожился, быстро оделся и вышел осмотреть прибывший обоз. В одних санях он обнаружил спящего мальчика, оставленного там по недосмотру. Увидев в этом Промысл Божий, митрополит Филарет отметил особым вниманием и попечением спасенного им ребенка, постоянно заботился о нем, а в дальнейшем и о его семье.

Рождение отца Алексия произошло при знаменательных обстоятельствах. Мать его, Александра Дмитриевна, при наступлении родов почувствовала себя плохо. Роды были трудные, очень затянулись, и жизнь матери и ребенка оказалась в опасности.

В большом горе Алексей Иванович поехал помолиться в Алексеевский монастырь, где по случаю престольного праздника служил митрополит Филарет. Пройдя в алтарь, он тихо встал в стороне, но от взора владыки не укрылось горе любимого регента. «Ты сегодня такой печальный, что у тебя?», - спросил он. - «Ваше Высокопреосвященство, жена в родах умирает». Святитель молитвенно осенил себя крестным знамением. - «Помолимся вместе… Бог милостив, все будет хорошо», - сказал он; потом подал ему просфору со словами: «Родится мальчик, назови его Алексеем, в честь празднуемого нами сегодня святого Алексия, человека Божия».

Алексей Иванович ободрился, отстоял литургию и, окрыленный надеждой, поехал домой. В дверях его встретили радостью: родился мальчик.

В двухкомнатной квартирке в Троицком переулке в семье регента Чудовского хора царила живая вера в Бога, проявлялось радушное гостеприимство и хлебосольство; здесь жили радостями и горестями каждого, кого Бог привел быть в их доме. Всегда было многолюдно, постоянно останавливались родные и знакомые, которые знали, что им помогут и утешат.

Всю жизнь отец Алексий с благоговением вспоминал о самоотверженном поступке матери, которая взяла к себе свою сестру с тремя детьми после смерти ее мужа, несмотря на то, что и самим было тесно с тремя своими детьми - сыновьями Алексеем и Тихоном и дочерью Варварой. Для детей пришлось соорудить полати.

Среди родных и двоюродных братьев и сестер Леня, как звали Алексея в семье, выделялся мягкосердечием, тихим, миролюбивым характером. Он не любил ссор, хотел, чтобы всем было хорошо; любил развеселить, утешить, пошутить. Все это выходило у него благочестиво. В гостях, в разгар игр в детских комнатах, Леня вдруг становился серьезен, быстро удалялся и прятался, замыкаясь в себе от шумного веселья. Окружающие прозвали его за это «блаженный Алешенька».

Учился Алексей Мечев в Заиконоспасском училище, затем в Московской духовной семинарии. Он был старательным, исполнительным, готовым на всякую услугу. Оканчивая семинарию, так и не имел своего угла, столь необходимого для занятий. Чтобы готовить уроки, часто приходилось вставать ночью.

Вместе со многими товарищами по классу Алексей Мечев имел желание поступить в университет и сделаться врачом. Но мать решительно воспротивилась этому, желая иметь в нем молитвенника. «Ты такой маленький, где тебе быть доктором, будь лучше священником», - заявила она с твердостью.

Тяжело было Алексею оставить свою мечту: деятельность врача представлялась ему наиболее плодотворной в служении людям. Со слезами прощался он с друзьями, но пойти против воли матери, которую так уважал и любил, он не мог. Впоследствии батюшка понял, что обрел свое истинное призвание, и был очень благодарен матери.

По окончании семинарии Алексей Мечев был 14 октября 1880 года определен псаломщиком Знаменской церкви Пречистенского сорока на Знаменке. Здесь ему суждено было пройти тяжелое испытание.

Настоятель храма был человек крутого характера, неоправданно придирчивый. Он требовал от псаломщика выполнения и таких обязанностей, которые лежали на стороже, обходился грубо, даже бил, случалось, и кочергой замахивался. Младший брат Тихон, посещая Алексея, нередко заставал его в слезах. За беззащитного псаломщика вступался иногда диакон, а тот все сносил безропотно, не высказывая жалоб, не прося о переводе в другой храм. И впоследствии благодарил Господа, что он дал ему пройти такую школу, а настоятеля отца Георгия вспоминал как своего учителя.

Уже будучи священником, отец Алексий, услышав о смерти отца Георгия, пришел на отпевание, со слезами благодарности и любви провожал его до могилы, к удивлению тех, кто знал отношение к нему почившего.

Потом отец Алексий говорил: когда люди указывают на недостатки, которые мы сами за собой не замечаем, они помогают нам бороться со своим «яшкой». Два у нас врага: «окаяшка» и «яшка» - батюшка называл так самолюбие, человеческое «я», тотчас заявляющее о своих правах, когда его кто волей или неволей задевает и ущемляет. «Таких людей надо любить как благодетелей», - учил он в дальнейшем своих духовных детей.

В 1884 году Алексий Мечев женился на дочери псаломщика восемнадцатилетней Анне Петровне Молчановой. В том же году, 18 ноября, был рукоположен епископом Можайским Мисаилом во диакона.

Сделавшись служителем алтаря, диакон Алексий испытывал пламенную ревность о Господе, а внешне проявлял величайшую простоту, смирение и кротость. Брак его был счастливым. Анна любила мужа и сочувствовала ему во всем. Но она страдала тяжелым заболеванием сердца, и здоровье ее стало предметом его постоянных забот. В жене отец Алексий видел друга и первого помощника на своем пути ко Христу, он дорожил дружескими замечаниями жены и слушал их так, как иной слушает своего старца; тотчас стремился исправлять замеченные ею недостатки.

В семье родились дети: Александра (1888), Анна (1890), Алексей (1891), умерший на первом году жизни, Сергей (1892) и Ольга (1896).

19 марта 1893 года диакон Алексий Мечев был рукоположен епископом Нестором, управляющим московским Новоспасским монастырем, во священника к церкви Николая Чудотворца в Кленниках Сретенского сорока. Хиротония состоялась в Заиконоспасском монастыре. Церковь Николая Чудотворца в Кленниках на Маросейке была маленькой, и приход ее был очень мал. В непосредственной близости высились большие, хорошо посещаемые храмы.

Став настоятелем одноштатной церкви Святителя Николая, отец Алексий ввел в своем храме ежедневное богослужение, в то время как обычно в малых московских храмах оно совершалось лишь два-три раза в седмицу.

Приходил батюшка в храм почти с пяти часов утра, сам и отпирал его. Благоговейно приложившись к чудотворной Феодоровской иконе Божией Матери и другим образам, он, не дожидаясь никого из причта, готовил все необходимое для Евхаристии, совершал проскомидию. Когда же подходил установленный час, начинал утреню, за которой нередко сам читал и пел; далее следовала литургия. «Восемь лет служил я литургию каждый день при пустом храме, - рассказывал впоследствии батюшка. - Один протоиерей говорил мне: “Как ни пройду мимо твоего храма, все у тебя звонят. Заходил в церковь - пусто… Ничего у тебя не выйдет, понапрасну звонишь”». Но отец Алексий этим не смущался и продолжал служить. По действовавшему тогда обычаю москвичи говели раз в году Великим постом. В храме же «Николы-Кленники» на улице Маросейке можно было в любой день исповедаться и причаститься. Со временем это стало в Москве известно. Описан случай, когда стоявшему на посту городовому показалось подозрительным поведение неизвестной женщины в очень ранний час на берегу Москвы-реки. Подойдя, он узнал, что женщина пришла в отчаяние от тягот жизни, хотела утопиться. Он убедил ее оставить это намерение и пойти на Маросейку к отцу Алексию. Скорбящие, обремененные горестями жизни, опустившиеся люди потянулись в этот храм. От них пошла молва про его доброго настоятеля.

Жизнь духовенства многочисленных малых приходов того времени была материально тяжела, плохими часто бывали и бытовые условия. Маленький деревянный домик, в котором помещалась семья отца Алексия, был ветхим, полусгнившим; стоявшие вплотную соседние двухэтажные дома затеняли окна. В дождливое время ручьи, сбегая вниз с Покровки и Маросейки, текли во двор храма и в подвал домика, в квартире всегда было сыро.

Матушка Анна Петровна тяжело болела. У нее началась сердечная водянка с большими отеками и мучительной одышкой. Скончалась Анна Петровна 29 августа 1902 года в день усекновения главы Предтечи и Крестителя Господня Иоанна.

В то время очень близкая отцу Алексию купеческая семья (Алексей и Клавдия Беловы) пригласила к себе домой приехавшего в Москву праведного отца Иоанна Кронштадтского, с которым находилась в контакте по делам благотворительности. Сделано же это было для встречи с ним отца Алексия.

«Вы пришли разделить со мной мое горе?», - спросил отец Алексий, когда вошел отец Иоанн. - «Не горе твое я пришел разделить, а радость, - ответил отец Иоанн. - Тебя посещает Господь. Оставь свою келью и выйди к людям; только отныне и начнешь ты жить. Ты радуешься на свои скорби и думаешь: нет на свете горя больше твоего… А ты будь с народом, войди в чужое горе, возьми его на себя, и тогда увидишь, что твое несчастье незначительно в сравнении с общим горем, и легче тебе станет».

Благодать Божия, обильно почивающая на Кронштадтском пастыре, по-новому осветила жизненный путь отца Алексия. Указанное ему он принял как возложенное на него послушание. К восприятию благодати старчества он был, несомненно, подготовлен многими годами поистине подвижнической жизни.

Искавших в маросейском храме помощи, надломленных тяжелыми обстоятельствами, взаимной неприязнью, погрязших во грехах, забывших о Боге отец Алексий встречал с сердечной приветливостью, любовью и состраданием. В душу их вселялись радость и мир Христов, проявлялась надежда на милость Божию, на возможность обновления души, проявляемая по отношению к ним любовь вызывала у каждого ощущение, что его больше всех полюбили, пожалели, утешили.

Отец Алексий получил от Бога благодатный дар прозорливости. Приходившие к нему могли видеть, что ему известна вся их жизнь, как ее внешние события, так и их душевные устремления, мысли. Раскрывал он себя людям в разной степени. По своему глубокому смирению всегда стремился не показывать полноты этого дара. О каких-либо подробностях, деталях еще неизвестной собеседнику ситуации он обычно говорил не напрямик, а якобы рассказывая об имевшем недавно место аналогичном случае. Указание, как поступить в конкретном деле, батюшка высказывал только раз. Если пришедший возражал, настаивал на своем, то отец Алексий устранялся от дальнейшего разговора, не объяснял, к чему приведет неразумное желание, даже не повторял первоначально сказанного. Мог иногда дать и требуемое от него благословение. Лицам же, пришедшим с покаянным чувством и преисполненным доверия, он оказывал молитвенную помощь, предстательствуя за них перед Господом об избавлении от трудностей и бед.

Отец Алексий получил известность как добрый батюшка, к которому следует обращаться в трудные для семьи моменты. Не в правилах его было читать наставления, обличать, разбирать чьи-нибудь дурные поступки. Он умел говорить о моральных аспектах семейных ситуаций, не затрагивая болезненного самолюбия находившихся в конфликте сторон. И его приглашали на требы в критические моменты. Приезжая в готовую развалиться семью, батюшка приносил в нее мир, любовь и всепрощающее понимание всех и каждого. Он не порицал никого, не укорял, а старался, приводя яркие случаи ошибок и заблуждений, доводить слушающих до сознания своей вины, вызывать у них чувство раскаяния. Это рассеивало тучи злобы, и виноватые начинали чувствовать в своих поступках неправоту. Надлежащее понимание нередко наступало не сразу, но позже, когда человек, вспоминая слова отца Алексия и глубже заглядывая в свою смягчившуюся душу, мог наконец увидеть, что его рассказы имели прямое к нему отношение, и понять, какой новый путь он для него намечал.

В нижнем жилом этаже храма батюшка открыл начальную церковно-приходскую школу, а также устроил приют для сирот и детей неимущих родителей. Дети осваивали там и полезные для них ремесла. В течение 13-ти лет отец Алексий преподавал детям Закон Божий в частной женской гимназии Е. В. Винклер.

Благословив на писание икон свою духовную дочь Марию, пришедшую к нему в храм девочкой-подростком вскоре после смерти отца, батюшка способствовал этим возрождению в дальнейшем древнерусской иконописи, которая находилась в забвении несколько столетий, уступив место живописи.

Богослужения в храме отец Алексий стал совершать в ту пору не только утром, но и вечером (вечерню и утреню).

Проповеди батюшки были просты, искренни, они не отличались красноречием. То, что он говорил, трогало сердце глубиной веры, правдивостью, пониманием жизни. Он не пользовался ораторскими приемами, сосредоточивал внимание слушателей на евангельских событиях, житии святых, сам оставаясь полностью в тени.

Молитва отца Алексия никогда не прекращалась. На своем примере батюшка показал, что при житейском шуме и суете города можно быть далеким от всего земного, иметь непрестанную молитву, чистое сердце и предстоять Богу еще здесь, на земле.

Когда его спрашивали, как наладить жизнь прихода, он отвечал: «Молиться!» Призывал своих духовных чад молиться за панихидами: «Еще раз ты войдешь в соприкосновение с усопшими… Когда предстанешь перед Богом, все они воздвигнут за тебя руки, и ты спасешься».

Число молящихся в храме все увеличивалось. Особенно после 1917 года, когда отошедшие от Церкви, испытав многочисленные беды, устремились в храмы в надежде на помощь Божию. После закрытия Кремля часть прихожан и певчих Чудова монастыря перешла по благословению владыки Арсения (Жадановского) в храм отца Алексия. Появилось немало молодежи, студентов, которые увидели, что революция вместо обещанных благ принесла новые бедствия, и теперь стремились постичь законы духовной жизни.

В эти годы начали служить на Маросейке получившие образование ревностные молодые священники и диаконы, в их числе сын отца Алексия отец Сергий Мечев, рукоположенный во иерея в Великий четверток 1919 года. Они помогали и в проведении лекций, бесед, в организации курсов по изучению богослужения. Но нагрузка на отца Алексия все возрастала. Слишком многие желали получить его благословение на какое-либо дело, выслушать его совет. Батюшке приходилось и раньше принимать часть приходящих в своей квартире в домике причта, построенном перед Первой мировой войной известным издателем И. Д. Сытиным. Теперь же можно было видеть нескончаемые очереди у дверей домика, летом приезжие оставались ночевать во дворе храма.

Велико было смирение отца Алексия. Никогда не обижался он ни на какие грубости по отношению к себе. «Я что?.. Я - убогий…» - говаривал он. Однажды, заставив духовную дочь вспомнить на исповеди, что она плохо говорила о своей родственнице и не придала этому значения, он сказал ей: «Помни, Лидия, что хуже нас с тобою во всем свете никого нет».

Сторонился батюшка проявлений по отношению к себе знаков почтения, уважения, избегал пышных служб, а если приходилось участвовать, то старался встать позади всех. Тяготился наградами, они обременяли его, вызывая у него глубокое, искреннее смущение.

По хлопотам чудовских сестер в 1920 году Святейший Патриарх Тихон удостоил батюшку награды - права ношения креста с украшениями. Священники и прихожане собрались вечером в храм, чтобы поздравить его. Отец Алексий, обычно улыбчивый, радостный, выглядел встревоженным и огорченным. После краткого молебна он обратился к народу с сокрушением, говоря о своем недостоинстве, и, заливаясь горькими слезами, просил прощения и поклонился в землю. Все увидели, что, принимая эту награду, он действительно чувствовал себя недостойным ее.

Истинными духовными друзьями отца Алексия были современные ему оптинские подвижники - старец иеросхимонах Анатолий (Потапов) и скитоначальник игумен Феодосий. Отец Анатолий приезжавших к нему москвичей направлял к отцу Алексию. Старец Нектарий говорил кому-то: «Зачем вы ездите к нам? У вас есть отец Алексий».

Отец Феодосий, приехав как-то в Москву, посетил маросейский храм. Был за богослужением, видел, как идут вереницы исповедников, как истово и долго проходит служба, подробно совершается поминовение, как много людей ожидает приема. И сказал отцу Алексию: «На все это дело, которое вы делаете один, у нас бы в Оптиной несколько человек понадобилось. Одному это сверх сил. Господь вам помогает».

Святейший Патриарх Тихон, который всегда считался с отзывом батюшки в случаях хиротонии, предложил ему взять на себя труд по объединению московского духовенства. Заседания проходили в храме Христа Спасителя, но по условиям того времени вскоре были прекращены. Отношение духовенства к батюшке было весьма различно. Многие признавали, его авторитет, часть пастырей была его духовными детьми и последователями, но немало было и тех, кто критиковал его.

В последних числах мая по новому стилю 1923 года отец Алексий поехал, как и в прошлые годы, отдыхать в Верею, отдаленный городок Московской области, где у него был маленький домик. Перед отъездом служил в маросейском храме свою последнюю литургию, прощался с духовными детьми, уходя, простился с храмом. Скончался отец Алексий в пятницу 9/22 июня 1923 года. Последний вечер он был радостен, ласков со всеми, вспоминал отсутствующих, особенно внука Алешу. Смерть наступила сразу же, как только он лег в постель, и была мгновенной.

Гроб с телом отца Алексия был доставлен в храм Николая Чудотворца в Кленниках на лошади в среду 14/27 июня в девятом часу утра. Церковные общины Москвы во главе со своими пастырями приходили одна за другой петь панихиды и прощаться с почившим. Это длилось до самого утра следующего дня, чтобы дать возможность всем пришедшим помолиться. Служили вечером две заупокойные всенощные: одну в церкви и другую во дворе. Литургию и отпевание совершал во главе сонма духовенства архиепископ Феодор (Поздеевский), настоятель Данилова монастыря, - об этом просил в своем письме незадолго до смерти отец Алексий. Владыка Феодор находился тогда в тюрьме, но 7/20 июня был освобожден и смог исполнить желание батюшки.

Всю дорогу до кладбища пелись пасхальные песнопения. Проводить отца Алексия в последний путь прибыл на Лазаревское кладбище исповедник Христов Святейший Патриарх Тихон, только что освобожденный из заключения. Он был восторженно встречен толпами народа. Исполнились пророческие слова батюшки: «Когда я умру - всем будет радость». Литию служил архимандрит Анемпо-дист. Святейший благословил опускаемый в могилу гроб, первый бросил на него горсть земли.

Отец Алексий говорил при жизни своим духовным чадам, чтобы они приходили к нему на могилку со всеми своими трудностями, бедами, нуждами. И многие шли к нему на Лазаревское кладбище.

Через десять лет в связи с закрытием Лазаревского кладбища останки отца Алексия и его жены были перенесены 15/28 сентября 1933 года на кладбище «Введенские горы», именуемое в народе Немецким. Тело отца Алексия было в ту пору нетленным. Лишь на одной из ног нарушился голеностопный сустав и отделилась стопа.

Все последующие десятилетия могила отца Алексия была, по свидетельству администрации кладбища, самой посещаемой. Благодаря рассказам о полученной помощи, а позднее и публикациям, множество людей узнали об отце Алексии и, прося его заступничества в своих бедах и трудных житейских обстоятельствах, бывали утешены батюшкой.

Регулярно приходилось добавлять земли в могильный холмик, так как прибегавшие к помощи отца Алексия уносили ее с собой…

В первую годовщину смерти отца Алексия маросейская община предложила всем, кто пожелает, написать о своих встречах с батюшкой, на что многие откликнулись. Воспоминания эти были неравноценны; но в некоторых из них засвидетельствованы случаи прозорливости, примеры чудес, знамений и молитвенной помощи старца.

У одной женщины из Тулы пропал единственный сын. Полгода не было от него вестей; мать была в тяжелом стоянии. Кто-то посоветовал ей обратиться к отцу Алексию. Она приехала в Москву, пришла прямо в храм Николая Чудотворца в Кленниках и в конце литургии вместе со всеми пошла прикладываться ко кресту. Еще несколько молящихся отделяло ее от батюшки, которого она в первый раз видела, когда он протянул ей крест через головы шедших впереди нее и внушительно сказал: «Молись как за живого». От неожиданности растерявшись, она смутилась и постеснялась подойти вторично. Не имея сил успокоиться, обратилась к священнику, хорошо знавшему батюшку, и тот привел ее к нему домой. Едва она вошла в комнату и взяла благословение, как батюшка, не слышав еще ни одного ее слова, а она от волнения и душивших ее слез не могла говорить, взял ее за плечо и с любовыо и лаской смотря ей в глаза, промолвил: «Счастливая мать, счастливая мать! О чем ты плачешь? Тебе говорю: он жив!» Затем, подойдя к письменному столику, начал перебирать лежавшие на нем бумажные иконочки, приговаривая: «Вот тоже на днях была у меня мать: все о сыне беспокоится, а он преспокойно служит в Софии на табачной фабрике. Ну, Бог благословит», - и с этими словами благословил ее иконочкой. Это было на Светлой неделе. В конце сентября она получила от сына из Болгарии письмо, где он сообщал, что служит в Софии на табачной фабрике.

Ольга Серафимовна, человек из высших слоев общества, глубоко верующий и церковный, была начальницей приюта для сирот, состоявшего под попечительством Великой княгини Елизаветы Федоровны. Часто бывала она в храме Николая Чудотворца в Кленниках у батюшки отца Алексия. И он бывал по ее приглашению в приюте.

Однажды к батюшке на прием привели мальчика, приучившегося красть. Батюшка, сам отворивший дверь и еще ничего не слышавший о нем, строго ему сказал: «Ты зачем крадешь? Нехорошо красть».

Одна дама, по имени Вера, прислуживавшая в церкви, получила разрешение повидать батюшку во время его болезни. По дороге к нему она все думала: «Господи! Что мне делать, ведь у меня две сестры, обе нетрудоспособные, я их содержу, что же будет с ними, когда я умру?..» Только она вошла в комнату батюшки, он встретил ее словами: «Ах ты, Вера, да без веры, а еще косынку носишь, сестра церковная. Что ты все на себя берешь, предоставить Богу ничего не хочешь? Нет, ты вот что, оставь все эти сомнения за порогом и верь, что Бог лучше тебя сохранит твоих сестер».

Одна женщина пришла спросить у батюшки, не выйти ли ей замуж. Муж ее попал в плен к немцам в войну 1914 года. С тех пор прошло почти 9 лет, и нет о нем никаких вестей, к ней же сватается очень хороший человек. Вместо ответа батюшка рассказал: «Вот, дорогие, какие бывают случаи: одна женщина пришла ко мне и говорит: “Батюшка, благословите меня замуж выйти, так как мой муж много лет в плену и его, по-видимому, нет в живых. А сватается за меня очень хороший человек”. Я ее не благословил, а она все же вышла замуж. Только повенчалась, через восемь-девять дней возвращается ее муж из плена. И вот два мужа, и с ними жена пришли разрешить вопрос, чья же она теперь жена. Вот какие бывают случаи…» Спрашивавшая испугалась и решила подождать, а через несколько дней неожиданно вернулся ее муж.

В одну из пятниц по окончании литургии к батюшке подошли две девушки, одетые в черное, с просьбой благословить их на поступление в монастырь. Одну из них он благословил охотно и дал большую просфору, а другой сказал: «А ты вернись домой, там ты нужна, и в монастырь тебя не благословляю». Девушка отошла смущенная и разочарованная. Окружающие полюбопытствовали, у кого и при каких условиях она живет. Девушка ответила, что живет с больной старушкой-мамой, которая и слышать не хочет об уходе дочери в монастырь, ведь тогда она останется совсем одна.

После молебна в среду подошла к батюшке женщина, упала ему в ноги и, рыдая, начала кричать: «Батюшка, помогите! Батюшка, спасите! Не могу больше жить на свете: последнего сына на войне убили», - и начала биться головой о подсвечник, что у иконы святителя Николая. Подойдя, батюшка обратился к ней с такими словами: «Что ты делаешь, разве можно так отчаиваться. Вот великий заступник и молитвенник наш перед Господом». И, помогая ей подняться на ноги, тотчас начал молебен святителю Николаю, а ей сказал: «Сделай три земных поклона. Молебен тебе стоять некогда. Я уж за тебя помолюсь один, а ты поезжай скорей домой, там тебя ждет великая радость». И женщина, ободренная батюшкой, побежала домой. На другой день, во время ранней литургии, которую совершал отец Алексий, шумно вбежала вчерашняя посетительница. Она желала как можно скорее увидеть батюшку, повторяя взволнованным голосом: «А где же батюшка?» Сообщила, что, придя вчера домой, она нашла на столе телеграмму от сына, в которой говорилось, чтобы она немедленно приехала на вокзал для встречи его. «Да вот он и сам идет», - указала она на входившего в тот момент молодого человека. Батюшка был вызван из алтаря. С рыданием упала перед ним женщина на колени и просила отслужить благодарственный молебен.

Великим постом после молебна подходит к отцу Алексию женщина: «Батюшка, помогите, скорби совсем замучили. Не успеешь пять проводить, как уж девять навстречу». Батюшка, пристально взглянув ей в лицо, спросил: «А давно ли ты причащалась?» Не ожидая такого вопроса, женщина смутилась и сбивчиво начала говорить: «Да вот недавно, батюшка, говела…» - «А как недавно? - повторил вопрос батюшка, - годика четыре уже будет?» - «Да нет, батюшка, я вот только прошлый год пропустила, да позапрошлый нездорова была». - «А перед этим годом ты в деревне была? Вот тебе и четыре года». Поняв, что батюшке известна вся ее жизнь, она стала перед ним на колени, прося прощения. «А что же ты у меня просишь? - заметил батюшка, - проси у Бога, Которого ты забыла. Вот потому-то тебя и скорби одолели».

Отец Сергий Дурылин, став с весны 1921 года настоятелем часовни Боголюбской иконы Божией Матери, продолжал служить на Маросейке в определенный день недели. Он рассказал, что в один из этих дней в 1922 году в храм пришла женщина, которая много плакала и поведала о себе, что она из Сибири, из города Тобольска. Во время гражданской войны у нее пропал сын; не знала она, жив он или мертв. Однажды, особенно наплакавшись в молитве к преподобному Серафиму и изнемогши от слез, она увидела во сне самого преподобного. Он рубил топориком дрова и, обернувшись, сказал: «А ты все плачешь? Поезжай в Москву на Маросейку к отцу Алексию Мечеву. Сын твой найдется».

И вот та, которая в Москве никогда не бывала, имени отца Алексия не слыхала, решилась на такой далекий и по тем временам трудный путь. Ехать приходилось то в товарном, то в пассажирском поезде. Бог знает, как добралась она. Нашла Маросейку, церковь и батюшку, на которого ей указал преподобный Серафим. Слезы радости и умиления текли по ее лицу. Уже после кончины батюшки стало известно, что эта женщина нашла тогда своего сына.

Имеется множество свидетельств благодатной помощи в различных нуждах по молитвам к старцу. Много таких случаев было отмечено при восстановлении храма на Маросейке. В дни памяти батюшки несколько раз неожиданно приходила помощь в оформлении документов, в срочных делах по ремонтным работам в храме и церковном домике; поступали пожертвования. На опыте известно, что когда в скорби обращаются к нему: «Батюшка отец Алексий, помоги», - помощь приходит очень скоро, отец Алексий стяжал от Господа великую благодать молиться за тех, кто к нему обращается.

На Юбилейном Архиерейском Соборе 2000 года старец в миру протоиерей Алексий Мечев был причислен к лику святых Русской Православной Церкви для общецерковного почитания.

В настоящее время мощи преподобного Алексия Мечева находятся в Москве в храме святителя Николая в Кленниках.

Житие по журналу:

Московские епархиальные ведомости. 2000. №10-1. С. 34-43.

Годы жизни святого праведного старца Алексия Мечёва : 1859 — 1923.

Вся его жизнь была связана со служением в московских храмах. Служил вначале псаломщиком в Знаменской церкви .

Заупокойную литургию и отпевания совершал архиепископ Феодор (Поздеевский) , а в похоронах принял участие и сам Патриарх Тихон (оба архиерея были только что освобождены из заключения ).

Алексий (отец) и Сергий (сын) Мечёвы

Алексий и Сергий Мечёвы

Из слов старца Алексия Мечёва:

- Много нужно понести скорбей, чтобы научиться молиться. Сердце пастыря должно расшириться на столько, чтобы оно могло вместить в себя всех нуждающихся в нём .

Молитва святому праведному Алексию Московскому Мечёву

О всечестный и преблаженный отче наш Алексие, дивный старче Московский и всея Церкве Российския похвало и радование! Велию любовь ко Господу имея, заветы евангельския непреложно исполняя, душу твою за паству полагал еси, милующим сердцем болезнуя о всех, просящих твоея помощи. Приими малое сие моление наше, и яко в земном житии твоем отирал еси всяку слезу, облегчал еси всяку скорбь, так и ныне, милосердый молитвенниче и ходатаю наш, возьми тяготы, болезни и скорби наша, исполни страждущая сердца радостию, умоли Человеколюбца Бога о прощении безчисленных прегрешений наших, да очистив душу покаянием, к деланию доброму приступим. Ей, старче благий, буди и нам пастырь добрый, наставляя на стезю спасения, да молитвами твоими безпорочно преидем путь жития нашего и обрящем Отечество Небесное, идеже ты со ангелы и всеми святыми предстоиши Престолу Святыя Троицы, славяще Безначальнаго Отца со Единородным Его Сыном и Пресвятым, и Благим, и Животворящим Его Духом во веки веков. Аминь.