Можно ли удивить человека, прожившего жизнь внутри Церкви, рассказом о служении? Оказалось, еще как. Чтобы убедиться в этом, всего-то и надо было договориться об интервью с наместником Высоко-Петровского монастыря в Москве, настоятелем трех храмов, председателем патриаршей комиссии по вопросам образования монашествующих и ректором Российского Православного университета игуменом Петром (Еремеевым). Так состоялся простой разговор об обычной, нормальной, но — монашеской жизни. О выборе и служении.

Отец Петр, начну наш разговор с того, в чем разбираюсь. На некоторые факультеты ВГИКа не принимают сразу после школы: молодому человеку не хватает жизненного опыта, чтобы видеть настоящее и делать выводы. Вы же приняли решение стать монахом очень рано.

Я поступал в семинарию в 1991-ом году, и этому предшествовало всего лишь 7-8 месяцев жизни, связанной с храмом, поскольку я родом из семьи, которую тогда нельзя было назвать религиозной. Впервые я пришел в храм в декабре и сразу попал к хорошему священнику. Он был старше средних лет, протоиерей, настоятель храма в моем родном городе Армавире. Увидев случайно оказавшегося в храме и озирающегося юношу, отец Петр спросил: "Что ты здесь делаешь, хлопец?" Я ответил, что зашел в храм, поскольку мне это всегда было интересно. Но раньше я не решался войти, хотя и был крещеным. И, наконец, сделал первый шаг.

- Это правда? Вы действительно не решались зайти в храм?

Действительно. И не потому, что меня что-то пугало или отталкивало. Сам по себе интерес был не той силы, чтобы оторвать у бурной молодости лишние полчаса. На момент прихода в этот храм и знакомства с отцом Петром мне исполнилось 17 лет. Правда, посещая в детстве Санкт-Петербург (тогда еще Ленинград), я оказался на территории Александро-Невской Лавры, где заглянул в Троицкий собор. Краешком глаза заглянул, меня больше интересовал ансамбль монастыря. А потом случайно у одной из церквей увидел митрополита Алексия, будущего Патриарха. Так что тогда в Армавире состоялась первая настоящая встреча с храмом. Слава Богу, здесь меня встретил добрый и яркий человек живой веры, общение с которым зародило во мне интерес к продолжению знакомства. Мы пообщались совершенно коротко, и на прощанье я сказал: "Я, может, еще приду". А потом пришел еще раз. И еще.

Так как меня крестили в полугодовалом возрасте, то имени, которым меня нарекли при крещении, никто не помнил, а по паспорту мое имя — Руслан. И, когда я в очередной раз пришел к отцу Петру, чтобы пообщаться с ним и с его замечательной семьей, он, как человек достаточно прямой и простой в постановке вопроса, сказал: "Ходишь ты, ходишь, а чего просто ходить? Хоть бы на исповедь пришел, причастился, как делают все православные. Ты же православный?" Я говорю: "Ну да" — "Только имя надо тебе подобрать христианское" — "Что вы имеете в виду? Я же крещеный" — "В русской традиции необходимо носить имя, которое имеется в Святцах, чтобы знать своего небесного покровителя. Святого, жившего прежде тебя". Мы стали искать на 2 декабря имя святого. Выбрали Даниил. Имя, как вскоре выяснилось, и рядом не стоит с этой датой…

Неизвестным образом мы выбрали имя преподобного Даниила Московского, память которого празднуется в сентябре и в марте. К декабрю он имеет разве то отношение, что был сыном святого Александра Невского, память которого приходится на 6 декабря.

- Хитроумная связь.

Вот так. Не знаю, как смотрели. Так что, придя впервые на исповедь и причащение и потом, поступив в семинарию и обучаясь в ней, я был Даниилом.

Я начинаю рассказ издалека, потому что образ священника, запечатлевшийся первым при знакомстве с отцом Петром и, наверное, ставший самым ярким, ассоциировался у меня с монашеством. Хотя отец Петр был женатым протоиреем, у него были прелестные дочки, очень добродушная общительная матушка, и в его семье существовали прекрасные семейные традиции, он постоянно говорил о монашестве. Шутил, бывало: "Матушка, а может нам монашество принять?" - а я принимал его слова за чистую монету. Самые яркие его рассказы были о преподобном Кукше Одесском. Да и сам образ жизни отца Петра больше был похож на жизнь монаха в миру (ведь существует такая практика, когда монашествующие священники служат на приходах). Оценивая потом свою первую мысль о монашестве, возникшую в семинарии, я находил ее основание в неподдельном интересе к иноческому пути, полученному от отца Петра.

Но первое время вопрос не стоял ни о монашестве, ни о семинарии. Разговор возник ближе к апрелю. Однажды отец Петр сказал мне: "Ты так про все спрашиваешь подробно, что я уже и не знаю, что тебе говорить. Поступай-ка в семинарию, в Ставрополе открылась. И там тебе все расскажут. А захочешь - священником станешь". С его подачи я впоследствии принял решение поступать в семинарию. Как я понимаю сегодня, оно воспринималось тогда родными и близкими блажью молодого человека. Но все лучше многого другого: на рубеже 90-х многие мои товарищи по двору, по школе выбирали занятия более радикальные. А тут, понимаешь, Церковь. И я стал готовиться к поступлению в семинарию.

- А до встречи с отцом Петром вы кем думали быть?

Меня всегда интересовала история. Было желание поступить на исторический факультет в Краснодарский университет. Так что, когда отец Петр предложил мне подумать о семинарии, я ведь буквально рассмеялся ему в лицо: "Я - попом? Да как вы это себе представляете? Это просто немыслимо". Мои слова ни капли его не обидели, он сказал с улыбкой: "Иди, подумай. Вдруг захочешь". А спустя несколько недель после этого разговора, я вдруг проснулся утром с мыслью: "Буду поступать в семинарию".

Оценивая сегодня эти до сих пор яркие воспоминания, я понимаю (и тогда понимал), что ощутил то чувство, то мощное движение, которое называют призванием. Все остальное было уже выбором, в том числе и выбор монашества. Выбор как следствие опыта, выбор направления деятельности. Но в то утро я будто стал свидетелем от меня не зависящего явления в евангельском смысле. По слову Христа: "Не вы Меня избрали, а Я вас избрал".

Поэтому первый год в семинарии (думаю, меня поймут семинаристы, поступающие не из церковной среды) у меня не проходило ощущение жизни в раю.

- Скажите, что вы не шутите. Это правда?!

Никаких дурных впечатлений, помыслов, все принимаешь за чистую монету. Ты легко терпишь любые невзгоды, любые неурядицы.

Во-первых, несмотря на большой конкурс и определенные трудности, ты поступил. В 1991-ом году препятствий к поступлению в семинарию почти уже не чинили, тем не менее, мне не хотели давать медицинскую справку. Врачи посылали меня из кабинета в кабинет со словами: "Ну что вы, молодой человек. Какая семинария? Вы ненормальный!? Мы вас в психиатрию положим". Но я упорно ходил за ними, не понимая, о чем речь… Чем мне угрожали, я понял позже, когда один из профессоров Духовной академии рассказывал нам о том, как его, ехавшего поступать в семинарию, снимали с поезда. С поступавшими в духовные школы в советские годы случались порой страшные вещи: угрожали увольнением с работы родителей, преследовали родственников. В суровые хрущевские гонения обещали последнего попа показать по телевидению. К началу 90-х небольшое эхо той борьбы с религией осталось, и врачи (они все были в возрасте) боялись дать справку. Я ходил по кругу. Дошел, видимо, до главного врача, который махнул рукой, и мне дали справку для поступления в учебное заведение.

А во-вторых, поступив в семинарию, я из абсолютно светской среды попал в христианскую общину. Представьте, 91-ый год…

- Слишком хорошо представляю.

Тогда наблюдался всплеск интереса к Церкви, всплеск живого религиозного чувства. Тем не менее, мы, семинаристы, какое-то время еще жили среди людей с предвзятым отношением к нашему выбору. Почти каждый крутил у виска, говоря: "Парень, ты рехнулся". А тут ты живешь в семинарии, где у всех такой же образ жизни и образ мыслей, как у тебя. Видишь верующих преподавателей. Тогда меня поразило, что немалое число преподавателей были выпускниками светских учебных заведений. То есть я попал в очень здоровую, интересную церковную среду. Неудивительно, что первый год обучения был годом эйфории, годом ощущения, что ты попал в древнюю Церковь, о которой читал, поступая в семинарию, готовясь к экзаменам. Выходить с территории семинарии не хотелось вообще, разве что раз в месяц зубную пасту купить с мылом. Учился я первые три года в немногочисленной Ставропольской семинарии. Нас было 30 человек на курсе, а старшие курсы еще менее укомплектованы. То есть нас было во всей семинарии человек 80. Небольшой двор, кафедральный собор, семинария, книжка, люди, богослужения - все, что составляло тогда мой образ жизни. И это мне нравилось. Я вспоминаю то время, как очень живое, насыщенное настоящими духовными впечатлениями.

И тут событие: постригают студентов старших курсов. На память пришли рассказы протоиерея Петра о монахах, которых он застал в 50-60-е годы. Да еще внезапно преподаватель по истории Церкви дал мне задание написать курсовое сочинение по монашеству. Все это вместе, плюс ощущение приближающего выпуска из семинарии (было начало третьего курса) дало вполне понятный эффект — я впервые задумался, что дальше. Надо решать: жениться, монашество принимать или в академию поступать. Потому что священный сан предполагает выбор образа жизни. Поводом для размышлений стал и постриг старшекурсников-студентов. Вопреки досужим разговорам, что монашество принимают люди отчаявшиеся, потерявшие смысл жизни, хочу сказать, что те, кто в семинарии стоял у истоков самых непредсказуемых, добрых решительных поступков и любых затей - почти все приняли монашеский постриг. Сегодня одни из них архиереи, другие служат монахами на приходах и в монастырях на Кавказе и в других местах. Эти яркие люди с живыми характерами, всецело открытые выбору священнического пути, вызывали во мне интерес: "Так можно?" Можно быть живым человеком, можно не закрывать себя для широкого пастырского служения, для миссии и стать монахом? Монашество это необязательно затвор? Оказалось, что кроме кельи и молитвы, это еще и церковное служение. И оно равным образом доступно и женатому, и монашествующему священнику.

Я посоветовался о возникшем желании пострижения в монашество с архимандритом Евгением (сейчас он ректор Московской духовной академии) и митрополитом Ставропольским и Бакинским Гедеоном, у которого я иподиаконствовал, — они принимали решение о постриге студентов. Может, в силу того, что я был "молод и зелен", владыка и отец ректор сказали: "Ну, брат, рано еще об этом говорить. Похвальное желание. Хорошо, что ты думаешь о будущем выборе. Но пока у тебя главное — учеба. Никогда не поздно принять монашеский постриг. Девушку упустить - опасно"…

- Что правда.

Девушку хорошую, действительно, упустить семинаристу опасно. Если есть хорошая девушка — бойся потерять. А монашество можно принять и позже. Владыка еще сказал: "Ты, давай, заканчивай семинарию, потом мы тебя рекомендуем с другими студентами в Академию. Выбирай: Питер или Москва". Я хотел в Питер, да и мой отец Петр рекомендовал мне в Петербург поступать, у него были там друзья. Думал я, думал и сделал первый в своей жизни выбор, связанный не с призванием, а с осмысленным выбором. Действительно, надо закончить семинарию. Затем, даст Бог, поступить в Академию, а там уже можно принимать решение: женитьба или монашество.

А к концу третьего курса Синод определил отцу Евгению быть в Москве, где ему поручили возглавить Учебный комитет. Тогда же ряд старшекурсников поступает в Московскую духовную академию. Наша семинария была объединена братским духом, мы все дружили, общались, знали родителей, родных и близких друг друга, ездили по всему региону в гости. И, конечно, знакомые из поступивших в академию подбивали меня перевестись в Московскую семинарию. Тем более казалось, что оттуда потом проще поступить в Академию - к тому времени здесь уже ввели вступительные экзамены. До того в Академию зачислялись на основании рекомендательного письма из региональной семинарии, а тут возник конкурс. Вот мне и говорили: "Данила, переводись в Московскую семинарию, присмотришься, подготовишься и поступишь сразу в Академию". Тогда я подошел к новому ректору, архиепископу Бакинскому Валентину. И он сказал: "Если ты твердо решил, мы напишем тебе рекомендацию. Переводись". И последний учебный год я заканчивал в Москве.

В Лавре нам преподавали преимущественно старшее и среднее поколение монахов, священников. В Ставропольской семинарии монахов вообще не было, только ректор. Остальные — протоиереи или миряне. А тут половина педагогов — монахи. Они десятилетиями живут в монастыре, в академии. И смысл их жизненной стези - преподавательская практика, священническое служение и монашество, келья. Потому что келью как колыбель спасения для монаха никто не отменял.

Большое впечатление на меня произвел учебный курс Алексея Ильича Осипова. Я слушал его в семинарии лишь семестр, но Алексей Ильич буквально шокировал меня постановкой вопросов о смысле жизни, о смысле священнического служения, что мне позволило в каком-то смысле "отшелушивать зерна от шелухи". Он говорил: "Братья, вы учитесь четвертый год в семинарии, вы уже многое знаете, но все, что вы изучали, не имеет никакого значения. 20 предметов на пятерки? Все лишнее, пока вы не поймете, что ничто не имеет ценности в этой жизни — ни ваши проповеди, ни ваше знание Нового и Ветхого Завета, ни даже мое основное богословие. Все эти знания - пустота, пока вы не осознаете: только ваше личное спасение, только ваша собственная духовная жизнь имеет значение в глазах Божьих. А, значит, и для вас она должна стать мерилом. Можно изучить весь курс семинарии и академии, быть отличником, но стать сыном погибели". Меня, провинциала во всех смыслах этого слова, его лекции отрезвляли. Ведь я себя мнил образованным и очень воцерковленным старшекурсником.

- Похоже на дзен-буддизм…

Меня это заставило переоценить предшествующий студенческий путь, потому что я считал, что учусь, чтобы "выучиться". А тут тебе говорят, что учиться надо ради спасения собственной души. Алексей Ильич - богатый на образы педагог, тонкий и глубокий в подходах, он заставил меня многое переоценить, за что я ему очень благодарен. И диплом я получал с полной уверенностью, что мой жизненный выбор - монашество.

Конечно, очень большое значение имело нахождение Московской семинарии в стенах древнего монастыря, где монашеские традиции возродились уже в конце 40-х: так мы могли видеть живую преемственность монашеской жизни. Все это в совокупности - прекрасные преподаватели, сама Лавра, Духовная академия и семинария, братские монастырские молебны, на которые мы бегали перед семинарским подъемом, - создавало правильную направленность духовной жизни. Все встало на свои места. Так что, поступив в Духовную академию, я понимал, что к третьему курсу буду подавать прошение на монашеский постриг. Тогда учеба в Академии длилась 4 года. На предпоследнем курсе Великим постом постриг, а летом, в кругу преподавателей и студентов, практика дьяконского служения. И по завершении обучения я планировал либо возвращение в Ставропольскую семинарию, либо дальнейшее обучение. Так и сложилось в итоге: после окончания Академии по приглашению моих академических друзей из Болгарии и благословению ректора я поехал на специализацию в докторантуру Софийского университета.

Я как раз хотела спросить. Конечно, решение принять монашество объяснимо горячностью, эмоциями, присущими молодому неофиту. Но в дальнейшем вы не пожалели об этом? Понятно, что каждый из нас в какую-то секунду жалел о выборе…

Вопрос очень важный, потому что двое моих товарищей по Академии, о ком я вспоминаю с добрым чувством и молюсь, кто оказал на меня влияние в выборе монашеского пути, в утверждении на этом поприще, — оставили монашество. А ведь их ревность и неподдельная искренность в монашеской жизни очень меня впечатляла. Такова жизнь.

- Когда монах подвергается испытанию на предмет правильности выбора пути, однажды сделанного перед алтарем?

Об этом можно судить по исполнению трех монашеских обетов. Так об этом пишут опытные духовные авторы. В первую очередь появляется искушение нарушить обет целомудрия, в голове возникают мысли о возможности счастливой жизни с любимым человеком (семейный очаг, дети и внуки), и от этого появляются мысли — не ошибся ли ты? Нарушение обета нестяжания, второго их трех, когда люди оказываются перед неограниченными внешними факторами, материальными возможностями, тоже возможно. И послушание. К сожалению, сегодня это самое сложное испытание для монахов. Оно присутствует в большей степени, чем первое и второе. Там недооценили, не похвалили, тут награду не дали, не туда послали - все это является вызовом обету послушания. Давая его, ты все происходящее в жизни принимаешь с одним ответом: слава Богу за все. Бог милостив, я никогда не был всерьез искушаем ни первым, ни вторым, ни третьим.

- Простите за вопрос, у вас не возникало таких ситуаций?

Может они и были, но проносились как волны надо мной. Так и святые отцы говорят: когда приходит помысел, если возможно, оставь его без внимания. Не рассуждай, не взвешивай, не дай ему возможности зацепить твой ум. Поэтому, слава Богу, мыслей, правильный ли я сделал выбор в жизни, пока не было. И я счастлив, что как черта характера остались у меня готовность к действию и легкость на подъем, которые я помню в себе с детства. Они мне во многом помогают. Потому что главный вред монаху наносит праздность. Наличие свободного времени — главная проблема для монастырей и для монашествующих. У монаха его быть не должно. Надо молиться и трудиться насколько позволяет возраст и здоровье.

- Это в идеале.

Я сужу по тем, кого знаю. Для кого нет иллюзий и самообмана в вопросе смысла жизни. Монахи - это те, кто осознают: что бы ни происходило в этой жизни, даже самое прекрасное, самое полезное — все имеет один знаменатель. Он называется совершенно нейтральным словом "смерть". Смерть — знаменатель всего, что есть в твоей жизни. И в условиях этого, казалось бы, асоциального взгляда, есть у тебя дети, нет у тебя детей, состоялся ты в жизни как профессионал или не состоялся, сделал головокружительную карьеру или остался разнорабочим, не имеет решающего значения.

Все происходящее в жизни не имеет никакой ценности само по себе, а только как условие и среда, в которых формируется вечная человеческая личность, которая не умирает в смерти, но переходит в состояние вечного бытия. И когда человек это понимает, тогда все крючки, которые его удерживали на устойчивых, но ложных временных земных ценностях, исчезают. Когда начинаешь по-настоящему, по-евангельски верить в Бога и Богу, ты понимаешь, что есть ты, как созидающаяся за годы земной жизни личность, и есть Бог, который тебя сотворил и который тебя ожидает в Небесном Отечестве. И что тебе надлежит жить там. И кем ты был по профессии, видел ли ты вулканы Камчатки, ничто не имеет значения для Вечности.

- Но, по идее, этими же принципами должен жить и настоящий семейный христианин. Любой.

Да. Но я говорю о монашестве, имея в виду образ жизни. Это форма, в которую мы облекаем свою жизнь. Такой же удобной для спасения души формой в земной жизни является и семья. И Бог, как мы видим в Священном Писании, дает человеку возможность выбирать между одним и другим жизненным путем. Они являются равными друг другу. Потому что, вступая в брачный союз с другим человеком, рождая детей, человек сознательно идет на самоотречение, на жертвенность, без которой любовь и счастье в семье невозможны.

Человек в браке сознательно подставляет свои бока обстоятельствам жизни, сложностям, болезням, которые переживаются всей единой семьей. Центрифуга под названием "семейная жизнь" отшелушивает постороннее. И в таком случае в завершении земного христианского брака мы наблюдаем удивительных стариков: когда люди, прожившие жизнь, воспитавшие детей, внуков и правнуков, становятся по образу мысли и даже по внешнему виду похожи на почитаемых нами стариц и старцев, которых мы видим в монастырях. Я порой не нахожу различий, когда вижу стариков в миру ближе к 80-90 годам. Я поражаюсь им не меньше, чем неотмирным старцам, жившим с юности на Афоне.

Монашество как форма организации земной жизни - такой же путь совершенствования души, с теми же условиями самоограничения, самопожертвования, которые ты сознательно выбираешь, которые тебя воспитывают и возводят тебя от одной к другой ступенечке духовного опыта. И тут, и там есть взлеты. И там, и тут есть падения. И то, и другое учит преодолевать каждое следующее испытание с большим усердием и, наверное, с большей легкостью.

Практически продолжу вашу мысль. Известно такое выражение, как "монашеский подвиг", но выражения "семейный подвиг" нет.

Ну, почему? Есть тоже. Мы нередко можем слышать о семейном подвиге. Есть такое выражение.

Оно употребляется куда реже. Как человек, проживший жизнь в Церкви, я понимаю: быть монахом, что в миру, что в монастыре, то есть в общежитии, непросто. Не каждому такое под силу. С другой стороны, отрешение от общечеловеческих проблем иногда легче. В чем же заключается монашеский подвиг? Вы нашли ответ?

Пятеро моих будущих собратьев по монашеству и я, мы принимали постриг подобно постриженникам Троице-Сергиевой Лавры — у мощей преподобного Сергия. И мы не отделяем себя от лаврского монашеского братства, потому что, как и они, мы дали обеты Богу у раки этого великого праведника. Я и сейчас приезжаю в Лавру с одной только просьбой: как родного отца просить его о помощи на поприще монашеского служения и его ходатайства у Престола Вседержителя о прощении грехов и немощей.

В Академии монахи живут почти в тех же условиях, что и лаврская братия. Это тоже келья и особый режим. Когда по окончании Академии меня направили в докторантуру богословского факультета Софийского государственного университета, я там тоже жил при семинарии. Это был новый, относительно, конечно, богослужебный опыт. В Болгарии принято византийское пение, но тексты молитв - церковно-славянские или болгарские. И эта новая богослужебная культура меня настолько воодушевила, настолько понравилась, что я, по возможности, каждый день ходил на богослужения. Утром и вечером.

- Разве ежедневное хождение в храм не обязательно для студента-богослова?

Докторант — все же в большей степени свободный в выборе человек, чем семинарист. Надо лишь приходить в положенные часы на докторантские испытания, участвовать в научной работе. А проживание при семинарии — это пансион, который выделил Священный синод Болгарской Церкви, позволяющий жить в центре города и в шаговой доступности от богословского факультета.

Я старался соблюдать устав семинарии: колокольный звон будил всех в шесть утра, трапеза здесь была согласно церковному уставу. С удовольствием выезжал служить в болгарские монастыри, что приводило к казусам, особенно в первый год, когда я еще не знал хорошо болгарский язык, поскольку в ряде монастырей и храмов служат по-болгарски, а не по-церковнославянски. Однажды оказался на Страстной Седмице в женском монастыре единственным священником, и мне пришлось совершать многочасовые богослужения по болгарскому служебнику. К тому моменту я уже несколько месяцев жил в стране, так что более-менее читал и понимал на болгарском, но этот экспресс-метод освоения языка был для меня настолько интересным, что я часто вспоминаю о нем.

Я вернулся из Софии и был оставлен при Академии: нас с отцом Владимиром Шмалием Святейший Патриарх назначил проректорами. Его по научной работе, меня - по организационно-административной. Академия тогда находилась в стадии реорганизации образовательного процесса, и отец Владимир отвечал за создание научных направлений, оформление их в виде кафедр и тому подобное. Совершенно потрясающую живую волну энтузиазма в жизни корпорации внес тогда и новоназначенный Секретарь Ученого совета отец Павел Великанов. Мне же было поручено заняться системой делопроизводства, соответствующей требованиям высшей школы и курированием вопросов, связанных с выделением грантов и благотворительной помощи. В семинарии дали преподавать Историю Поместных Православных Церквей. Снова потекла монашеская жизнь в условиях родного монастыря.

Первый опыт приходской жизни (по-настоящему приходской) и опыт личной ответственности за конкретный проект я получил в Хабаровске. В праздник Троицы 2005-го года владыка Евгений сообщил, что Патриарх Алексий направляет группу преподавателей из Московской и Санкт-Петербургской духовных академий в Хабаровск: принято решение об открытии на Дальнем Востоке Духовной семинарии. Владыка сам занимался формированием нашей группы, которая, к сожалению, значительно "ужалась": некоторые отказались поехать. В итоге мы выехали вшестером. Каждый год к нам добавлялись выпускники Петербургской и Московской академий, мы принимали и преподавателей из местных вузов.

Это был замечательное время, благодаря которому я получил опыт и знания, пригодившиеся позднее в работе в светском учебном заведении - в Московском православном институте святого Иоанна Богослова. Потому что, кроме строительства комплекса семинарских зданий, куда архиепископ Хабаровский Марк поставил меня куратором от епархии, мы занимались и лицензированием образовательных программ, и формированием образовательного процесса с нуля. Пройдя за короткое время вместе со всем нашим коллективом лицензирование в части религиозного образовательного стандарта, а также государственных образовательных стандартов по теологии и, параллельно занимаясь организацией остальных сторон жизни семинарии, я понял принцип организации и работы вуза. До того самостоятельного опыта у меня не было.

И, вы знаете, мне это пригодилось сразу после окончания командировки. Когда неожиданно для себя я получил решение учредителей Православного института св. Иоанна Богослова выбрать меня ректором. Первое, что я узнал по вступлении в должность: у вуза, который должен через месяц выпускать специалистов, закончилась лицензия. А последние несколько месяцев институт вообще не имел права вести образовательную деятельность. Соответственно, мы не могли никого выпустить. Тогда же на меня свалились проверки по факту обращений в Трудовую инспекцию и прокуратуру о задержках по заработной плате и следом судебные претензии от коммунальщиков.

- То есть вы согласились стать ректором, не зная о предстоящих трудностях?

У меня не было такой возможности. О своем новом послушании я узнал, когда вопрос уже был решен. Но из Хабаровска я вернулся на подъеме: это были пять лет позитива, поэтому никакие проблемы не пугали.

И все же какие-то вещи пришлось делать впервые. Например, в срочном порядке проходить процедуру лицензирования всех направлений подготовки, вначале уровня бакалавриата, а затем и магистратуры. С нуля разработать всю документацию для лицензирования и программ бакалавриата по целому перечню: религиоведение, история, филология, психология, экономика, юриспруденция. Параллельно требовалось ускорить процесс получения лицензии на образовательную деятельность по специалитету, провести госэкзамены и выпустить ребят, завершивших обучение. Опыт служения в Хабаровске пригодился и в части приходской работы. Владыка Марк доверил мне настоятельство в историческом Христорождественском соборе Хабаровска, что было совсем в новинку. Зато было легче, когда меня назначали настоятелем в Покровское-Стрешнево. Храм до моего назначения был приписным, то есть не имел юридического лица, у него не было постоянного клира, приход нужно было по сути создавать.

- Как же монах жил на приходе? Насколько это правильно?

Приехав в Москву, я на два года поселился в комнате отдыха при ректорском кабинете — больше негде было. Оттуда ездил на богослужения на приход. Спустя два года Священный Синод определил меня наместником в Высоко-Петровский монастырь с оставлением прежних послушаний ректора Института св. Иоанна Богослова и воссоздаваемого Российского православного университета. Тут уже все встало на свои места.

- Вас, наконец, настигла карьера?

Нет. К этой новости я не был готов. Меня поразило внезапное изменение оси координат жизни. Ведь постриг я принимал не в монастыре, а в Духовной Академии. Я не боялся монастырей, не выбирал Академию вопреки Лавре. Я Лавру очень люблю. И сегодня она для меня иллюстрация настоящей монашеской жизни. Я выбирал Академию потому, что мне тогда была близка идея научной работы и преподавательской деятельности. А тут - в монастырь. Неожиданно совершенно.

- Что такое монастырь у Красной площади?

Для меня не имело значения Петровка это, Покровка или Васюки. И я знал Петровский монастырь. Помнил его еще с 90-х - студентом, курьером возил документы из Духовной Академии в Отдел религиозного образования. А прекрасный Петровский собор — один из моих любимейших московских храмов.

Впечатлило и потрясло совсем другое. Знаете, что я почувствовал, узнав новость? У меня было такое состояние, будто спустя много лет плавания по бескрайним морям, я внезапно увидел землю. Земля, понимаете? Та самая земля, на которой ты должен жить и умереть.

Но до конца я осознал, что монастырь - то, чего действительно не хватало, только оказавшись здесь.

Вы хотите сказать, что в центре современной Москвы живет и процветает настоящий монастырь со своим монастырским укладом?

Я могу о себе честно сказать, что ощущаю себя членом этой монастырской семьи, а стены нашего уютного монастыря считаю духовной оградой моей жизни, в которой я хочу достигнуть спасения. Что еще имеет значение для самоидентификации монастыря, для братии, кроме ощущения духовного единства членов этого братства? Архитектура, святыни - прилагательные к нему.

Конечно, Петровский монастырь — то место, где я никогда не ожидал оказаться. Если бы я выбирал лет 15 назад монашество вне Духовной академии, точно не пошел бы в городской монастырь. Может потому, что я — перфекционист, я хочу всегда все максимально хорошо сделать, довести до конца. Может, это был бы лаврский скит или монастырь вдали от городского шума и суеты. И тут внезапно будто сам Господь вразумляет тебя, посрамляет самомнение: "А потрудись-ка ты здесь". И верю Богу, и знаю, что это мне — во благо.

Так что я братьям по приезде в обитель сказал: "Давайте настраиваться на долгие совместные труды, даст Бог здоровья и сил. Мы здесь собрались, чтобы спасаться, а это самое главное. Мы должны стремиться к этой главной цели, объединяясь в Боге едином". Прошло три года, как мы с братией вместе. Порой я забываю, что нахожусь в центре Москвы, настолько здесь тихо, спокойно и уединенно. Только на пути в университет или в другое какое место ощущаешь ритм и атмосферу большого города.

Слава Богу, все так происходит в жизни, что есть возможности и силы потрудиться на разных поприщах и быть полезным людям.

В гостях программы “Светлый вечер” был наместник Высоко-Петровского монастыря, ректор Российского православного университета игумен Петр (Еремеев).

Накануне Дня открытых дверей в РПУ мы говорили об истории этого учебного заведения, о том, какие профессии можно получить в ВУЗе, как построен учебный процесс, и где его выпускники могут найти себе применение.

________________________________________________

А. Пичугин

- «Светлый вечер» на радио «Вера». Здравствуйте, дорогие друзья! Меня зовут Алексей Пичугин, и сегодня у нас программа про образование, а точнее - про один ВУЗ, который много лет существует в Москве, - про Российский Православный Университет. И говорим о Российском Православном Университете с его ректором, игуменом Петром (Еремеевым). Здравствуйте, отец Пётр!

П. Еремеев

Добрый вечер, друзья!

А. Пичугин

И также я сообщу слушателям, что отец Пётр - наместник Московского Высоко-Петровско го ставропигиальног о монастыря, член координационного центра по развитию богословской науки в Русской Православной Церкви. Все верно?

П. Еремеев

Ну, получается, так.

А. Пичугин

Ну, видимо, надеемся! (Смеется.) Мы старались, выверяли. Я сказал уже, что Российский Православный Университет существует достаточно давно. Конечно, он не может, наверное, соревноваться с Московским Университетом по возрасту, но, тем не менее, двадцать, двадцать четыре года - это срок тоже уже довольно большой. Давайте начнем с истории - как все начиналось. Ну, потому что я понимаю, что для наших слушателей церковное образование - в первую очередь Московская Духовная Семинария и Академия. Но после перестройки ВУЗов, которые дают высшее образование внутри Церкви, появилось гораздо больше.

П. Еремеев

Ну, получается, что это девяносто второй, девяносто третий годы - годы расцвета вообще образовательных инициатив. Когда создаются и первые гимназии, открываются такие первые православные детские сады, - и открываются первые православные высшие учебные заведения. Почти одновременно открывается Тихоновский Институт и Российский Православный Университет Святого Иоанна Богослова. Черпают они вдохновение - их учредители, первые преподаватели - из традиции, из истории российской высшей школы. Ведь Греко-Латинская Академия, созданная братьями Лихудами на нынешнем небольшом участке улицы Никольской и площади Революции, она объединяла в себе, в своем основании, во-первых, конечно же, богословское, теологическое образование, на котором уже базировались точные науки. И уже позднее, когда после нашествия Наполеона окончательно делится образование на духовное и светское, и МГУ остается в Москве, а Духовная Академия выезжает в Сергиев Посад, становится очевидным некоторое разделение образования на две компоненты - светское и духовное (или церковное - так можно сказать). И вот отцы-основатели и нашего ВУЗа, и Тихоновского Университета - я так предполагаю, - в основании этой идеи создания православных университетов полагали это объединение - образование, в котором находится как знание, наука, подготовка к профессиональной деятельности, так и формирование мировоззрения, то есть помощь молодым людям сохранить принадлежность к Православной Церкви в период обучения, а для кого-то - воцерковиться и приобрести эту веру через общение с педагогами, студентами, которые веруют в Господа нашего Иисуса Христа.

И если наблюдать вот в истории определенные такие вехи развития этих ВУЗов, все складывалось весьма интересно. Очень много интересных проектов. В частности - чтения рождественские. Они ведь тоже в каком-то смысле родились из этого коллективного труда по осмыслению места Русской Церкви в жизни общества, в жизни страны. Все это происходило тогда на одной базе. Это был Высоко-Петровски й монастырь, на базе которого созидалась и община возрождаемой обители с одной стороны. С другой стороны создавался Российский Православный Университет. Ну и в-третьих создавался отдел религиозного образования Русской Православной Церкви. Это был такой фонтан мысли. И все мы - тогда студенты Духовной Семинарии, Академии - наблюдали за этим разносторонним развитием образовательных проектов.

А. Пичугин

А Вы тогда не участвовали еще в этих проектах?

П. Еремеев

Я был молод. Я был студентом Московской Духовной Семинарии, потом - Московской Духовной Академии.

А. Пичугин

Со стороны наблюдали?

П. Еремеев

Конечно. Конечно, да.

А. Пичугин

Но все равно интересно, для чего это было необходимо. Потому что девяносто второй год - это время, когда только-только, там, первые несколько лет, прошедших с восемьдесят восьмого года, с момента отмечания Тысячелетия Крещения Руси, в церковь пошла молодежь. Это люди, которые не выросли в церковной традиции, для которых просто было интересно. Ну, для большинства, по крайней мере, я думаю. Что просто было интересно. Ну вот есть православие (христианство, вернее, в целом возьмем - православие, католичество), есть другие какие-то религии. Почему нельзя было, например, на базе той же Московской Духовной Семинарии и Академии в Сергиевом Посаде сделать несколько светских факультетов? Для чего надо было соединять науку с Церковью? Ведь появлялись как в Российском Православном Университете, так и в Свято-Тихоновско м исторический факультет, филологический факультет. Ну, гуманитарные в основном факультеты, где людям предлагалось - помимо изучения истории, филологии, еще каких-то направлений науки - изучать это совместно с церковными дисциплинами. Вот для чего такой синтез?

П. Еремеев

Все-таки совершенно очевидно разделение, которое было, ну и сегодня оно сформировалось уже в виде институции, как Московская Духовная Академия, иные духовные учебные заведения и наши светские православные высшие учебные заведения. Если там идет подготовка исключительно к пастырской деятельности, к деятельности на поприще церковного служения, то и ПСТГУ, и РПУ готовят сегодня кадры преимущественно для работы, деятельности в светской среде. Если после духовной семинарии, духовной академии выпускник ориентирован на рукоположение, священный сан, и это и есть цель его обучения - подготовиться к посвящению в сан диакона или священника, либо, если это регентские или иконописные курсы, то есть школа, - подготовка к регентованию или к работе на поприще иконописания, реставрации, то в нашем случае это будущие педагоги, преподаватели общеобразователь ных учебных заведений, высших учебных заведений. В нашем случае, в нашем ВУЗе есть и экономика, и юриспруденция. Это работники и органов государственной власти, и работники в сфере экономической деятельности, в том числе и в сфере частных бизнес-инициатив. У нас же есть еще и факультет психологии. Поэтому это еще и будущая деятельность на этом поприще. Поэтому это ведь даже по определению совершенно разное содержание образования и разное профилирование выпускников. Если при этом иметь в виду, что и студенты духовной академии, духовной семинарии, и студенты РПУ основой своего обучения видят все ж-таки знакомство друг с другом и совместную помощь друг другу, (наверное, так можно выразить свою мысль) в сохранении веры, в углублении знаний о своей вере, - то в этом есть то, что их объединяет. Если мы говорим о будущей деятельности профессиональной, то она все-таки принципиально отличается. В этом случае мы видим, что здесь - пастырское служение и работа на светском поприще.

А. Пичугин

Но, хорошо, расскажите немного, наверное, о том, какие трудности были в те первые годы. Я понимаю, что Вы тогда, как Вы говорите, сами учились в семинарии, в академии, но как раз, наверное, Вам проще будет с точки зрения того студента порассуждать о том, какие у молодого человека, выбравшего вот этот церковный путь в начале 1990-х годов, были трудности с получением образования вот этого богословского. Да, наверное, в Троице-Сергиевой Лавре, в академии и семинарии это было сделать проще - там традиция. А вот в Москве, да? Ведь наверняка… Ну, понятно, что для студентов МГУ, для студентов светских ВУЗов препятствий никаких не было. А вот для тех, кто получал такое образование?

П. Еремеев

Насколько я могу судить - и по личному жизненному опыту, и вспоминая те мотивы, которые двигали моих товарищей по обучению в 1990-е годы в Духовную Семинарию, Духовную Академию, - это был совершенно определенный выбор будущего священнического служения. Все, с кем я учился, при поступлении в духовную школу, духовное учебное заведение, для себя четко решили, что они хотят быть либо диаконами, либо священниками. И в дальнейшем обучении выбор - он, собственно, и создавал нам и мотивацию для каких-то лишений, в том числе это были тяжелые годы, 1990-е. Но и вместе с тем давали нам те силы, чтобы пройти весь срок обучения и подготовиться к этому пастырскому служению. Мы знали, для чего мы учимся, мы знали, кем мы будем, мы знали, к чему мы стремимся. В этом же смысле, когда я встречаю выпускников 1990-х годов - РПУ или ПСТГУ, - есть же ровно такие же убежденные и надежды, и мысли, которые были у этих ребят, у этих девушек в те 1990-е годы, когда они поступали в РПУ или ПСТГУ. Это были молодые люди, которые хотели с одной стороны быть полезными обществу и Церкви, а с другой стороны хотели получить светскую профессию. Кому-то интересно было заниматься филологией, другому - философией, кто-то хотел быть теологом или религиоведом, - но при этом служить обществу, и государству, может быть, даже, ну и, конечно, Церкви, своим трудом на светском поприще. И вот именно для таких людей, для этих юношей и девушек создавались эти светские учебные заведения. И вот здесь, наверное, основополагающей целью, о которой мы вот начали сейчас говорить, у поступающих в светские высшие православные учебные заведения, какими тогда стали РПУ и ПСТГУ, было желание с одной стороны попасть в среду, где студенты и преподаватели исповедуют православную веру, не потерять связь с общиной православной, в которой, может быть, выросли эти юноши и девушки, или приобщились к вере недавно. С другой стороны - получить возможность пройти эту стезю студенчества, чтобы получить профессию. В-третьих - развить на будущее, видимо, новые знакомства, получить такую путевку в жизнь. И ведь многие выпускники тех лет поддерживают сегодня отношения, помогают друг другу. Пример тому - вот эти дружеские связи, которые сегодня поддерживают выпускники факультета, который возглавил в 1990-е отец Андрей Кураев, допустим. Ведь все они держатся друг дружки. Это прекрасный был набор, многих из них мы сегодня знаем, имена их на слуху. Я так порой слежу, как отец Димитрий (Першин) то и дело вспоминает на своей страничке в Фэйсбуке, выкладывает фотографии тех счастливых для него лет. Вот что двигало этими ребятами, этими девчатами? Наверное, конечно же, поиск себя. Когда они хотели быть православными деятельными гражданами нашей страны, но вместе с тем получить ту профессию, которая давала бы им хлеб насущный. Но это, в принципе, поиск любого молодого человека сегодня. И вот здесь каждый отвечает на вопрос: кем я хочу стать? Буду ли я священником, клириком, если я православный? Но это вовсе не обязательно, правда ведь? Либо я буду светским человеком с точки зрения моей профессии - банкиром, экономистом, психологом, педагогом, работником муниципального, государственного органа власти, - но при этом буду православным христианином. И вот наши ВУЗы - православные высшие учебные заведения - дают такую возможность сегодня.

А. Пичугин

Игумен Пётр (Еремеев), ректор Российского Православного Университета, наместник Московского Высоко-Петровско го монастыря сегодня в гостях у программы «Светлый вечер» на светлом радио. И мы говорим про Российский Православный Университет. Вообще, в 1990-е годы, интересно: люди, которые шли, - это же определенное самопожертвовани е было. Люди, которые шли в гуманитарную сферу. Ну, мы сейчас не говорим о психологах, да, которых тогда было очень много, и люди искали в психологии какую-то возможность заработать и найти себя. Те, которые шли на обычные гуманитарные факультеты - на филологический, на исторический, - это же действительно самопожертвовани е! В 90-е годы, когда гуманитарная сфера была в глубочайшем кризисе, пойти не просто на классический гуманитарный факультет, но пойти в церковное учебное заведение, скажем, на исторический факультет. Зная, что потом с трудоустройством будут довольно большие проблемы.

П. Еремеев

Ну, это большая любовь к этой профессии. Это люди, у которых совершенно определенно за годы обучения в школе сложилось впечатление о себе как о работнике этой сферы, во-первых. Во-вторых, конечно, это еще и личный интерес. Насколько я могу сейчас судить о ребятах и девушках, поступающих на ту же психологию или на историю, филологию, когда мы так вот разговариваем в рамках собеседования перед поступлением или в дальнейшем при обучении, - их жизненные интересы заключаются в этой профессии. Им это интересно по существу. Это не какой-то случайный выбор или попадание на эту специальность. Они готовятся к поступлению на уровнях подготовки, обучения заранее, выбирают совершенно осознанно. Конечно, сегодня, когда вообще гуманитарное образование, как мне кажется, получает второе дыхание, это не кажется таким решительным шагом, как было в 90-е годы, о которых Вы сейчас упомянули. Конечно, тогда это было определенное самопожертвовани е. Но, встречая сегодня тех, кто заканчивал в те годы (в том числе и наш университет по этим специальностям), я вижу людей, которые не сожалеют об этом выборе. Это те, кто работает, как правило, по своей профессии - либо где-то рядом вот к этой стезе, которую они выбрали, поступая в учебное заведение.

А. Пичугин

Мне рассказывали - я сам, к сожалению, не знаю - но, по крайней мере, я слышал от людей, которым я доверяю, - что, опять-таки, в те годы, я не знаю, усилиями ректора отца Иоанна Экономцева (он был первым ректором университета), отца Андрея Кураева - это была такая совместная работа - удавалось привлечь крупных специалистов: историков, академиков, членов Академии Наук, крупнейших филологов для преподавания в РПУ.

П. Еремеев

Конечно, все-таки в начале 90-х годов, даже в середине 90-х годов сам факт наличия в Москве таких православных высших учебных заведений - он вызывал большой интерес. Вот в ту пору тогда, пока еще и МГУ для себя не открыл МДА, как сегодня, не было таких близких отношений, которые сегодня связывают…

А. Пичугин

Вот в смысле? А поясните, пожалуйста. Сейчас у Московского Университета какие-то особые отношения с Академией и Семинарией?

П. Еремеев

Конечно. Недавнее празднование 325-летия Греко-Латинской Академии совместное МГУ и МДА показало, что сложились те взаимоотношения, которые строятся на уровне личных контактов и профессоров, в том числе и аспирантов даже. Есть совместные проекты. Насколько я могу видеть, в последние годы очень много развивается связей между конкретными факультетами. В частности, это факультет психологии, факультет истории, факультет философии. Проводят совместные программы с профессурой Московской Духовной Академии, собственно - с самой Московской Духовной Академией. А вот в начале 1990-х годов вообще наличие православной компоненты в высшей школе вызывало большой интерес, порой даже и протест. Если сегодня это является чем-то органичным, это присутствует сегодня в жизни - в высшей школе есть сегодня и стандарт теологии, который обусловлен наличием уже определенного количества кадров, подготовленных Церковью для работы в этой сфере. А тогда это было чем-то новым.

А. Пичугин

Вот буквально на днях ректоры ряда ВУЗов обсуждали этот стандарт.

П. Еремеев

Да. Да-да-да. Речь идет о создании совета диссертационного по теологии. Вот поэтому тогда, конечно, такое знакомство с православной инициативой в области высшего образования вызывало и интерес, и встречное движение со стороны работников светской высшей школы, в том числе со стороны и профессуры МГУ, и академиков РАН. Поэтому инициативы и отца Владимира Воробьева, и отца Иоанна Экономцева тогда вызывали большой интерес. Собственно говоря, и сегодня я не вижу, чтобы каким-то образом он был не настолько (этот интерес) проявлен, потому что любые проекты, которые мы предлагаем нашим коллегам в светских ВУЗах, - они встречают и интерес, и взаимопонимание, и отклик. Но тогда это, наверное, было в какой-то степени по-настоящему чем-то новым, прорывным, революционным. Сегодня это уже - как некая часть жизни, некий опыт, который уже давно наработан, и мы движемся, как говорят сегодня, по накатанной. Есть определенные положительные примеры, которым можно последовать. Тогда все, кто создавал эти православные проекты в области высшего образования, были первооткрывателя ми. Да, очевидный факт.

А. Пичугин

Давайте о современности. Сколько лет Вы уже возглавляете Университет?

П. Еремеев

Давайте посчитаем!

А. Пичугин

Давайте!

П. Еремеев

Думаю, уже шестой год.

А. Пичугин

Шестой год. С десятого? Или с одиннадцатого?

П. Еремеев

С десятого года.

А. Пичугин

С десятого года. Насколько я могу судить, с 2010 года в Университете произошли какие-то очень большие изменения. Ну, он там, до этого, был Российским Православным Университетом, потом - Российским Православным Институтом, потом - вновь Университетом, но это уже названия, в частности. А я видел, наблюдал, - может быть, не близко - вот эти все изменения: с новыми зданиями, с тем, что вы переезжали на Новую площадь, в Храм Иоанна под вязом, там. Но это все опять же - внешнее. Но, судя по всему, и внутри университета тоже происходили какие-то очень глобальные перемены.

П. Еремеев

Я вступил в должность в мае десятого года. Как раз в Память Иоанна Богослова – 21 мая. Так совпало, что я получил указ Святейшего Патриарха, для меня совершенно неожиданный, о назначении меня ректором Иоанно-Богословс кого Института. Тогда он именовался Православный Институт Иоанна Богослова. То есть и «российский» и «университет» - все это выпало за предшествующие десятилетия жизни ВУЗа из наименования. И с течением времени вот к этому году мы подошли уже в рамках новых нормативных актов, регулирующих деятельность в высшей школе. Мы прошли сейчас перерегистрацию устава и получили новое наименование. Теперь мы именуемся Московский Православный Институт Святого Иоанна Богослова - когда говорим о том ВУЗе, который является правопреемником РПУ Святого Иоанна Богослова, созданного двадцать пять лет назад.

А. Пичугин

А что же тогда Российский Православный Университет? Мы же Вас представляем как ректора Российского Православного Университета!

П. Еремеев

Да, конечно. Так вот, в МПИ Святого Иоанна Богослова реализуются сегодня все те светские специальности, о которых я говорил до сих пор. Это аккредитованное частное высшее учебное заведение, в котором мы реализуем направления подготовки по светским образовательным стандартам. Это и история, и филология, и теология, и религиоведение, и психология, и экономика, и юриспруденция, и многое другое. Выпускники этих направлений подготовки получают дипломы государственного образца. Причем за прошедшие годы аппарат, руководство нашего ВУЗа сделали необходимые действия, чтобы перевести образовательную деятельность ВУЗа на новые рельсы, по которым сегодня живет все наше российское образование.

А. Пичугин

Простите, что я перебиваю. Все равно я не совсем понял - есть Московский Православный Институт Святого Апостола Иоанна Богослова…

П. Еремеев

К этому и подвожу.

А. Пичугин

П. Еремеев

Поэтому в Московском Православном Институте Святого Иоанна Богослова реализуются все эти образовательные направления в рамках бакалавриата, магистратуры и аспирантуры. Но дело в том, что по законам о свободе совести, которые корреспондируютс я с законами об образовании, подготовка религиозного персонала, религиозное образование возможно осуществлять только в религиозном образовательном учреждении, которым не является Московский Православный Институт Святого Иоанна Богослова. И вот…

А. Пичугин

А почему?

П. Еремеев

Таков закон. То есть готовить кадры для Церкви в рамках светского ВУЗа мы не имеем права. То есть религиозный персонал готовится только в религиозных образовательных учреждениях. Которыми сегодня являются семинарии, допустим, академии. Ну, в силу…

А. Пичугин

Скажите… А можно, я еще уточню? Но это же не вопрос, я так понимаю, который находится в компетенции государства и светских стандартов образования? Просто есть ряд предметов, которые необходимы будущему потенциальному священнослужител ю, которые нельзя преподавать в светском учебном заведении. Правильно?

П. Еремеев

Я думаю, что здесь нет слова «нельзя». Просто государство решило, что светские высшие учебные заведения не являются той образовательной площадкой, где готовятся кадры для религиозных учреждений. А сами религиозные организации открывают свои образовательные проекты в виде духовных учебных заведений, которые готовят кадры для этих религиозных организаций.

А. Пичугин

То есть нельзя, например, молодому человеку… Вот живет себе молодой человек, заканчивает школу. Он хочет стать священнослужител ем, но параллельно получить еще и светское образование. По крайней мере раньше, я помню, что было так: скажем, поступал молодой человека, там, в Российский Православный Университет, в Свято-Тихоновски й Институт на светский факультет, получал два диплома, после чего его рукополагали в священники как человека, который получил духовное образование. Теперь так нельзя?

П. Еремеев

Нет, Вы немножко не так трактуете о текущей ситуации.

А. Пичугин

Ну, я просто в ней не разбираюсь хорошо! (Смеется.)

П. Еремеев

На сегодняшний день для того, чтобы быть рукоположенным в священнический сан, необходимо иметь духовное образование. Поэтому, собственно говоря, для того, чтобы быть рукоположенным после окончания светского учебного заведения, нужно закончить еще и духовную семинарию.

А. Пичугин

Правильно, но я для этого поступаю в духовно-светское учебное заведение, в РПУ, на историко-филолог ический факультет.

П. Еремеев

Да, который готовит специалистов в области филологии или истории, но не готовит клириков Русской Православной Церкви.

А. Пичугин

Но я понимаю, что какой-то корпус предметов богословских я все равно изучаю?

П. Еремеев

Да, который будет полезен в рамках личной духовной жизни. Но не дает права быть пастырем Церкви. Для этого есть специально созданные стандарты подготовки духовенства Русской Православной Церкви, которое реализуется сегодня в духовных учебных заведениях.

А. Пичугин

А как у вас это? Я так понимаю, что у вас есть целый институт…

П. Еремеев

Вот к этому мы с Вами и подходим.

А. Пичугин

Ага, давайте!

П. Еремеев

Отвечаем на вопрос: как же сосуществует сегодня РПУ и МПИ? Так вот, МПИ Святого Иоанна Богослова (Московский Православный Институт) - он готовит светские кадры по целому списку светских специальностей. Но при этом в рамках обучения мы даем возможность в первые годы обучения нашим студентам получить основы, то есть принципиально необходимые для христианина знания о своей вере. И этот объем знаний - он вполне соответствует первым двум годам обучения по теологии. Но для того, чтобы готовить церковные кадры, необходимо иметь не светское, а религиозное образовательное учреждение. Когда перед нами был поставлен вопрос о подготовке кадров для Русской Церкви, в частности - миссионеров, катехизаторов, работников религиозного образования, работников социальной сферы деятельности в религиозных организациях и многих других, кто работает как церковный служитель, хотя и не священник, - для нас стало очевидно, что необходимо создавать площадку, которая в рамках закона сможет готовить такие церковные кадры, церковный персонал. Вместе с тем, тогда уже к моменту создания РПУ сформировалось уже определенное движение различных образовательных инициатив, которые бы хотели объединиться в некое сообщество ВУЗов, реализующих различные образовательные стандарты на основе систем, имеющих единое мировоззрение. И так случилось, что когда я доложил Святейшему Патриарху о том, что для реализации образовательных программ подготовки религиозного персонала требуется наличие религиозного образовательного учреждения - и о том, что вместе с тем уже вокруг МПИ формируется определенный круг светских учебных заведений, требующих некого содействии развитию и у них православной компоненты, было принято решение воссоздать первоначальное название - Российский Православный Университет, но как религиозное образовательное учреждение.

А. Пичугин

И давайте мы здесь прервемся. У нас небольшой перерыв. Буквально через минуту мы вернемся в эту студию, где беседуем с ректором Российского Православного Университета игуменом Петром (Еремеевым). Отец Пётр также наместник Московского Высоко-Петровско го монастыря. Меня зовут Алексей Пичугин. Не переключайтесь!

Еще раз приветствую всех вас, дорогие слушатели! Здесь, в студии светлого радио, мы сегодня в программе «Светлый вечер» говорим о Российском Православном Университете. Говорим с его ректором - игуменом Петром (Еремеевым). Отец Пётр также наместник Высоко-Петровско го монастыря московского. И вот остановились на том, что был воссоздан… Мы сейчас распутываем вот этот сложный клубок. Я думаю, что на самом деле нам надо как-то упростить нашу беседу в плане вот этого всего понятийного образовательного аппарата. Потому что ну он действительно довольно сложно сейчас выглядит. А давайте остановимся на том, что есть Российский Православный Университет. Он, как я понимаю, готовит будущих священнослужител ей. И внутри него существует Московский Православный Институт, у которого есть ряд факультетов, о которых мы сейчас подробнее и поговорим. Правильно?

П. Еремеев

Получается такая конфигурация. С одной лишь поправкой: мы не готовим священнослужител ей. Мы готовим церковнослужител ей.

А. Пичугин

Нет, а священнослужител и - у вас есть какое-то отделение, которое готовит будущих клириков?

П. Еремеев

Нет. Это принципиальная позиция. Я думаю, что довольно сегодня существует семинарий, которые могут готовить пастырей для Русской Церкви. Мы готовим сотрудников приходов, монастырей, благочиний, епархий, которые по профилю будут помощниками настоятелей, благочинных и епархиальных архиереев по церковному служению.

А. Пичугин

А если они потом захотят рукоположиться, им нужно заново поступать в семинарию? Или возможны какие-то там ускоренные курсы подготовки или ускоренная программа семинарии? Все-таки какие-то базовые знания они получили.

П. Еремеев

Конечно, они получают базовые знания полубакалавриата по основам православного вероучения. Поэтому при окончании программ подготовки церковнослужител я они потом поступают на старшие курсы в духовные семинарии, заканчивают семинарии, получают право быть рукоположенными в священнический сан.

А. Пичугин

Вот, давайте тогда на этом остановимся в плане подготовки священников в эфире. Я смотрю ваш сайт, тут перечислены несколько факультетов. Давайте подробнее о них поговорим. У вас есть историко-филолог ический факультет, факультет религиоведения, экономики и права, психологии, культуры и факультет церковного служения.

П. Еремеев

А. Пичугин

Вот меня как раз факультет церковного служения, видимо, натолкнул на мысль, что вы готовите клириков. А что такое факультет церковного служения в таком случае?

П. Еремеев

Церковное служение (если в широком смысле) - это все, что относится к деятельности и мирян, и клириков в храме, в монастыре или, допустим, в епархиальном управлении. И вот мы сегодня обеспечиваем подготовку такого сегмента, который занимают миряне, которые трудятся на приходах, в благочиниях или епархиальных управлениях Это ответственные за религиозное образование - воскресные школы, допустим, - или катехизацию верующих, за деятельность миссионеров. Отвечают за социальную работу на приходах, вот, и за все те сферы, которые находятся сегодня на плечах мирян, которые активно помогают духовенству нести свое священническое служение. Но при этом это все, что мы можем себе позволить. Мы не готовим священников. Для этого, собственно говоря, необходимо поступать потом в духовную семинарию. Но сам стандарт подготовки церковных служителей включает в себя, вместе с тем, основы христианского вероучения. То есть первый модуль подготовки (а обучение длится два-два с половиной года), первый год - это основы православного вероучения. Потом, второй год обучения, уже идет профильная подготовка, специализация - и у каждого она своя. У миссионера одна, у катехизатора вторая, у социального работника третья, у работника в сфере молодежного служения четвертая.

А. Пичугин

Ага. Ну, я правильно понимаю, что все вот эти факультеты, мною перечисленные, - шесть факультетов - дают диплом государственного образца?

П. Еремеев

А. Пичугин

Это важно.

П. Еремеев

Если мы говорим о Московском Православном Институте Святого Иоанна Богослова, то туда на обучение поступают молодые люди, получившие ЕГЭ, как любой другой.

А. Пичугин

Сдавшие ЕГЭ.

П. Еремеев

Сдавшие ЕГЭ - как любой другой поступающий в ВУЗ абитуриент. Зачисляются на программы подготовки по светским образовательным стандартам и по выходе получают диплом государственного образца.

А. Пичугин

А тот же факультет церковного служения?

П. Еремеев

Он выдает диплом церковного образца.

А. Пичугин

Угу. То есть если я поступаю на факультет церковного служения, я заранее осознаю, что диплом государственного образца я по выходе не получу?

П. Еремеев

Потому что программы обучения - они построены на церковном образовательном стандарте.

А. Пичугин

Да, я понимаю. Но вот Вы задали вопрос…

П. Еремеев

Да, именно так.

А. Пичугин

Я хотел спросить, как же будет выглядеть диплом государственного образца у человека, который закончил этот факультет.

П. Еремеев

Конечно. Вот, собственно, в этом и разделение.

А. Пичугин

П. Еремеев

Получается, что в Российском Православном Университете существуют сегодня два направления подготовки. Одно - исключительно светское, где готовят по светским специальностям будущих профессионалов для деятельности на светском поприще. И плюс к этому - церковная подготовка тех, кто будет работать в дальнейшем по церковной специальности в религиозных учреждениях.

А. Пичугин

Еще меня заинтересовал факультет культуры.

П. Еремеев

А. Пичугин

А почему он так называется - не культурология, а именно культура?

П. Еремеев

Дело в том, что так сложилось исторически, что в нашем ВУЗе действовало два направления. Очень интересное направление ювелирного искусства - была даже целая мастерская. Вот, и работали там очень интересные специалисты. Но и направление было еще подготовки и переподготовки иконописцев и реставраторов. Сейчас факультет этот реорганизуется - все таки, мы стараемся идти в ногу со временем. Часть программы у нас перейдет, скорее всего, в теологию, часть - в историю, часть - в религиоведение. Посмотрим. Я думаю, что в ближайшие года два-три ВУЗ получит некую новую конфигурацию разделения специальностей по факультетам. Это связано в том числе и с изменениями, которые сегодня вообще происходят в сфере высшего образования в нашей стране.

А. Пичугин

Ну, вы по болонской системе работаете - у вас бакалавриат, магистратура, или еще специалитет сохраняется?

П. Еремеев

Специалитет сегодня уже завершается. Ну, как и во всех ВУЗах в стране. Коль скоро ВУЗ наш аккредитован, мы должны подчиняться нормативам, которые действуют сегодня в области высшего образования. Поэтому мы и получали, лицензировались по бакалвриату, магистратуре, аспирантуре, и проходили аккредитацию по этим направлениям и уровням подготовки.

А. Пичугин

А у вас есть какие-то программы помощи при трудоустройстве ваших выпускников?

П. Еремеев

Так получается, что в последние годы обучения те из выпускников, которые уже для себя определили, кем они хотят быть, ведь специальность - она не определяет узкую направленность в дальнейшем, профессионально самоопределение: люди могут более широко выбирать себе место работы - я так наблюдаю, что ребята за предпоследний курс, последний курс выбирают для себя место работы, и многие, проходя практику, потом остаются в тех же местах, где практику они и проходили. Это либо государственные учреждения, либо правоохранительн ые органы, либо частный бизнес.

А. Пичугин

Угу. У вас был когда-то факультет журналистики даже, я припоминаю.

П. Еремеев

Да-да, в 1990-е годы. В нулевые он постепенно, как я помню, закрылся. Сейчас мы воссоздали кафедру журналистики и связей с общественностью. Там обучаются ребята, девушки. Занимается этой специальностью…

А. Пичугин

Только девушек берут?

П. Еремеев

Там есть и ребята, и девчонки, там есть все. Занимается этой специальностью Елена Викторовна Жосул. И, по-моему, эта кафедра имеет хорошие перспективы.

А. Пичугин

Меня просто всегда интересовало: как может быть… Я не буду… Могу соврать просто, но тогда говорилось - когда-то, в те годы, - что факультет журналистики РПУ выпускает будущих православных журналистов. Потом было сломано очень много копий о том, кто же такой православный журналист, может ли быть журналистика православной или неправославной - или она может быть только профессиональной и непрофессиональн ой. Вот в связи с этим у меня как у журналиста вопрос: кого выпускает и будет выпускать кафедра?

П. Еремеев

Если мы говорим специально о журналистах, то, конечно, во-первых, это журналисты, во-вторых, это журналисты, которые ориентируются в терминологии - в направлении своей подготовки, в отношении к деятельности религиозного учреждения, в частности - к приходской работе, епархиальной работе. Ну и в-третьих, конечно, это вообще широкий гуманитарный профиль. Потому что выпускники кафедры журналистики идут работать не только и, скорее, не в церковные СМИ, а пытаются трудоустроиться в светские СМИ. Но при этом, выбирая для себя профиль работы, ориентируются на церковную тематику. Поэтому Вы правы в том, как мне кажется, что не может быть, там, православной журналистики как профиля подготовки. Это журналистика, наверное, которая может иметь в своем профиле подготовки, в специализации сферу деятельности религиозных организация, в частности - Русской Православной Церкви. Тогда это подготовка профессиональная.

А. Пичугин

Ну и, конечно, главный вопрос, который возможных ваших будущих абитуриентов, - это научная работа, которая проходит внутри университета, внутри института. У вас на сайте есть раздел «Научная школа». Здесь представлены, я так понимаю, какие-то отрасли по отдельным факультетам.

П. Еремеев

Так и есть.

А. Пичугин

Тут христианская психология… Наверное, есть какая-то научная работа, которая ведется на историко-филолог ическом факультете, на других. Вот расскажите немного!

П. Еремеев

Ну, вообще, наличие уровня подготовки «магистратура» и «аспирантура» без научной школы невозможно ни в каком ВУЗе. Поэтому когда мы переходили на рельсы болонского процесса, сообразно новым требованиям Роспотребнадзора, то, конечно, ставили перед специалистами наших факультетов задачи развивать научное направление. Но дело в том, что мы в последние годы приняли много новых преподавателей на работу в наш ВУЗ, в том числе и в руководство факультетов. Так, в частности, деканом факультета религиоведения стал профессор Кимелев Юрий Анатольевич, который известен хорошо достаточно тем, кто обучался и обучается сегодня в Московском Государственном Университете на философском факультете. Вместе с тем, очень энергично взялся за психологию научный руководитель этого факультета в нашем ВУЗе профессор Братусь Борис Сергеевич. Профессор Фирсов основательно взялся за социальную работу. Профессор Перевезенцев Сергей Вячеславович - за факультет историко-филолог ический. И вот каждый из наших деканов и научных руководителей факультетов взял на себя труд и либо создал в рамках нашего ВУЗа определенную научную школу, либо связал воедино свои опыты, свою работу в Московском Государственном Университете, в тех или других ВУЗах города Москвы с коллегами, которые сегодня работают на их факультетах в нашем уже учебном заведении.

А. Пичугин

Вот это, мне кажется, очень важно.

П. Еремеев

Да. И вот такая интеграция, такая взаимосвязь исследований, научной работы студентов, аспирантов под руководством профессоров, которые работают в нашем ВУЗе и работают в светских учебных заведениях в иных города Москвы, - она позволяет сегодня развивать и межвузовские проекты. Поэтому для меня научная школа была и остается. Это совершенно конкретные имена, конкретные люди. Конкретные наставники, которые развивают у младших коллег, начинающих педагогов и преподавателей нашего ВУЗа, и у студентов этот вкус и интерес к научным исследованиям. Поэтому в нашем случае научные школы - они очень персонализирован ы и связаны с конкретными именами.

А. Пичугин

Игумен Пётр (Еремеев), ректор Российского Православного Университета и наместник Высоко-Петровско го московского монастыря сегодня в гостях у программы «Светлый вечер». Говорим о Российском Православном Университете. Вот у вас буквально на днях, я так понимаю, день открытых дверей будет, да?

П. Еремеев

Да, ожидается, готовимся к нему.

А. Пичугин

Как вы его проводите?

П. Еремеев

Ну, у нас традиционно, как в любом другом ВУЗе, это знакомство с ректором тех, кто думает поступать в наш ВУЗ, - со мной. Знакомство с деканами факультетов, знакомство с заведующими кафедрами этих факультетов. Обычно главной действующей силой таких дней являются наши студенты, наш студсовет, который организует вообще встречу, сопровождение наших гостей. Такой легкий, непринужденный праздник такого простого общения тех, кому интересно учиться в нашем ВУЗе, кто уже сегодня в нем учится и преподает. Обычно это выходные дни, и каждый раз, когда я прихожу на такие встречи, я получаю большое удовольствие, потому что общаюсь и с коллегами - с теми, с кем мы вместе преподаем в нашем ВУЗе, развиваем его деятельность, а с другой стороны - видим новых людей, которым интересно было бы у нас учиться, видим их родителей, отвечаем на их вопросы. Поэтому, как правило, такие встречи - они носят такой непринужденный характер, неофициальный даже, я б сказал. Совершенно спокойный, семейный.

А. Пичугин

Самое важное, мне кажется, для студента (помимо получения образования) - это студенческая жизнь, которая в любом ВУЗе в том или ином виде существует. Многих, наверное, при поступлении в православное учебное заведение пугает то, что вместо полноценной студенческой жизни там будет пост, молитва, храм. Я подозреваю, что это все-таки не совсем так.

П. Еремеев

- (Смеется.) Ну, в силу того, что у нас нет пансиона, в силу того, что ребята, девушки проживают дома, то вопрос духовной жизни, ритма, участия в богослужении и мера поста - она на совести самого студента. Это просто уже вызов нам - преподавателям, педагогам, старшим товарищам, - дать такой пример, чтобы православный образ жизни на нашем примере был чем-то привлекательным, наверное, или понятным для подрастающей смены, для наших студентов. Но вместе с тем, конечно, есть определенные внешние формы, которые показывают принадлежность нашего ВУЗа к православной жизни, к православной среде, православному образованию. В каждой аудитории есть икона, начинаем мы учебный день и заканчиваем молитвой, в нашем домовом храме совершаются регулярные богослужения, на которые мы приглашаем студентов и преподавателей. Никто никого не обязывает посещать богослужения, но вместе с тем мы таким образом строим образовательный процесс, что студенты, преподаватели многие посещают богослужения, которые являются для каждого православного христианина желаемыми. Это и богослужения Великого Поста, и большие праздники.

А. Пичугин

Это вот мы сейчас страхи подтверждаем тех людей, которые боятся, что их будут заставлять все это делать.

П. Еремеев

Нет, слово «приглашение» означает именно приглашение.

А. Пичугин

Я, скорее, хочу Вас спросить о том, что происходит в студенческой жизни внутри института. Понятно, что студенты где-то отдельно проводят свое время. Это все уже другая история. А вот какую студенческую жизнь - я смотрю у вас на сайте что-то рассказывается, что-то Вы сейчас подробнее как-то приоткроете эту дверь. А есть ли какие-то интересные мероприятия, которые сам ВУЗ проводит?

П. Еремеев

Во-первых, огромное значение в развитии студентов…

А. Пичугин

Я, простите, Вас перебью. Сам был на очень интересной лекции. Она была и для студентов, и для всех желающих. Я не знаю… Вы сказали, что нет факультета журналистики, но она была связана именно с журналистикой. Я тогда занимался информационной журналистикой, и даже для меня…

П. Еремеев

Ну, скорее всего, с кафедрой журналистики это было связано.

А. Пичугин

Да, и для меня, как для журналиста-инфор мационщика, сам лектор (известный информационщик) был очень любопытен, и я понимал, что нигде кроме как у вас я его не услышу. Это абсолютно светское мероприятие было.

П. Еремеев

Ну, так и есть. В нашем случае жизнь вне образовательного процесса строится через сотрудничество администрации ВУЗа и студсовета. В этом отношении мы полностью доверяем студсовету, рассчитываем на их поддержку, потому что мы не сможем придумать, создать форматы, которые будут нашим обучающимся студентам, без участия самих студентов. Поэтому спортивные проекты, спортивные инициативы…

А. Пичугин

Ну а какие спортивные инициативы?

П. Еремеев

Ну, у нас есть спортивные команды. Ребята участвуют постоянно в конкурсах, в различных матчах товарищеских. Допустим, вот футбол. Недавно летали с депутатами Государственной Думы на Соловки.

А. Пичугин

Вот я смотрю: команда РПУ приняла участие в необычном хоккейном матче на Соловецком архипелаге.

П. Еремеев

Да. (Смеется.) Да, это был такой хоккей в валенках. И вместе с тем, есть культурные инициативы. Есть театральная студия. И деятельность студсовета сочетается в том числе и с деятельностью молодежной общины нашего университетского храма. Все это очень взаимно интегрировано, взаимосвязано. Поэтому к слову скажу, что во всех проектах, связанных с внеучебной работой, я как ректор и мои коллеги по ректорату опираются на инициативу, опираются на силы самих студентов. Мы рассчитываем на их поддержку и всегда находим полное взаимопонимание и заинтересованнос ть с их стороны. Поэтому в этом отношении - это полное соработничество, когда ректор, студент вместе думают о том, что же будет интересно провести в рамках внеучебной работы. Ведь кроме спорта еще есть и паломничество, кроме театра есть социальная работа. У нас ребята сами выезжают с духовенством нашего ВУЗа. Берут святыни нашего храма - иконы или ковчег с Покровом Богородицы - и выезжают в дома престарелых, в детские дома. Там дают представление, священник служит молебен. И это все в совокупности дает возможность этим ребятам, с одной стороны, самоорганизовать ся, с другой стороны - в том числе и воцерковляться. Потому что все это проходит в призме такого христианского служения.

А. Пичугин

А походы там, я не знаю, песни у костра?

П. Еремеев

Это тоже есть, но это обычно связано с каким-то паломничеством.

А. Пичугин

П. Еремеев

Какие-то поездки в дальние монастыри.

А. Пичугин

Еще хорошая вещь - это фольклорные экспедиции с филологами. Археологические раскопки у историков.

П. Еремеев

Вот пока мы к этому не подошли, но мысли такие у нас есть.

А. Пичугин

У вас много очень программ реализуется - они все требуют достаточного финансирования. Это вообще краеугольный камень любого ВУЗа, да? Вопрос денег, финансов. Если это государство - ну, понятно: сколько там было выделено - столько выделено. Если это частный ВУЗ, негосударственны й (я так понимаю, что РПУ можно отнести именно к таким ВУЗам) - возникает вопрос: кто платит?

П. Еремеев

На сегодняшний день МПИ находится на самообеспечении. Поэтому программы обучения у нас платные. В зависимости от специальности, конечно. Обучение стоит, может быть, в порядке 60-65 тысяч рублей в год. Сумма эта вполне подъемная для любого из молодых людей, кто поступает в московские ВУЗы. И вполне себе даже ниже среднего, сколько это стоит в Москве, высшее образование. Но этой суммы нам…

А. Пичугин

Это примерно пять тысяч в год, то есть пять тысяч в месяц.

П. Еремеев

- …Этой суммы нам достаточно, чтобы построить так формирование нашего бюджета, чтобы хватало средств и на обновление материально-техн ической базы, и на заработную плату нашим преподавателям. Постепенно мы вышли из трудного времени, которое было связано с переходным периодом, с нулевых годов, вот в это десятилетие закрыли долги, которые были у нас перед преподавателями, перед внешними кредиторами. Сегодня мы уже работаем в плюс. Постепенно делаем ремонт наших зданий. Я рассчитываю, что в ближайшие годы, благодаря слаженной работе деканов наших факультетов, открытию новых направлений подготовки, дополнительного образования мы сможем выйти в такой уже основательный плюс, чтобы перейти уже на совершенно другую систему самофинансирован ия. Чтобы факультеты могли бы развивать самостоятельно, без поддержки ректората, и новые направления подготовки, и новые программы внеучебной работы.

А. Пичугин

Это все исключительно на те 60-65 тысяч в год, которые платит каждый студент?

П. Еремеев

Да. У нас факультеты работают на хозрасчете. У нас такой принцип взаимоотношений. Факультеты у нас имеют достаточную автономию, а ректорат лишь контролирует качество образовательного процесса, научной работы, внеучебной работы. Является связующим звеном между факультетами, специалистами разных факультетов. Но деканы в полной мере отвечают за развитие образовательных программ, за формирование бюджета, который обеспечивает их деятельность. Конечно, пока мы делаем это сообща, но перспектива такова. Я бы хотел (и я об этом говорю своим коллегам-деканам), чтобы факультеты стали вполне самостоятельными, развивая весь функционал своих возможностей и потенциалов.

А. Пичугин

Ну, самостоятельный факультет - это фактически институт отдельный.

П. Еремеев

Отчасти, отчасти.

А. Пичугин

Который может внутри себя формировать и какие-то научные школы… Кстати, еще не поговорили: студенты-то участвуют у вас наверняка в различных конференциях научных?

П. Еремеев

Конечно. Как правило, именно профессора и, в частности, деканы - они определяют сферу интересов студентов, особенно магистрантов и аспирантов, приглашают их на те мероприятия научные, которые сами организуют или в которых принимают участие. Но мы получаем много приглашений из светских да и из церковных ВУЗов. Почти каждую неделю я отправляю на факультеты профильные те предложения, которые поступают, которые могут их заинтересовать. Поэтому и преподаватели, и студенты, и аспиранты выезжают и в Москве, и вне Москвы на такие мероприятия.

А. Пичугин

Угу. И давайте в завершение нашей программы еще раз слушателям напомним про день открытых дверей, который у вас грядет. Где, как, когда?

П. Еремеев

27 марта, в это ближайшее воскресенье в час дня в одном из зданий нашего института на Чернышевского 11А - это переулок Чернышевского, 11А.

А. Пичугин

Это метро Новослободская, Достоевская.

П. Еремеев

Метро Новослободская, Достоевская. Пройдет такая встреча наших деканов, преподавателей с теми из выпускников этого года и теми, кто собирается поступать на программу второго высшего образования. Здание это имеет на себе большую надпись золотыми буквами «Российский Православный Университет. Гуманитарный корпус». Поэтому найти его не так сложно. Приглашаю всех, кто заинтересовался перспективой обучения, сотрудничеством, быть может даже, с нашим учебным заведением, посетить эту встречу - задать свои вопросы, познакомиться с нашими деканами и нашей профессурой.

А. Пичугин

Ну что ж, спасибо» Я напомню, что сегодня в нашей программе, в «Светлом вечере», был отец Пётр Еремеев - ректор Российского Православного Университета, наместник Московского Высоко-Петровско го ставропигиальног о монастыря, член Координационного центра по развитию богословской науки в Русской Церкви. Спасибо, отец Пётр!

П. Еремеев

Спасибо большое и Вам!

А. Пичугин

Да, всего вам хорошего, дорогие слушатели! Будьте здоровы!

ИГУМЕН ПЕТР (ЕРЕМЕЕВ)

ПРИЕМНАЯ РЕКТОРА : 109012, г. Москва, Новая площадь, 12. (вход во двор слева от храма Святого Иоанна Богослова, 2 этаж).

8 495 626 22 25, 626 21 56 (57)

E-mail: Этот адрес электронной почты защищен от спам-ботов. У вас должен быть включен JavaScript для просмотра.

Часы приема : пн-пт 11:00 - 16:00.

Биография:

В 1991 г. поступил в Ставропольскую духовную семинарию. В 1995 г. окончил Московскую духовную семинарию и продолжил обучение в Московской духовной академии, которую окончил в 1999 году. За диссертацию на тему «Проблемы реформирования высшей духовной школы в России в начале XX века» удостоен степени кандидата богословия.

В 1998 году пострижен в Троицком соборе Троице-Сергиевой лавры в монашество с наречением имени Петр в честь священномученика Петра (Полянского), митрополита Крутицкого.

6 декабря 1998 года за Божественной литургией в семинарском храме преподобного Иоанна Лествичника хиротонисан ректором Московских духовных академии и семинарии епископом Верейским Евгением во иеромонаха. В период обучения в академии являлся редактором студенческого православного журнала «Встреча».

С 2000 по 2003 годы проходил специализацию в докторантуре богословского факультета Софийского государственного университета по направлению Министерства образования РФ и Московской духовной академии. Постановлением Высшей аттестационной комиссии Республики Болгарии за диссертацию на тему «Богословское образование в России в конце XIX - начале ХХ века» удостоен степени доктора богословия.

В 2005 году окончил экстерном Санкт-Петербургский университет МВД России по специальности «юриспруденция».

В 2003 году Святейшим Патриархом Московским и всея Руси Алексием II утвержден в должности проректора Московских духовных академии и семинарии по организационно-административной работе. В 2005 году определен Святейшим Патриархом Московским и всея Руси Алексием II проректором новообразованной Хабаровской духовной семинарии.

В 2006 году возведен в сан игумена. В 2007 году награжден орденом РПЦ святителя Иннокентия, митрополита Московского и Коломенского III степени.

По прибытии в дальневосточную столицу иеромонаху Петру было поручено административное и педагогическое послушание в семинарии, а также настоятельство в соборе Рождества Христова, на территории которого до переезда в новый комплекс расположилась духовная семинария. С началом проектирования и возведения комплекса собственных зданий семинарии игумен Петр вошел в комиссию по строительству и приемке объекта. С вводом в эксплуатацию корпусов духовной школы в 2006 году Хабаровская духовная семинария стала одной из благоустроенных духовных школ Русской Православной Церкви. В 2009 году семинария первой в Российской Федерации прошла процедуру лицензирования программ высшего образования.

21 мая 2010 года по благословению Святейшего Патриарха Московского и всея Руси Кирилла и согласно решению Попечительского совета игумен Петр был определен ректором Православного института святого Иоанна Богослова. 11 января 2011 года указом Святейшего Патриарха игумен Петр был назначен ректором Российского православного университета.

В 2000-2003 гг. проходил специализацию в докторантуре богословского факультета Софийского государственного университета по направлению Министерства образования РФ и Московской духовной академии. Постановлением Высшей аттестационной комиссии Республики Болгарии за диссертацию на тему «Богословское образование в России в конце XIX — начале ХХ века» удостоен степени доктора богословия.

В 2005 г. окончил экстерном Санкт-Петербургский университет МВД России по специальности «юриспруденция».

1995 г. — Московская духовная семинария.

1999 г. — Московская духовная академия (кандидат богословия).

2003 г. — специализация в докторантуре богословского факультета Софийского государственного университета.

2005 г. — Санкт-Петербургский университет МВД России (экстерн, специальность «юриспруденция»).

Проблемы реформирования высшей духовной школы в России в начале XX века (кандидатская диссертация).

Богословское образование в России в конце XIX — начале ХХ века (докторская диссертация).

Церковные:

• 2007 г. — орден свт. Иннокентия Московского III ст.

Публикации на портале Патриархия.ru

Игумен Петр (Еремеев): Мы стараемся развивать добрую традицию участия Российского православного университета в Рождественских чтениях [Интервью]

Игумен Петр (Еремеев): 700-летие Высоко-Петровского монастыря должно стать праздником для всей Москвы [Интервью]