Элита общества в любой период истории человеческой цивилизации играла и играет первостепенную роль в формировании и функционировании институтов отдельно взятого человеческого общества.

Грубо говоря, государственная элита, как главенствующий социальный слой (класс) общества, призвана оказывать прямое воздействие на сущность, характер, возможности и ориентиры общества в целом.

С чего начинается "элита общества" в классическом понимании?

В первую очередь, это определённая группа, находящаяся на вершине условной пирамиды общественных классов и слоёв.

Во-вторых, элита должна иметь перед собою чётко поставленные и заданные ориентиры. Определённая и общая Идея, Цель, Задача - вот что сплачивает элиту, делает её той самой "элитой общества", которая получает универсальный и сложный инструмент в виде того самого общества для решения и достижения конкретных задач и целей (хочу сразу отметить, что идеология фашизма, имеющая сходную модель построения общественных институтов с формированием общественной элиты, здесь не имеется в виду).

Элита общества и конструктор, и прораб, и снабженец, и бригадир на стройке. От её грамотных действий во время строительства и зависит то, что в конечном итоге выйдет - Вавилонская башня или Тадж-Махал.

Элита не должна придавать жизненно важным общественным процессам хаотичный характер. Элита - пастырь, элита - путеводная звезда, элита - носитель духовного, морально-нравственного потенциала. И она не должна рассеивать свою такую первоначальную сущность.

В реальности должны существовать явные и скрытые механизмы формирования такой элиты. Что же представляет из себя элита современной РФ?

Во-первых, как и любая другая элита, она делится на две основных группы: элита властная (политическая), осуществляющая непосредственный контроль над государственными институтами, а так же над политическими и социальными процессами; элита светская, являющаяся потенциальным носителем духовных и моральных установок, задающая основные направления духовного развития остальному обществу. Каков же характер и сущность каждой из этих элит?

Политическая элита - это особая социальная группа, так же как и любая другая профессиональная группа, имеющая собственный корпоративный интерес и собственное корпоративное сознание. Вместе с тем никаких особых оснований считать ее отдельным классом нет. Политическая элита формируется из представителей не всех социальных слоёв и классов, а только тех из них, которые можно отнести к высшей политизированной прослойке общества.

В современной РФ такой прослойкой общества является гигантский чиновничий аппарат с отлаженной бюрократической машиной. Современный чиновник является одним из наиболее постоянных, "надёжных" и востребованных "рекрутов" в системе формирования властной элиты. Кроме "его величества чиновника" в формировании властной элиты принимает участие современная крупная промышленная и сырьевая буржуазия, крупные владельцы естественных монополий, небольшая часть светской интеллигенции. Но определяющую роль по-прежнему играет бюрократическое чиновничество. Ничего удивительного в этом факте нет. Скорее даже это привычная картина устройства любого государства.

Каковы в конкретных действиях на практике приоритеты властной элиты РФ?

Безусловно, таковыми являются современные мировые общепринятые экономические "рыночные ценности". Россия уже давно встроилась в кровеносную долларовую систему мировой экономики и заняла там не особо почётное место. Исходя из этого факта, строятся реальные действия властной элиты России.

Если говорить упрощённым языком, то основные проблемы, которая стремится решить властная элита - удержание власти в государстве любым способом и гармоничное сосуществование в экономической сфере с мировой системой. Остальные вопросы занимают второстепенное значение. Таким образом, становится очевидным отсутствие у такой элиты чётких морально-нравственных ориентиров в формировании общества, отсутствие четкой Цели и Идеи на государственно-национальном уровне (это не смотря на превалирующую в последние несколько лет риторику "патриотов", которая призвана создать иллюзию появления как таковой Цели и Идеи), о которой говорилось выше, в построении институтов такого общества, расплывчатость критериев и оценок своей деятельности, отсутствие осознанности своей пастырской миссии. Тоесть, остальные общественные процессы, которые не касаются двух вышеназванных проблем, по большому счёту, пущены на самотёк. Те проблемы, которые появляются из такого самотёка, властная элита решает не в причине их появления, а в следствии. И решает с применением преимущественно широкого спектра насильственных действий. Поэтому и устройство институтов государства построено по такому же принципу. Так в кратком виде можно охарактеризовать властную элиту современной РФ.

Основные проблемы такого общества - отсутствие роли общества в непосредственном контроле по формированию властной элиты, отсутствие условного института "санитаров", которые будут способны отделять и изолировать "паршивых овец" и, наконец, отсутствие настоящих общих целей и задач властной элиты с обществом. К сожалению, созданное и искусственно культивируемое общество потребления не имеет ничего общего с национальными интересами России и её будущими поколениями.

Светская элита современной РФ так же пропитана насквозь духом корпоративности и конъюктурщины. Она абсолютно оторвана, "варясь" в своём собственном соку, от реальной жизни общества. Однако в целом она склонна рассуждать о её "неоценимом влиянии" на различные процессы, протекающие в обществе, пафосно ставить себя в авангарде контроля над такими процессами, бравировать своей "миссианской" псевдоидеей.

Светская элита, состоящая из творческой интеллигенции, общественных деятелей, представляет собой, на первый взгляд, весьма политически аморфную среду. На самом деле властная элита фактически навязывает такую аморфность светской элите. Делается это всё для того же чёткого контроля за двумя вышеназванными проблемами. Ведь если элита светская предпримет шаги, направленные на активное участие во внутриполитической жизни страны, то непременно обратит на себя сёрьёзное внимание и вызовет пробуждение от спячки все основные социальные прослойки общества. А это уже ставит под большой вопрос удержание власти за современной властной элитой и мирное сосуществование с мировой экономической системой. Так что очевидно, что властная элита постаралась навсегда лишить элиту светскую своей первоначальной сущности, сущности "соли земли русской", заступницы за простой люд (такой она действительно была в XIX, XX веках).

В остальном, светской элите, не встревающей в решение внутриполитических и экономических проблем, предоставляется широкий круг свобод, целая система пафосных и убаюкивающих поощрений, почестей, внимания и т.д. Светская элита, как река, вдруг изменившая своё привычное русло, создала целый искажённый мирок абстрактной реальности, "общечеловеческих ценностей цивилизованного сообщества", потаскушного гламура, пропахшего дорогим шампанским и кокаином шоу-бизнеса. Всё это преподносится остальному обществу как настоящее откровение новых богословов, истину в последней инстанции.

Таким образом, в современной РФ первопричиной всех проблем и общественных неустройств является отсутствие настоящей национальной государствообразующей элиты общества. Нет, конечно, сегодняшняя элита тоже вполне настоящая элита - она управляет, распоряжается, решает важные для неё проблемы. Но эта элита ничего общего не имеет с настоящими интересами России, её будущими поколениями. А ведь это первый показатель качественности и дееспособности элиты общества в критические эпизоды человеческой истории. Просто пока такие по настоящему критические моменты не вставали перед современной элитой РФ. Я уверен, что как только такие проблемы появятся, то такая элита будет не способна их решить.

В идеале такие проблемы в будущем, как мне думается, должна решить группа отчаянных храбрецов-"экстремистов", "интеллектуальных отморозков" во главе с Учителем либо Вождём, посредством сопутствующих событий резко меняющейся действительности и той самой кризисной ситуации, которая провозгласит на словах и на деле: "Истину говорю вам: должно быть так!".

Помнить надо одно - элита, в первоначальной сущности, представляет скелет любого общества. Поэтому формироваться она должна ни по клановому, ни по сватско-дружескому, ни по каким любым другим принципам, кроме как принципа полезности и преданности общей Идеи, общей Цели, ради которой не жалко будет пожертвовать собственной жизнью.

С и политическим банкротством КПСС в России значительно увеличилась социально-экономическая и политическая мобильность. Если раньше в период господства партийно-государственной номенклатуры в СССР существовала закрытая система формирования (из узкого привилегированного слоя), то в условиях начавшихся реформ старая система формирования элит была в основном разрушена. На вновь возникшие политические «вакансии» стали претендовать и представители из низших социальных слоев общества.

Однако старая советская номенклатура не спешила уступать свои позиции. Она быстро отошла от идей социализма и коммунизма, которые еще совсем недавно так настойчиво проповедовала, и, по сути, возглавила переход бывшего советского общества к «новому» капиталистическому обществу. Так, в большинстве бывших союзных республиках, ставших независимыми суверенными государствами, президентский пост заняли представители прежней высшей советской номенклатуры.

Большинство российских регионов () также возглавила местная партийно-государственная элита советского образца. А окружение российского Президента в начале 90-х гг. на 75 % состояло из представителей бывшей советской номенклатуры.

В отдельную социальную группу, из представителей которой также формировалась новая политическая элита, можно выделить так называемых хозяйственников (директорский корпус), которые сумели «приватизировать» предприятия и целые отрасли промышленности, ранее находившиеся под их формальным управлением. К их числу можно отнести и так называемых бывших «теневиков», имевших опыт полузаконной предпринимательской деятельности, который в условиях либерализации экономики способствовал их быстрому экономическому росту и политическому весу.

Наряду со старой партийно-государственной номенклатурой и хозяйственниками на роль новой российской политической элиты прете ндо ват и наиболее активные и амбициозные представители различных слоев общества. Например, представители научной интеллигенции, преимущественно с экономическим и юридическим образованием, стали активными участниками государственного и партийного строительства и основными идейно-теоретическими разработчиками и проводниками новых для постсоветской России либерально-демократических, рыночных реформ.

В ходе развития (трансформации) политической системы в 90-е гг. XX в. и в начале XXI в. социальный состав политической элиты и удельный вес политического влияния различных групп политиков и политических институтов меняется. Динамика изменения политического влияния различных групп политиков представлена в табл. 2.

Таблица 2. Удельный вес политического влияния в 1993-2002 гг., %

Рассмотрим каждую из представленных в табл. 2 группу политиков и попытаемся проанализировать причины и динамику их трансформации.

В первую группу политиков входят Президент РФ, его помощники, советники, полномочные представители в федеральных округах, руководители Совета Безопасности и других органов, образованных при Президенте РФ.

В 1993 г. удельный вес первой группы составил 18,4 % к общему объему политического влияния. В 1994 г. наблюдался рост влияния первой группы (20,4 %). Это было обусловлено, во-первых, расстрелом Белого Дома и разгоном первого российского парламента в октябре 1993 г.; во-вторых, принятием 12 декабря 1993 г. новой Конституции РФ, в соответствии с которой Президент РФ наделен почти неограниченными полномочиями.

В последующем вплоть до 2000 г. наблюдался спад влияния первой группы политиков, которое в 1999 г. составило всего 12,2 %. Причины такого значительного падения заключаются в следующем: а) неэффективная внешняя и внутренняя политика президента и его окружения; б) поражение в первой чеченской войне (1994-1996 гг.); общее падение рейтинга Президента РФ Б. Н. Ельцина (к концу 1999 г. он составлял примерно 5 %).

С выборами в 2000 г. на пост Президента РФ В. В. Путина начинается последовательный рост политического влияния первой группы политиков, который связан прежде всего с общим укреплением вертикали власти: введение института полномочных представителей Президента РФ в административных округах (2000 г.); отмена прямых выборов глав субъектов РФ (губернаторов, президентов) и введение порядка их представления (назначения) Президентом РФ с последующим утверждением предложенной кандидатуры местным представительным органом власти (2004 г.); ограничение политического влияния других политических групп и институтов (парламента, средств массовой информации, «олигархов», глав регионов).

Вторая группа политиков — руководители Правительства РФ и основных министерств (кроме «силовиков») традиционно имеют в России значительное политическое влияние. Усиление влияния второй группы политиков, как правило, происходило в периоды ослабления политического влияния первой группы (1996 и 1999 гг.). В целом же в 2002 г. политическое влияние элит, возглавляющих основные исполнительные институты власти (группы 1, 2, 3), составило 54,1 %. В последующие годы их влияние продолжало усиливаться. Особенно заметное усиление всех трех указанных групп политиков произошло в ноябре 2005 г. после проведенных Президентом РФ В. В. Путиным значительных кадровых перестановок и назначений. Тогда Правительство РФ было усилено двумя дополнительными вице-премьерами.

К третьей группе политиков-«сиповиков» относятся руководители Минобороны России, Генштаба, МВД России, МЧС России, Минюста России, ГТК, Генпрокуратуры РФ, различных спецслужб, а также командующие военными округами. Удельный вес политического влияния третей группы колебался от 8 % в 1999 г. до 13,8 % в 2000 г. Значительный рост влияния «силовиков» в 1994-1995 гг. объясняется началом первой чеченской войны. Затем наблюдается значительный период (1996-1999 гг.) спада политического влияния «силовиков», который в значительной мере был обусловлен поражением федеральных войск в Чечне и последовавшими структурными изменениями и кадровыми перестановками в силовых органах.

Начало второй чеченской войны (август 1999 г.) и определенные успехи федеральных войск, а также избрание В. В. Путина Президентом РФ в 2000 г. — выходца из силовых структур значительно повысили удельный вес политического влияния «силовиков».

В последующие годы удельный вес политического влияния «силовиков» немного снизился (2002 г. — 11,8 %), но в целом оставался на достаточно высоком уровне; в 2004-2007 гг. наблюдалась тенденция его увеличения. В эти годы было значительно увеличено финансирование силовых структур, повысилось внимание со стороны государства к проблемам «силовиков».

Причины усиления влияния третей группы политиков видятся в следующем: необходимость борьбы с терроризмом; страх правящей элиты перед угрозой «цветной революции»; общая военная угроза со стороны различных внешних сил и назревшая необходимость укрепления обороноспособности страны.

Динамика изменения политического влияния четвертой группы политиков - парламента (без лидеров партий) — является вполне закономерной для государства, в котором доминирует исполнительная власть. Существенный удельный вес политического влияния парламент имел место только в 1993, 1994 и 1995 гг., когда Государственная Дума и Совет Федерации пытались противостоять диктату исполнительной власти. В последующие годы наблюдалось резкое снижение политического влияния парламента (1996 г. — 8,3 %; 2002 г. — 5,3 %), которое можно объяснить следующими причинами.

Во-первых, подчиненное положение Государственной Думы заложено уже в Конституции РФ, в соответствии с которой Президент РФ может распустить Государственную Думу после трехкратного отклонения ею представленных Президентом РФ кандидатур на пост Председателя Правительства РФ (ст. 111) или в случае выражения ею недоверия Правительству РФ (ст. 117). Поэтому перед угрозой роспуска Дума готова одобрить любые предложенные Президентом и Правительством РФ законопроекты.

Во-вторых, большинство субъектов РФ являются дотационными, т. е. зависимыми от исполнительной власти РФ, и делегируемые ими в Совет Федерации члены также вынуждены «лояльно» относиться к Президенту и Правительству РФ. Кроме того, с усилением вертикали власти и ослаблением политического влияния регионов (особенно после введения порядка «назначения» глав субъектов РФ Президентом РФ) Совет Федерации окончательно утратил свое былое политическое влияние.

В-третьих, с середины 90-х гг. XX в. парламент РФ стал ареной ожесточенных столкновений различных политических групп, которые, используя различные способы давления на законодателей, лоббируют принятие (непринятие) нужных им законов. В целях сохранения своего статуса или преследуя свои корыстные интересы, члены парламента нередко принимают (откладывают принятие) заказанные той или иной группой давления законы. Например, в 2001 г. был принят закон об амнистии осужденных, имеющих правительственные награды. В результате многие сотни опасных преступников оказались на свободе; в декабре 2003 г. была отменена ст. 52 Уголовного кодекса РФ, в соответствии с которой все незаконно нажитые средства подлежали конфискации. В результате преступники и коррупционеры перестали опасаться за наворованное ими добро; в то же время принятие закона о коррупции откладывается уже более 15 лет. Такое «законотворчество» не прибавляет авторитета и политического влияния парламенту.

Удельный вес политического влияния пятой группы политиков — представителей политических партий до середины 90-х гг. XX в. был весьма существенным (1993 г. — 10,3 %; 1995 г. — 10,5 %). Однако во второй половине 90-х гг. и в начале XXI в. наблюдалось постепенное снижение политического влияния партий. Так, в декабре 2004 г. политическим партиям доверяли только 5 % россиян, в сентябре 2005 г. — 7 %". Причина этого явления видится в следующем: партии не имеют действенных рычагов влияния на реальную политику; снижение влияния представительных органов власти, которые, как правило, формируются из партийной элиты; ограничение плюрализма в обществе значительно сократило политическое поле для партий, находящихся в оппозиции.

Особой оценки заслуживает так называемая партия власти — «Единая Россия». Благодаря мощному административному ресурсу на парламентских выборах 2003 г. она набрала 37 % голосов и стала в Государственной Думе доминирующей, способной единолично принимать или отвергать федеральные законы. В декабре 2007 г. за «Единую Россию» проголосовали 64,3 % избирателей. Основу «Единой России» составляют высшие государственные чиновники, число которых в се рядах стремительно увеличивается, так как членство в партии становится чуть ли не обязательным условием успешной карьеры. Так, если в 2003 г. в партии состояли примерно 30 руководителей субъектов РФ (президентов, губернаторов), то в конце 2007 г. их число увеличилось до 70. Поэтому политическое влияние «Единой России» заключается не столько в партийном потенциале, сколько в административном, государственном ресурсе. Такая позиция руководителей партии превращает ее в элемент системы государственного управления, а не в представительный политический институт.

Конституция РФ законодательно закрепила федеративное устройство России. Региональные элиты получили значительные полномочия для управления своими регионами. В некоторых субъектах РФ наблюдался рост сепаратистских настроений. Федеральная власть, ослабленная своими внутренними конфликтами, неудачами в проведении реформ и войной в Чечне, не уделяла должного внимания региональной политике. Поэтому с 1994 по 1999 г. включительно удельный вес политического влияния шестой группы политиков - представителей региональных элит можно оценить как значительный.

В 2000 г. Президент РФ принял решительные меры по укреплению вертикали власти:

• вводятся полномочные представители Президента РФ в федеральных округах;
• устанавливается новый порядок формирования Совета Федерации (главы исполнительной и законодательной власти регионов уже не входят в Совет Федерации в качестве его членов, а назначают своих представителей);
• предусматривается отзыв руководителей и прекращение полномочий органов власти субъектов РФ и местного самоуправления;
• предусматривается введение прямого президентского правления в регионах;
• принимаются меры по восстановлению и укреплению единого правового поля на всей территории РФ.

Все эти меры способствовали повышению политического влияния исполнительных органов РФ и снижению влияния региональных элит. С началом применения порядка назначения глав субъектов РФ Президентом РФ (2005 г.) политическое влияние региональных элит еще больше уменьшилось.

В условиях демократизации и гласности с начала 90-х гг. наблюдался рост политического влияния седьмой группы политиков - представителей средств массовой информации, журналистов (1993 г. — 2,3 %, 1998 г. — 5,7 %). Однако вскоре происходит резкое снижение их влияния (2001 г. — 1,7%, 2002 г. — 0 %). Причина такой динамики видится в том, что одновременно с началом укрепления вертикали власти исполнительные органы РФ начали планомерное «наступление» на независимые средства массовой информации и оппозиционно настроенных журналистов. Особенно существенный урон понесло телевидение. Так, с 2000 по 2005 г. потеряли свою независимость (были перепрофилированы) такие телеканалы, как НТВ, ТВ-6, ТВС; сняты с эфира такие популярные телепередачи, как «Итоги», «Куклы», «Свобода слова», «Глас народа», «Поединок», «Основной инстинкт» и др. Многие известные журналисты вынуждены были покинуть телевидение.

Политическое влияние восьмой группы политиков - «олигархов» начинает проявляться только со второй половины 90-х гг., когда в результате приватизации государственной собственности небольшая группа приближенных к Б. Н. Ельцину лиц обрела миллиардные состояния и стала непосредственно влиять на политические процессы. Этому способствовало также слабое здоровье Президента РФ и его зависимость от так называемой «семьи» — приближенного круга людей.

Вторую половину 90-х гг. XX в. и начало XXI в. многие исследователи и политики называют периодом олигархического правления в России. Только в 2004 г. избранный на второй срок Президент РФ В. В. Путин решился нанести существенный удар по «олигархам», которые стали представлять для него и его команды непосредственную угрозу. Возбуждение уголовного дела против нефтяной компании ЮКОС и суд над ее руководителями снизили политическое влияние «олигархов», заставили их быть более лояльными к государственной власти (не считая тех, кто иммигрировал на Запад).

Что касается девятой группы политиков - руководителей судебных и финансовых органов и др., то следует сказать, что значительное влияние судебных органов в 1993 г. можно объяснить тем, что в споре между Президентом РФ и российским парламентом Конституционный Суд РФ выполнял роль арбитра. Новое повышение политического влияния судебных органов с 2000 г. связано с тем, что с приходом во власть В. В. Путина и его команды начинается новый передел собственности, в котором заметную роль играют и суды. Кроме того, суды стали использоваться властью для преследования оппозиции и отстранения неугодных кандидатов и партий от участия в выборах.

Рост политического влияния финансовых органов с 2000 г. связан с тем, что в результате высоких цен на нефть и роста налоговых сборов значительно увеличились финансовые поступления в бюджет страны и в стабилизационный фонд.

При анализе политического влияния тех или иных представителей элиты важна качественная характеристика оценки. Положительная оценка означает, что данный представитель элиты использует свое влияние на благо общества и государства, а отрицательная — негативное влияние. Так, в мае 2005 г. из 20 наиболее влиятельных представителей правящей элиты деятельность А. А. Кудрина — министра финансов, В. Ю. Суркова — зам. главы администрации Президента РФ, Р. А. Абрамовича — губернатора Чукотки, А. Б. Чубайса — главы РАО ЕЭС, Б. В. Грызлова — спикера Государственной Думы, В. В. Устинова — Генерального прокурора РФ, В. П. Иванова — министра обороны РФ была оценена со знаком отрицательного влияния.

Несколько иное представление о политическом влиянии элит в России имеют простые российские граждане. В ходе социологического опроса, проведенного Институтом социологии РАН в ноябре 2005 г., гражданам был задан вопрос: «В чьих руках находится реальная власть в России?» Ответы распределились следующим образом: народа — 0,8 %; парламента — 2,8 %; Правительства России — 7,2 %; западных кругов — 8,7 %; «силовиков» — 12,6 %; российской бюрократии — 15,6 %; президента — 18,9 %; олигархов — 32,4 %.

В приведенных данных обращает на себя внимание то, что Президент РФ В. В. Путин, имевший в 2005 г. весьма высокий рейтинг (в пределах 65-75 %), занимает лишь вторую позицию (18,9 %), а на первом месте с большим отрывом находятся олигархи (32,4 %). Возможно, что такое мнение у многих россиян сложилось из-за того, что олигархи и естественные монополии продолжают наращивать свои капиталы, а реального улучшения в жизни простых граждан почти не происходит и большинство обещаний Президента РФ остаются лишь благими пожеланиями.

Данные опроса также свидетельствуют о том, что народ фактически отстранен от власти (0,8 %). Следовательно, элита правит страной без всякого контроля снизу, преследуя прежде всего собственные интересы, не обращая внимания на просьбы и требования народа. Поэтому большинство преступлений, совершаемых представителями правящей элиты, остаются безнаказанными.

В современной России, по сути, сложилась ситуация, когда народ и правящая элита существуют как бы в параллельных мирах, не пересекаясь друг с другом. Один мир — мир безудержного обогащения и вызывающей роскоши; другой мир — мир унизительной нищеты и безысходности. Но такое положение дел не может продолжаться до бесконечности. В обществе зреет проте- стный потенциал, который может вызвать серьезные социальные потрясения.

Вместо пре­ди­сло­вия:

Диспозиция

Элита страны - что это?

На глазах изум­лён­ной пуб­ли­ки в стране с самыми ши­ро­ки­ми пре­зи­дент­ски­ми пол­но­мо­чи­я­ми - США - пре­зи­дент Трамп был за­дви­нут со своим на­ме­ре­ни­я­ми в самый даль­ний угол Оваль­но­го ка­би­не­та. Таким об­ра­зом была про­де­мон­стри­ро­ва­на за­вид­ная ста­биль­ность го­су­дар­ствен­но­го курса Аме­ри­ки и пре­ем­ствен­ность её по­ли­ти­ки, неза­ви­си­мо от того, кто там на­хо­дит­ся у власти.

В это же время - на про­ти­во­по­лож­ной части гло­бу­са всё чаще слышен рефрен: «Если из по­ли­ти­ки уйдёт один (всего один) че­ло­век - ны­неш­ний пре­зи­дент РФ - то может про­изой­ти го­су­дар­ствен­ная смена курса с ка­та­стро­фи­че­ски­ми для страны по­след­стви­я­ми. В ка­че­стве при­ме­ра при­во­дят­ся крайне небла­го­при­ят­ные по­след­ствия смены Алек­сандра III на Ни­ко­лая II, а Ста­ли­на - на Хру­щё­ва…

Вот именно об этом фе­но­мене - о по­тря­са­ю­щей за­ви­си­мо­сти такой огром­ной страны, как Россия, от кон­крет­ной лич­но­сти пра­ви­те­ля - хо­те­лось бы по­го­во­рить, причем со­сре­до­то­чить­ся не на «Почему так вышло?», а по­ста­рать­ся сде­лать это строго в прак­ти­че­ской плос­ко­сти, с при­це­лом на вечный «Что делать?», причем не пра­ви­тель­ству и де­пу­та­там, а самым обык­но­вен­ным граж­да­нам, не ша­ста­ю­щим по ко­ри­до­рам власти и не име­ю­щим счетов в офф­шор­ных юрис­дик­ци­ях.

Есть несколь­ко слов, на­ли­чие ко­то­рых в за­го­лов­ке любой статьи га­ран­ти­ру­ют бы­лин­ный хо­ли­вар и по­вы­шен­ное вни­ма­ние об­ще­ствен­но­сти. Одним из таких раз­дра­жи­те­лей для всего граж­дан­ско­го об­ще­ства яв­ля­ет­ся термин «элита». Как не ци­ти­руй ака­де­ми­че­ские опре­де­ле­ния, люди всё равно ас­со­ци­и­ру­ют слово «элита» с по­ня­ти­ем «лучшие» и очень огор­ча­ют­ся, если такой термин от­но­сит­ся к кому-то, кто по своим нрав­ствен­ным и де­ло­вым кри­те­ри­ям этому по­ня­тию не со­от­вет­ству­ет.

О том, что ны­неш­ние са­мо­на­зван­ные эли­та­рии - ахил­ле­со­ва пята и глав­ная сла­бость РФ, слышно се­год­ня из каж­до­го утюга. О необ­хо­ди­мо­сти фор­ми­ро­ва­ния новой элиты (новой оприч­ни­ны) не рас­суж­да­ет только ле­ни­вый, но все ло­ма­ют­ся на про­це­ду­рах и ме­то­дах… Ох уж эти методы… Ох уж эта обо­рот­ная сто­ро­на тра­ди­ци­он­но­го рус­ско­го па­тер­на­лиз­ма…

По во­про­сам фор­ми­ро­ва­ния элиты граж­дан­ское об­ще­ство ге­не­ри­ру­ет такие пред­ло­же­ния, ко­то­рые сразу ис­клю­ча­ют граж­дан из числа ак­тив­ных участ­ни­ков про­цес­са. «Вер­хов­ный пра­ви­тель должен на­зна­чить тех, кто нам по­нра­вит­ся!» - вот такая суб­ли­ма­ция раз­но­ка­ли­бер­ных ва­ри­ан­тов фор­ми­ро­ва­ния элиты се­год­ня при­сут­ству­ет в об­ще­стве. Однако:

· Почему это пра­ви­тель должен на­зна­чать тех, кто нра­вит­ся не ему, а кому - то дру­го­му?

· Почему тот, кого на­зна­чил пра­ви­тель, должен пы­тать­ся по­нра­вить­ся кому-то ещё, кроме него?

· Каким об­ра­зом пра­ви­тель должен до­га­дать­ся, кто ре­аль­но по­ле­зен, кто нра­вит­ся народу, а кто просто по­гу­лять вышел по буль­ва­ру По­пу­лиз­ма?

Все эти во­про­сы только усу­губ­ля­ют и под­чёр­ки­ва­ют про­бле­му фор­ми­ро­ва­ния элиты по­сред­ством субъ­ек­тив­но­го мнения одного, даже самого вы­со­ко­по­став­лен­но­го и от­вет­ствен­но­го че­ло­ве­ка. Элита, сфор­ми­ро­ван­ная таким об­ра­зом, обычно стра­да­ет ни­ги­лиз­мом по от­но­ше­нию к пред­ше­ствен­ни­кам и стра­хом перед пре­ем­ни­ка­ми, делая невоз­мож­ным по­сту­па­тель­ное дви­же­ние без ша­ра­ха­ний и от­ка­тов.

Итак, с одной сто­ро­ны - ты­ся­че­лет­ний финин­терн, име­ю­щий такой же ты­ся­че­лет­ний опыт ко­ло­ни­за­ции стран нево­ен­ны­ми ме­то­да­ми и раз­ветв­лен­ную се­те­вую струк­ту­ру фор­ми­ро­ва­ния адеп­тов и аген­тов вли­я­ния. С другой сто­ро­ны - ве­ко­вая на­деж­да на царя-ба­тюш­ку, ко­то­рый должен при­ду­мать, кому и как со всей этой на­па­стью спра­вить­ся, по­до­брать со­от­вет­ству­ю­щие кадры и ор­га­ни­зо­вать про­цесс …

Не слиш­ком ли за­вы­шен­ные ожи­да­ния? Не будет ли стра­те­ги­че­ски пра­виль­ным шагом тра­ди­ци­он­ную иерар­хи­че­скую кон­струк­цию рос­сий­ской го­су­дар­ствен­но­сти под­пе­реть чем-то се­те­вым… Ну хотя бы потому, что иерар­хи­че­ские струк­ту­ры в схват­ке с се­те­вы­ми об­ре­че­ны на по­ра­же­ние … До ре­во­лю­ции се­те­вой струк­ту­рой Рос­сий­ской им­пе­рии яв­ля­лась кре­стьян­ская община, ко­то­рая была ис­прав­ным по­став­щи­ком не только пу­шеч­но­го мяса, но и ин­тел­лек­ту­аль­ной элиты, на­чи­ная с Ло­мо­но­со­ва и за­кан­чи­вая Есе­ни­ным.

В начале ХХI века в России не оста­лось ни общин, ни кре­стьян, зато вызовы и угрозы оста­лись преж­ни­ми. И на них тре­бу­ет­ся как-то ре­а­ги­ро­вать, фор­ми­руя на­род­ную элиту, как аль­тер­на­ти­ву той, ко­то­рую ак­тив­но фор­ми­ру­ют внутри рус­ско­го мира «наши за­пад­ные парт­нё­ры».

Как это сде­лать?

Про­бле­му фор­ми­ро­ва­ния элиты, за ко­то­рую не стыдно, пре­зи­дент России Вла­ди­мир Путин, несо­мнен­но, осо­зна­ет и по­ни­ма­ет. Причём не просто при­ни­ма­ет, а за всё это время пе­ре­про­бо­вал прак­ти­че­ски все до­ступ­ные ин­стру­мен­ты её фор­ми­ро­ва­ния сверху. За неё не должно быть стыдно, она должна быть спо­соб­на адек­ват­но от­ве­чать на со­вре­мен­ные вызовы и могла бы быть аль­тер­на­ти­вой «героям 90х».

Все­рос­сий­ский кон­курс «Лидеры России», Об­ще­рос­сий­ский на­род­ный фронт, Дви­же­ние «Наши», Единая Россия - вот крат­кий список ин­ку­ба­то­ров новой оприч­ни­ны, каждый из ко­то­рых стра­да­ет одним и тем же пер­во­род­ным грехом: право на отбор лучших отдано на откуп функ­ци­о­не­рам, совсем не за­ин­те­ре­со­ван­ным в по­яв­ле­нии кого-либо лучше их самих. А сами они (по мнению на­се­ле­ния) далеко не яв­ля­ют­ся об­раз­ца­ми ком­пе­тент­но­сти, доб­ро­со­вест­но­сти и пат­ри­о­тиз­ма. Может, по­это­му успе­хов у пе­ре­чис­лен­ных ин­ку­ба­то­ров совсем не густо?

Логика объ­ек­тив­ных и за­ко­но­мер­ных со­бы­тий, про­ис­хо­дя­щих в ми­ро­вой мак­ро­эко­но­ми­ке, уже ставит вопрос ребром перед на­ци­о­наль­ной по­ли­ти­кой - мо­би­ли­за­ция граж­дан­ско­го об­ще­ства или полная ан­ни­ги­ля­ция го­су­дар­ства. Ин­стинкт са­мо­со­хра­не­ния делает чудеса, и он совсем не чужд небо­жи­те­лям, и как только они по­ни­ма­ют, что такая мо­би­ли­за­ция - это един­ствен­ный способ их лич­но­го вы­жи­ва­ния, ста­но­вят­ся наи­бо­лее пред­при­им­чи­вы­ми его ор­га­ни­за­то­ра­ми.

Однако. Стоит ли про­стым, не об­ле­чен­ным вла­стью граж­да­нам пас­сив­но ждать фор­ми­ро­ва­ния новых ва­ри­ан­тов Единой Росси - 2, 3, 4, и так далее? Какие потери по­не­сет об­ще­ство до по­яв­ле­ния новых Мининых и Пожарских? Не стоит ли снизу ини­ци­и­ро­вать про­цесс их ма­те­ри­а­ли­за­ции, пока эти потери не при­об­ре­ли ха­рак­тер ка­та­стро­фи­че­ских?

Вся пре­лесть граж­дан­ских ини­ци­а­тив в том, что их авторы не свя­за­ны ни­ка­ки­ми обя­за­тель­ства­ми, ко­то­ры­ми связан любой ру­ко­во­ди­тель. В от­ли­чие от пуб­лич­ных по­ли­ти­ков про­стые граж­дане могут себе поз­во­лить неогра­ни­чен­ное ко­ли­че­ство ини­ци­а­тив, находя ме­то­дом проб и ошибок тот ва­ри­ант са­мо­ор­га­ни­за­ции, ко­то­рый более всего от­ве­ча­ет со­вре­мен­ным вы­зо­вам и угро­зам.

По­это­му пе­ре­хо­жу от общих слов к пред­ло­же­ни­ям, ого­во­рив, что это только мои мысли, част­ные и несо­вер­шен­ные, в на­деж­де, что ком­мен­та­то­ры обя­за­тель­но до­ба­вят их своими пред­ло­же­ни­я­ми - об­раз­цо­во-по­ка­за­тель­ны­ми и пуб­лич­но-при­ем­ле­мы­ми.

Несколь­ко дней назад рунет об­ле­те­ла фо­то­гра­фия, где срав­ни­ва­лись пре­ми­аль­ные по­бе­ди­те­лей олим­пи­ад по есте­ствен­ным наукам и спортс­ме­нов - есте­ствен­но не в пользу «бо­та­ни­ков».

Неспра­вед­ли­вость такой си­ту­а­ции ком­мен­та­то­ры обос­но­вы­ва­ли по­след­стви­я­ми этих побед, когда ре­кор­ды спортс­ме­нов спо­соб­ны при­не­сти мак­си­мум - мо­раль­ное удо­вле­тво­ре­ние бо­лель­щи­кам, тогда как победы учёных пре­вра­ща­ют­ся в щит и меч го­су­дар­ства, бла­го­да­ря ко­то­ро­му внеш­ние враги могут щёл­кать зубами, а тро­гать уже не ре­ша­ют­ся…

Ис­пра­вить эту си­ту­а­цию ком­мен­та­то­ры в массе своей пред­ла­га­ют за счёт из­ме­не­ния го­су­дар­ствен­ных мер сти­му­ли­ро­ва­ния, ко­то­рые аб­со­лют­но спра­вед­ли­вы, но не совсем кон­струк­тив­ны, ибо вли­я­ние на при­ня­тие ре­ше­ний по го­су­дар­ствен­ным мерам сти­му­ли­ро­ва­ния про­стые граж­дане имеют очень опо­сре­до­ван­ное. А вот на­род­ное сти­му­ли­ро­ва­ние мо­ло­дых та­лан­тов, будь такое ор­га­ни­зо­ва­но на самом ни­зо­вом уровне, спо­соб­но убить сразу двух зайцев - под­дер­жать мо­раль­но и ма­те­ри­аль­но пред­ста­ви­те­лей ис­тин­но на­род­ной элиты и объ­еди­нить самих граж­дан.

Чтобы сде­лать по­бе­ди­те­ля меж­ду­на­род­ной олим­пи­а­ды по есте­ствен­ным наукам мил­ли­о­не­ром, до­ста­точ­но, чтобы его талант оце­ни­ли 10 000 че­ло­век, каждый - в 100 рублей. Ко­неч­но 100 рублей - это не лайк, их от себя надо ото­рвать, но уж если по­счи­тал такое воз­мож­ным, то и ве­со­мость такого ре­ше­ния будет более зна­чи­тель­ная.

Хотя дело тут не в ста рублях, а в десяти ты­ся­чах, у ко­то­рых сов­па­ло мнение о том, что есть некто до­стой­ный, для ко­то­ро­го не жалко со­дер­жи­мо­го соб­ствен­но­го ко­шель­ка. Вот этот до­стой­ный, для кого не жалко денег, и будет тем эли­та­ри­ем. Он будет точно знать, от кого за­ви­сит его личный эли­тар­ный статус.

Раз­ви­вая эту мысль, можно по­го­во­рить и том, для кого народу не жалко пер­со­наль­ный са­мо­лёт и яхту. Для Романа Аб­ра­мо­ви­ча и ему по­доб­ных - жалко. А вот для Ми­ха­и­ла Ти­мо­фе­е­ви­ча Ка­лаш­ни­ко­ва - совсем не жалко. Бо­гат­ство рус­ских людей не раз­дра­жа­ет. Раз­дра­жа­ют но­си­те­ли этого бо­гат­ства, если взяли его у народа без его со­гла­сия.

Если тра­ди­ция ма­те­ри­аль­ной и на­род­ной под­держ­ки лучшим своим пред­ста­ви­те­лям по­лу­чит­ся си­стем­ной и мас­со­вой, вы­дви­га­е­мые и по­ощ­ря­е­мые, таким об­ра­зом, учёные, врачи, учи­те­ля, ин­же­не­ры и пред­ста­ви­те­ли других про­фес­сий, станут ре­аль­ной аль­тер­на­ти­вой са­мо­вы­дви­жен­цам-при­ва­ти­за­то­рам и их по­сле­до­ва­те­лям.

Это может вы­гля­деть, как сеть самых раз­но­ка­ли­бер­ных фондов по­сто­ян­ной под­держ­ки кон­крет­ных та­лан­тов и пе­ре­ход­ных бо­ну­сов для по­бе­ди­те­лей кон­кур­сов и олим­пи­ад, ра­бо­та­ю­щих ис­клю­чи­тель­но на об­ще­ствен­ных на­ча­лах и есте­ствен­но объ­еди­ня­ю­щих только тех, кто хочет и имеет воз­мож­ность кого-то или что-то под­дер­жи­вать.

Ещё вчера по­стро­е­ние такой си­сте­мы было аб­со­лют­но нере­аль­но - на вни­ма­ние пуб­ли­ки мог пре­тен­до­вать только тот, кто по­сто­ян­но маячил в те­ле­я­щи­ке. Но се­год­ня, когда ко­ли­че­ство смот­ря­щих те­ле­ви­зор неуклон­но сни­жа­ет­ся, а ин­фор­ма­цию стало воз­мож­ным про­ве­рять и пе­ре­про­ве­рять в сети, по­яви­лась слабая на­деж­да на её объ­ек­тив­ность.

Ну, а если не по­нра­вит­ся, не по­лу­чит­ся, или не за­це­пит - тоже не беда. Значит или пред­ло­же­ние моё - нека­че­ствен­ное, или «народ для раз­вра­та ещё не готов», а может и то, и другое вместе. Фор­ми­ро­ва­ние новой элиты неиз­беж­но, как восход Солнца, а уж через какие ме­ха­низ­мы - это вопрос третий. Будем на­де­ять­ся, что не через во­ору­жён­ный, ибо лимит на ре­во­лю­ции и пе­ре­во­ро­ты мы ис­чер­па­ли еще в ХХ веке.

Что такое мировое закулисье? Андрей Фурсов

Как обычному человеку влиться в мировую элиту. Андрей Фурсов

Потомки гермафродитов - мировая «элита»

Более подробную и разнообразную информацию о событиях, происходящих в России, на Украине и в других странах нашей прекрасной планеты, можно получить на Интернет-Конференциях , постоянно проводящихся на сайте «Ключи познания» . Все Конференции - открытые и совершенно безплатные . Приглашаем всех просыпающихся и интересующихся…

В отношении термина «элита» существует множество различных представлений. На протяжении достаточно длительного времени принадлежность того или иного лица к элите обеспечивалась его знатным происхождением. Впоследствии к элите стали причислять еще и самых богатых и наиболее влиятельных людей. Более того, среди элиты стали выделять группы элит, объединенные общим признаком, к примеру: интеллектуальную, литературную, музыкальную и другие элиты. Но как бы не эволюционировал этот термин, не вызывает сомнения одно - элита играла, играет и будет играть ведущую роль в развитии государства и общества. В интервью об элитах рассказали эксперты из разных стран.

: Как Вы можете охарактеризовать современную политико-управленческую «элиту» в стране Вашего проживания?

Владимир Коробов - директор Центра исследований южно-украинского пограничья, кандидат социологических наук (Херсон, Украина):

Самое главное - элита Украины не отражает интересов и структуры всего общества. У меня складывается впечатление, что условием попадания в украинскую элиту является происхождение и идеологическая приверженность. Чтобы попасть в элиту нужно, чтобы твоя фамилия заканчивалась на «чук», или «ко».

Нужно, чтобы ты был приверженцем так называемой «украинской национальной идеи». Русских и русскоязычных в элите все меньше, а выходцев из Западной Украины и этнических украинцев - все больше.

Учитывая социально-демографическую структуру общества можно сказать, что элита Украины рекрутируется не из всего общества, а из отдельных регионов и сторонников определенной националистической идеологии. Сторонников воссоединения с Россией и русскоязычных, отстаивающих права русских и русскоязычных в украинской элите практически нет. Даже те, которые считались таковыми, подчиняются партийной дисциплине Партии Регионов и приспосабливаются к новой украинской идеологии (Колесниченко и т.п.).

В стране, где половина населения - русскоязычные, это похоже на какую-то оккупацию. Я задаю себе вопрос: кто из украинской элиты отражает мои интересы и интересы моей семьи? Никто. Я спрашиваю об этом своих друзей - никто. Мы не имеем своих представителей в составе украинской элиты. У нас нет наших министров, нет наших депутатов, у нас нет своей партии, нет своих спикеров на телевидении.

Иногда нам показывают гостей из России, как бы подчеркивая - такие взгляды - это удел иностранцев, а не украинцев. Но ведь это - ложь и подтасовка! Как же мы можем относиться к этой стране и к этой элите? Украинская элита - элита всего лишь небольшой части страны и общества, она по своему составу не отражает всего разнообразия нашего общества. Ее искусственно рекрутировали из ограниченных маргинальных слоев.

В этом - слабость Украины как государства и ущербность украинского общества. Оно не сможет в таком состоянии достичь никаких успехов. Половина страны не имеет своей элиты и вынуждена с надеждой смотреть на Путина и элиту соседней страны.

Националисты испытывают кадровый голод и вынуждены рекрутировать даже на большие должности всяких ничтожеств. Один за другим проходят скандалы вокруг высокопоставленных деятелей, которые представили липовые дипломы о высшем образовании.

Для украинской «элиты» характерны моральное разложение, наркомания, разврат, хулиганство, коррупция, различные формы девиантного поведения. Особенно вызывающе ведут себя дети высокопоставленных украинских чиновников, вокруг которых постоянно возникают скандалы. Украинская «элита» и в стране, и за рубежом стала притчей во языцех, образцом загнивания и морального падения. Разложение украинской элиты, ее безнаказанность отражают печальные перспективы всего украинского общества, стоящего на краю пропасти и на грани уничтожения.

Александр Пелин - философ и социолог, кандидат философских наук (Ужгород, Украина):

Мы подменяем понятие управленческой элиты понятием истеблишмента. Элита признается, но не назначается.

Павел Крупкин - научный руководитель Центра изучения Современности, кандидат физико-математических наук (Париж, Франция):

Современная российская элита в массе своей поражена определенной «этической болезнью». Эта система личностных установок является доминирующим этосом российских элитных слоев, и характерна: (а) принятием культа денег в очень интересной форме - в форме поклонения некоей магической субстанции - «баблу»; (б) иррационализацией и биологизацией мировоззрения, «заколдовыванием» мира; (г) предельным элитизмом вплоть до расизма в части социального видения. «Бегство от рациональности» российской элиты результирует отсутствием у нее стратегического понимания, неприятием ею даже идеи о возможности некоего «общего блага», зашкаливающим эгоизмом, в том числе экономическим. На все это накладывается отсутствие уверенности в легитимности своего правления и связанного с ним социального порядка, отсутствие видения своего будущего в «этой стране». Как результат, ярлык «временщики-компрадоры» оказывается адекватным для доминирующего аспекта идентичности российской элиты - как политической, так и хозяйственной.

В чуть другом аспекте данный этос близок к этосу средневековой знати, что обусловливает и «извлечение ренты из своего социального положения» в качестве доминирующего экономического и властного мотива, и текущую архаизацию общественного сознания России.

Наряду с доминирующим этосом неофеодала-временщика в самом топе элиты прощупывается группа, которой хотелось бы вернуть страну в Современность/Модерн (откуда и идет термин «модернизация»). Данная группа ввиду своей политической влиятельности «наводит» на элитные слои этос модернизации - ведь ни один компрадор-архаизатор не хочет считаться таковым публично.

И взаимодействие множества вариантов указанных этосов в элитных слоях и обеспечивает все богатство российской политики.

Юрий Юрьев - политконструктор (Одесса, Украина):

Элита Украины подобна Лазаренко - рискует остаться без защиты народа и предстать в качестве дойных овец на чужой территории.

Даниэль Штайсслингер - журналист и переводчик (Лод, Израиль):

Как оторванную от жизни простых людей. Они заботятся о благополучии в области макроэкономики и инвестиционного климата, забывая о том, что экономика для человека, а не человек для экономики. И слишком хороший инвестиционный климат на самом деле ничем не хорош: он привлекает спекулятивные капиталы, которые никаких рабочих мест не создают, а навариваются на разных тёмных играх.

Давид Эйдельман - политолог и политтехнолог (Иерусалим, Израиль):

В отличие от российского словоупотребления, в Израиле слово «элита» как правило, произносят во множественном числе. Поскольку элита - не одна. Их несколько, они разные. Есть элита политическая, есть близкая к ней военная, есть религиозная, юридическая, финансовая.

В связи с тем, что государство молодое, многие элиты открыты для новых людей, «свежей крови».

«Борьба с элитами» - уже тридцать лет постоянный тренд правых партий, хотя, начиная с 1977 года, они находятся у власти и по идее должны были бы стать элитами, а не кричать против них. Но во время избирательной кампании 1999 года лидер Ликуда, тогдашний и нынешний премьер-министр Биньямин Нетаниягу в предвыборной риторике многократно повторял «Ани асафсуф гее» («Я гордое было»), противопоставляя себя «элитам». Хотя сам Нетаниягу из очень приличной семьи. И занимал кресло премьер-министра - главную должность в стране.

Михаэль Дорфман - публицист, редактор, издатель (Нью-Йорк, США):

В США правильней говорить об одной элите, поскольку здесь очень легкий переход между властью, большим бизнесом и академией, готовящей кадры, вырабатывающей концепции. Академия, в лице ведущих университетов играет у нас ту же роль, которую играла Католическая церковь в средневековом мире.

Александр Хохулин - блогер, хозяин и модератор сайта "Манкурты" (Львов, Украина):

Так же, как в вопросе - кавычками.

Виктор Глеба - архитектор, член президентского совета Национального союза архитекторов (Киев, Украина):

"Жлобы" - "Пацаны" - "Интеллигенты" (это цитата одного из митингующих под стенами Верховного Совета Украины) ...20.11.10г.

Лариса Бельцер-Лисюткина - культуролог, преподаватель Свободного университета (Берлин, ФРГ):

Это профессиональные политики, сделавшие карьеру в рамках своих партий и профсоюзов.

Владимир Букарский - политолог (Бендеры, ПМР):

В Молдавии "элиты" как таковой практически нет. А есть лишь группа кланов с теми или иными ресурсами влияния, которые, в зависимости от внешней или внутренней конъюнктуры, наполняют сами себя определённым идеологическим содержанием. Эти кланы переплетены сложной системой родственных, коммерческих и иных связей, вращаются в своём собственном поле и практически не подвержены контролю со стороны основной части населения.

Владимир Беляминов - политолог (Харьков, Украина):

Понятие элиты как лучших представителей нации, ее светочей и знаковых личностей, действительно играющих роль, а не балаганные дивертисменты, сегодня очень мало, точнее, эта часть общества фактически не публична. Наличие высшего образования у человека сегодня, увы, не является залогом его успешного будущего. Это меня огорчает и нивелирует само понятие «политико-управленческая элита, которая состоит в своем большинстве из тех, кто оказался в нужный момент в нужном месте поближе к власти и некогда общим активам. Они же и «подтягивают» своих, себе подобных.

Вадим Булатов - журналист, публицист, блогер (Нижний Тагил, Россия):

Наверное, есть какие-то специальные социологические термины, описывающие тип российской элиты: компрадорская, клановая, закрытая, бюрократическая, разъединенная. Но мне кажется, что ключевым здесь будет термин, описывающий внутреннее самосознание российской элиты. Это - элита под подозрением. Наша элита постоянно ощущает недостаток своей легитимности. Это ощущение порождает мощное неосознанное стремление унизить, втоптать в грязь неэлиту, народ. И уже потом на фоне забитого опущенного и неграмотного предстать светлыми князьями. Эта подозрительность распространяется и на отношения внутри элиты, что и порождает ее разобщенность.

Представители элиты вынуждены постоянно доказывать друг другу, что они элита. Обычно для этого используются разнообразные форму унижения народа. Точно знаю, что высшим пилотажем среди элиты считается отмазывание родственников от уголовного наказания. Если, например, сын элитария кого-то задавил и не понес наказание - то это, по сути, является золотой карточкой в клубе элиты.

Естественно, неуверенность в себе порождает у российской элиты первоочередное стремление создать запасной аэродром вне России. Дети отправляются на учебу за рубеж, для обзаведения связями. Чтобы они стали на западе своими. Если ребенок элитария учится в России, то это ставит под сомнение его статус в глазах других элитариев. В среде российской элиты господствуют мировоззрения в той или иной степени оправдывающие социал-дарвинизм и восходящие прямо к субкультуре воров в законе. Принимается все, что свидетельствует о том, что народ - лох и терпила. Отвергается все, что свидетельствует об обратном. Либеральная идеология говорит о русских как о вечно отсталом народе - подлежащем уничтожению.

Православно-государственная идеология принимается элитой в удивительном изводе. Православие понимается как религия избранных, религия элиты, которую русское быдло отвергло в 1917 году и до сих пор пребывает во тьме язычества. Убийства священников, разрушение храмов в начале правления Советской власти трактуется православными элитариями как бунт охлоса вышедшего из конюшен, где их недостаточно усердно пороли. Народ до сих пор не исправился, превратившись в генетические отбросы благодаря отрицательному отбору устроенному краснопузыми.

Надежды на исправление нет - народ предался душой и телом дьяволу.

Некоторые священники и иерархи с большой охотой поддерживают это мировоззрение, потому что это дает материальные бонусы и в какой-то мере причисляет их к элите.

: Что оказывает большее влияние на принятие государственных решений: общественное мнение или мнение политической элиты?

Владимир Коробов:

Конечно, мнение элиты. Институт общественного мнения у нас развит слабо. Чтобы общественное мнение учли, нужны какие-то экстраординарные события - майдан, революция, восстание, штурм кабинета министров. Решения принимаются кулуарно, на их принятие влияют элитные группировки: Клюева, Колесникова, Ахметова, Фирташа и т.п. В этом процессе для общественного мнения места нет. Учитываются только риски восстания масс. Остальные формы протеста не учитываются, не принимаются всерьез. Налоговый кодекс принят, несмотря на возражения торговцев, их митинги и демонстрации протеста.

Александр Пелин:

Когда-то профессор Грушин прогремел своим риторическим вопросом: "Нужна ли социология Чингисхану?". Нужно ли общественное мнение чиновникам для принятия решений? Это тоже риторический вопрос.

Павел Крупкин:

Вследствие сказанного ранее Россия оказывается похожей на корабль в бурном море, управляемым пьяной (но довольно добродушной) шимпанзе с ограниченным каналом восприятия. Соответственно, принимаемые государственные решения очень ситуативные, и именно сложившаяся общественная обстановка фильтрует то, что может поучаствовать в жребии быть отобранным для принятия во внимание при выработке решения верхним уровнем российской власти. Так и получается, что и интересы людей, и интересы бизнеса, и интересы чиновничества «сверкают» в этом «казино» в качестве «влияющих» на итог, при наличии некого преобладания интересов правящего класса, естественно.

Юрий Юрьев:

Общественное мнение пока слабовато, всё решается "элитами" без референдумов и опросов. У общества нет средств воздействия на власть, кроме редких выборов, а народный суд присяжных - не создан. Таким образом, остаются внеправовые методы. И они - растут, и способны породить ещё более "внеправовые методы".

Даниэль Штайсслингер:

Естественно, мнение элиты. Они его выдают за общественное мнение, порой просто формируют общественное мнение при помощи СМИ, вбрасывая неполную или искажённую информацию.

Давид Эйдельман:

Само понятие «общественное мнение» (public opinion) появился в Англии в XVI веке, но, как и большинство идеологических штучек той эпохи, быстро перебралось во Францию, где вошло в моду и получило надлежащее декоративное подкрепление. В середине XVIII века - в эпоху Абсолютизма и Просвещения, оно сначала трактовалось не вообще как мнение общественности (в современном значении данного термина), сколько как обнародованная, ставшая всеобщим достоянием точка зрения интеллектуальной элиты, вхожей в академические круги и литературные салоны. Эта точка зрения противостояла выражению частных интересов «узкого круга», «политической кучки», какой представлялась, в глазах "просвещенной" общественности тогдашняя королевская власть. Уже тогда «общественное мнение» являлось чем-то вроде машины идеологической войны, которую произвели на свет элиты, чтобы всеми имеющимися способами подтверждать или подтачивать политическую легитимность режима и оппозиции. Этой игрой элиты увлекались всегда. На то они и элиты.

Михаэль Дорфман:

Правильней спросить, насколько общественное мнение влияет на принятие решений элитой. Влияет куда меньше, чем хотелось бы. Скажем, 65-67% американцев положительно относятся к возможности «общественной медицины», принятой во всех западных странах. Однако интересы большого бизнеса перевесили, и во время дебатов о медицинской реформы Барака Обамы - эта опция даже не обсуждалась. Другой пример - продолжающаяся оккупация Ирака и Афганистана - непопулярные в общественном мнении.

Александр Хохулин:

Алчность политической элиты.

Виктор Глеба:

Власть в обществе не могут осуществлять ни один человек, ни все люди сразу. «...Авторитет или власть лидера, коренится в поддержке сторонников...», - писал Николо Макиавелли. По его мнению, все основные конфликты разворачиваются между элитами: меньшинством, удерживающим власть, и меньшинством, идущим к власти. Ориентация на власть, стремление ее достичь таит потенциальную опасность для социального порядка, гарантом которого выступает тот, кто эту власть уже имеет. Влияние на принятие решений многовекторное (это и пресса и митингующие и международные эксперты) но основным фактором является защита интересов определенных групп влияния (стейкхолдеров) которые представляют элиты (бизнес-медиа-силовые структуры и все ветви власти).

Лариса Бельцер-Лисюткина:

Государственные решения принимаются в итоге длительного процесса поиска консенсуса. Общественное мнение и мнение политических элит не всегда противостоят друг другу. Но у разных сегментов и общества, и элит могут быть разные мнения. Они должны быть обсуждены и согласованы, прежде чем ставить решение на голосование.

Владимир Букарский:

В основном большинство решений принимаются политическими элитами, причём роль глобальных и транснациональных элит в современном мире гораздо важнее роли национальных элит. Разумеется, ни одна из элит не в состоянии не учитывать общественного мнения. Однако вряд ли стоит подробно расписывать, как легко это общественное мнение поддаётся манипуляции. Значительно труднее манипулировать национальными культурными и религиозными традициями, поведенческими стереотипами, формировавшимися из поколения в поколение. Роль этих традиций чрезвычайно высока, и более того, в глобальном мире она ещё больше возрастает. Это учитывают мировые элиты и стараются использовать влияние местных традиций в своих интересах.

Владимир Беляминов:

Мнение тех, кто причисляет себя к элитам, которые, считается, должны быть «путеводной звездой» во всех сфера страны. Только, зачастую, все это выглядит нарочито «элитно»: от бездарных проектов на ТВ, когда к дикторскому составу не применяются элементарные требования профессионализма, хотя бы читать текст с правильным ударением, когда в масс-медиа вкусы прививаются одиозными девицами, мнящими себя светскими львицами и рассказывающими об этом в своих авторских программах. То же самое и в политике, в бизнесе. Везде, где частное и узкое выдается за общее и широкое.

Вадим Булатов:

Россию эпохи Путина характеризовала опора на мнение народа. Медведев опирается на мнение элиты. Это заметно хотя бы его интересу к блогосфере, представляющую собой некую элитную часть народа. В блогосфере ставится и продвигается только то сообщение, которое ставит под сомнение народ. Что согласуется с самосознанием элиты.

: Совместимы ли понятия классической демократии и государственное управление в современном мире узким элитарным слоем общества?

Владимир Коробов:

Слово «демократия» - приятная неопределенность. Это слово ничего не значит. «Классическая демократия» - это еще большая чушь, чем просто «демократия». Сегодня это слово так часто употребляют к месту и не к месту, что оно утратило свою силу. Всем в Украине понятно, что тот общественный строй, который у нас сложился, «демократией» можно назвать только по большому заказу. У нас в Херсоне мэра города выбрали 9% горожан (34% явки на местные выборы) - это демократия? Губернатора области назначает президент, граждане области его не выбирают, это демократия? В русскоязычной области русских в руководстве областью и областным центром нет - это демократия? Список подобных вопросов можно продлить до бесконечности. У нас только имитация демократии, декоративная демократия, никакой реальной демократии нет и в помине.

Кстати сказать, не факт, что демократия - единственно правильная форма правления. Двадцать лет живем при «демократии», наелись ее до отвала. Ничем не лучше прежнего «тоталитаризма». Такой же антинародный режим, только слова другие.

Александр Пелин:

Если не существует национальной элиты, то "демократические" решения принимаются при помощи подброшенной монетки.

Павел Крупкин:

Напомню, что эгалитарность современных западных демократий - это относительно недавнее приобретение. До того долгое время все демократические политические системы были достаточно элитарны. Например, в 1824 году в США президента страны выбирали всего 3,5% населения.

Определяющее качество демократичности более связано со сменяемостью обобщенного начальства, чем с эгалитарностью политической системы. Именно в этом месте находится то общее, что было у демократических полисов, демократий начала Нового времени, и современных западных и восточных демократий.

Юрий Юрьев:

И в "демократии" и в "элитократии" есть проблемы, поскольку власть не дают, власть - берут. И кто взял власть - тот и правит.

Демократия хороша, когда она не по вызову раз в несколько лет, а ежедневна и способна призвать правителей к ответу тотчас. Этого нет. А пока этого нет - конкурируют элиты. Пока они конкурируют мирно, но и при этой "мирной" конкуренции они отвращают народ, что для этих "элит" очень опасно, ведь их некому защитить...

Вообще понятие "элит" всю историю опиралось на принцип военной силы, и поскольку самые мощные армии получаются из всеобщего призыва при всеобщей военной подготовке "заинтересованного народа, как совладельца державы", то элиты обречены на обслуживание народовластия, или же их государства будут сметены более сильными. В самом лёгком варианте - "ненародные" элиты будут безнаказанно ограблены банкирами, хранящими их средства, а от народа не получат даже пенсии...

Кирилл Панкратов - доктор философии (Эктон, Массачусетс, США):

А что, в прежние времена государственное управление осуществлялось широкими слоями? Нет, конечно. Вообще, связь качества принимаемых ключевых решений со степенью участия в них разных общественных слоёв далеко не очевидна. Руководители могут ошибаться, так же как и экспертное сообщество, и население в целом.

Возьмём, например, чётко обозначенные ключевые решения - о начале войн, в особенности "плохих" войн, тех которые привели к большим жертвам и разрушениям, но не достигли поставленных целей. Я не вижу корреляции между качеством таких решений и широтой общественных слоёв, вовлечённых в них.

Явно ошибочное решение о вторжении в Афганистан принимала очень узкая группа в Политбюро КПСС, никакого общественного обсуждения и участия в нём не было. С другой стороны, ответственность за начало катастрофической первой чеченской войны в 1994 принимало самое либеральное и "демократическое" правительство в истории современной России. Хотя, это правительство побеждало на выборах (не вполне честными способами), общество в целом войну не поддерживало. У второй чеченской войны была определённая, но не слишком большая общественная поддержка. Но она быстро возросла, когда стало ясно, что эту войну власть ведёт намного более компетентно, чем первую.

Решение об эскалации вьетнамской войны в середине 1960-х принимало самое компетентное и хорошо образованное правительство в американской истории к тому времени (со времени "отцов-основателей"). Но это не помешало ему быстро потерять общественную поддержку и "вляпаться" в серьёзнейший кризис, большие потери и, в конце концов, поражение. За начало иракской войны в 2003 несёт, пожалуй, всё американское общество, а не только администрация Буша. То что повод для войны был построен на полном вранье, и что Ирак не представляет угрозы для США было ясно с самого начала. Но Америка была озлоблена после теракта 9/11 и ей хотелось кому-нибудь "дать в морду". Ирак представлялся удобным кандидатом. Вся страна, за малым исключением, самодовольно хрюкала и аплодировала когда бомбы падали на иракские города. Только когда домой стали возвращаться тысячи гробов и десятки тысяч искалеченных, поддержка войны резко упала.

Если обратимся назад, к первой мировой войне, решение о ней принимали в целом хорошо образованные и политически опытные элиты европейских держав того времени, и война поначалу была встречена энтузиазмом в широких слоях большинства стран. Так что "демократичность" и широта обсуждения важных решений - вовсе не залог их правильности.

Даниэль Штайсслингер:

Классическая демократия - это фикция. Она возможна в сообществе численностью до тысячи человек. Далее возникает демократия представительская с возникновением страты профессиональных политиков, а они уже имеют свои интересы, не всегда совпадающие с общественным благом, а порой и прямо ему противоположные. Но Черчилль прав - ничего лучше пока что не придумано. Может, в очень далёком будущем можно будет передать власть искусственному интеллекту, который просто лишён личных интересов по определению.

Давид Эйдельман: Одним из семи мудрецов из семи мудрецов древней Греции был коринфский тиран Периандр сын Кипсела (ок. 660-585 гг. до н.э.). Геродот описывает Периандра как злого и умного тирана, идеолога тирании. Согласно его рассказу, получив власть, Периандр послал гонца в Милет — спросить совета у старого милетского тирана Фрасибула. Фрасибул выслушал вопрос и вдруг сказал гонцу: «Хочешь посмотреть, как у меня хлеба в поле растут?» Недоумевающий гонец шел следом и смотрел, как Фрасибул помахивает посохом: где тот видел колос повыше и получше, он сбивал его посохом и вминал в землю. Закончив прогулку, Фрасибул сказал: «Ступай назад и расскажи, что ты видел». По возвращении же глашатая в Коринф Периандр полюбопытствовал узнать ответ Фрасибула. А глашатай объявил, что не привез никакого ответа и удивляется, как это Периандр мог послать его за советом к такому безумному человеку, который опустошает собственную землю. Затем он рассказал, что видел у Фрасибула. Периандр понял урок Фрасибула, сообразив, что тот ему советует умертвить выдающихся граждан и стал сурово расправляться со всеми, кто выделялся в его городе знатностью или богатством. Истребляя наиболее влиятельных коринфских аристократов, конфискованные у них земли Периандр роздал представителям демоса. Оставшимся в живых аристократам он запретил покупать рабов и предметы роскоши, заниматься гимнастикой, жить в городской черте и устраивать пиры.

Демократия же, в отличие от тирании, нуждается в элите. Великий русский философ Иван Ильин писал: «Демократия заслуживает признания и поддержки постольку, поскольку она осуществляет подлинную аристократию (т.е. выделяет кверху лучших людей)».

Михаэль Дорфман:

Понятия классической демократии, в отличие от прямой демократии - что общество поручает своим представителям выражать его волю. Еще сто лет назад социалистический философ Робертом Михельсом сформулировал «Железный закон олигархии» - любая форма социальной организации, демократической либо автократичной, неизбежно вырождается во власть немногих избранных — олигархию. Пока исключений не было, хотя современная технология сегодня предоставляет множество возможностей для прямой демократии.

Александр Хохулин:

Я не знаю, что такое классическая демократия. Мне неизвестны страны с подобным управлением. Разве что Украина при прошлом президенте, который был национал-демократ, первая половина у него по зову души, на вторую спонсоры обязывали.

Виктор Глеба:

Демократия это правопорядок и право выбора. Выполнение норм и законов это главное в демократическом (демос - народ) обществе, в котором право принадлежит большинству, а власть - меньшинству. Государственное управление - это предписание (решение) меньшинства для выполнения большинством. Элитарность, как лучшее в решениях и выполнении этих решений свойственна профессионалам. Но дух служения народу (Царю и Отечеству) отличает профессионалов от патриотов. Вспомните фильм "Вперед гардемарины" - романтизм восприятия власти и народа возвышает молодую элиту империи, но при этом уничтожает демократию. Парадокс, но именно "элиты" убивали царей в России.

Лариса Бельцер-Лисюткина:

Понятие "классической демократии" - это абстракция, это эталон, идеальный тип (по Максу Веберу). Реально такой модели нигде и никогда не существовало. Она нужна как terminus technicus для аналитиков и специалистов.

Владимир Букарский:

Ответить на этот вопрос можно по-разному в зависимости от того, что понимать под "классической демократией". Если прямое народовластие, основанное на национальных традициях, то, естественно, элитарное управление не совместимо с ней никак. Именно поэтому Роберт Даль и ввёл слово "полиархия". Современная западная демократия подразумевает, в первую очередь, конкуренцию элит, на которую основная часть населения оказывает мизерное влияние. Кстати, пропагандисты демократии в СССР и России в 80-90-е годы, да и в нынешнее времена, упорно умалчивали о теории полиархии. Однако современные пропагандисты западной демократии уже взяли на вооружение доктрину "демоса и охлоса", где под "демосом" подразумевается именно этот крайне узкий, радикально вестернизированный слой общества, а под "охлосом" - основная масса населения. Поэтому нынешние российские и постсоветские либералы совершенно искренне считают себя последовательными сторонниками классической демократии. Вот только большинство населения собственных стран для них не "демос", а "охлос".

Владимир Беляминов:

Демократия и власть большинства — это, по сути, узаконенная анархия и бардак. Все и никто, общее и ничейное. Я считаю, что не совместимо, поскольку каждый должен быть в ответе за свои действия, а не перекладывать решение вопросов на коллективный разум, который, как и коллективная глупость, не имеет границ.

Вадим Булатов:

Есть римская классическая демократия. И есть греческая классическая демократия. В римской демократии есть узкая прослойка элиты и охлос, который выбирает народного трибуна. Народный трибун распахивает двери ногой, всячески унижает элиту, имеет право вето и вообще работает на публику и смягчение протестных настроений. Мы с волнением опознаем здесь нашу современность. Греческая классическая демократия функционирует при условии большого количества людей вовлеченных в элиту. Это старая Западная и северная Европа (кроме Англии) США в добараковскую или даже в дорейгановскую эпоху.

: Чем может быть вызвана борьба политических элит и к чему может привести отсутствие консенсуса между ними?

Владимир Коробов:

Учитывая, что наша украинская элита более-менее однородна по происхождению и идеологии, внутривидовая борьба в ее среде связана с переделом собственности. Фирташ, Ахметов, Клюев и Колесников борются не за то, как лучше защитить права русскоязычных людей, а за то, как больше получить прибыли, как больше обогатиться. Борьба внутри элиты вызвана игрой ее низменных интересов. Отсутствие консенсуса внутри элиты ведет к саморазрушению украинского государства. Мы стоим перед реальной возможностью исчезновения государства «Украина» с карты мира, такой конец может стать логическим следствием внутриэлитных столкновений.

Александр Пелин:

Борьба "политических элит" - снова подмена понятий. Политическая элита может иметь различные походы, но "борьбу". "Борьба" - удел политических кланов, между которыми не может консенсуса. Между политическими кланами возможно слияние, одностороннее подавление и взаимное уничтожение.

Павел Крупкин:

Борьба элит происходит из несовпадения интересов элитных групп, она является движущей силой развития общества, и при ее ослаблении ниже какого-то уровня общество впадает в застой и загнивание. С другой стороны без политических механизмов воспроизводства целостности общества борьба элитных групп может привести к расколу и гражданской войне. То есть фактически для нормального существования общества энергию элитной борьбы следует держать в определенных пределах, не давая ей ни чрезмерно разгореться, ни достаточно остыть. Подобное саморегулирование элиты и является основным моментом элитного консенсуса, обеспечивающего существование общества и государства в его целостности и развитии.

Самый «тупой» и примитивный механизм воспроизводства целостности общества обеспечивается сильной личностью («Государство - это я!»), что порождает авторитарные политические системы. Наряду с этим существует и общинный механизм («Мы верны нашим богам, и едины в служению общему благу»), задающий основу коллегиальным формам принятия решений и обеспечения общественной целостности. Указанные два механизма могут существовать как по отдельности, так и вместе.

Юрий Юрьев:

Открываем Библию и смотрим количество исчезнувших стран и народов...Что касается консенсуса, то его в идеале даёт народ, поскольку военнообязанные граждане, заинтересованные защищать страну, - основа долговременной государственности.

Кирилл Панкратов:

Степень консенсуса или конфронтации в политической элите в значительной мере определяет состояние общества в целом. Марксизм учил нас, что общественная динамика - это в основном борьба между классами, "верхами" и "низами". На самом деле большинство революций и общественных потрясений - это конфликты между разными частями элиты, а не между элитой и "простонародьем". Но элитные фракции при этом опираются также на широкие слои для поддержки.

Как правило, социальная нестабильность и революции происходят, когда имеет место "перепроизводство элит", когда элитные круги составляют большую долю, чем общество может себе позволить. И дело не только в чисто материальных аспектах "раздела пирога", а в том, что имеется слишком много "лишних людей" - образованных и возомнивших о себе претендентов на всевозможные престижные позиции в обществе, по сравнению с объективно оправданным числом таких позиций. В эпоху революций и длительных конфликтов внутри общества часть элиты оказывается уничтоженной, изгнанной или деклассированной. Тогда доля элиты резко падает, общество постепенно успокаивается, и цикл начинается снова.

Полного консенсуса элит не бывает почти никогда, и это не нужно: должна быть здоровая конкуренция между её различными частями. Но когда конкуренция перерастает в непримиримое противостояние, всё общество ждут трудные времена.

Даниэль Штайсслингер:

Борьбы политических элит объяснима конкуренцией за доступ к материальным и административным ресурсам. Отсутствие консенсуса дает обществу минимальную возможность влиять на ситуацию, ведь когда элиты едины, пробить их оборону практически невозможно.

Давид Эйдельман:

По мнению Макиавелли, все основные конфликты государства и общества разворачиваются между элитами: меньшинством, удерживающим власть, и меньшинством, идущим к власти. Даже если это власть сугубо неформальная.

Постоянная смена одной элиты другой обусловлена социальной динамикой общества. Обеспечение равновесия социальной и политической системы требует постоянной замены одной элиты другой.

Желательно, конечно, чтобы смена элит происходила без кризисов, катаклизмов и революций. Ведь эволюция - это та же революция, только без буквы "р".

Михаэль Дорфман:

«Элиты» во множественном числе, в нашем, американском политическом дискурсе - это удел т.н. консервативной пропаганды, а не социологии. Правильней говорить о различных группировках внутри элиты, или же, в более радикальном случае, о группах, претендующих стать элитой. Политическая борьба в узком смысле - это борьба за власть, а в более широком - еще за доверие публики к элите. Общество может как угодно критически относиться к своей элите, однако признавать, что в принципе, она действует в общих интересах. Когда общество теряет доверие к своей элите, то конец такой элиты близок и их мало радует, что по Михельсу их сменит другая элита. Отсутствие консенсуса внутри элиты свидетельствует о кризисе в обществе.

Александр Хохулин:

Политические элиты всегда боролись за власть, это смысл их существования и консенсуса между ними не может быть в принципе.

Виктор Глеба:

Всегда в истории государств (см. Макиавелли) борьба политических элит и отсутствие консенсуса между ними были вызваны желанием захвата ВЛАСТИ. При этом монархии, Империи, тоталитарно-унитарные государства отличались особым цинизмом, применяя самые жестокие методы уничтожения противников, используя ЭЛИТУ.

Лариса Бельцер-Лисюткина:

Борьба идет постоянно. Главным образом за доступ к ресурсам и за продвижение своих проектов и идей. Длительное отсутствие консенсуса - это остановка политического процесса, т.е. политический либо управленческий кризис. В его разрешение включается всё общество, а это значит, что происходит сбой системы. В зависимости от её исходного состояния и традиций, борьба может перерасти в прямое насилие и разрушение.

Владимир Букарский:

К чему может привести борьба политических элит, мы видим на примере Украины и Молдавии - к перманентному политическому хаосу, экономической разрухе, и вполне возможно, к распаду государств. Поэтому поиск общенационального консенсуса - необходимое условие сохранения государственности. Однако такой общенациональный консенсус бывает, труднодостижим, если страна является жёстко расколотой по национальному или цивилизационному признаку, чему, опять же, пример Украины и Молдавии.

Владимир Беляминов:

Борьба политических элит проходит классически, в рамках классовой борьбы, в рамках борьбы за ресурс, за перераспределение ограниченных благ. Ничего не меняется со времен первобытнообщинного строя. Отсутствие согласия чревато жизнью общества в состоянии вечных бурлений и толчее на месте. Пока внутри общества будут распри, пока страна занята выяснением отношений внутри себя, она оказывается выброшенной на обочину геополитического и геоэкономического процесса. На радость злопыхателям и тем, кто извне поддерживает подобные «проявления демократии», расправляясь, таким образом, с конкурентами, которым прививается «демократия».

Вадим Булатов:

Борьба за власть и ресурсы в России отягощается борьбой за легитимность. Если ты проиграл, то ты становишься просто никем. Это порождает и отсутствие консенсуса между элитами.

: Как Вы себе представляете воспитание политической элиты и элитарное образование?

Владимир Коробов:

Вопрос непростой. Главное, воспитание элиты не должно быть таким, как это сложилось в Украине. Как сегодня происходит? В состав элиты попадают по наследству. Высокопоставленные чиновники и богатые бизнесмены отдают своих детей в Киевский институт международных отношений. Там высокая плата за обучение + огромные взятки за поступление. Уровень тамошнего образования низкий. Нравы среди студентов ужасные - наркомания, гомосексуализм и т.п. Тем не менее, считается престижным там учиться. Другая часть элиты обучается в зарубежных вузах, где студенты полностью утрачивают связь с родным обществом, перестают его понимать. У тех и других идея служения родине и народу напрочь отсутствует и может вызвать разве что насмешки. Разве это элита? Это аморальный сброд, бесполезные мутанты.

Элитарное образование должно быть основано на демократических принципах естественного отбора. Готовить элиту нужно из числа тех представителей народа, которые проявили незаурядные способности, независимо от материальных возможностей семей. Нужно создать преграды для попадания в элиты бездарных «сынков». И главное - к элите должно относить тех, кто служит своей родине и народу, а не ставит только цель личного обогащения любой ценой.

Александр Пелин:

Как вы себе представляете воспитание политической элиты и элитарное образование? Политическую и культурную элиты невозможно воспитывать, обучать или выбирать. Политическая и культурные элиты формируются при помощи всенародного признания.

Павел Крупкин:

Принципы воспитания политической элиты давно известны. Главным образом они включают в себя воспитание уважения к общему благу и другим общим «богам» общества, тренировку навыков использования делиберативных практик согласования интересов и поиска компромиссов, стратегическое видение и умение формализовывать свои интересы, определение мотивационной модели других для лучшего их понимания. Наряду с этим обычно табуизируется нарушение общепринятых элитных социальных норм, а также и насилие, особенно насилие к «своим».

И затем, по результатам постоянной отбраковки нарушителей социальных табу, дополненной применением принципов меритократии к остающимся в претендентах на попадание в элитные слои, идет пополнение элиты общества. Так может быть обеспечено то качество элит, которым славятся западные страны.

Юрий Юрьев:

Как жесточайшую конкуренцию за общественную поддержку. Иначе - государства обречены на конкуренцию финансовых, военных, научных и прочих элит, и не факт что конкуренцию за интересы народа, а не иных элит или иных государств. А именно стремление к одобрению народом и рождает власть, способную править долго, а значит - предсказуемо, а значит - стабильно, а значит - цивилизованно и прогрессивно.

Что касается образования, то мне нравится древний метод, когда потомки любого уровня властителей служат "срочную" службу на равных со всеми остальными, а уже зная землю, народ и природу "на собственной шкуре" - учатся дальше и готовы не прятаться за креслами родителей, а превосходить делом или просто служить делу.

Кирилл Панкратов:

Элитное образование должно существовать. Каждая более-менее значительная и развитая страна должна иметь внутренние структуры для воспитания своей элиты - лучше на уровне старшей школы и университета; в более раннем возрасте элитное воспитание производит только глупое чванство и снобизм.

Если нет хорошего элитного образования внутри страны, её элита всё равно будет стараться дать его своим детям - но в других странах. До определённой степени это вполне нормально: нужно учиться лучшему мировому опыту. Но если элита почти полностью ориентирована на зарубежное образование для своих детей, для страны в целом это будет иметь отрицательные последствия.

Другой важный вопрос - о доступности элитного образования для детей из не-элитных кругов. Никакое общество в истории не было в полной мере "обществом равных возможностей". Как бы ни была устроена система образование, элита всегда найдёт возможность обеспечить лучшие его "кусочки" для своих детей. К этому нужно относиться спокойно. Но должна быть обеспечена возможность получения элитного образования для талантливых и трудолюбивых детей из малообеспеченных слоёв, обеспечена достаточно жёсткими мерами и общественными фондами. Но это, повторяю, должно быть достигнуто не через уравниловку в образовании, а через доступ именно к элитному, ограниченному, образованию для части выходцев из не-элитных групп.

Даниэль Штайсслингер:

В идеале это должно быть высококачественное "энциклопедическое" образование. Человек должен хорошо владеть основами экономики, социологии и юриспруденции, но также и наук естественных, чтобы не отдавать миллиарды на распил заведомым "петрикам" или "торсионщикам". Кроме того, с детства должен осваивать навыки коммуникативной грамотности. Но это - идеал. По факту, проникновение в элиты нередко происходит по коррупционным и родственным (которые также коррупционны) механизмам.

Давид Эйдельман:

Отличие элитарного от общего - это очень хорошо в свое время описал Г.П.Щедровицкий. В каждой стране есть два-три или несколько, в зависимости от размера страны, привилегированных учебных заведения, и попасть туда очень трудно. И поступают в них не только для того, чтобы учиться, получить знания и т.д. Туда идут учиться для того, чтобы попасть в компанию, которая дальше будет идти по жизни как одна «десантная группа», помогая людям «своего круга» занимать соответствующие высоты.

Михаэль Дорфман:

Не надо никак представлять. Антонио Грамши замечательно описал этот процесс в своих трудах о теории гегемонии. Мне как-то пришлось стажироваться в Принстонском университете, и я получил полное представление о том, как это делается. Достаточно провести несколько дней в престижном университете, как Гарвард или Йель, чтобы воочию увидеть, как создаются престижная гегемония, и как человек безо всякого насилия из кожи вон лезет, чтобы соответствовать.

Александр Хохулин:

Выдающийся украинский политик прошлого был когда-то директором овощной базы, самый известный нынешний украинский политик в прошлом - директор автобазы. Образование базовое и элитарное - в нашей стране синонимы.

Виктор Глеба:

Не тот элита, кто сладко пьет и сытно ест, мягко спит и красиво одевается, а тот, кто системно мыслит; требует от себя больше, чем от других; учится постоянно; искренне любит; убежденно отстаивает свои мысли; трудится для блага своей семьи, друзей, единомышленников, государства. В Англии говорили о необходимости "трех дипломов" для того, чтобы считаться образованным (элитарным) человеком - дипломы деда, отца и сына. Но основа закладывается в детском воспитании и дисциплине. Личным примером надо подать уроки элитарности. Но главный вопрос "ЗАЧЕМ БЫТЬ ЭЛИТАРНЫМ?"Поможет ли элитарность человеку в жизни и после смерти?

Лариса Бельцер-Лисюткина:

Это очень разные вещи. Между ними нет ничего общего. Я не знаю, кто может воспитывать политическую элиту. Её никто не воспитывает и не выращивает именно как таковую. В каждом поколении происходит "перезагрузка", элиты пополняются выходцами из самых разных социальных слоёв в результате отсеивания менее способных и удачливых. В какой-то части принадлежность к элите может быть наследственной, но это отнюдь не обязательно. В немецком обществе любой способный человек может сделать политическую карьеру. Бундесканцлер Шрёдер был выходцем из неполной семьи, его мать была уборщицей, а отца у него не было.

Что касается элитарного образования, то оно не работает на производство властных элит. Оно работает на передачу эксклюзивного знания и воспитания. А как этим ресурсом распорядятся те, кто его приобрел, станут ли они политиками или специалистами в области "орхидейных наук", это будет зависеть от их выбора. Элитарное образование порождает многофункциональные личности, способные быть успешными во многих областях.

Владимир Букарский:

Политическая элита должна выходить из народа. Необходимо тотальное преодоление кастовости и поиск действительно лучших представителей из всех слоёв общества. В советское время с этой задачей эффективно справлялись массовые организации - партия, комсомол, профсоюзы и так далее. Однако проникновение элитизма и кастовости в эти структуры привело к их отрыву от основной массы народа, моральному и интеллектуальному вырождению, и как следствие - утрате легитимности в глазах у большинства собственного народа.

Владимир Беляминов:

Образование необходимо снова возвести в ранг элитности, как это было при СССР. Может быть это звучит резко, но не всем оно нужно. Что имеем сегодня? Повальное проникновение высшего образования во все слои общества. Со стороны кажется красиво, а на деле — гротеск. Украинцы стали жить по инерции, понимая, что после школы они пойдут в институт, однако забывают, что каждый склонен заниматься тем, к чему есть талант. Образование надо снова возвести в ранг, когда человек с трепетом и четким пониманием процесса его получает и знает, если он к этому стремиться — это будет залогом его вхождения в элиту нации, а не в серую массу инженеров-менеджеров, которых ВУЗы выпускают в белый свет пачками, требуя при этом справку о трудоустройстве, в противном случае обещая не выдать диплом. Вот и получается, что «устроенность специалистов» у нас 100%, только хлеб выращивать некому, у станка стоять некому, нет рабочих рук некому возводить инфраструктуру. Так зачем такая система нужна?

Вадим Булатов:

Это интересный вопрос, который решается современными методами управления. В первую очередь будущему элитарию нужно решить главный вопрос он хочет зарабатывать или брать на себя ответственность. Решать сложные управленческие задачи или зарабатывать. соответственно тем кто хочет зарабатывать надо создать комфортные условия внизу управленческой вертикали. Например, ужесточив наказание на большие взятки обязательной конфискацией имущества, в том числе у родственников, создать систему поощрений за доносы о взятках. И уменьшив, а то и отменив наказание за малые взятки. Мелкий человек желающий заработать - делал бы это по мелочи, не залезая наверх.

Соответственно, воспитывать такую элиту надо в закрытых учебных заведениях по типу английских частных школ, но непременно в России. Процесс обучения должен сопровождаться определенными лишениям и ограничениями, чтобы разгульная жизнь была возможна только за стенами. Нестойкие родители забирали бы своих детей из таких школ и лишали бы их шанса стать элитой.

6.1. О понятиях правящая и политическая элита

Политика, являющаяся одной из сфер жизнедеятельности общества, осуществляется людьми, обладающими властными ресурсами или политическим капиталом. Этих людей называют политическим классом , для которого политика становится профессией. Политический класс является правящим, так как он занимается управлением и распоряжается ресурсами власти. Он неоднороден по причине различий в обладании властными полномочиями, характере деятельности, способах рекрутации и т. д. Главное его отличие состоит в институциализации, заключающейся в системе государственных должностей, занимаемых его представителями. Формирование политического класса осуществляется двумя способами: назначением на государственную должность (таких представителей политического класса называют бюрократией) и путем выборов в определенные структуры власти.

Кроме политического класса на политику могут влиять индивиды, группы, обладающие либо официальными полномочиями, либо неформальными возможностями. Такую совокупность индивидов и групп Т.И.Заславская называетправящей элитой , к которой она относит политиков, занимающих высшие государственные посты, верхнее звено бюрократии и бизнес-элиту. Так как наиболее значимым ресурсом правящей элиты является политический капитал, или власть, дающая легитимное право управлять собственностью и финансами государства, то существует прямая либо латентная связь всех групп правящей элиты с государственными структурами.

О.Крыштановская дает такую дефиницию элите : «это правящая группа общества, являющаяся верхней стратой политического класса. Элита стоит на вершине государственной пирамиды, контролируя основные, стратегические ресурсы власти, принимая решения общегосударственного уровня. Элита не только правит обществом, но и управляет политическим классом, а также создает такие формы организации государства, при которых ее позиции являются эксклюзивными. Политический класс формирует элиту и в то же время является источником ее пополнения». С ее точки зрения любая элита - правящая, т.е. если элита не правит, значит, это не элита. Остальные члены политического класса - профессионалы-управленцы, не относящиеся к правящей элите, - составляют политико-административную элиту, роль которой сводится к подготовке общеполитиче-ских решений и организации их осуществления в тех структурах государ-ственного аппарата, которыми они непосредственно руководят.

Элита - это полноценная социальная группа, имеющая сложную структуру. Различные части единой правящей элиты называют субэлитами , которые могут быть отраслевыми (политическая, экономическая), функциональными (администраторы, идеологи, силовики), иерархическими (субэлитные слои), рекрутационными (назначенцы, избранники). По мнению О.Крыштановской, «элита не может не быть политической». В то же время возможно использование данного термина для обозначения субэлитной группы, в функции которой входит непосредственное управление политическим процессом.

В данном контексте можно охарактеризовать политическую элиту как относительно немногочисленный слой людей, занимающий руководящие посты в органах государственной власти, политических партиях, обще-ственных организациях и влияющий на выработку и осуществле-ние политики в стране.

К политической элите относятся про-фессиональные политики высокого ранга, наделенные властными функциями и полномочиями, высшие государственные слу-жащие, участвующие в разработке и реализации полити-ческих программ, стратегии обществен-ного развития. Ее можно разделить на группы, соответствующие ветвям власти - законодательная, исполнительная, судебная, а также по ее местоположению - федеральная и региональная.

Авторитетность элиты - важнейшее условие ее пребывания у власти и сохранения власти, правящая элита должна быть легитимной. Когда политическое или государственное сообщество перестает санкционировать власть данной политической элиты, то она утрачивает социальную базу своего существования и в конце концов теряет власть.

Политические элиты могут приходить к власти в результате выборов, выиграв политическую борьбу у других организованных меньшинств, пре-тендующих на роль политической контролирующей группы. В этом случае взаимодействие элиты и массы носит легальный и легитимный характер. Однако политическая элита может прийти к власти революционным путем или посредством государственного переворота. В такой ситуации новая политическая элита стремится обрести необходимую легитимность нефор-мальным признанием со стороны неорганизованного большинства. В лю-бом случае отношение элиты с массами строится на принципах лидерства и авторитетного руководства, а не слепого подчинения. Легитимация поли-тической власти элиты отличает ее от олигархии.

В странах с легитимным существованием власти содержание и границы функций, выполняемых политической элитой, определяются конституцией страны. Однако, в реальной жизни нередки случаи расхождения между конституциями и реальной властью. Это возможно в случае резкой смены политической ситуации, когда изменений не отражены еще в конституции, а также в случае отступления от норм конституции. Например, в Конституции СССР провозглашалось, что власть на всех уровнях принадлежит Советам, однако реальная политическая картина этого не подтверждала.

6.2. Характеристика и функции правящей российской элиты

Элита не равномерна. Внутри правящей элиты существует небольшая сплоченная группа, стоящая на самом верху властной пирамиды. Т.Заславская называет ее «верхним (субэлитным) слоем» , О.Крыштановская - «топ-элитой» , Л.Шевцова - «суперэлитой» . Эта группа насчитывает, как правило, 20-30 человек и является самой закрытой, сплоченной и труднодоступной для исследований.

К важнейшим характеристикам элиты исследователи относят сплоченность, осознание своих групповых интересов, развитую сеть неформальных коммуникаций, наличие эзотерических норм поведения и кодового языка, скрытых от сторонних наблюдателей и прозрачных для посвященных, отсутствие четкой грани, разделяющей служебную деятельность и частную жизнь.

Для России, как и для других посткоммунистических государств, характерными являются общие черты, определяющие особенность правящей элиты: усиление роли исполнительной власти, повышение значимости неформальных связей и процедур, ускорение циркуляции элит, обострение внутриэлитного соперничества и повышение мобильности.

Под мобильностью элиты понимают вхождение в элиту, перемещение кадров внутри политической системы и выход из элиты. Таким образом, мобильность можно разделить на вверх идущую, горизонтальную и вниз идущую. Элитная мобильность в России имеет существенные отличия от мобильности других социальных групп, что, по мнению О.Крыштановской, связано с рядом факторов:

1.Более высокая по сравнению с другими группами конкуренция между кандидатами на должность, которая возникает на всех этажах политической иерархии.

2.Неопределенность требований к кандидатам, которые должны удовлетворять условиям, нигде не оглашающимся.

3.Элитная мобильность подвержена значительно большей регламентации и планированию, чем другая профессиональная мобильность, так как существует институционализированный кадровый резерв для пополнения вакантных должностей.

4.Мобильность элиты регламентируется не столько трудовым законодательством, сколько внутригрупповыми нормами.

5.В отличие от всех других профессий вхождение в элиту есть наделение индивида первичным политическим капиталом, который он может развить или оставить без изменения.

Некоторые исследователи отмечают изменения типа организации властной элиты. Так, О.В.Гаман-Голутвина выделяет два типа: бюрократический и феодальный (олигархический). Бюрократический основан на разграничении функций экономического и политического управления, олигархический базируется на их слиянии. Исторически основу российского государства составляла всеобщность обязанностей перед государством, что предполагало служебный принцип рекрутирования элит, который обеспечивал приоритет политической элиты над экономической. В результате проведенных реформ служебный принцип стал вытесняться олигархическим. В результате была воспроизведена модель образования элит, характерная для феодального, а не современного Запада. Одной из наиболее характерных черт современной правящей элиты России является теневое сращивание государственной власти с бизнесом. Этот процесс охватил все звенья государственной власти. Место и связи в политической системе стали главным фактором приумножения собственности, а собственность превратилась в мощный источник политического влияния.

На содержание политических функций большое влияние оказывает политический режим. Т.И.Заславская к главным функциям элиты в трансформационном процессе относит выработку, легитимизацию и реализацию общей стратегии реформирования общества. А.В.Малько в ыделяет следующие наиболее существенные функции политической элиты :

стратегическую - определение политической программы дейст-вий путем генерирования новых идей, отражающих интересы общест-ва, выработка концепции реформирования страны;

организаторскую - осуществление на практике выработанного курса, воплощение политический решений в жизнь;

интегративную - укрепление стабильности и единства общества, устойчивости его политической и экономической систем, недопуще-ние и разрешение конфликтных ситуаций, обеспечение консенсуса по основополагающим принципам жизнедеятельности государства.

К этим функциям следует еще добавить коммуникативную - эффективное представление, выражение и отражение в политических программах интересов и потребностей различных социальных слоев и групп населения, предполагающая также защиту социальных целей, идеалов и ценностей, характерных для общества.

Чтобы эффективно реализовывать эти функции, элита должна характеризоваться такими качествами, как современный менталитет, государственный тип мышления, готовность к защите общенациональных интересов и т. д.

6.3. Формирование федеральной элиты

В политической истории России XX - начала XXI вв. правящая элита неоднократно подвергалась существенным трансформациям. Первая существенная по выражению С.А.Грановского «революционно-политическая трансформация» произошла в октябре 1917 г., когда к власти пришла партия профессиональных революционеров. Большевики монополизировали власть и установили диктатуру пролетариата. После смерти В.И.Ленина в правящей элите разгорелась борьба за обладание ленинским наследием, победителем которой стал И.В.Сталин. Еще при Ленине был создан особый правящий класс - номенклатура (перечень руководящих должностей, назначение на которые утверждались партийными органами). Однако, именно Сталин довел до совершенства процесс воспроизводства советской элиты. Номенклатура была построена по строго иерархическому принципу с высокой степенью интеграции на основе общей идеологии, с низким уровнем конкуренции и с низкой степенью конфликтности между внутриэлитными группировками. В середине 1980-х гг. в правящей элите усилились процессы структурной дезинтеграции, которые привели к внутриэлитному ценностному и кадровому конфликту, связанному с изменением политического курса. К концу 1980-х гг. начинается процесс стремительного формирования контрэлиты, в состав которой вошли руководители и активисты различных демократических движений, представители творческой и научной интеллигенции. В это же время происходит смена механизма рекрутирования элиты. Вместо номенклатурного принципа утверждается демократический принцип выборности.

Немецкий ученый Э.Шнайдер, изучающий политическую систему современной России, считает, что новая российская политическая элита образовалась в недрах старой советской системы как вид контрэлиты в различных группах на федеральном уровне. Начало было положено 29 мая 1990 г., когда Председателем Верховного Совета РСФСР был избран Б.Ельцин, который взял на себя и функции главы государства. Второй шаг последовал после избрания Б.Ельцина Президентом России 12 июня 1991 г. Б.Ельцин создал собственную администрацию, насчитывающую 1,5 тыс. человек, и приближающуюся по численности к аппарату бывшего ЦК КПСС. Третий шаг к образованию центральной российской политической элиты - выборы депутатов Государственной Думы и Совета Федерации 12 декабря 1993 г. К четвертому этапу подвели парламентские выборы 1995 г. и президентские выборы 1996 г. То есть Э.Шнайдер связывает процесс формирование новой российской политической элиты с выборным процессом, что стало характерным для постсоветской России.

Важным фактором, который имел далеко идущие последствия для правящей элиты, был запрет КПСС в 1991 г., который вызвал ликвидацию традиционных институтов советской власти, ликвидацию института номенклатуры, передачу полномочий союзных органов власти российским.

Исследователи различают два этапа формирования постсоветской элиты: «ельцинский» и «путинский». Так, О.Крыштановская - автор книги «Анатомия российской элиты» - отмечает, что за девять лет своего правления (1991-1999) Б.Ельцин так и не смог интегрировать верховную власть. При этом ни одна государственная структура не стала доминантной. В условиях вакуума власти неформальные группировки и кланы брали на себя государственные функции, конкурируя между собой за право выступать от имени президента. По мнению ученого, «в ельцинский период произошел распад верховной власти. Диффузия власти привела не к демократическому разделению властей, а к управленческому хаосу».

«Путинский» этап характеризуется устранением причин, которые привели к разрушению управленческой вертикали при Б.Ельцине. Новый президент вернул федеральному центру значительный объем власти над регионами, расширил базу поддержки центра на местах и наметил пути для восстановления действия механизмов управления территориями, при этом формально не нарушая демократических принципов. Была создана управляемая, упорядоченная система исполнительной власти. Если при Б.Ельцине власть рассредоточивалась, перемещаясь от центра к регионам, то при В.Путине власть снова стала возвращаться в центр, центробежные тенденции уступили место центростремительным.

Исследователи отмечают, что современная правящая элита России отличается от советской многими важными качествами: генезисом, моделями рекрутирования, социально-профессиональным составом, внутренней организацией, политической ментальностью, характером отношений с обществом, уровнем реформаторского потенциала.

Персональный состав политической элиты меняется, однако ее должностная структура остается практически неизменной. Политическая элита России представлена президентом, премьер-министром, членами правительства, депутатами Федерального собрания, судьями Конституционного, Верховного, Высшего арбитражного судов, аппаратом администрации президента, членами Совета безопасности, полномочными представителями президента в федеральных округах, главами властных структур в субъектах федерации, высшим дипломатическим и военным корпусом, некоторыми другими государственными должностями, руководством политических партий и крупных общественных объединений, другими влиятельными лицами.

Высшая политическая элита включает в себя ведущих политических руководителей и тех, кто занимает высокие посты в законодательной, ис-полнительной и судебной ветвях власти (непосредственное окружение президента, премьер-министра, спикеры парламента, руководители органов государственной власти, ведущих политических партий, фракций в парла-менте). Численно - это достаточно ограниченный круг людей, принимаю-щих наиболее значимые для всего общества политические решения, ка-сающиеся судеб миллионов людей, значимых для всего государства. При-надлежность к высшей элите определяется репутацией (советники, кон-сультанты президента) или положением в структуре власти. По мнению О.Крыштановской, к высшему руководству следует отнести членов Совета Безопасности, который в современной России является прообразом Политбюро ЦК КПСС.

Численность правящей элиты не является постоянной. Так, в номенклатуру ЦК КПСС (в 1981 г.) входило примерно 400 тыс. чел. Высшая номенклатура (номенклатура Политбюро ЦК КПСС) включала в себя примерно 900 чел. Номенклатура секретариата ЦК состояла из 14-16 тыс. чел. Учетно-контрольная номенклатура (номенклатура отделов ЦК КПСС) включала 250 тыс. чел. Остальную часть составляла номенклатура нижестоящих партийных комитетов. Таким образом, политический класс в советское время составлял примерно 0,1% от общей численности населения страны.

В 2000 г. численность политического класса (количество государственных служащих) увеличилась в 3 раза (при этом население страны уменьшилось вдвое) и стала составлять 1 млн. 200 тыс. чел. или 0,8% от общей численности населения. Численность правящей элиты при этом возросла с 900 до 1060 чел.

По данным тех же исследований , основными поставщиками в правящую элиту в 1991 г. была интеллигенция (53,5%) и хозяйственные руководители (около 13%). В переходный период ельцинского правления (1991-1993) падала роль рабочих, крестьян, интеллигенции, хозяйственных руководителей, сотрудников министерств и ведомств. Значение других, наоборот, возрастало: региональных администраций, сотрудников силовых и правоохранительных ведомств и, особенно, бизнесменов.

Постепенно парламентская и правительственная карьеры стали двумя различными путями канализации наверх, что было не характерно для советской элиты, для которой парламентский мандат был соответствующим атрибутом номенклатурного статуса. Теперь же появилась новая профессиональная группа внутри элиты - избираемые чиновники.

В отсутствии государственной поддержки слабые социальные группы - рабочие, крестьяне - были почти полностью вытеснены из политического поля, резко упала доля женщин и молодежи, высокий процент участия во власти которых прежде искусственно поддерживался КПСС.

Для парламентариев остается достаточно высокий процент тех, кто вошел в элиту еще в советское время. В Государственной Думе первого созыва (1993) таких было 37,1%, третьего созыва (1999) - 32%; в Совете Федерации в 1993 г.- 60,1%, в 2002 г. - 39,9%.

Исследователи замечают еще одну особенность: если в начале 1990-х гг. доля партийных и комсомольских функционеров падала, то затем их удельный вес среди депутатов обеих палат вырос почти до 40%. По истечении 10 лет постсоветского периода причастность к номенклатуре перестала быть пятном на политической карьере. Ряд исследований (С.А.Грановский, Э.Шнайдер) показывают, что фундамент новой российской правящей элиты в основном составляют представители второго и третьего эшелонов старой советской номенклатуры, передавая новой политической элите специальные знания и опыт, в которых она нуждается.

В составе новой политической элиты России произошли зна-чительные изменения в образовательном, возрастном и профес-сиональном планах.

Так, правительство и элита в регионах стали моложе почти на десять лет. В то же время парламент немного постарел, что объясняется искусственным его омоложением в брежневский период. Прекращение квотирования по возрасту освободило высшую законодательную власть страны, как от комсомольцев, так и от квотируемых молодых рабочих и колхозников.

Б.Ельцин приблизил к себе молодых ученых, блестяще образованных городских политиков, экономистов, юристов. В его окружении резко упала доля сельских жителей. Несмотря на то, что элита всегда была одной из самых образованных групп обще-ства, тем не менее, в 1990-е гг. произошел резкий скачок образовательного ценза элиты. Так, в состав ближай-шего окружения Б.Ельцина входят известные ученые, общест-венные деятели. Президентская команда Б.Н.Ельцина более чем на половину состояла из док-торов наук. Высоким был также процент имеющих ученую степень в правительстве и среди лидеров партий.

Изменения затронули не только уровень образования элиты, но и характер образования. Брежневская элита была технократи-ческой. Подавляющее большинство руководителей партии и го-сударства 1980-х гг. имели инженерное, военное или сельскохозяй-ственное образование. При М.Горбаче-ве процент технократов снизился, но не за счет прироста числа гуманитариев, а за счет роста доли партийных работников, получивших выс-шее партийное образование. И, наконец, рез-кое снижение удельного веса лиц, получивших техническое обра-зование (почти в 1,5 раза), произошло при Б.Ельцине. Причем это происходит на фоне все той же образовательной системы в Рос-сии, где по-прежнему большинство вузов имеют технический профиль.

При В.Путине в правящей элите значительно возрос удельный вес людей в погонах: каждый четвертый представитель элиты стал военным (при Б.Ельцине доля военных в элите составляла 11,2%, при В.Путине - 25,1%). Такая тенденция совпала с ожиданиями общества, так как репутация военных как честных, ответственных, политически не ангажированных профессионалов выгодно отличала их от других элитных групп, имидж которых связывался с воровством, коррупцией, демагогией. Массовое привлечение военных на государственную службу было вызвано также отсутствием кадрового резерва. Главными отличительными чертами путинской элиты стали снижение доли «интеллектуалов», имеющих ученую степень (при Б.Ельцине - 52,5%, при В.Путине - 20,9%), уменьшение и без того крайне низкого представительства женщин в элите (с 2,9% до 1,7%), «провинциализация» элиты и резкое увеличение числа военных, которых стали называть «силовиками» (представители вооруженных сил, федеральной службы безопасности, пограничных войск, министерства внутренних дел и т.д.).

Для последней волны правящей элиты также характерно увеличение доли земляков главы государства (с 13,2% при Б.Ельцине до 21,3% при В.Путине) и рост доли бизнесменов (с 1,6% при Б.Ельцине до 11,3% при В.Путине).

6.4. Региональная политическая элита

На региональном уровне новая политическая элита формировалась в различных субъектах в различное время. Этот процесс был связан с переходом к выборной системе формирования региональной элиты. Главы исполнительной власти в Москве и Ленинграде, а также президент Татарской АССР были избраны 12 июня 1991 г. После провала путча 21 августа 1991 г. постановлением Верховного Совета РСФСР в краях, областях и округах вводилась должность главы администрации как руководителя исполнительной власти. Указом президента от 25 ноября 1991 г. был определен порядок назначения глав администраций. К январю 1992 г. новая власть установилась практически во всех краях, областях и автономных округах. Правда новой она была лишь частично. Половина глав администраций была назначена из числа бывших руководителей органов исполнительной или представительной власти, примерно пятая часть состояла из работников советского аппарата более низкого уровня и лишь треть состояла из новых назначенцев - директоров предприятий, работников научных учреждений и других представителей неполитической сферы.

В автономных республиках главой являлся президент, избираемый на всенародных выборах, что способствовало трансформации советской модели в демократическую. К концу 1994 г. большинство руководителей автономных республик были избраны всенародным голосованием.

В 1992-1993 гг. происходила борьба между президентом и Верховным Советом за влияние на формирование глав региональных администраций. Эта борьба завершилась после роспуска представительного органа власти принятием указа президента «О порядке назначения и освобождения от должности глав администраций краев, областей, автономных округов, городов федерального значения», изданный 7 октября 1993 г. В указе говорилось, что главы администраций назначаются и освобождаются от должности президентом Российской Федерации по представлению правительства Российской Федерации.

Однако выборные тенденции набирали силу. Поэтому в ряде регионов в порядке исключения еще в 1992-1993 гг. верховная власть разрешила проведение выборов глав администраций. Этот процесс продолжал развиваться и закончился принятием 17 сентября 1995 г. указа президента, который определял срок выборов назначенных президентом глав администраций субъектов федерации - декабрь 1996 г. Так был осуществлен переход к выборной системе руководителей исполнительной власти субъектов федерации. Последнее назначение главы администрации состоялось в июле 1997 г. в Кемеровской области.

Формирование региональной элиты продолжили выборы народных представительств, которые после роспуска в конце 1993 г. советов всех уровней, стали полноценными законодательными органами власти.

Выборы стали одним из самых значительных достижений демократии в России, что привело к глубоким изменениям во всей политической системе. Последствия такого перехода имели как положительное, так и отрицательное значение. С одной стороны, создавалась база для разделения властей, формирования гражданского общества, создания равноправных субъектов федерации. С другой стороны, выборность глав субъектов дестабилизировала политическую ситуацию, позволив губернаторам стать независимыми от центра. Появилась опасность новой волны «парада суверенитетов», которая могла закончиться распадом страны. У федеральной власти практически не осталось рычагов влияния на региональную элиту.

В декабре 1995 г. изменился принцип формирования Совета Федерации. В соответствии с новым положением верхняя палата российского парламента стала формироваться путем делегирования двух руководителей субъекта федерации - глав исполнительной и законодательной власти. В Совете Федерации стали образовываться межрегиональные ассоциации по территориальному и экономическому принципам, что грозило центру утратой политического и финансового контроля.

Чтобы предотвратить негативные тенденции, новый президент В.В.Путин инициировал политические реформы с целью укрепления властной вертикали. В 2000 г. изменился порядок формирования Совета Федерации: в верхнюю палату парламента стали делегировать по одному представителю от исполнительной и законодательной власти субъекта федерации, но не первых лиц, как было ранее. В конце 2004 г. был принят федеральный закон, изменивший порядок избрания глав субъектов федерации: они стали избираться соответствующими законодательными собраниями по представлению президента страны. Последние всенародные выборы главы администрации состоялись в марте 2005 г. в Ненецком автономном округе.

В итоге власть федерального центра была восстановлена, а главы регионов стали полностью зависимы от президента. Опасность распада страны была преодолена за счет отказа от демократической процедуры всенародных выборов.

Анализ региональных руководителей свидетельствует о том, что подавляющее число губернаторов попало в элиту задолго до своего назначения на пост главы региона. Так по данным, приведенным в исследовании О.Крыштановской , в 2002 г. среднее число пребывания в элите региональных руководителей до момента их назначения (избрания) главой региона составлял 15 лет, а среднее число лет пребывания на посту руководителя субъекта федерации - 6 лет.

Средний возраст регионального руководителя при Л.Брежневе составлял 59 лет, при М.Горбачеве - 52 года, при Б.Ельцине - 49 лет, при В.Путине - 54 года.

Вес советской номенклатуры остается до сих пор очень высоким. В 2002 г. 65,9% глав субъектов федерации прежде состояли в советской номенклатуре (в 1992 г. - 78,2%, в 1997 г. - 72,7%).

Как отмечает О.Крыштановская, «парадокс состоит в том, что не выборы, а назначения привели наверх новых людей».

Характеризуя профессиональные качества региональной политической элиты, многие исследователи отмечают ее редистрибутивное (рентное) отношение к экономической деятельности. В то же время следует отметить такую тенденцию, как выдвижение влиятельного слоя интеллектуальных, политических культурно-профессиональных, высокообразованных лидеров, которые составляют ядро региональной политической элиты. Как отмечает С.А.Грановский, «номенклатурные истоки нынешней власти, от которых нелегко избавиться, представляют собой тормоз реформ, препятствующий подлинной демократизации общества, преобразованию не только политической, но и всех других сфер нашей жизни. В России еще не сложилась элита, которая соответствовала бы уже проявившей себя новой государственности».

Важной характеристикой элиты является ее ментальность. Практические ориентации и их реальное воплощение в делах региональных политико-административных элит отражаются как в их собственном мировосприятии, так и в оценках населения. Характеризуя ментальные особенности региональных административно-полити-ческих элит следует отметить их федералистское мышление, основными параметрами которого являются сохранение целостности Российской Федерации, проблемы равноправия всех субъектов, приоритет федеральных за-конов над республиканскими.

Можно констатировать значительное ослабление центро-патерналистских надежд среди региональной политической элиты. В сознании элит надежды на возможно-сти центра и собственные силы в развитии экономики и хозяйствен-ных связей почти уровнялись. Во многих регионах уже превалирует настроение «опо-ры на собственные силы». Таким образом, этнофедералистские, эко-номико-федералистские и политико-федералистские факторы оказы-ваются сопряженными в один комплекс и действуют сейчас одновекторно, способствуя более быстрому формированию федералистской парадигмы мышления.

С другой стороны, в качестве важнейших характеристик политической ментальности правящей элиты многие исследователи подчеркивают ее беспринципность и «холопство» Так, О.Гаман-Голутвина отмечает, что «преклонение перед силой остается доминирующей установкой поведения и центральной, и региональных властей, и населения». Это приводит к безоговорочной преданности Президенту, с одной стороны, и устойчивому приоритету клановых интересов над общенациональными, с другой.

6.5. Циркуляция и воспроизводство элиты

Можно выделить две волны обновления высших слоев. Первая из них была связана с вторжением реформаторов. Вторая же ознаменовала приход контрреформаторов, действия которых следует рассматривать как нор-мальное завершение реформенного цикла. В классических образах это вы-глядит так: «молодых львов» вытесняют «старые лисы».

Модели циркуляции и воспроизводства элитных групп следует допол-нить третьим элементом - расширением элитного состава. Увеличение элитных рядов в первой половине 1990-х гг. произошло более чем в два раза. Произошло значительное увеличение числа позиций, которые считаются «элитными». Это вызвано ростом числа новых хозяйствен-ных структур, руководителей которых можно отнести к новой хозяй-ственной элите. Но не в меньшей степени это относится и обусловлено рос-том политических и административных структур.

Ускорение циркуляции российских элит является очевидным фак-том. Оно началось еще при правлении М.Горбачева за счет выдвижения наверх многочисленных представителей так называемых предноменклатурных групп из разных общественных секторов (в основном речь идет о бывших руководителях среднего звена - начальниках отделов, подразделе-ний, служб).

В 1990-е гг. ускорившийся темп элитного трафика (перемещение элиты - термин, введенный в оборот О.Крыштановской) потребовал изменения подходов к работе с кадрами. При Б.Ельцине происходили частые отставки, перестановки чиновников высокого ранга, которых он сначала к себе приближал, затем разочаровывался и менял их на других. Стремительность кадровых замен привела к разрушению кадрового резерва, который помогал поддерживать преемственность. Появилась необходимость в создании неких резерваций для выпавших из власти высокопоставленных чиновников. В результате были созданы такие структуры, как «государственный бизнес» - коммерческие организации, базирующиеся на ресурсах государства и имеющие множественные привилегии по сравнению с частным бизнесом, а также фонды, ассоциации, общественно-политические организации, руководство которыми принимали отставники. Последние годы в качестве некой резервации выступает депутатская деятельность, который обеспечивает необходимый почет всем бывшим чиновникам.

С широким распространением альтернативных выборов правящая элита больше не имела полного контроля за выводом нежелательных личностей из состава элиты. Чиновники, потерявшие посты в органах исполнительной власти, могли быть избранными в федеральный или региональный парламент, уйти в крупный бизнес и влиять на политическую ситуацию с помощью экономических ресурсов, или создать политическую партию и активно участвовать в политической жизни.

Если в советское время отставка означала «политическую смерть», то в постсоветское время стали происходить возвраты во власть. Так, из состава правительственной элиты 1992 г. доля возврата составила 12,1%, для правительства 1999 г. - 8%.

При В.Путине кадровая ситуация начинает постепенно меняться. Происходит восстановление кадрового резерва, укрепляется государственная служба, а лояльность режиму становится гарантией стабильности статуса. Административная реформа, начатая в 2004 г. и призванная сократить численность чиновничества, лишь только переструктурировала ведомства и значительно увеличила зарплату госслужащих. В 2000-х гг. возрастает не вертикальная, а горизонтальная мобильность в элите. Так, бывшие губернаторы становятся членами Совета Федерации, бывшие министры - депутатами, бывшие чиновники президентской администрации уходят в государственный бизнес.

Как показывают исследования, по большинству показателей характер назначений и отставок при В.Путине претерпел незначительные изменения: возраст входа и выхода, среднее число лет пребывания в должности, удельный вес лиц пенсионного возраста среди отставников примерно такие же, что и при предыдущем президенте. Но главным является то, что изменилась атмосфера: растущая уверенность в себе политической элиты, основой которой является высокий уровень доверия населения к президенту.

Изменение норм и правил властных взаимодействий во многом произрастает из процесса реконверсии элиты (т.е. перевода капитала из одной формы в другую). Решающим элементом этого процесса стала «капитализация» элитных групп. Она проявилась, прежде всего, в двух явлениях. Во-первых, часть политической элиты конвертировала свое политическое влияние в экономический капитал. Представители политической номенклатуры сами вошли в новую бизнес-элиту или протежировали в хозяйственной сфере близких родственников. Во-вторых, «капитализация» коснулась самой политической элиты - через расшире-ние коррупции. Коррупция существо-вала всегда, но именно в современной России она стала как никогда масштабной и открытой.

В результате политика стала ассоциироваться с самым прибыльным бизнесом. С одной стороны, крупные предпринима-тели ищут протекции государства и стараются получить от государства собственность и привилегии. С другой стороны, политики уже не удовлетворяются привычными атрибутами власти и известности. Их статусные позиции должны подкрепляться поступлениями на частные банковские счета. В результате крупные бизнесмены становятся полити-чески влиятельными персонами, а политики превращаются в весьма обеспеченных людей.

Следующий процесс, который заслуживает особого внимания, связан с взаи-моотношениями различных элитных групп. Здесь обычно сталкиваются две проти-воположные тенденции - фрагментация и консолидация элит . Гипотеза о фрагмен-тации утверждает, что происходит процесс плюрализации элит и возникновения многочисленных групп давления и интересов.

Противостояние законодательной власти, президентских структур и правительства, федеральных и региональных органов государственного управления, партийных группировок левого и правого толка, политиче-ской, военной и хозяйственной элит, отраслевых лобби, представляющий различные хозяйственные комплексы - все это вносит вклад в ситуацию властного плюрализма. Подобная ситуация может рассматриваться как проявление демократизации общества, но чаще в ней усматривают свидетельства вакуума власти и недостатка эффективного управления.

К фрагментации приводит также борьба за власть между «старой» и «новой» элитой. Целью первой является удержание власти, второй - захват ключевых позиций в государстве и вытеснение со своих постов своих оппонентов.

Противоположные оценки высказываются в рамках гипотезы о консо-лидации элит. Здесь утверждается, что разделительные линии между раз-личными элитными группами все более размываются, а власть концентри-руется в руках ограниченного числа субъектов. Законодательные власти не имеют особой силы; федеральные органы сохранили достаточно админист-ративного и финансового влияния над регионами, чтобы определять поли-тику на региональном уровне; военная элита по-прежнему лояльна и под-чинена политическим силам; «левые» и «правые» партийные группировки дрейфуют к политическому «центру».

Не следует также преувеличивать конфронтацию политической и хозяйственной элит. Напротив, для этапа трансформации российской элиты характерна интеграция политической и экономической элиты. Причина такого сближения заключается во взаимной выгоде: экономическая элита заинтересована в соответствующем распределении бюджетных средств и федеральных инвестиций, определенной кадровой политике, принятии выгодных для себя политических решений, а политическая элита хочет извлекать выгоду из трансформации экономики.

Таким образом, несмотря на видимые про-тивостояния, происходит консолидация элитных групп.

6.6. Политическая корпоративность

В западной политической элите приоритетом выступает социальное происхождение, определяющее стартовые воз-можности, условия и ориентиры первичной и вторичной социализа-ции в отличие от российской, где место этого фактора занимает предшествующая связь с номенклатурной элитой и приверженность лидеру - руководителю. Иными словами, корпоративное происхож-дение.

Американский политолог Ф.Шмиттер рассматривает корпоративизм «в качестве одного из возможных механизмов, позволяющих ассоциациям интересов посредничать между своими членами (индивидами, семьями, фирмами, локальными сообществами, группами) и различными контрагентами (в первую очередь, государственными и правительственными органами)». Корпоративизм органично вписывается в демократический правопорядок, о чем свидетельствует распространение данного феномена в странах с развитыми демократическими институтами, и со значительными рецидивами - в странах неконсолидированной демократии. Особенно негативно он проявляет себя в политической сфере.

Политическая корпоративность означает господство в политической системе совокупности лиц, объединившихся для достижения, реализации и удержания государственной власти. Взаимо-действие политических корпораций позволяет им поделить рынок власти, не допуская к нему представителей широких слоев населения. Между корпорациями действует механизм «увязки» и согласования интересов. Корпорации могут строиться по соци-ально-классовому, профессиональному, родственно-земляческо-му и иным признакам, но в их основе всегда лежит единство ин-тересов. Политическая система современной России представля-ет собой пример взаимодействующих между собой корпораций.

Политические корпорации, чтобы быть действенными, долж-ны обладать в определенной степени монополией на представи-тельство интересов. Это необходимо с точки зрения влияния на принимаемые политические решения, поскольку государствен-ная власть, формируя цели и задачи своей деятельности (особен-но в переходный период, когда из множественности интересов оформляются ведущие их группы), неизбежно принимает в рас-чет лишь те группы интересов и корпорации, которые располага-ют соответствующими ресурсами, т.е. в состоянии мобилизовать и контролировать значительные группы населения. Тем самым складываются определенные корпоративистские представитель-ства, а государство становится «корпоративистским государст-вом». В основании его политики в этом случае лежит не «общест-венный интерес», а интерес той политической корпорации, чьи представители в данный момент находятся у руля государствен-ной власти или обладают на нее наибольшим влиянием.

Наиболее могущественными корпорациями в современной России являются те, которые основываются на фундаменте фи-нансово-промышленных групп, обладающих огромными финансо-выми ресурсами, контролирующими самые важные предприятия и производства, монополизирующие постепенно рынок средств массовой информации и тем самым способные влиять на процесс принятия решений по правительственным и парламентским кана-лам.

Особенность корпоративистской системы в России состоит в том, что она строится на основе взаимозависимости наиболее влиятельных заинтересованных групп и государства и носит до-говорный характер. Так, например, бывшее правительство В.Чер-номырдина, покровительствуя корпорации «Газпром», получало взамен возможность с его помощью решать проблемы в социальной политике. Государственная власть в России, побуждаемая необходимо-стью преодоления кризиса, предоставляла возмож-ности для подобной монополизации интересов в обмен на политиче-скую и финансовую поддержку. Поэтому корпорации следует рассматривать в качестве глав-ной опоры политического режима в России в 1990-х гг.

Т.И.Заславская отмечает, что «в результате «рыночного» реформирования базовых институтов государство растворилось в частных политико-финансовых корпорациях… За каждой группой министерств, регионов, производственных комплексов России стоит определенный правящий клан».

В результате деятельности политических корпораций государственная власть может оказаться заложником группы политических и экономических монополистов и подвер-гаться целенаправленному давлению со стороны представителей частных интересов, что может привести к олигархизации политического ре-жима и усилению социальной напряженности в стране.

В 2000-е гг. появилась новая корпоративистская структура, связанная с принадлежностью к спецслужбам. В этой структуре существует корпоративный дух единения, присущий сотрудникам безопасности. Высказывание президента В.Путина: «бывших чекистов не бывает» - является подтверждением корпоративного духа спецслужб, который цементирует власть. В такой элите главенствует солидарность. Как считает О.Крыштановская, несмотря на то, что «вся страна становится ареной оперативной работы», …«такая власть вдвойне устойчива, тем более, что она скреплена идеологией патриотизма, разбавленного, правда, либеральными экономическими идеями».

Российский ученый С.П.Перегудов, суммируя рассуждения Ф.Шмиттера о корпоративизме, выделил несколько основных позиций, которые смогли бы сделать корпоративизм «новым», не подрывающим, а укрепляющим демократию и социальный мир. «Во-первых, это наличие самостоятельных, независимых от государства групп интересов и их нацеленность на взаимодействие с ним ради укрепления социального партнерства и повышения экономической эффективности. Во-вторых, это та или иная степень институционализации указанного взаимодействия и способность государства «навязывать» в ходе переговорного процесса приоритеты, диктуемые общенациональными интересами. И, наконец, в-третьих, это соблюдение всеми сторонами взятых на себя обязательств и соответствующая система контроля за их выполнением». Данные принципы, переложенные на политическую сферу, могли бы предотвратить или ослабить негативные последствия политического корпоративизма.

6.7. Привилегии как признак политической элиты

Привиле-гии - это узаконенные льготы, прежде всего, для властных структур и должностных лиц, необходимые им для полноценного выполнения своих полномочий.

Привилегии являются одним из важнейших признаков политической элиты. Исключительные права и особые возможности тесно связаны с элитой потому, что она включает в себя группы лиц, обладающих природной одаренностью, яркими талантами, особенными идеологическими, социальными и политическими качествами, которые определяют особую роль людей, выполняющих важнейшие функции управления обществом. Политическая элита, активно участвуя в осуществлении государственной власти или в пря-мом воздействии на нее, затрачивает немало энергии, сил, ресурсов. Чтобы эффективнее управлять, элите необходимы соответствующие источники восполнения данной энергии. Поэтому положение элиты подкрепляется ее престижем, привилегиями, льготами, поэтому она пользуется значительными материальными и духовными благами.

Следовательно, формирование политической элиты стимулируется тем, что высокий статус управленческой деятельности сопряжен с возмож-ностью получения различного рода материальных и моральных приви-легий, преимуществ, почета, славы.

Как пишет Р. Миллс, властвующая элита «состоит из людей, зани-мающих такие позиции, которые дают им возможности возвыситься над средой обыкновенных людей и принимать решения, имеющие крупные последствия... Это обусловлено тем, что они командуют важ-нейшими иерархическими институтами и организациями современно-го общества... Они занимают в социальной системе стратегические ко-мандные пункты, в которых сосредоточены действенные средства, обеспечивающие власть, богатство и известность, которыми они поль-зуются».

Однако в силу ограниченности ресурсов власти (материальных и духовных благ, ценностей), представители элиты в добровольном по-рядке, как правило, не отказываются от привилегий. Элиты для того, чтобы победить в этой войне, вынуждены сплачиваться, группироваться. Само высокое положение политической элиты в обществе обусловли-вает необходимость ее сплоченности, групповой заинтересованности в сохранении своего привилегированного статуса. «Для элитистской па-радигмы, — подчеркивает Г.К. Ашин, — характерно утверждение о том, что общество не может нормально функционировать без элиты, что она имеет право на привилегированное положение, более того, должна бдительно охранять свои привилегии от «посягательств» со стороны масс».

А.В.Малько отмечает еще один фактор , обусловливающий тесную связь элиты с привилегиями. Он состоит в том, что данная группа лиц олицетворяет собой власть, которая (в силу того, что сопряжена с распределением ценностей и ресурсов) открывает широ-кие возможности для реализации индивидуальных интересов элиты и ее окружения. Следовательно, борьба за привилегии - это во многом борьба за власть, воз-можности, ресурсы, влияние.

После Февральской и Октябрьской революций 1917 г. произошла массовая отмена феодальных несправедливых, во многом уже отжив-ших привилегий, произошла смена политических элит. Кроме этого, законные преимущества, исключительные права для органов и должностных лиц советского государства стали в законодательстве обозначать в большей мере посредством понятия «льготы». Развернув-шаяся борьба против классовых и сословных привилегий, несовмести-мых с идеалами равенства и справедливости, с принципами социалис-тического строительства, привела к тому, что термин «привилегия» стал восприниматься как сугубо отражающий противоправные преимуще-ства. В связи с чем и был практически вычеркнут из правотворческого оборота.

Однако, вопреки марксистскому учению в советском обществе с самого начала наметилось расслоение населения на классы, занимаю-щие различное положение в социальной структуре и, соответственно, обладающие различными возможностями в распределении жизненных благ. Неравенство в этом отношении было не каким-то уклонением от неких правильных норм, предписанных классиками марксизма, а про-явлением объективных законов социального бытия. К концу брежневского периода классовое расслоение советского общества достигло вы-сокого уровня. Стала очевидной тенденция к снижению вертикальной динамики населения, т.е. сокращались возможности перехода из одних слоев в слои более высокого уровня. Представители высших эшелонов власти редко опускались в низшие, так как имели разнообразные приви-легии и возможности приобретать жизненные блага благодаря своему положению в обществе.

Подобные привилегии, получаемые, прежде всего, номенклатурой, не были закреплены в нормах права либо были установлены в закры-тых решениях. К таким преимуществам относились следующие: рас-пределение жилья, дачных участков, путевок в санатории и престиж-ные дома отдыха, дефицитных товаров и т.п.

Новая политическая элита, возглавляемая Б.Н.Ельциным, несмотря на то, что пришла к власти в том числе на волне борьбы с привилегиями, не только не отказалась от имею-щихся привилегий, но и увеличила их.

Система привилегий , как пишет С.В. Поленина, по-лучила, к сожалению, «широкое распространение не только в годы застоя и деформации социализма, но и в еще большей степени в ны-нешний, демократический период. Речь идет о льготах, с помощью которых создаются условия повышенной комфортности жизни для из-бранного круга «наиболее ответственных» лиц, вычлененного по признаку их принадлежности либо приближенности к власть предержа-щим. В этом случае льготы не базируются на объективных основаниях и превращаются в обычные привилегии, существование которых про-тиворечит идее формирования правового государства и подрывает как принцип равноправия граждан, так и принцип социальной справедли-вости, под лозунгом которой они обычно устанавливаются».

Значительная часть правящей современ-ной российской элиты, не обладая высокими управленческими и нрав-ственными качествами, получив громадные привилегии в результате номенклатурной приватизации значительной части государственной собственности, оказалась неспособной достойно управлять страной и во многом виновно в кризисе, охватившем общество в 1990-х гг.

В подлинно демократической стране незаконные и чрезмерные привилегии должны быть отменены. Необходимо инкорпорировать по тематическому принципу нормативные акты, посвященные льготам для высших должностных лиц, включая Президента Российской Фе-дерации, а затем и опубликовать для всеобщего сведения и контроля за их соблюдением. Кроме того, все чаще встает вопрос о тщательном контроле за имеющейся и формирующейся политической элитой (через институт выборов, референдумов, отчетов депутатов перед избирателями, средств массовой информации, опросов общественного мнения и т.п.), чтобы она не превращалась в зам-кнутую господствующую привилегированную касту, а работала на благо общества, большинства граждан России.

По-настоящему «демократической может считаться политсистема, которая реализует верховенство народа, влияние которого на политику является решающим, тогда как влияние элиты - ограниченным, ли-митированным законом, политсистема, в которой элита подконтроль-на народу. Следовательно, если мы не можем игнорировать тезис о том, что наличие элиты - это реальная или потенциальная угроза демокра-тии, то выход, условие сохранения демократии — в постоянном кон-троле народа над элитой, ограничение привилегий элиты лишь теми, которые функционально необходимы для осуществления ее полномочий, максимальная гласность, возможность неогра-ниченной критики элиты, разделение властей и относительная авто-номия политической, экономической, культурной и иных элит, нали-чие оппозиции, борьба и соревнование элит, арбитром которой (при-чем не только во время выборов) выступает народ, иначе говоря, все то, что в своей совокупности и составляет современный демократичес-кий процесс».

Для России важно фор-мировать общественное мнение таким образом, чтобы политическая элита сама начала ограничивать себя в ряде привилегий, которые с моральной точки зрения выглядят явно несоразмерными на фоне бедного большинства населения.

Для современного российского государства все острее встает проблема становления ква-лифицированной, высокопрофессиональной политической элиты, которой могло бы доверять на-селение. Такую элиту необходимо российскому обществу создавать, прилагая значительные усилия для того, чтобы с помощью демократических и юридических норм и механизмов, в том числе и посредством законных и обоснованных привилегий, проводить своеобразную «селекцию» новых политиков, имеющих го-сударственное мышление и способных взять персональную ответственность за преобразования в стране.

Основные понятия: воспроизводство элиты, высшая политическая элита, консолидация элиты, корпоративизм, мобильность элиты, номенклатура, политическая корпоративность, политическая элита, политический класс, правящая элита, привилегии, региональная элита, реконверсия элиты, субэлита, федеральная элита, функции политической элиты, фрагментация элиты, характеристика элиты, циркуляция элиты, элита, элитный трафик.

Вопросы для самоконтроля:

1.В чем заключается главное отличие политического класса?

2.Каково соотношение политического класса и правящей элиты?

3.Как называют различные части единой правящей элиты?

4.Дайте определение политической элите.

5.Назовите важнейшие характеристики элиты.

6.Охарактеризуйте мобильность элиты.

7.Перечислите функции политической элиты.

8.Чем отличаются «ельцинский» и «путинский» этапы формирования политической элиты?

9. Кто относится к политической элите в России?

10. Какие изменения произошли в составе новой политической элиты России?

11. Каковы основные особенности правящей элиты, сформированной при В.Путине?

12. Назовите основные этапы формирования современной региональной элиты России.

13. Какие реформы инициировал В.Путин с целью укрепления властной вертикали?

14. Охарактеризуйте региональную политическую элиту России?

15. Что такое реконверсия элиты?

16. Объясните соотношение фрагментации и консолидации элиты.

17. В чем заключается сущность политической корпоративности?

18. Чем обусловлены привилегии элиты?

19. Каковы необходимые условия для демократической реализации привилегированности элитных групп?

Литература:

Ашин Г.К. Смена элит // Общественные науки и современность. 1995. №1.

Ашин Г.К. Элитология в зеркале политической философии и политической социологии // Элитологические исследования. 1998. №1.

Гаман-Голутвина О.В. Бюрократия или олигархия? // Куда идет Россия?.. Власть, общество, личность. М., 2000.

Грановский С.А. Прикладная политология: Учебное пособие. М., 2004.

Заславская Т.И. Современное российское общество: Социальный механизм трансформации: Учебное пособие. М., 2004.

Кретов Б.И., Перегудов С.П. Новый российский корпоративизм: демократический или бюрократический? // Полис. 1997. №2. С.24.

Ашин Г.К. Элитология в зеркале политической философии и политической социологии // Элитологические исследования. 1998. №1. С.11.

Поленина С.В. Закон как средство реализации задач формирования правового государства // Теория права: Новые идеи. М., 1993. Вып.3. С.16.

Ашин Г.К. Элитология в зеркале политической философии и политической социологии // Элитологические исследования. 1998. №1. С.13-14.